Слепая реальность

«До Рождества остается всего несколько часов, и Нью-Йорк уже готов встретить его во всей своей красе. И я уверена, не найти жителя без соответствующего настроения! Наша команда журналистов присоединяется к общим поздравлениям и желает, чтобы мечты каждого обязательно исполнились. С вами были Эйприл Джонс, увидимся в следующем году!» Девушка с экрана телевизора тепло машет рукой, и новостной эфир сменяется подборкой праздничных песен. - Пусть приезжает, покажу ей того самого «жителя без настроения», - Эмма, нахмурившись, скрещивая руки на груди. Слова о счастливом празднике звучат на фоне, только сильнее огорчая девушку. Дженна устало улыбается, оборачивается на голос сестры. В первый раз этот праздник не приносит ей удовольствия, и это она показывает всеми силами. Нож продолжает стучать о деревянную доску, нарезая скромную закуску, будто специально под ритм песен Фрэнка Синатра. С комнаты доносится очередной недовольный вздох, и Джен поддается на этот явный знак нехватки внимания. Оставив готовку, она покидает кухню, скромно присаживается рядом с сестрой и касается ее холодной ладошки. - И что же могло бы поднять тебе настроение, бука? – блондинка легонько щелкает Эмму по носу, на что та морщится и отворачивается. - Ты знаешь, что. После операции прошел почти месяц, но не оправдавшая надежды операция будто отняла у младшей былую беспечность и жизнерадостность. Все попытки улучшить это положение оканчивались только краткими улыбками и благодарностью, но заметного результата не давали. От встречи с друзьями Эмма отказывается, выходить из дома не собирается, да и вообще, кажется, решила отказаться от всех прелестей жизни, насколько это возможно в четырех стенах. Даже редкие звонки по телефону не приносят теперь удовольствия, ведь темами для разговоров служат только совсем невеселые вопросы. - И знаешь, что не можешь дать мне это, - Эмма поворачивает голову на звуки улицы из приоткрытого окна. Неопределенный взгляд направлен прямо, словно она может видеть все, что творится за стеклом. Бесконечное мрачное настроение сестры давит на Дженну. Она прекрасно понимает, что провалилась в этом плане счастливого будущего, хоть и не может повлиять на него в открытую. Но каждое такое напоминание рождает в ее груди нотки злости, ведь она пыталась изо всех сил, а заметен лишь отрицательный итог – не старания, приложенные на протяжении нескольких лет. - Давай просто насладимся праздником, хорошо? – Джен настойчиво сжимает ладонь сестры, хотя в голосе чувствуется неуверенность. – Пожалуйста. - Ладно, - ответ служит скорее одолжение, чем искренним согласием. Блондинка вдруг съеживается и переводит взгляд на створки окна, от которых тянется настоящий мороз: зима на законных правах вертит погодой, как ей вздумается. - Ну и морозилку ты, конечно, устроила, сестренка, - она растирает ладони, направляясь к источнику холода. – Горячая молодая кровь взыграла? На мгновение обернувшись назад, чтобы оценить реакцию на попытку пошутить, девушка упускает темный силуэт, появившийся снаружи. Фигура зависает воздухе, чуть покачиваясь, и заслоняет окно полностью. Легкий свет вечернего города тут же меркнет, да и морозный ветер не справляется с препятствием в виде тяжелой туши антропоморфной черепахи. Не рискуя зайти без приглашения, ниндзя звонко стучит по стеклу. Этого хватает, чтобы неожиданный визит гостя застал сестер врасплох.