366 дней

Не дозвонившись до Алекс, Оливер решил наведаться к ней домой. Солнце еще по-летнему слепило глаза. Окна в доме были зашторены, так Алекс делала только на ночь, ибо любила быть окруженной солнечным светом. Фелпс подумал, что девушка могла уехать к матери, но на всякий случай нажал на звонок. Спустя несколько секунд послышался лай Элвиса, но дверь так и не открывали. Оливер подождал, но набрал номер еще раз, ведь Алекс могла уйти, хотя сегодня курсов не было. А Элвис надрывался, царапая дверь изнутри. - Тише, это всего лишь я! - крикнул Оливер, пес начал тыкать носом в отверстие для почты, отодвигая заслонку. Выдохнув, парень сел на корточки. - Ну что? - Элвис успокоился и исчез. Скреб послышался снова, что-то падало, гремело. Фелпс хотел было встать, но в дырке показался черный нос, а затем выпал металлический ключ. Оливер вопросительно приподнял бровь, но понял, что от него хотят. Видимо, Алекс была права насчет умственных способностей своего пса. - Это невежливо, если я войду без разрешения твоей хозяйки, - усмехнулся парень, но открыл дверь. - Алекс? Элвис, не надо так делать каждому прохожему, если ты скучаешь один дома... Алекс?

***

Алекс села за стол, подавляя внутреннюю боль, прожигающую каждую клетку от и до. Девушка несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, проглотила пару капсул и запила водой. Надо написать, пока таблетки не подействовали, иначе все получится совсем не так, как это нужно, да и она уснет. Алекс устало провела ладонью по лицу. Пора начинать. Господи, как страшно... Как больно и невыносимо жутко. "Прости меня, Джеймс..." - вывела она и глубоко втянула воздух.

***

- Просто ответь! - кричал в трубку Оливер, не в силах придти в себя. - Ты спал с ней? - Что? - переспросил Джеймс, не понимая. На него уже кричал режиссер, что посмел отойти от съемочного процесса. - Ты с ней спал? - Фелпс! - крикнула его партнерша по фильму. - Нет! - выпалил Джеймс, его брат выдохнул.

***

"...Тебе должны передать эти несчастные бумажки, потому что, пока я жива, ты их не увидишь..." - Алекс пыталась заставить свою руку не дрожать, но это сейчас было сродни остановки течений в океане.

***

- Тащись сюда первым гребаным рейсом! Выезжай сейчас же! - прокричал Оливер. - Я сказал! Бросай всё! - он откинул телефон на стол, закрывая лицо руками.

***

Алекс была бледна и неподвижна. Джеймс не мог сдвинуться с места, не мог перестать просто смотреть на нее и, кажется, не дышать. Только что он был в залитом солнцем городе, думая, что позвонит Алекс через пару часов и снова услышит этот голос. А теперь... Джеймс прирос к полу, боясь, что все рухнет, если он сделает шаг. Но как же страшно... Сердце замерло и начало колотиться в три раза быстрее. Джеймс приблизился к девушке, мысленно повторяя, что это просто кукла. Откуда - неважно. Вот, почему Алекс так красилась... Раньше. Кожа на лице была неровного цвета с желтоватыми и серыми пятнами, такие же на шее и плечах... Грудь под простыней не вздымалась от дыхания. Джеймс не издавал ни звука, ни вдоха, это просто сон. Так не должно быть, так попросту не может быть. Это кошмар, какие иногда снились Алекс. Это плод воображения. Нужно мыслить реально. Этого не может быть. Джеймс разговаривал с ней по телефону два дня назад, всё было хорошо. Алекс бы сказала, будь что-то не так, она же не врет...

