Случайная жизнь

Уходил - да Но не покинул. Яркий солнечный лучик теплого июньского солнца ворвался к комнату. Гвендолин Шеферд поворочалась, пытаясь сбросить его, но теплая дремота уже ушла, и через несколько минут послышался недовольный стон. Девушка отбросила от себя теплое одеяло, лениво поднимаясь с кровати. Лентяй-Ксемириус мирно сопел на тумбочке, выдыхая струйку воды. Пофигистично девушка подумала, что опять придется вытирать ковер от воды. А потом собрала в охапку одежду и открыла дверь своей комнаты, собираясь выйти в ванную, но не успела она сделать и шаг, как на неё налетел ураган, в виде Кэрол. -Гвенни! Гвенн! - канючила она, а её глаза подозрительно заблестели - может не надо? Давай ты не поедешь, а останешься в Лондонском Университете? Всё еще не проснувшаяся Гвен, только сомнамбулбски покачала головой и обойдя сестру, на ходу крикнула. -За завтракам поговорим. Когда дверь ванную закрылась, она могла поклясться, что отчётливо могла слышать, что за её сестра отчётливо всхлипнула. Гвендолин застонала. Ну, почему все буде приходят с утра? Девушка приоткрыла дверь ванной и улыбнулась грустной Кэролайн. Девочка, когда увидела сестру, радостно улыбнулась. -Иди в мою комнату и выбери себе какое - нибудь платье - зевая, сказала Шеферд. Глаза сестры заблестели, казалось, она сейчас запрыгает не месте от радости. -Навсегда? -Навсегда - ответила Гвен и закрыла дверь ванной; Кэролайн уже проскочила в её комнату. Приняв душ ( она опять вылила на себя пол бутылки шампуня с лавандой) девушка стала расчёсывать уже высушенные волосы. Отражение в зеркале показывало полное отражение Гвендолин: её кривоватую улыбку, пронзительные голубые глаза, персиковые губы. Девушка отметила, что повзрослела. Угловатость исчезла, и Гвен даже было грустно. Она никогда не хотела взрослеть. Наверно всем показалось, что Шеферд сегодня особенно грустна. Ведь заметили? И дело было не в Уилле, по которому она безумно скучала, и в не сумасшедшей семейке, которая доводила её, и даже не в Джульетте, которая кричала всю ночь. Дело было в поступлении. Каждый день. Каждый час. Каждую минуту. Она мучалась. Ей даже снились сны, откуда её с позором выгоняют из университета ( если она вообще туда поступила), ведь были и сны, где она всю жизнь прожила на помойке. Естественно, что после таких снов - она была вялой и апатичной. Да и документы с соглашением из академии Архитектуры (куда она поступила) не приходили. Ни подтверждения о принятии, ни о отказе. Вот и мучайся! Девушка вздохнула и застегнула молнию на ярко-жёлтом платье в цветной окрас. Только она хотела поднести бесцветный блеск к губам, как чуть не размазала его по щеке. Причина - Кэролайн. Она ворвалась в ванную, на ходу крича что-то про бандитов и гангстеров. Гвен очень сомневалась, что сестра знает, что такое "гангстеры" . Шеферд не могла дать точного определения "гангстерам". -Там...там... - Кэрол остановилась передохнуть - кто-то лезет! -Куда? - спросила ошеломлённая девушка. -В твоё окно, куда же ещё! - воскликнула рыжеволосая таким тоном, будто Гвендолин тупая. Но та её уже не слышала, а что есть силы побежала в свою комнату, шлёпая босыми ногами по полу. И вправду, как только она вбежала в комнату, там стоял запах черёмухи и выхлопных газов. Окно было открыто. Округлив глаза до размера блюдца, девушка схватила первую попавшуюся вещь в руку. Ей оказалась чашка с недопитым чаем. Спиной она захлопнула дверь, тихо прошептав, чтобы сестра спускалась вниз, на кухню. Девушка подскочила к окну, замахиваясь кружкой, прямо в тот момент, как показалась в её видимости голова в обрамлении русых, цвета осени, волос. Гвен сразу же опустила кружку, потому что признала, кто же лезет к ней в комнату. Такому грабителю она была даже рада. Свесив голову, девушка пропела сладким голоском. -Поцелуешь меня? Уилл Блэкфаер чертыхнулся, чуть