Приветливо машущего с улицы парня испуганным криком и ругательствами, при чем, от обеих. - Твою ж мать, Майки! - Дженка, ты в себе, орать так?! Старшая хватается за сердце, а Эмма напряженно сжимается на своем месте. Смысл крика сестры доходит до младшей не сразу. - Стоп, Майки? Что он здесь делает? – испуг вытесняется растерянностью и смущением. - Да я в душе не чаю! Сама у него спроси. - Я извиняюсь, но можно мне все-таки войти? Девушки обращают внимание на мутанта, стоит тому подать голос, при чем все еще в висящем положении за окном, игнорируя возможность быть замеченным с улицы. Хоть зимний сумрак уже успел опуститься на город, очертания широкой фигуры у окна все еще заметны, особенно под всевозможными праздничными украшениями, святящимися практически из каждого соседнего окна. Как всякая приличная хозяйка, но со свойственной себе стервозной манере, Джен подает знак войти, поднимая створку окна шире, чтобы гость мог протиснуться. Переминаясь с ноги на ногу, Микеланджело потирает затылок с виноватой улыбкой. - Ну и? – Дженна грозно упирает руки в бока в ожидании объяснений. – Только давай без «ветром задуло», - блондинка специально выделила последние слова интонацией и жестом, изображающим кавычки. –Заезженная отмазка уже. И если мне версия покажется максимально дебильной, то вылетишь, как сопля в платочек. - Заметано, - сконфуженно протягивает Майки в ответ. Чуть осмелев, он закрывает за собой окно и проходит в глубь комнаты. Взгляд задерживается на брюнетке, и та, будто почувствовав это, опускает голову: распущенный волос спадает с плеч и прикрывает румянец на щеках. Реакция не ускользает от взгляда старшей сестры, и теперь уже две пары глаз направлены на Эмму. Как при всяких волнительных моментах, она начинает теребить край плюшевой пижамы. - Чего это ты красная, как рак вареный? – подозрение в голосе бьет прямо в лоб, заставляя смутиться еще больше. - Народу прибавилось, окно закрыли. Жарко мне, - Эмма тихо бурчит в ответ и резким движением натягивает на лицо мягкий капюшон, видимо, забыв про жару. - Ну-ну. Дженна только качает головой на противоречивое и странное поведение сестры, а после переводит глаза к мутанту. И как же ему повезло, что на зеленой коже румянец практически не различим, иначе все стало бы слишком явно. Немой вопрос от блондинки приводит его в чувство, помогая вспомнить основную цель визита. Его будто накрывает новая волна вдохновения, и он, окрыленный, принимается за рассказ: - Небольшая семейная тусовочка. Салют, музыка, лучшие закуски от самого Микеланджело, все в лучшем свете, короче, - не давая вставить ни слова против, он продолжает тараторить. – Машина под домом. Наряжайтесь. Без вас не уедем! Немного в шоке от такого расклада дел, Мэйсон-старшая поначалу даже не находит слов. Ведь это было даже не предложение, Майки явно дал понять, что обсуждению этот вопрос не подлежит. Но на собственное удивление, она и не хотела отказываться. Совсем наоборот, ей так хотелось отвлечься от тоски, царящей дома, и снова почувствовать легкость от простых посиделок с друзьями. Хоть и понадобилось время для того, чтобы понять это и принять когда-то сказанные слова сестры о необходимости присмотреться получше к новым знакомым. - Нет, - Эмма напоминает о себе тихим отказом. Она отодвигается дальше к стене, прижимает колени к груди и сжимается сильнее прежнего, будто пытаясь стать незаметной. Радость Майки тут же улетучивается. - Да, Эмс, - со всей серьезностью Джен озвучивает свой ответ. В комнате резко воцаряется сильное напряжение. – Мы поедем. В этот раз будет так, как хочется мне. Я заслужила этот праздник, и ты обещала мне. Спорить брюнетка не решается, но и активных сборов не начинает. Какое-то время все ждут ее реакции, а не получив хоть что-то, принимаются за дело сами. Микеланджело вручаются готовые блюда – не идти же с пустыми руками; шкафы выворачиваются наизнанку в поисках идеального наряда. Эмму приходится силком заталкивать в ванну из-за того, что в последний момент она решила оказать активное