Забытая клятва, забытые узы...

И слезы их общими стали… Уснув в беспробудье, Обернувшись Абсолюта слезой…

— Приятно было познакомиться. Архимаг, — с легкой улыбкой говорил хранитель. — Что это значит? — Ты еще не понял? Твоя магия исходит из двух ветвей рода. А рождение Аторы явилось катализатором и одновременно ингибитором. Забирая ярость твоей магии, девушка выросла быстро, а ты оставался в живых. — Но архимаг, что обозначает это слово в мире магии? Я смотрел фильмы, читал книги. Разве этот титул не должны носить дяденьки с бородой Деда Мороза, чьи навыки, знания превосходят род людской? — недоверчиво говорил я. — Это не совсем титул, как ты сказал. Это понятие не знаний, а той магии, что течет сейчас в твоих жилах. Как я и говорил ранее, она уникальна и сильнейшая среди людей того и этого мира. Но не зазнавайся, даже имея сильную магию, использовать ее в полной мере ты сейчас не в силах. Да и хватит об этом. До таких мелочей и сам бы мог додуматься. К тому же уже поздно, родители твои наверняка изводятся, как бы ты ни в тот мир не пошел, — откровенно издевается хранитель. — И правда, солнце уже на горизонте. Наверное, нужно сказать спасибо за сегодня. Но я от вас не отстану, пока не узнаю всё! — Да-да… До скорого, — закрывал дверь хранитель.       Дорога домой заняла больше времени, чем я думал. Солнце село уже наполовину за горизонтом, когда я подходил к дому. Неприятный холод и дрожь пронизывали мое тело. Когда смотрел на дом, он казался холодным, мокрым. Хотелось уйти и не подходить ближе. Что же это за чувство, ведь это мой дом!       Повернув ледяную ручку, оказалось, не заперто. Пройдя дальше, я не узнавал дом. Всё темное, будто все окна завесили, воздух казался тяжелым, пыльным. Добравшись до кухни, голова закружилась, а ноги подкосились. Отец… Он парил в воздухе, будто здесь невесомость, но что самое важное — без чувств. — Папа! Папа! — кричал я, но безответно. Я не чувствовал ни пульса, ни дыхания, ничего. В ужасе я кинулся в спальню, пытаясь узнать, что с матерью, но картина там была еще ужаснее: странная женщина в черном, словно из семейки Аддамс, держит мать со спины, другая рука на груди горит зеленым, высасывая что-то. — Стой! Что ты делаешь? Отпусти ее! — кричал я изо всех сил. — О, привет. А я тебя ждала, — смеясь, говорила бестия. — Но сперва дай закончить с твоей мамочкой, — продолжала смеяться ненормальная. — Тварь! — кинулся на нее я, однако бестия тут же оказалась у меня за спиной, а мама осталась парить. — Verge, — донеслось до меня, в тот же миг двигаться я не мог. Медленно разворачивая меня к себе, ведьма схватила меня за подбородок. — Где она? — кричала ведьма. — О чем ты, дрянь! Что ты сделала с моими родителями? — на что она лишь рассмеялась. — И это всё, что мамочка с папочкой оставили. И зачем же они тебя спасали, если ты ничего не стоишь! Или ты еще не созрел? Ну же, покажи себя! Прежде не приходилось слышать речь маньяков, но сейчас я уверен: это самый натуральный маньяк, причем ненормальный! А я бессилен. Даже пальцем не пошевелю. И тело, и душу охватывал ужас, дрожь. Страх за родителей, за то, что распрощаюсь с жизнью. «Очнись, Артур», — твердил голос Авроры у меня в голове. — «Твоя сила защитит тебя». «Но я не знаю слов», — в панике также мысленно отвечал я. «Я помогу. Тебе нужна защитная магия — Aperio. Закрой глаза, представь самое безопасное место. И тех, кого хотел бы защитить». — Что? Сознание потерял? Бесполезный мусор, — гоготала ведьма. — Aperio! — кричал я, срывая и так истерзанный голос. На что ведьма попятилась. Вокруг меня синяя дымка выстроила «соты», и паралич ведьмы уже не действовал. — О, интересно, как весело! — хохотала от возбуждения бестия. — Поиграем! — Strage! Mord! — выкрикивала ведьма, каждое из слов ударяло по щиту из дымки, да так, что меня откидывало в стороны. — И что? Так и будешь защищаться? Ты мне не помеха! «Не иди у нее на поводу. Тебе не следует с ней сражаться, она сильнее тебя!», — словно уговаривала меня Аврора. «Ты разве не видишь, что она сделала! Нужно избавиться от нее! Она не отпустит нас так просто! Скажи атакующее слово». «Нет, она лучше в этом, даже если она атакует, щит не выдержит контратаку, смотри», — и правда, на щите трещины. Еще один такой удар, и его снесет. — «Слушай меня, возможно, она питает свою силу от этой темноты. Нужно ее рассеять. Вознеси руки к небу, говори „Lia aurus