Хищник

Стиллински сиял. В прямом смысле этого слова. Как будто под его кожей завелись светлячки, и они все разом загорелись, заставляя каждую частицу мерцать. Скотт слушал рассказ друга о проведенных выходных с девушками. Его бурная ночь с одной перетекала в день с другой, и он и вовсе не замечал, как переходил из рук в руки. Альфа не мог поверить, что его лучший друг, неуклюжий гиперподросток и немного асоциальный сын шерифа, сменил за два дня 5 партнерш. Но они явно сказались на его внешнем виде. Вечно взъерошенные волосы, потускневшие за последние недели, сейчас же лежали аккуратно, и насыщенная темная медь неестественно переливалась на солнце. Голос окреп, и бархатные нотки шли в сильный резон с быстрой речью, но Стайлз ловко управлял ею. Каждое слово четкое и оточенное до ненормальной идеальности. Но главное — глаза. Темные угольки, вспыхивающие и раскаляющие безудержный и дикий огонь. Но несмотря на все изменения, прежний Стайлз чувствовался. — Посмотри, Скотт, — тыкая в свой пресс, чуть ли не кричал от восторга Стилински. — Это же, мать твою, кубики. Самый ли есть настоящий рельеф Аполлона. Привлек внимание он не только МакКола, но и пару учениц, что тихонько захихикали и подмигнули подростку. Тот не сдержался и в ответ улыбнулся, невольно заигрывая. Девушки немного смутились, и у каждой проступил легкий румянец. Стайлз так и не понял, что улыбка получилась настолько обворожительной и даже в какой-то степени интимной, такая, от которой весь женский пол теряет голову. Зато понял альфа. У него не укладывалось, что Стилински так резко, за такой непростительно короткий срок времени, как какие-то выходные, стал походить на того самого «волколиса» из описания Дитона. Очаровательный, милый, обольстительный и опасный, очень. Это все очень напрягало Скотта, но вида он не подавал. Кира появилась неожиданно, и Стайлз быстро опустил кофту. Она казалась какой-то потерянной, но посмотрев на друга, глаза лисицы на секунду загорелись ярко-оранжевым. — Привееет, — рассеянно протянула девушка, — ты выглядишь как-то… — Круто, — перебил Стилински, усмехнувшись на проявление ее внутреннего духа. Кира оглядела его с ног до головы. Заметно подкаченное тело парня, конечно, бросалось в глаза. Юкимура закусила губу, и щеки ее загорелись от мыслей, роем зажужжавшие у нее в голове, так, словно их кто-то мог услышать-кто-то вроде Скотта, который стоял рядом и чувствовал ее смятение и растерянность. — Ну, я пошла, — таким же растянутым голосом произнесла она, и, еле оторвавшись от оборотня, посмотрела в глаза Скотта, будто надеясь на какую-то помощь. — На историю. Стилински пожал недоуменно плечами, когда лисица растворилась в толпе школьников, и снова переключил внимание на МакКола. — Первую точно звали, Джен, — вернувшись к новости дня, задумчиво проговорил Стайлз, — или вторую, — он прикрыл глаза что-то вспоминания, но оба понимали, что это ни к чему. — А может, и не Джен. Парень довольно усмехнулся, и вдруг оглушительно громкий хлопок школьной дверцы раздался за его спиной. Малия молнией пронеслась мимо друзей, специально задевая Стилински плечом так, что тот сделал пару шагов вперед, чтобы удержать равновесие. Зверь вмиг встал на дабы, чем отразилось жестким рычанием в спину волчицы, что уже скрылась в кабинете математики. — Эй, — привел в чувство Стайлза альфа, немного ошарашенный реакцией друга, — в порядке? Оборотень еще немного потупился, а потом одобрительно качнул головой. — Ладно, Казанова, пошли в класс, а то опоздаем на урок. Жесткая парта и приглушенный голос учителя успокаивали. Стайлз давно заметил, что несмотря на свою особенность, он все равно оборотень. И гнев играл теперь не последнюю роль в его жизни. Маленькая искорка, и в нем разжигалось такое пламя, опасное для окружающих, в данном случае для Малии. Подросток чувствовал, как Зверь затаил обиду, и боялся, что ни чем хорошим это не кончится. Яркий свет в глаза отвлек его от мрачных размышлений. Кто-то пускал «солнечного зайчика». Оборотень начал выискивать виновника прыгающего света, и взгляд остановился на ученице, что сидела двумя партами дальше и смотрела в зеркальце, поправляя вьющиеся волосы. Эмилия Кларк. Стайлз плохо знал ее, но иногда замечал, как она засматривается на него на совместных уроках. Вот и сейчас девушка увидела его в отражении, и осторожно повернула голову, убирая зеркало в сумку. Ее темно-карие глаза выжидающе осматривали Стайлза. Он махнул в знак приветствия, и уголки губ Эмилии дернулись. Смесь радости и искреннего удивления выплеснулись на Зверя в огромном количестве. Эмилия влюблена в него. Очень интересно. Стайлз улыбнулся и взъерошил волосы на голове. Привет. Одними губами произнес он. Девушка загорелась, и чуть не подпрыгнула на месте, но огромным усилием заставила себя усидеть. Щеки покрыл румянец, блеск в глазах усилился. — Привет, — еле слышно прошептала она. Щенячий восторг в ее голосе, который мог расслышать только Стилински. Подросток взял карандаш и что-то быстро начал писать в тетради, девушка вытянула шею, пытаясь рассмотреть, и, придя к выводу, что он вернулся к конспекту, расстроившись, повернулась обратно. — Эмилия. Спина резко выпрямилась, и рябь мурашек от произнесенного Стайлзом ее имени прошла по ней. Взгляд вернулся к нему, и сердце на миг остановилось. «Ты занята вечером?» — гласила записка, которую он держал перед собой, лукаво улыбаясь, обнажая идеально ровные и белоснежные зубы. Словно во сне девушка мотнула головой и сразу же схватилась за виски, зажмурив глаза. — Мисс Кларк, вам плохо? — поинтересовался учитель. Эмилия обернулась, и мутные глаза источали обеспокоенность. — Ам… Я могу выйти? — голос тихий и ослабевший привлек внимание, и теперь весь класс наблюдал за ней. В том числе и Скотт. Он почувствовал, как она резко начала ослабевать, взгляд метнулся к другу. Тот, не моргая, смотрел в упор на девушку, которая с тяжелым усилием поднялась на ноги. — Что с ней? Кажется, она не в порядке, — Скотт недоуменно спрашивал Стайлза, но он будто не слышал. — Что ты делаешь? — МакКол дернул его и услышал шипение в свою сторону. — Ем. Альфа просто вошел в ступор от этих слов. Эмилия держалась за голову, и шатаясь по классу, пыталась совладать с равновесием. Шаг, и она упала. Мистер Юкимура и остальные подлетели к ней, кроме двух учеников. Один сидел за партой, сложа руки в замке и пугающе спокойно наблюдая за происшествием, второй стоял рядом, словно окаменев, прожигая взглядом первого. И лишь через пару минут оба очнулись от оцепенения. И на обоих одновременно свалилось камнем ужасающее осознание того, что только что натворил один из них.