сопротивление. И пока в дамской комнате проходят сборы, мастер нунчак, как бы невзначай, успевает оценить пару закусок. Сердитый протяжный гудок микроавтобуса отчетливо раздается даже через закрытое окно, ненавязчиво намекая, что сборы затягиваются. Даже Майки успевает заскучать, сидя на подоконнике с горой еды. Но поторапливать дам не приходится, они выходят как раз под второй гудок, на этот раз более громкий и прерывистый. - Это, наверное, Раф истерит уже, - приговаривает ниндзя, подскакивая с пола. - Ничего не знаю, подождёт. Дайте капризульке соску и погремушечку. Девушки появляются в комнате полностью готовые к торжеству: Дженна - с уверенной улыбкой в миди с декольте, и Эмма – смущенно одергивающая край короткого платья, обе с легким макияжем и аккуратно собранными от лица волосами в схожих прическах. Неосознанно Майки задерживает на них взгляд, мечась от одной сестре к другой. - Да-да, мы шикарны, комплименты оставь на потом, - явно довольная своей работой, блондинка смахивает крохотные пылинки с плеча сестры, а после без стеснения поправляет грудь. – Идем, а то Рафаэлка-конфетка там совсем пеной изойдет. - Д-да, - Микеланджело требуется еще мгновение, чтобы прийти в чувства. – Я по пожарной лестнице, буду вас внизу ждать. - Заметано, -Эмма нарочно повторяет слово друга. Все еще смущаясь, она поворачивает в прихожую, а ниндзя с явным облегчением провожает ее теплой улыбкой. Похоже, здесь еще не все потеряно. Без прощаний они расходятся каждый в свою сторону. И пока сестры утепляются подстать зиме, черепаха уже скользит по холодному металлу, ловко удерживая все контейнеры с угощениями. На улице, подальше от дороги и любопытных глаз, в темном переулке их дожидается знакомый раскрашенный вездеход, внутри него, за открытыми дверьми, на своих местах сидят братья-мутанты, и каждый встречает сердитым взглядом. Впрочем, эти взгляды Джен пропускает мимо, подходя к фургону, соблазнительно покачивая бедрами. - Здравствуйте, мальчики, - блондинка одаривает каждого широкой улыбкой, и они уже не могут хмуриться. За исключением Рафаэля, конечно. - Ну вы и клуши, - бурчит он и отворачивается, чтобы завести машину. - Так, кокосовое недоразумение, силы бережём, меньше текста. Уверена, ротик твой способен на большее, - не прекращая улыбаться, она продолжается сверлить взглядом теперь уже отражение глаз в красной ленте в зеркале заднего вида. И может даже показаться, что и Раф рад этой встрече. Девушке приходится задрать платье до мини, оголяя ножки в черных чулках, чтобы забраться в салон. По чистой случайности в этот момент мастер сай начинает настраивать положение зеркала, поворачивая под более удобным для просмотра углом. Дони помогает забраться Эмме, бережно усаживая рядом с собой, следом – Джен, принимая его руку для опоры. Девушки оказываются по обе руки от Донателло, и он в приятном смущении опускает глаза в навороченный мобильный, чтобы не выдать себя. Напротив, закрыв салон, занимает место Майки, не сводя глаз со своей подруги. Разговоров не начинают, только водитель делает музыку чуть громче, вливаясь в общий поток автомобилей. Каждый наслаждается сложившейся обстановкой такой, какая она есть. Особенно Джен, по-настоящему счастливая и уверенная, что именно сейчас все начинает налаживаться. И именно благодаря Балагуру, так неожиданно заявившемуся накануне праздника. Легкая улыбка не сходит с ее лица, и неважно, что она даже не знает подробности этой выездки. Достаточно уверенности в парнях и в хорошем исходе решения согласиться на предложение. Окончательно расслабившись, Дженна слегка облокачивается на Дони: хотелось бы на плечо, но из-за большой разницы в росте выходит намного ниже, у локтя. Очень удивленный этим жестом, Умник