seu“ медленно разведи их в стороны». — Maedo! Morto! Strage! — ведьма опережала, не давая ничего сделать. Щит смело, меня же впечатало в стену. В глазах потемнело, и стошнило кровью. Спина была разодрана. Виновница же ликовала. От перевозбуждения она, кажись, потеряла бдительность, чем я и воспользовался. — Что руки тянешь, нам никого нет, небеса пусты, — шепотом говорила она почти у самого уха. — Lia aurus seu, — только успел развести руки, — меня ослепил яркий свет, и через мгновение комната предстала в своем истинном виде. Без этой черноты вокруг, однако, мать так и парила без чувств. — А ты, вроде, что-то можешь, — все тем же смешком говорила она. Я выдохся и на ногах уже стоял с трудом. Бестия же, напротив, как ни в чем не бывало, от света даже не поморщилась. — Пора заканчивать игры. Vergo! — мощный поток силы, как вода по трубам, вытолкнул меня из комнаты, затем и из дома, швырнув на асфальт. Стоило мне пытаться выбить дверь — меня откинуло еще дальше. Меня изгнали из собственного дома? Как же так. Что нужно этой ненормальной?       Я двинулся прочь от этого места. Перебирая в мыслях только то, что у меня никого нет. Вообще. Мне некуда идти, кроме как к гадалке. Но уже ночь, и я в таком виде. Но думать сил не было, и, пока адреналин или что там у магов еще действует, нужно дойти. Жить. Отомстить. Крутилось у меня в голове. Несколько раз я падал. Кажется, терял сознание, и вот ее дверь. Стучу, оставляя пятна крови на двери и стенах, на которые опирался. Открывать не собирались. Только шорох доносился до меня, и только спустя несколько минут дверь открылась. Ошарашенные глаза осматривали меня несколько минут, затем за шкирку меня затянули в дом. — Матерь Божья, Артур, что произошло? — с ужасом говорила Рамора, поддерживая меня под руку. — Ведьма… мама… дом… чернота, — меня повело, я не мог сосредоточиться и говорил чепуху, однако даже по ней она поняла суть. — Раздевайся и мигом в ванную. Воду я набрала еще до твоего прихода. На, хлебни это, чтоб не упал там в обморок. Всё, иди давай!       К моему удивлению, как только я вошел в ванную, погрузился в воду, ужас пережитого постепенно уходил, а ко мне возвращалось рациональное мышление. Возникало чувство дома.       После ванны я осмотрел спину: в одних местах не было кожи, в других — глубокие порезы, рваные раны. Боли не было. И это чуднее всего. В предбаннике меня ждала новая одежда. Интересно, откуда у нее подходящая? Не важно, сейчас не время удивляться. Выйдя из комнаты, я потопал в зал, где меня уже ждала гадалка. Она смотрела на мою окровавленную одежду, что лежала в центре комнаты. Прислушавшись, я понял, что она что-то бубнит. Еще позднее заметил, что одежда лежала в магическом кругу, а если быть точнее, то печать была в форме ромба. Передо мной рассеклось пространство, из этого разрыва показался хранитель. — Хранитель я… — бубнил я, но был перебит. — Изыди, демон! — кричала Рамора, царапая воздух. От этого меня стало воротить изнутри. И снова паралич. Да сколько можно уже! Но… Я забыл слова, что говорила мне Аврора. Попытки освободиться не принесли результатов.       Внезапно я почувствовал резкую боль, затем понял, что меня пронзили мечом со спины. — Что? Почему? — простонал я. Меч был белый, как снег. Казалось, еще и светился. Но что толку с этого, когда он во мне! Тело начало слабеть, и, когда сознание поплыло, я заметил, что меч чернеет! — Рамора, держи сознание!       Когда меч стал похож на антрацит, хранитель извлек его. Я пятился назад, но сильные руки придержали меня. Дотронувшись до раны от меча, он прошептал слова, от которых рана затянулась, и пошел легкий дымок. После этого меня усадили на диван и принялись обрабатывать спину. — Что это было? — яростно восклицал я. — Это я должен спрашивать. Чего демон делал в твоей шкурке... — не отрываясь от спины, говорил он. — Итак, рассказывай всё с момента, как вышел от нас.       Мой рассказ занял ровно столько времени, сколько он обрабатывал спину. Столько баночек-скляночек, видимо, лечение ведьмовской раны — это явно не зеленкой залить... — Скверно, — говорил хранитель. — Следовательно, твоих родителей прокляли. — Но зачем? Для какой цели? — А зачем маньяк убивает жертву? Всё затем же… — с хмурым лицом говорил он. — Ты же сильный! Помоги мне, помоги моим родителям, прошу! — Хорошо, — нехотя, но сразу согласился хранитель. — Рамора, собирайся. Наведаемся в дом к Артуру. — Но ведь там опасно, а если… — Ничего, — перебил ее хранитель. — Идем.       