Сборник драбблов

Мы въехали во двор Академии Святого Владимира, у ворот которой нас уже ожидала Альберта. Мы припарковались, вышли из автомобиля и быстро подошли к ней приветствуя ее. — Приветствую, страж Хезевей, страж Беликов! — кивнула нам Альберта и протянула руку для рукопожатия, потом повернулась и направилась к корпусу стражей, а мы направились за ней. Мы в Академии оказались по причине того, что около нее была замечена повышенная активность стригоев, и Лисса отправила нас сюда для выяснения ситуации. Мы шли за Альбертой по направлению к ее кабинету, коридоры Академии были пусты и тихи, потому что была «моройская ночь», которая только недавно началась. Мы вошли в кабинет Альберты, который совсем не изменился за год нашего отсутствия здесь. Страж Петрова села за свой стол и жестом пригласила нас присесть на два стула около ее стола. — Ситуация такова, — начала свой рассказ Альберта. — Возле Академии периодически появляются небольшие группы стригоев, которые скорее всего просто следят за Академией. Сегодня ночью снова были замечены стригои недалеко от ворот Академии, поэтому принято решение, если в предстоящую ночь ситуация повторится, то мы уничтожим их, и ваш приезд, как раз очень своевременный, – закончила Альберта, переводя взгляд с меня на Дмитрия и обратно. — Сколько человек будет участвовать в операции? — по-деловому поинтересовался Дмитрий. — Обычно стригоев, следящих за Академией, не больше десяти особей. Поэтому, думаю, человек пятнадцать должно быть достаточно. Группа уже в принципе полностью сформирована, и есть одно место. Второму из вас придется остаться в Академии и возглавить запасную группу стражей, которая будет наготове, если вдруг стригои захотят открыто напасть на Академию. — Я пойду на операцию, а Роза останется в Академии, — не посоветовавшись со мной, сказал Дмитрий, а я возмущенно посмотрела на него. Я тоже хотела поучаствовать в схватке со стригоями, но Дмитрий на меня не смотрел, поэтому не видел моего гневного взгляда в его сторону. Альберта кивнула Дмитрию и записала нас в два разных списка. Мы вышли из кабинета Альберты и пошли по коридору на улицу, я демонстративно молчала, надеясь, что Дмитрий сам догадается о причине моего молчания, но Дмитрий вел себя, как ни в чем не бывало. — Не хочешь прогуляться по территории? — спросил дампир у меня, когда мы вышли во двор Академии. На улице сейчас ярко светило солнце, и мне очень бы хотелось прогуляться под ним, что получается у меня довольно редко, но сейчас я была слишком зла. Я посмотрела на него взглядом, в который пыталась вложить весь свой гнев, что я испытывала в тот момент. Но я встретила непонимающий взгляд Дмитрия. — Нет, товарищ, не хочу, по крайней мере с тобой, — я развернулась к нему спиной и пошла по направлению к церкви, мне нужно было успокоиться. Но Дмитрий догнал меня и, схватив за руку, развернул к себе лицом. — Роза, что случилось? — серьезно спросил у меня дампир, заглядывая в мои глаза. — Ты еще спрашиваешь? — воскликнула я, выдергивая свою руку из руки Дмитрия. — Ты так спокойно распорядился, кто где будет во время операции, даже не спросив меня. Может, я хочу пойти убивать стригоев. — Роза, ты ведешь себя как ребенок! — спокойно сказал Дмитрий, сложив руки на груди и невозмутимо глядя на меня. Но эта фраза для меня была как пощёчина от него. Я прищурила глаза и посмотрела на Дмитрия и тоже сложила руки на груди. — Значит, как ребенок, да? — переспросила я. — Хорошо, тогда, пожалуйста, больше не лезь к «ребенку» с поцелуями и другими своими непристойностями. — Роза, при чем тут… — но я не стала его дослушивать, развернулась и пошла дальше к церкви, я была слишком зла на него, чтобы находиться рядом с ним. Остаток дня я провела, скрываясь от Дмитрия