через стеснение оборачивается к ней и случайно встречается взглядом. Момент даже можно было бы назвать романтичным, если бы не толпа в фургоне. В таком настроении проходит оставшийся путь до пункта назначения. Подъезжая к нужному дому, Рафаэль несколько раз подает гудок, извещая о прибытии. В ответ на это из одного из окошек высовывается мужчина с не лучшего качества бородой Санты. В знак приветствия он яростно размахивает руками, по пояс высунувшись из окна. Это продолжается недолго – чья-то рука резко затаскивает его обратно. Припарковав вездеход за домом, парни накрывают его заранее приготовленным брезентом. Всей компанией они решают воспользоваться пожарной лестницей, благо в этом районе они добротные и подниматься не на последний этаж. Эмму предусмотрительно оставляют на попечение добровольца: вышагивая в середине колонны, Микеланджело мягко, но при этом крепко придерживает ее за талию, так, что она почти на касается ступеней. Действие мигом открывает их совместное воспоминание о побеге, когда девушка с трудом уговорила команду показать ей спящий Нью-Йорк. И когда они наедине друг с другом, опасно свесив ноги с крыши, вслушивались в голос ночного города. Тогда еще не было никакой неловкости в любом прикосновении или фразе. Следом, мертвой хваткой вцепившись в Дони, Джен с трудом передвигает ногами, разрываясь между страхом высоты и ревностью к сестре. Хотя сама точно также прилипает к другому ниндзя. Рафаэль в это время надменно усмехается на нужном этаже, пока остальные продвигаются максимально медленно, в том числе и Лео, завершающий шествие с грудой коробок и пакетов и в легкой прострации, чтобы стерпеть «черепашью» скорость и насмешки брата. Встречает команду гостеприимно раскрытая дверь крохотного балкончика с ярким венком и омелой в тему праздника – специально для гостей, пришедших с «черного входа». С квартиры тянет теплом и ароматом имбирного печенья, где-то из глубины доносится громкий смех: грубый мужской и звонкий детский. С тихим скрипом последний вошедший закрывает балконную дверь, и в этот же момент с дальней комнатки появляются двое. Мальчик лет пяти, расставив ручки самолетом, оббегает всех по кругу, пока Микеланджело не подхватывает его на руки. - Почему вы так долго, Майки? –малыш лопочет чуть обиженно, скручивая концы маски ниндзя. - Прости, братец, нам нужно было забрать друзей, - мутант взглядом указывает на девушек. С нескрываемым любопытством мальчишка разглядывает незнакомок – внимание останавливается на Дженне, с несвойственной скромностью, стоящей рядом с Донателло. Резко ребенок вырывается с рук друга и уверенными маленькими шагами направляется к ней. Все внимательно наблюдают за его действиями, а он, после недолгих размышлений, сжимает пальцы девушки. - Меня зовут Вилл, - глядя на блондинку снизу вверх, он широко улыбается, выставляя на показ отсутствие нескольких зубов. – Ты мне нравишься. - Вот как? – Дженна слегка теряется от такого напора. Команда и хозяева дома продолжают наблюдать, чуть смеясь, но не вмешиваясь. – Ты тоже мне нравишься, малыш. - Я покажу тебе свою комнату. Ответа мальчику не требуется: он просто тянет гостью за собой, по пути рассказывая о том, как они могли бы играть вместе. Мэйсон только и остается, что последовать за ним, хоть она и предпринимает попытку спастись. Короткого взгляда, брошенного назад на друзей, хватает, чтобы понять, что помощи ждать неоткуда. Только отец мальчика показывает ей большой палец в знак одобрения. - А ему даже не пришлось оплачивать мой коктейль, маленький пикапер, - девушка бросает фразу напоследок, перед тем как скрыться в маленькой детской со своим «особенным» порядком. - Весь в меня, - мужчина горделиво расправляет плечи и