Магия — интересное дело. Минут пять — и мы в нескольких метрах от дома, и это даже не напрягаясь. Просто обычным шагом.       Здесь было все также зябко, а пятна моей крови все еще красовались на асфальте.       Хранитель вытянул руку перед собой, по направлению к двери, в пределах руки проблеснули небольшие молнии, что резонировали со всем домом. — Ты использовал магию в доме? — Да. Надо же мне как-то защищаться! — Теперь дом запомнил ее. Он не пропустит нас, вернее, заклятье не пропустит. Я открою эту дверь, но держитесь в пределах моего щита, не то демонов нахватаетесь. — В одно движение дверь открылась, и хранитель оказался в центре защитного купола, состоящего из плотной энергии, не то что моя дымка...       Расширив защитное поле на нас, вы вошли внутрь и сразу же направились на кухню. Найдя отца, хранитель осмотрел его, затем отрицательно кивнул Раморе. Через несколько минут комната начала искажаться.       Она «сжималась», «вращалась», делая всё, чтобы запутать нас. — Быстро, все на выход, — уверенно сказал хранитель. — Держитесь моего щита. — Но как же… — Мы им не поможем, если сами станем такими же!       Послушно выйдя из дому, до нас донесся тот самый ужасающий смех. — Ой, вы смотрите, кого привело. Ба! Да это же сам хранитель! — показалась ведьма, парящей в воздухе.       Он лишь укрепил свой щит, недобро глядя на бестию. — В молчанку играть? Я люблю играть! Vorte mio Morte! — хранитель пошатнулся, щит выдержал, но не думаю, что это будет бесконечно. — Рамора! — прорычал хранитель. — Que se ten o qua si liemo li solem, — купол засиял, словно солнце. Ведьма, щурясь, спустилась на землю. — Фатальная ошибка! — прорычала колдунья, шепча. Тени начали оживать, а темнота всё сгущалась, становясь практически осязаемой. Секунда — и тени облепили наш купол. После я заметил в них клыки, рога, глаза — демоны! — Они уже слышали ваши имена и не отпустят вас даже на тот свет! — откровенно ржала ведьма. — Артур, возьми меня за руку, — говорил хранитель. — Моя сила может навредить миру, поэтому я буду действовать через тебя, вернее, через твое место в мире, и восстановлю прежнюю форму призванного света. Рамора, ты тоже! — Solem te Radiones auri, — произнес хранитель. — Solem te Radiones seq, — не отставала от него Рамора — свет отпугнул тень, вновь освещая улицу. — А вы упорные. Как вам это? Ты ведь знаешь, что это, хранитель, — вертела в руках вещицу, на вид из хрусталя, в виде капли или слезы. — Слеза Абсолюта? Откуда она у тебя? — Ты и сам прекрасно знаешь. Держи! — подкинула бестия «слезу». — Резонируй.       Слеза вспыхнула ярким светом, казалось, что свет стал жидкостью. — Что это? — спросил я. — Безумно сжатая энергия. Здесь сжато то, что несжимаемо. Один из рукотворных артефактов Абсолюта. — Прекращаем болтать, — ведьма стояла у купола щита. — Ты ведь знаешь, зачем я пришла, мне нужна книга! Отдай мне эту чертову книгу, мальчонка! Не стой у меня на пути, я уже говорила, мне не помеха ни ты, ни хранитель! Хоть четверо их соберись тут! — А ты смелая, ведьма! — прорычал хранитель под гнетом сжатой силы. — Не смелее твоего! — когтями начала проникать сквозь щит. — Старших. Нужно. Уважать! — тяжело произнес хранитель, скинув ее со своего щита, отбросив в сторону. — Вы думаете, я это так оставлю? Думаете, есть куда вернуться? Я отняла у вас всё! Принесите мне книгу, если эти жизни для вас что-то значат, — прорычала колдунья, уходя в темноту. — Рамора, Артур, держитесь за меня и ни за что не отпускайте, — он начал произносить звуки. Нечитаемые слова. Если бы я даже и знал их, произнести не смог. Воздух дрожал. Я увидел улицы. Словно при свете дня. Издалека виднелись светлые огоньки, двигающиеся с огромной скоростью, в таком количестве, что они составляли своеобразный «поток» из огней. Из-за их скорости казалось, что это «тросики» из света. Их движения не были хаотичными, они двигались лишь в одну сторону. В нашем случае — со стороны улицы, поглощая «слезу Абсолюта», огибая нас, убегали вдаль. Хранитель не переставал говорить странные слова, покуда «слеза» не исчезла. — Смогли, — выдохнула Рамора, осев на пол. — Гляди, — указав на свои амулеты, говорила она. — Потемневший амулет? Что это значит... — задумчиво перебирал мысли я. — Это значит, что «дома» у нас больше нет.