Angel in disguise

...я тебя никому не отдам, даже Господу Богу, я устрою такую войну, что к тебе все забудут дорогу Чак Ее рваное дыхание все еще касалось моих щек, а рука сжимала мою шею. Блэр ничего не говорила, а лишь задумчиво провела пальчиком по моей щеке, очертив овал моего лица. Мои губы дрогнули, а рука нежно погладила ее спину, пробегая по ее позвонкам, пока она не выгнулась чуть навстречу в поисках моих губ. Теперь она целовала меня глубже, касаясь языка и покусывая мои губы изредка, будто не могла насытиться. - Блэр, - прошептал я, чуть отрываясь от нее. Слова застряли в горле. Она ведь наверняка все слышала, и порыв страсти тут не был мне оправданием. - Чак, я…- ну, скажи, что ты все слышала, и я полный идиот, но Блэр лишь задумчиво закусила губу на секунду. – Я тоже тебя люблю. Я нервно сглотнул, и в моих глазах, наверное, отразилась гремучая смесь ужаса и удивления, потому что Блэр туту же вспыхнула и отпрянула от меня. Я же был просто шокирован ее словами. - Блэр, это…- я попытался снова ее обнять, но тут дверь моего номера громко хлопнула, и через секунду в дверном поеме спальни возник Барт. - Сколько мне говорить про девиц в твоем номере, - скрипучий голос с оттенком ненависти прокатился по номеру. Волосы зашевелились, потому что Барт мгновенно узнал в «девице» Блэр Уолдорф. Барт замер на секунду в замешательстве. - Блэр, ты даже не знаешь, как ты будешь об этом жалеть, - произнес Барт сухо, а потом вышел из спальни. Я не знал, что мне делать. Блэр с ужасом смотрела на меня, а потом поспешно вскочила с кровати. - Он скажет моей матери, - побелевшими губами, произнесла она, стараясь скрыть свою наготу за простыней. - Нет, он…- я чуть нахмурился, вдруг осознав, что Барт вполне может так поступить. Я натянул пижамные штаны, и, бросив последний взгляд на Блэр, пошел вслед за Бартом. Он стоял в гостиной и действительно разговаривал по телефону. Только когда в конце он сухо добавил: « Думаю, ты сама все понимаешь, Элеонор», я понял, что Блэр была права. - Что ты делаешь? – в панике вскрикнул я, когда он наконец убрал телефон. Барт чуть в замешательстве повернулся ко мне. - Знаешь, Чарльз, я давно пытался донести до тебя, что ты уже не ребенок, - холодно произнес Барт. - И поэтому решил причинить боль Блэр? – холодный липкий ужас уже захватил меня. Барт открыл свой рот, чтобы произнести очередную ничего не значащую фразу, когда Блэр вылетела из спальни и тихо проговорив «извините» почти пробежала мимо нас. - Блэр, подожди, я отвезу тебя домой, - я дернулся, чтобы догнать ее, но тут же почувствовал, как рука моего отца впивается в мое запястье, не давая сдвинуться с места. Я резко дернул руку, заставив его разомкнуть сою клешню. - Я никогда не пойму, чего ты добиваешься! Никогда! – мой голос сорвался на крик, когда двери лифта окончательно закрылись, унося Блэр прочь, снова прочь из моей жизни. – А знаешь, я этому рад. И пожалуй, ты одним из первых узнаешь, что я люблю ее. Я люблю Блэр Уолдорф! И безумно счастлив, потому что никогда…НИКОГДА не стану живым трупом, как ты. Я прошел обратно в свою спальню, захлопнув дверь. Я прижался к двери, боясь, что Барт зайдет. Слеза сползла все-таки по моему подбородку. Я бросил взгляд на кровать, чтобы обнаружить ее ободок на прикроватной тумбочке. Я подошел и взял его в руки. Через полчаса я сидел в лимузине. Дорога до школы заняла считанные минуты, которые я все также болезненно сжимал ее ободок. *** - Где Блэр? – я жестко схватил Серену за запястье, не заботясь, что могу оставить пару синяков. Почему-то мне казалось, что она это заслужила, хотя я и не привык кого-то осуждать. - Отпусти меня, Басс, - взвилась Эс. – Что ты ей сделал? - Кому? – отступил я на шаг, поняв, что и Серена считает меня в чем-то виноватым. – Блэр? Что с ней? Мне показалось на секунду, что вся краска отлила от лица. - Не знаю, - более мягко сказала Эс, заметив мою реакцию, - Но ее мать не пустила ее в школу. - Понятно, - кратко сказал я и направился к воротам. - Куда ты? – послышалось мне вслед.