ухмыляется. - Правда что ли? – чуть сурового взгляда жены хватает, чтобы эта напыщенность спала. Все снова смеются, уже чуть громче. Брюнет еще пытается что-то доказать, но это лишь раззадоривает всех. Кейси и Эйприл – парочка, сопровождавшая команду с самого начала их приключений. Их брак был ожидаемым итогом для всех, хоть некоторые из ребят и огорчились, что девушка теперь официально занята. Но что было настоящим сюрпризом, так это то, что такого шалопая, как Кейси Джонс, мог родиться такой прелестный ребенок. Команда была частым гостем в их скромной квартире, при чем не только в качестве друзей, но и в качестве нянь. Все-таки удобно, когда их целых четыре, и каждый развивает ребенка в своем направлении – под строгим контролем мамы, конечно. Никто не боялся, что мальчик выдаст тайну существования мутантов. Скорее наоборот, он тщательно охранял этот секрет и однажды даже устроил байкот воспитателю, пытавшемуся разузнать про его якобы воображаемых друзей. Совместное празднование рождества вошло у них в традицию, чередовали только дома: черепаший или Джонсов. Подарки, ель и ужин были как у всех обычных семей. Этот год не становится исключением. Стол ломится от любимых блюд, а учитывая аппетит мужской части компании, блюд много. Квартира ярко украшена гирляндами, фигурками и омелой, развешенной в самых неожиданных местах. Старенькая борода Санты вручена уже Микеланджело, и сидит она на нем, как влитая. Эйприл привычно берет организацию в свои руки: принесенные угощения – на общий стол, а подарки аккуратно выставить под ель, пока Вилл так удачно уединился с новой подругой. Даже Рафаэль не спорит, а старательно помогает. Жаль, Дженка не видит. Знакомство с Эммой проходит легко, так что проблем с общением не возникает. Разве что о недавнем недовольстве репортажем приходится умолчать: девушка легко узнает голос корреспондента. Исследовать квартиру приходится под руку с Майки, пока тот в красках описывает пространство. Под праздничной суетой забывается даже недавнее нежелание ехать в начале, а с ним и мысли об операции уходят на второй план – говорить об этом не хочется, да и ребята тщательно избегают любой связанной темы. Под конец приготовления к пиру появляются и Вилл с Дженной. Малыш по-хозяйски осматривает праздничный стол и выбирает для дегустации любимое блюдо – сырные палочки Микеланджело. Под его одобрительное причмокивание все садятся за стол. Уже в процессе блондинка знакомится с Джонсами и быстро находит общий язык с Эйприл. Тихого семейного ужина никто и не ждет. На рождественскую музыку на фоне накладываются громкие рассказы, шутки и в некоторых моментах даже яростные рукоплескания – все-таки парочки Кейси и Рафа та еще смесь. Не остаются без внимания и моменты с сестрами, от скандального знакомства до торжественного примирения. Следом за ужином любимые развлечения. Караоке, шарады и бутылочка на желания (благо, все прилично) на дают празднику молчать. Участвует даже малыш Вилл: вместе с Майки он побеждает всех в угадывании с большим отрывом. Не учли только одно: в шарадах нужно следить за движениями, а в караоке – текстом, что в случае Эммы просто невозможно. Еще немного, и плохое настроение вернется, испортив праздник не только ей самой, но и всем остальным. Возвращаться к тому тяжелому угнетающему чувству не хочется совсем, ведь оно и так слишком долго сидело внутри. Решение проветриться принято быстро, главное – покинуть компанию, пока никто ничего не заподозрил. Под песнопение Кейси брюнетка подает знак сидящему рядом Микеланджело. Сестру беспокоить не хотелось, и так чувство вины перед ней настойчиво мелькало весь вечер. Майки реагирует мгновенно, впрочем, на паршивом исполнении «LastChristmas» внимание он не