то в церкви, то гуляя по территории Академии, вспоминая былые дни. Пару раз я видела Дмитрия с другими стражами, которые что-то обсуждали, но я быстро уходила, стараясь не попасться ему на глаза. Когда наступила ночь, мне пришлось вернуться в корпус стражей, где группа, которая уходила на операцию, готовилась к выходу. Дмитрий и Альберта о чем-то разговаривали, а потом, заметив меня, подошли к мне. — Страж Хезевей, — обратилась ко мне официально Альберта, — наша группа уходит через полчаса, были снова замечены стригои поблизости к Академии. Стражи, которые остаются в Академии, уже расставлены на свои позиции, вся координация будет проходить через вас. Альберта протянула мне документы с планами помещений Академии с помеченными местами, где будут находиться стражи, и рацию, я в ответ кивнула и стала изучать планы помещений. Альберта отошла от нас, а Дмитрий остался стоять около меня. — Где ты пряталась целый день? — спросил тихо Дмитрий, чтобы могла слышать только я. — Я не пряталась, — бросила я, делая вид, что изучаю документы. — Роза, — Дмитрий положил руку мне на плечо, а по моему телу побежали мурашки, я так соскучилась за сегодня по нему, по его прикосновениям, но я скинула его руку, показывая своим видом, что все еще обижаюсь на него. Дмитрий убрал руки себе за спину и выпрямился, продолжая смотреть на меня сверху вниз, а я не поднимала на него глаз. Все стражи начали выходить, но Дмитрий все еще стоял рядом со мной, чего-то ожидая. — Ну что ж, нам пора, — произнес все так же спокойно дампир, и я-таки подняла на него глаза и встретилась с ним взглядом и кивнула, я понимала, что веду себя, как последняя идиотка, но во мне как никогда говорили гордость и обида, мне хотелось, чтобы он извинился передо мной и за то, что не посоветовался со мной, и за то, что назвал меня «ребенком», но Дмитрий не делал этого, и меня это злило. Дмитрий секунду посмотрев на меня развернулся и пошел в сторону выхода в след за другими стражами. Мое сердце сжалось — Товарищ, — окликнула я его, и Дмитрий обернулся, — не вздумай погибнуть, нам еще предстоит серьезный разговор, — сказала я, а губы Дмитрия тронула полуулыбка, и он вышел. Операция прошла как по маслу, погибших с нашей стороны не было, стригои были все перебиты. Всю операцию я не выпускала рацию из рук, слушая сводки о ходе операции и боялась услышать, что с Дмитрием что-то случилось. Когда операция подошла к концу и была команда о возвращении, я вздохнула с облегчением, но внутри меня снова стал закипать гнев на Дмитрия, что операция была такая легкая, а я отсиделась в тылу, не получив возможности убить хотя бы одного стригоя. Я вышла во двор Академии и увидела, как через ворота проходят те, кто участвовал в операции, увидев среди них и Дмитрия, мое сердце предательски встрепенулось. Я развернулась в противоположную сторону и пошла к деревьям. Мне хотелось посетить еще одно место перед отъездом из Академии – сторожку. Я нашла ее довольно быстро, несмотря на темноту, и вошла в нее, зажигая свет. Здесь продолжали поддерживать порядок, видимо, на случай каких-нибудь гостей. Я немного обошла ее, вспоминая наши моменты с Дмитрием здесь. В этот момент дверь заскрипела, я обернулась, а на пороге стоял Дмитрий. — Как ты меня нашел? — спросила я удивленно у Дмитрия. Дампир молчал, окидывая комнату взглядом, задерживая взгляд на кровати и переводя его на меня. Похоже, он вспомнил тоже самое, что несколько минут назад вспоминала я. — Догадался, — спокойно ответил Дмитрий и пошел в мою сторону. — Ты говорила перед моим уходом что-то о серьезном разговоре. — Да. Говорила, — подтвердила я и стала пятиться от Дмитрия к стене, а он все приближался и приближался ко мне. – Я хочу, чтобы ты извинился за то, что не посоветовался