не свалившись с виноградных лоз, по которым столь усердно взбирался долгое время. Он поднял голову ввысь, хитро улыбаясь и сверкая на солнце своими морскими глазами. -Три вещи я хочу тебе сказать, Шеферд. Во-первых, я очень сильно по тебе соскучился и безумно рад тебя видеть, во-вторых, не пугай меня больше, иначе мой план провалится, в-третьих, когда я до тебя доберусь, вот тогда поцелую, Шеферд. Будь уверенна. Гвендолин звонко рассмеялась, как смеются только те, кто скучал. Невыносимо долго, каждый раз замирая, когда в толпе тебя окликают, и оказываются, что это не тот голос, которого ты ждал. -Может помочь? - Гвендолин смеётся, и Уилл улыбается ей, когда замечает, что солнечные блики весело играют в её тёмных волосах. С высоты Гвен видит, как растягиваются в чуть сумасшедшей, но такой нежной улыбке его губы. Губы, которые она могла целовать по потери пульса. -А я и забыл, что ты у нас самостоятельная девочка, цветочек - слова Блэкфаера напоминают ей о их первой встрече. Она отчётливо помнит горечь и обиду от разрыва с Гиденом, чуть пряный запах сигарет и алкоголя, яркие нити гирлянд и тех парней. Девушка задаётся вопросом. Что было бы, если бы Гидеон не поцеловал тогда Шарлотту? Она, наверное, никогда бы не встретила Уилла. Раньше, она бы не расстроилась. Даже бы порадовалась. Но сейчас... сейчас нет. -Эй, я приехал из-за океана, а ты витаешь в облаках. Не по человечески ты поступаешь, Шеферд. Уилла утыкается носом в её мягкие волосы, обнимая её. Девушку пробивает дрожь, когда она чувствует горячее дыхание Уилла и его лёгкое прикосновение к шее, горячими губами. -Я так скучал - глухо произносит он. -Я тоже - тихо шепчет девушка. Вдруг чья-та быстрая дробь в её дверь раздаётся оглушающей в тишине трелью, и они отпрыгивают друг от друга, заливаясь румянцем. Шеферд неловко поправляет волосы, и подходит к двери. Уилл за её спиной шепчет. -Цветочек, по-моему мы ведём себя как четырнадцателетки. -Ну, и пусть - отвечает девушка, открывая дверь. Перед ней предстаёт Кэролайн, которая почему-то держит на руках Джули (как сама окрестила Кэролайн Джульетту). Сестра недовольно хмурит брови. -Кто там был? Гвендолин усмехается. Она-то надеялась, что сестра вообще забыла о этом проишествии. -Никто. Просто ветер - неправдоподобно врёт девушка. Кэрол недоверчиво поднимает брови, но не говорит и слова. Через несколько минут, когда Джули уже проснулась и начал ворочаться, сестра тихо шепчет. -Окей. Но тогда будь добра, Гвенни, спустись вниз и раздели с семьёй наш праздник. Не обращая внимания на ехидность тона сестры, Гвендолин хмурит лоб, пытаясь вспомнить, какой же сегодня праздник. Сестра приходит ей на помощь. -День рождения Леди Аристы. На этот раз они решили устроить скромное торжество. К нашему с тобой недовольству, там даже Фальк присутствует. Кэролайн уносит уже плачущую Джульетту свей матери, а Шеферд рывком захлопывает дверь, прижимаясь спиной к холодному дереву. От своей рассеянности она готова завыть. Ну как можно было забыть про родную бабушку? -Я могу показаться твоей семье? Помниться мне, что ты нас ещё не знакомила - напоминает Уилл. Его губы как всегда растянуты в улыбке. Девушка замерла в объятиях Уилла; она и забыла, что до сих пор не познакомила его со своей семьёй. Но сейчас её семья завтракает, поэтому... Гвенни подняла хитрые глаза на Блэкфаера. Её губы непроизвольно растянулись в улыбке. Боже, что же он с ней творит? -Тогда спускаемся вниз. Уилла расширил глаза, но девушка уже потянула его в сторону выхода. Парень и не стал сопротивляться, только пытался пробурчать что-то в ответ. В столовой их встретила тишина, отчего Гвендолин даже замерла. Несколько пар голубых Монтроузовских глаз вцепились в них удивлённо и даже немного агрессивно. И одна пара зелёных глаз, от взгляда которых девушка шумно выдохнула и шокировано замерла.