акцентировал, вот на оставшихся закусках – да. - Ты что-то хотела? – приходится придвинуться вплотную и спрашивать приглушенным голосом, чтобы не портить выступление. Эмма робко кивает в ответ. - Душно. Проводишь на балкон? Не чувствуя подвоха, ниндзя отставляет чашу на стол и подает подруге руку. Осторожно он проводит ее между всей мебелью, подальше от шумной вечеринки. Кейси в это время сменяет Дженка, окончательно поборовшая стеснение за пение. Ей выпадает неожиданный бонус – баттл. Противником тут же вызывается Рафаэль. Команда поддержки также делится: Дони и Эйприл – за блондинку, а Лео с Кейси – за парня. - Сделай ее, мужик! –азарт поглощает Кейси целиком, за что тот огребает смачную оплеуху от жены. Но сопернического духа не утрачивает. Раф быстро начинает нервничать, ведь его рычащий бас явно не соперник мелодичному голосу девушки. И видя это, она не упускает случая позлорадствовать, соблазнительно выплясывая прямо перед ним в перерывах между куплетами. То, с каким внимание Донателло следит за победительницей, не ускользает от Эйприл. Подруга присаживается ближе, чуть приобнимает за плечи, но в глаза смотреть не спешит. Она также концентрируется на движениях новой знакомой, но с какой-то особой грустью, а не с тихим наслаждением, как ниндзя. - Она разобьет тебе сердце, Дони, - друзья все еще не встречаются взглядами, но девушка чувствует, как понуро опускаются крепкие плечи под объятиями. Умник касается ее руки, будто успокаивая, хотя поддержка нужна ему самому. - Вероятнее всего, - он произносит это спокойно, как данность, с которой уже успел смириться. Баттл на фоне уже окончен, но только в песне: споры о результатах продолжаются, ровным счетом, как и привычные препирательства между Рафом и Дженной. - Но ты все равно не оставишь это? - Нет. Они встречаются глазами только сейчас – Донателло ободряюще улыбается, и Эйприл немного успокаивается. Кто, как не он, всегда наперед знает о последствиях? Перепалка между другими утихает только тогда, когда миссис Джонс отключает караоке. Ей не привыкать разруливать перепалки с черепахами. С четким наказом тишины она уводит сына из толпы для приготовления ко сну, и компания переключается на напитки. Никто даже не задумывается, куда делись младшие члены команды. А они только и рады, что воцарившаяся шумиха занимает общее внимание. Когда Эмма благодарит друга за помощь, он почти уходит – большой соблазн посмотреть на очередную перепалку Рафа и Дженки. Но взглянув для уверенности на брюнетку, Майки озаряет мысль, что на балконе все-таки холодно. Осмотревшись, ниндзя находит то, что нужно – яркий красно-зеленый плед, накрывающий подарки под елью. Тихонечко, без свидетелей он крадет этот плед и также бесшумно возвращается к подруге. Скрип двери пугает ее, и Микеланджело приходится подать голос. - Это я, - неловкость, возникшая в начале встречи, немного стихла, но все еще чувствуется. Не спрашивая, парень опускает плед на успевшие похолодеть плечи. От неожиданного жеста заботы румяней на щеках девушки становится ярче. - Спасибо. Повисает молчание. Эмма закутывается сильнее, пряча плед и руки, а Майки топчется на месте, без слов наблюдая. В Нью-Йорке начинается снег. Редкий прохожий торопится домой, чтобы успеть к полуночи. С квартиры до сих пор доносятся препирательства. Громко выдохнув, Весельчак облокачивается на кирпичную стену - фасад чуть крошится под напором крепкого панциря. Макушкой он задевает украшение и взгляд цепляется за омелу. В голове тут же рождается дикая, будоражащая мысль, от которой он меняется в лице – хорошо, что подруга этого не видит. - Прости за сегодня, ладно? – младшая Мэйсон первая нарушает тишину и чуть поворачивается к мутанту. - Да и вообще, в последнее