со мной, когда решал, кто куда пойдет, и за то, что назвал меня ребенком. — Но ты сегодня действительно ведешь себя по-детски, — ответил мне Дмитрий, все ближе подходя ко мне, а я выставила руку и уперла ему в грудь. — Это не то, что я хочу слышать, товарищ! Дмитрий в момент взял мою руку и пригвоздил ее к стене, а сам прижался ко мне своим телом, обнимая за талию. Я уперлась в него второй рукой, отстраняя его от себя, на что он оказывал сопротивление, лишь плотнее прижимаясь ко мне. — Что ты творишь? — предательски вздыхая, спросила я, когда он начал целовать меня в шею. — Воспоминания нахлынули, — прошептал мне прямо в ухо Дмитрия, обжигая горячим дыханием. — Я не хочу, — соврала я, пытаясь безуспешно выбраться из объятий Дмитрия, отталкивая его от себя. Но Дмитрий крепко держал меня в своих объятиях, спускаясь поцелуями уже в вырез моей рубашки, к груди. — Дмитрий, пусти меня я не хочу, — уже шептала я, а внизу живота появились приятные ощущения, но также меня возбуждал и непривычный напор Дмитрия. Дампир отпустил мою руку, которая была пригвождена к стене, и начал расстегивать мою рубашку, покрывая ту часть груди, что была видна из лифчика, поцелуями, пробуждая во мне желание. Мои попытки вырваться сошли на нет, а я начала отдаваться ощущениям и наслаждению поцелуями Дмитрия. Я запустила пальцы в волосы Дмитрия, а он все с прежним напором целовал мою грудь, уже избавив меня от рубашки и подбираясь к лифчику. Он спустил бретельки с моих плеч и сдвинул ткань лифчика, обнажая мою грудь, и начал ласкать губами и языком мои соски, вызывая мои стоны, более крепкую хватку в его волосы и выгибание всей меня ему на встречу. Сегодня Дмитрий был не как всегда, все его движения были страстными, нежности в них было мало, но мне это нравилось. Он стащил ткань лифчика и со второй груди и переключился губами на нее, а первую начал крепко сжимать рукой, причиняя боль, но мне эта боль была приятна и разжигала меня. Свободной рукой Дмитрий быстро расстегнул пуговицу на моих брюках и стащил их с меня, сам прижимаясь бедрами к моим бедрам, а губами снова находя мои губы. Руками Дмитрий быстро расправился со своими брюками. Все развивалось так стремительно, так непривычно. Дмитрий остался в одних трусах, как и я, руки его гладили мою спину, спускаясь ниже к ягодицам и сжимая их, плотнее прижимая мои бедра к его, завязывая узел внизу моего живота. Дмитрий запустил свои руки в мои трусики, потянув их вниз, а они упали на пол, следом Дмитрий стащил трусы с себя, он меня приподнял, а я обхватила его своими ногами за бедра. Я была плотно прижата спиной к стене, его губы целовали мою шею. Одной рукой он поддерживал меня за ягодицы, второй обхватив за талию, и резко вошел в меня, а я вскрикнула от неожиданности, но крик перешел в стон. Движения Дмитрия были сразу очень быстрыми и резкими, я вцепилась руками в плечи дампира, впиваясь в них ногтями, выгибаясь и издавая громкие стоны. Так у нас было впервые, что было непривычно и очень страстно, что просто сносило голову стремительностью развития и резкостью движений. Дмитрий тоже уже стонал, наши стоны уже были созвучны и почти одновременны, очередной его толчок, и я уплываю от наслаждения далек от сторожки, в которой мы находились, я улыбаюсь от удовольствия, Дмитрий тоже стонет, и я чувствую тепло, разливающееся внутри меня. Дмитрий выходит из меня и отпускает на пол, а мои ноги подкашиваются, и я спускаюсь по стене вниз, садясь на деревянный пол сторожки, прислоняясь к стене, все еще тяжело дыша. Дмитрий сел рядом со мной и обнял меня, притянул к себе, он тоже еще тяжело дыша. — Ты меня простила? — спросил меня Дмитрий, целуя меня в макушку На что я только кивнула, потом, сглотнув, ответила: — Да, и проси так прощения почаще!