Гидеон

При прочтении этой части, лучше включите песню Vance Joy – Riptide. Может поплачете, как это сделала я. Он долгое время держался. Старался не кричать на Шарлотту. Старался не срываться на брата. Прилежно учился. Сдал дипломную работу и выпустился из медицинской академии. Прилежно искал работу. Всё идеально и не намёка на опустошённость. Только его брат - вечно прозорливый Рафаэль, который был даже умнее самого Гидеона, просто не любит этим хвастаться, видел его на сквозь. Как он напивается в самых захудалых барах Лондона. Как развлекается со всякими сомнительными девушками, потому что ему уже плевать. Как сидит и смотрит в одну точку, ни с кем не разговаривая. И думал. Думал о том, что он любил её. Маленькую неумёху Гвендолин Шеферд. Любил её красивые голубые глаза, любил её неуклюжесть и то, как она хмурит свой аккуратный носик, когда что-нибудь проливает. Любил её лучистую улыбку. И он её потерял. Рафаэль ему тогда сказал очень нехитрую фразу: "Умно, братец. Нечего сказать. Если нравиться жизнь портить, продолжай в том же духе. Вниз то, легко скатиться". Право же, у него было всё, кроме неё. И его брат был прав. Он в самом неё, раз потерял её навсегда. А маленький золотистый обруч стискивает его палец, будто капкан. И Гидеону казалось, что оно стискивает его сердце, а не его свободу. Это, впрочем, тоже. И сейчас, смотря на Гвендолин, такую красивую и радостную, которую по-собственически обнимал этот ублюдок - Уильям, Гидеон был готов застрелиться, а ещё лучше вырвать его Гвендолин из лап этого... Леди Ариста, как всегда, разрядила обстановку. -Гвендолин, милая не представишь нам...? Гидеон взглянул на Шеферд, как та закусила от напряжения губу, а Блекфаер выступил вперёд и растянул губы в такой солнечной улыбке, что у Де Виллера свело зубы. -Доброе утро. Меня зовут Уильям Маркус Блэкфаер, и я здесь для того, чтобы познакомится с семьей моей девушки, то есть Гвендолин. Гидеон хотел выброситься в окно, когда увидел, что Гвендолин в одно мгновение покраснела, а взгляд её мгновенно потеплел. Монтроузы радостно загалдели, и юноша подумал, что он окружен идиотами, раз они все его приняли с радостными улыбочками на лицах. А Блэкфаер только один раз бросил угрожающий взгляд на него, сильнее сжав талию Гвен. И Гидеон злился. Злился настолько, что отодвинул свой стул, тот неприятно царапнул по дорогому паркету, и скрипя зубами Гидеон вышел, провожаемый растерянным взглядом Шарлотты.

***

-Гидеон? Её мягкая, нежная ладошка коснулась его спины и нежно провела в районе лопаток. Гидеон вздрогнул, от нахлынувшей дрожи во всем теле, сравнимой разве что только с агонией. Хотя сейчас агония была для него предпочтительней. -Лучше уйди. Гидеон не оборачивался на неё. Он продолжал сверлить тяжёлым взглядом проезжающие машины, так похожие на небольшие точки в огромном мире, сквозь мутное, залитое капельками дождя окно. -Прекрати это. Сигарета в его руках дрожала, а дым оставался неприятным осадком на кончике языка. Интересно, она так долга обжималась с этим ублюдком, или специально пришла через два часа после того, как он ушёл? -Что именно: курить или...? Даже не поворачивая головы, он чувствовал, что глаза Гвендолин наполнились слезами, а губы мелко задрожали. Он прекрасно знал, что Гвендолин не могла смотреть на чужие страдания, она была альтруисткой до мозга костей. А Гидеону нравилось её доводить. Ведь тогда, она хоть на минутку была его Гвенни. Она всхлипнула и неожиданно твёрдо ответила. -Пожалуйста, забудь меня. Гидеон слышал, как зазвенели её каблуки по полу. И он продолжал смотреть на грязную, пыльную дорогу Лондона, раз за разом затягивая горький дым. -Никогда. Шепнул он в темноту, но она его услышала. Уже у самой двери, она не оборачиваясь, ответила, будто кукловод перерезающий ниточки куклам, чётким голосом. -Очень жаль, потому что я тебя забыла.