время я вела себя, как дура. Ответа не следует, и Эмма напрягает слух на случай, если друг не выдержал его молчаливого общества. Но его присутствие выдает дыхание – девушка полностью встает лицом к нему. С легким недоумением она снова пытается привлечь к себе внимание: - Майки? То, что произойдет дальше, еще надолго останется их секретом. Набравшись, наконец, мужества, мастер нунчак касается ее плеч. Эмма облегченно улыбается – он все-таки здесь, и собирается сказать что-то еще, но не успевает. Она чувствует прикосновение к губам и не сразу понимает, что это поцелуй. Микеланджело приходится сильно нагнуться, чтобы сделать это, но даже после он все еще не верит, что решился. Она так и стоят, потерянные, но поцелуй не разрывают. Отстраниться заставляет только натренированное чувство ниндзя – чувство, когда за тобой наблюдают. В этот раз оно также не подводит: за стеклом, также закутавшись в одеяло, стоит Вилл. Глазки сонные, но все понимают. Майки вынужден отпустить подругу, чтобы незамысловатым жестом попросить мальчишку никому не рассказывать. Тот тут же серьезнеет и крохотным пальчиком вычерчивает крест на животе – простая, но такая важная клятва для ребенка. Ниндзя повторяет за ним, вырисовывая знак у себя на пластроне, и улыбается. Услышав с комнаты приближающиеся шаги, Вилл тут же убегает к себе, чтобы не раскрыть нарушенный сон. Но другим бежать некуда, и Весельчак ловит на себе взгляд Леонардо. Немой вопрос, читающийся в нем, не долго ждет ответа. Эмма делает шаг вперед, сокращая оставшееся расстояние до друга, и опускает голову на пластрон. На ощупь она находит нагрудный ремень ниндзя и обхватывает его руками, прижимается еще ближе. Одеяло почти скатывается с плеч, но Микеланджело вовремя ловит его, умещая обратно. На секунду он снова обращает внимание на старшего брата со всей возможной для себя серьезностью, явно давая понять, что обсуждению это не подлежит. После снова возвращается к девушке, только в этот раз не с робкими прикосновениями, а с крепкими объятиями, закрывающими спину. Будто в попытке спрятать девушку. Он чуть отрывает ее от пола, и раздается тихий, немного напуганный смех. Это только разряжает обстановку – пара немного расслабляется, хоть смущение никуда и не девается. Ниндзя опускает ее на ступеньки лестницы, ведущей на следующий этаж. Так слепая оказывается выше, облегчая контакт. Майки наклоняет голову, касаясь лба девушки, она в свою очередь освобождает одну руку. Плавно поднимая, она ведет ее от ремня вверх, по исцарапанному пластрону, холодной коже плеч и шеи и острому подбородку. Когда пальчики находят губы, оба снова замирают, но длится это недолго: Эмма уже сама тянется за поцелуем. Он получается легким, почти невинным, но уже увереннее, чем первый. - Это все омела, детка, - состроив из себя крутого парня, Майки разрывает объятия и перемещает руки на талию девушки, но она не спешит снова прижиматься к нему. Наоборот, упирает руки в его грудь и недовольно отвечает: - Не называй меня так. Маска донжуана срывается моментально, парень виновато опускает ее со ступенек, руки, при этом, не убирая. - Понял. Прости. Им приходиться вернуться на общий праздник, чтобы не вызывать подозрений. Светить перед всеми повышением уровня отношений не хотелось, перед Дженкой уж точно. Но отпустить друг друга оказывается труднее, чем представляли. В комнату они входят под руку, но никто не придает этому значения, ведь Эмме нужна помощь. Только Лео понимает скрытый смысл этого жеста, но вида не подает. Пара усаживается на большом диване, рядом с ним, и Майки почти с вызовом на мгновение смотрит старшему в глаза – пускай только попробует выдать их маленькую тайну. А Лидер только ухмыляется и подает им напитки. Тут