- У нас же занятия. - Плевать, - произнес я. Мне далеко до рыцаря в сияющих доспехах, но спасти свою любимую мне вполне по силам. И я не говорил, что если что-то решил, то переубедить меня невозможно?! Блэр Мыслей не было. Были только ощущения. Его тело, что вжимает меня в кровать. Его мягкий, успокаивающий голос, что шепчет мне что-то бессвязное, но такое приятное. Его руки, скользящие по моему телу, обхватывающие мои бедра, заставляющие откликаться на его движения. Его губы, целующие меня, кажется везде. Его имя, что срывается с моих уст, в моменты невиданного раньше экстаза. Все что я ощущала в момент нашей близости, было просто невозможно описать. Он вызывал во мне волны наслаждения, касался таких точек, о которых я даже не подозревала. Но и я, со всей своей не опытностью, была на удивление раскрепощена. Я скользила пальцами вниз по его спине, заставляя его едва ощутимо вздрагивать. Когда руки добрались до его упругой попки, я не удержалась и сжала ее. Чак резко толкнулся внутри меня, вызывая во мне маленький взрыв фейерверков. - Не делая так больше,- его голос был хрипловатым и напряженным,- иначе я приплыл… Естественно я его не послушалась. Повинуясь какому-то внутреннему голосу, я закинула ноги ему на талию и, приподняв бедра, толкнулась ему на встречу. Оказываются даже ругательства, произносимые его голосом звучат так возбуждающе. Теперь я знала, что тоже могу заставить самого Чака Басса шипеть и выгибаться. Он, словно понимая меня без слов, стал двигаться быстрей и чуть грубей, приближая меня к развязке. - Я люблю тебя,- хриплым голосом простонал он. Я замерла, одновременно упиваясь остатками звенящего экстаза в своем теле, в тоже время пораженная его словами. Мне это показалось. Просто показалось! Чак не мог признаться мне в любви, просто не мог! Он же главный бабник Манхэттена, повеса и ловелас. К тому же я больше чем уверена, что я для него всего лишь пунктик в его бесконечном списке. Но в тоже время я знала, что Чак Басс никогда и никому не говорил о любви. Он переспал со всеми моими фрейлинами, и я была больше чем наслышана о его способностях в постели. Но ни одна не говорила, что он в забытьи экстаза признавался в любви. Я посмотрела на него, он выглядел растерянным, словно сам не ожидал от себя таких слов. Разочарование и какая-то грусть появилась в его глазах. - Блэр…,- с болью в голосе произнес он, отстраняясь. Мыль, как вспышка, мелькнула в голове: не отпущу! Его теплое тело, так идеально повторявшее контуры моего, исчезало, принося мне холод и одиночество. - Чак, я..,- что я? Я ужасно боялась этих слов, что крутились на кончике моего языка, но страх в его глазах подстрекнул меня,- Я тоже тебя люблю. Сказать, что он был поражен, значит ничего не сказать. И я так остро ощутила его замешательство, что испугалась. Что же ты наделала, глупая девочка! Зачем, скажи, зачем ты только что отдала свое сердце этому человеку? Ведь он выбросит его за ненадобностью уже через минуту. - Блэр, это…,- Чак попытался меня обнять, когда дверь его спальни с грохотом творилась. - Сколько мне говорить про девиц в твоем номере, - этот голос я никогда не спутаю ни с чьим либо другим. На пороге стоял Барт Басс, собственной персоной. Он гневно смотрел на своего пораженного сына и полыхал яростью. Его взгляд переполненный презрением соскользнул на меня. И я словно наяву почувствовала, как ледяная волна ужаса накрывает меня с головой. - Блэр, ты даже не знаешь, как ты будешь об этом жалеть, - произнес Барт сухо, а потом вышел из спальни. Вот и все! Этот человек, мог бы не говорить ни слова и при этом озвучить всю жестокость реальности. Я взглянула на Чака и проглотила ком в горле. Барт Басс этого так просто не оставит. Я вскочила с кровати и путаясь в простынях, стала одеваться. - Он скажет моей матери, - эта мысль больно ударила куда-то в область солнечного сплетения. Если моя мать узнает, что я спала с Чаком, то… Она просто убьет меня. Задушит своими дорогущими шелковыми нитками, подобранными специально для нового платья Лили. - Нет, он…- попытался возразить Чак. Но видимо сложность ситуации дошла и до него. Он быстро натянул штаны, я честно пыталась не смотреть на его задницу, всю в красных отметинах от моих ноготков. И вышел в гостиную номера. Натягивая платье я слышала как спорят отец и сын. Кроме того, что я раз и навсегда испортила свою репутацию, так еще и стала причиной разлада между ними. Я глубоко вздохнула, будто перед прыжком в воду и не поднимая головы проскочила к двери из номера, кинув на ходу «извините». Мне было чертовски стыдно. Как только двери лифта с тихим шипением закрылись за мной, я прислонилась спиной к зеркальной стенке. Боже! Неужели эти минуты наслаждения стоили такого позора? Но сердце, наперекор разуму, шептало: стоило. Не знаю, что для Чака значили эти слова любви, но я была предельно честна. Я любила этого засранца, как никого и никогда. *** В холле пентхауса меня встречала встревоженная Дорота. Она удивленно окинула меня взглядом и зашептала: - Не знаю, что вы натворили, мисс Блэр,- ее глаза бегали по моему помятому платью,- но миссис Элеонор просто в бешенстве. Что ж, я оказалась права, Барт все таки позвонил моей матери. Я кинула сумочку Дороте и сделав глубокий вход направилась в мастерскую матери. Что ж, умирать, так с гордо поднятой головой. Стоило мне открыть дверь, как громогласный голос Элеонор обрушился на меня. - Какого черта ты вытворяешь, девчонка! Такого обращения от нее я никогда раньше не слышала. Она часто была мной недовольна и не утруждала себя тем, что бы завуалировать это. Но сейчас! Она выглядела как настоящая мегера! Щеки покрылись красными пятнами, волосы выбились из прически, а взгляд!- сам дьявол позавидовал бы такому взгляду! - Я не понимаю о чем ты, мама,- я старалась держаться как могла. - Не смей мне лгать!- вскричала она,- я прекрасно осведомлена, где и с кем ты провела эту ночь! И не думай, что эта выходка сойдет тебе с рук! - Да ну?- я все-таки не выдержала, годы упреков, придирок и моего молчания достигли критической точки,- что плохого в том, что я переспала с человеком, которого люблю? Она резко остановилась, смотря на меня с не скрываемым шоком и презрением. - Любишь?- прошептала она,- любишь? Да ты хоть понимаешь, о ком говоришь, девочка? Он же бабник и просто испорченный мальчишка! Он попользуется тобой и бросит, как надоевшую игрушку! Дерзкие, злые слова крутились в моей голове. Я знала почему она так говорит. Знала, что на месте Чака она видит совершенно другого человека, некогда так же поступившего так с ней. Но она не понимала, что я и Чак не просто двое сумасбродных подростка. Мы это мы, и не стоит сравнивать нас с собой и своей неудавшейся жизнью. Но мама не дала мне собраться с мыслями. Она схватила меня за руку и потащила вон из кабинета. - Собирайся,- сказала она, втолкнув в мою комнату,- и без глупостей. У нас назначена встреча. *** - Я не пойду туда,- я со страхом смотрела на вывеску «Клиника Острофф». Здесь лечились от разных психических расстройств детки богатых родителей. Однажды даже Серена попала сюда, но быстро сбежала. И я совсем не хотела оставит на своей репутации такое пятно. Кто знает, что придет в голову людям, если увидят меня тут? - Пойдешь, не терпящим голосом возражение ответила мама,- из тебя выбьют всю эту дурю. Под «дурью» она понимала Чака, но я не обратила на это внимания, т.к. наш водитель открыл передо мной дверь. Белоснежные стены здания отражали солнечный свет, заставив меня поморщиться. Я вышла из машины, гордо подняв голову. Но мама не последовала за мной. - Ты идешь?- я выразительно посмотрела на нее. - Нет,- отмахнулась она, что-то быстро набирая в своем телефоне,- Микаэлла, что-то снова напутала. Мне нужно в мастерскую. Увидимся вечером. Дверца с неожиданно громким стуком захлопнулась, и машина плавно покатила по запруженной такси улице. Как же это на нее похоже! Строить из себя заботливую мамочку, а в самый ответственный момент сбегать. *** - Так в чем же ваша проблема?- этот доктор смотрел на меня поверх своих очков половинок и мягко улыбался. Смотря на этого мужчину в возрасте, я подумала, что именно с него Джоан Роулинг списывала своего Дамблодора, разве, что без косматой шевелюры и длиннющей бороды. - У меня нет никаких проблем,- раздраженно ответила я,- это проблемы у моей матери. - Вот как?