же в любимом кресле по-хозяйски развалился Рафаэль, Дженна и Эйприл – за столом, обсуждая что-то свое, а Дони вместе с Кейси прилагают все усилия, чтобы создать спящему мальчонке настоящую сказку поутру. К приближающимся курантам все возвращаются за стол. Суета воцаряется воцаряется снова, но этот раз чтобы успеть наполнить все бокалы. Немного истого положено всем в честь наступления Рождества. С утра каждый получит свой подарок. Даже Дженка постаралась: приготовила сюрприз для каждого ниндзя. После совместного завтрака они попрощаются и вернуться к себе, в этот раз сами, без помощи черепашьего вездехода. Новоиспеченная парочка успеет даже незаметно обменяться нежностями на прощание. Впрочем, это Рождество подтолкнет каждого к каким-то новым планам, неважно, касается это списка мест для свиданий, поиска работы или нового научного проекта. Но концовку этой истории не хочется оставлять неопределенной, ведь впереди у героев еще целые жизни. Спасенная воительница Нагин останется у черепах. Кассандра, как она представилась, постепенно вольется в культуру черепах, но все еще будет держаться поодаль, считая себя чужой в их семье. Майки и Эмма еще долго будут скрывать свои чувства от Джен. Насколько это возможно, конечно.Позже они даже добьются своего особенного торжества: обручения, проведенного на старенькой даче Джонсов. Самой Дженне придется не сладко: свалившаяся на голову беременность от случайного любовника, которую придется прерывать, неожиданное признание в чувствах Дони и сестра, по-взрослому отжигающая с мутантом, – все это знатно потреплетее кучерявую головку. Леонардо и Рафаэль начнут в открытую добиваться старшую сестру, каждый своими особенными способами. Не обойдется и без пары сопернических тумаков. Разбитый Донателло будет искать утешения в науке и новой внеземной подруге, сблизится с которой поможет любопытство к неизвестным мирам и историям. Но так и не прижившись с ними, Кассандра сбежит, оставив после себя только вновь разбитое сердце Умника и крохотное создание: дитя черепашьей мутации и инопланетной змеи. Мастер Сплинтер покинет их вскоре после этого: спокойно и в полном умиротворении, где-то на окраинах Японии, в глухой, давно забытой деревушки, которая когда-то была его домой. Готовые к этому, ребята стойко вынесут утрату, хоть и не без боли. Выбор Дженны все-таки дождутся. Лео углубится в медитации и найдет в девушке хорошего друг. Ну, а с Рафом они продолжат с особой страстью выносить друг другу мозг, а после с таким же пылом уединяться во все той же однушке под крышей.И хотя обоих по большей части такое положение вещей будет устраивать, сильные ссоры оставят свой след на здоровье блондинки. Дженна умрет через 7 лет из-за обострившейся аритмии. Колечко из грубого металла, которое должно было стать символом нового союза, останется пылиться в логове, так и не подаренное, теперь уже как знак несправедливости жизни, пока его автор будет пытаться забыться в бесконечном алкоголе и боли от изнуряющих тренировок. Эмма так и не оправится после ее смерти полностью и сильно изменится, утратив оставшиеся наивность и беззаботность. Впрочем, этот неожиданный уход скажется на всех. И самые близкие будут винить себя в ее смерти: сестра – за то, что отдалилась и не смогла помочь разобраться, Рафаэль – за все скандалы, которые подорвали здоровье, и бедняга Дони, так и не оставивший чувства до конца, - за то, что не проявил настойчивость, которая ей так нужна была, чтобы самому стать «любимым монстром» и этим спасти от такого исхода. Ведь правильно однажды сказала Мэйсон-старшая, из них вышла бы отличная пара. Жаль, конечно, но эта история с самого начала не была сказкой, где все без исключения живут долго и счастливо.