- он приподнял брови, но удивленным не казался, а в чем ее проблема? И тут меня прорвало. Я все говорила, говорила и говорила. О том, как же меня раздражают ее вечные придирки. Как я стараюсь быть хорошей дочерью, но она вечно недовольна. Я даже стала встречаться с самым уважаемым и популярным парнем школы, что бы угодить ей. Хотя любила другого человека. И когда я сблизилась с этим человеком, она встала на моем пути. - Я знаю, что у нее в моем возрасте была несчастна любовь,- мой голос дрожал, толи от гнева, толи от переизбытка чувств,- и она считает, что Чак бросит меня так же как тот парень ее… - Чак, говорите,- задумчиво сказал доктор Острофф,- случаем не Чак Басс? Я прикусила язык, конечно, я разошлась, но контролировала свою речь. Мне совершенно не хотелось рассказывать этому человеку о Чаке. - Знаете, мисс Уолдорф,- он чуть наклонился вперед,- я бы на вашем месте подумал, что для вас важней. Мнение вашей матери или этот молодой человек. Но подумайте хорошенько, ведь выбирая кого-то из них, вы можете навсегда потерять другого. И как раз в этот момент мой телефон сообщил о поступившем смс. Я посмотрела на экран, «Сплетница». Вот только ее мне и не хватало. И чем дальше я читала, том медленней билось мое сердце. Моей репутации пришел конец. Замечено: Королева Би, в сопровожденни своей дорогой мамочки входит в двери не безызвестного нам доктора Остоффа. Что такое, дорогая, ты похватила поструду, или общение с твоей любимицей Эс дало о себе знать? Или во всем виновато твой экстренный утренний побег из не менее известного нам номера 1812? С каких пор наша Снежная Королева стала завтракать в обществе Красного Барона. А может это был завтрак в постель? Вы знаете, что любите меня. Целую, Сплетница. Чак - Я больше не хочу тебя видеть! – мне было больно видеть, как она врет. На фоне клиники она смотрелась не так уверенно, как обычно. Думал ли я, что сообщение Сплетницы может быть столь правдивым? Нет, я не верил, что я причинил ей такую боль. Я и ее мать. - Я больше не хочу тебя видеть! – сколько раз она повторила эту фразу?! Ее слова шумели в моих ушах. Она развернулась, собираясь пойти к своей машине, терпеливо ждущей ее. Я увидел, как ее рука поднялась, чтобы устранить последнее воспоминание о чувствах ко мне – горькую слезинку. Я вздохнул глубоко, чувствуя, что воздух в легких закончился. - Блэр, - я легко развернул ее к себе, прижимая близко, ожидая, что она будет сопротивляться. Какая-то невыносимая ожесточенность проснулась во мне. Я подхватил ее на руки и понес к моей машине. За спиной я услышал голос ее водителя, который уже явно вылез из машины. Через секунду я закрыл за нами дверь лимузина. - Артур, домой, - мои глаза столкнулись со взглядом, полным одобрения в зеркале заднего вида. - Чак, моя мать будет меня искать, - слабо проговорила Блэр. - Мне все равно. Я люблю тебя, - я прижал ее, выдыхая с облегчением. Было что-то болезненное в наших объятиях. Чувства сжали мое горло, заставляя почувствовать горечь. - Тогда и мне все равно, - чуть робко проговорила она. Я все еще не верил, что она не сбежит от меня, но теперь я точно знал, что она чувствует то, что и я. Не знаю, кто придумал про две половинки, я не верю в этот бред. Просто Блэр была самой лучшей моей частью. Я хотел, чтобы она была со мной. Оставалось верить, что все возможные засовы на моей двери спасут нас от всего остального мира. Блэр Я увидела его, как только покинула клинику. Он стоял у своего лимузина, почему-то уже не такой самоуверенный и надменный как обычно. Но мне было все равно. Ведь я была разбита. И виновником был он. Он и моя мать. Они сами уничтожили, то что я строила все эти годы. - Я не хочу тебя видеть,- как можно безразличней сказала я. Но голос предательски дрожал. Но ему было все равно. И его поступок удивил меня до невозможности. Чак подхватил меня на руки, и откуда в этом человеке, не любившем спорт столько силы, и усадил в свой лимузин. Он выглядел очень решительно и непоколебимо. Кажется к нему стало возвращаться его прежнее самообладание. - Чак, моя мать будет меня искать, - слабо проговорила я. Но я не хотела отрываться от него. Всего минута в его руках и я уже таю, как воск. - Мне все равно. Я люблю тебя,- уверенно проговорил он. И его уверенность передалась мне. Я уткнулась носом в его шею и с удовольствием вздохнула аромат его горячего тела. Как же мне хорошо в его объятьях! - Тогда и мне все равно, - тихо ответила я. И мне и в правду было все равно и на мою репутацию, и на мать. Зачем пытаться склеить разбившуюся шашку, когда можно взять с полки новую. Я не была уверена, что нас не поджидают трудности. Но я была уверена, пока он держит меня в своих руках, я преодолею все. ------ My obsession - моя навязчивая идея