***

- СПИД, Джеймс, понимаешь? - надломленным, глухим голосом сказал Оливер, опираясь о косяк двери. - Она согласилась, сама захотела испытать новый препарат. Все законно, с ее согласия. От них либо становилось легче и болезнь протекала еле заметно и долго, либо резко уходило в четвертую стадию, самую страшную, без промежуточной. Она потухла за неделю, столько я ее не видел, - кусая косточки на ладони, произнес Оливер. - Посмотри, это же не она!.. Джеймс не отвечал, он не понимал, не верил, не хотел принимать. Нет, такого не может быть, так не бывает! Когда смысл слов Оливера дошел до парня, тот посмотрел на Алекс снова, но иначе. Волосы... Стали такими блеклыми, мертвыми, сухими, а корни странно светлели на фоне красноты. Вот теперь пришло осознание. - Черт, нет, пожалуйста! - с раскрытыми, испуганными глазами Джеймс опустился у койки на колени. Оливер закрыл глаза и вышел, прикрыв дверь. - Алекс! Нет, ты что? - воскликнул Джеймс, слегка встряхивая ее. - Зачем ты опять делаешь это со мной, что ты пытаешься доказать? Алекс! Не надо так, я тебя люблю, Алекс! - он провел ладонью по ее щеке. Ледяная. - Нет! Почему ты?.. Нет, так не может быть, хватит! - Джеймс кричал на нее, всматривался в лицо, до боли изученное и родное. Алекс лгала ему, но сейчас это не важно. Он теряет ее, уже потерял. Боль резко ударила, разъедала все, сердце превращалось в ошметки. Он не спас ее, свою девочку. Джеймс опустил голову, глаза давно были влажными. Здесь царит смерть и ничто кроме нее. Элвис тихо выл, лежа на холодном больничном полу у койки хозяйки. Джеймс прерывисто выдохнул. Так не должно быть. Неужели больше ничего? Он не увидит ее теплых карих глаз, лучащихся необыкновенным теплом, ее родную и милую улыбку, ее звонкий голос и смех. Джеймс сощурил глаза, его все сильнее ударяла реальность, а он обессилел. Она не могла умереть! Она не может лежать здесь перед ним, бездыханная и холодная! Самый живой человек в его жизни не может быть мертв! Джеймс обнял ее и уткнулся в шею, на щеках появились влажные дорожки. - Не оставляй меня.

***

- Джеймс, - еле слышно протянула Алекс, приоткрывая глаза. Оливер тут же приблизился и сжал ее ладонь. - Это я - Оливер. А он сейчас придет, потерпи еще немного, он придет к тебе, - протараторил Фелпс, стараясь сдержать сжимающееся в страхе сердце. Алекс, собрав все силы, жестоко улыбнулась. Ей было так холодно, боль уже ушла стараниями врачей. Но не вся. - Он не успеет, - Алекс улыбалась. - Но всё хорошо, - она глубоко выдохнула, получилось хрипло, Алекс прикрыла глаза. - В сумке, что Элвис заставил тебя взять... конверт. Он Джеймсу и никому другому, - она настойчиво посмотрела на Оливера. Тот кивнул, а Алекс не отвела взгляда. Смотреть в его глаза, когда перед тобой не он. Жестокая штука, тяжкое наказание. Но она цеплялась за эти секунды, словно они спасут ее душу. - Пусть обязательно прочитает. Он должен... простить меня, - выдохнула Алекс, снова закрывая глаза. - Я люблю его. - Он тоже тебя любит, - торопливо повторил Оливер, пытаясь вернуть ее в сознание. - Я знаю, - улыбнулась Алекс. - Я знаю. - Фелпс почувствовал, как ее рука резко потяжелела и опустилась. - Нет-нет-нет, Алекс! Не смей уходить! Ты нужна здесь, Алекс! - он панически стал пытаться ее разбудить. Но тщетно.

***

Джеймс, наконец, не сдержал слез. Он обнимал Алекс, прижимал к себе как мог, но она оставалась ледяной и навсегда далекой. Сердце вырывали из его груди. Он целовал ее лицо, но боль только усиливалась. Алекс не могла так поступить с ним, плевать на все вранье, Джеймс думал не об этом. Она могла позвонить, чтобы они побыли последнее вместе. Но нет, конечно же она бы так не поступила. Солнышко. Джеймс прижался лбом к ее руке, сердце Алекс больше не билось, она отдалялась от него с каждой секундой ненавистного времени, которое они потеряли. Джеймс не хотел принимать это. За что Алекс? За что ей это? А он, видимо, заслужил. Сердце разрывалось. Джеймс глухо прокричал в подушку. Он сжал зубы и глаза. Безмолвный крик разрывал парня, сжигало изнутри. Алекс не должна была умереть, такие как она не должны. Эти слова не могут стоять рядом: Алекс и смерть. Это страшно! И это реальность. Черт возьми, нет! Алекс наполняла мир собой, улучшала жизнь людей, ничего не требуя. Все эти ссоры были глупостью, Джеймс понял, чего она ими добивалась. Глупышка, могла бы все рассказать. Хотя парень знал ее достаточно, чтобы сказать нет, не могла. Алекс хранила его дорогой ценой - ценой их отношений, за которые Джеймс боролся. И никогда не пожалеет об этом.

***

- Четыре минуты, Джеймс! Ты опоздал на четыре минуты! Если бы ты был здесь с ней, она бы не умерла. Ей ты был нужен, а не я! Она тебя любила, не меня! Но был я, только я! Из-за тебя! - проговорил Оливер, не контролируя себя. Джеймс не слушал, уткнувшись в ее волосы, все еще пахнущие как прежде. Оливер увидел лицо брата, всю ту боль, что была в глазах, ее не описать. Он зажмурился и покачал головой. - Оставь ее, зачем ты это делаешь? - Я ее люблю! И не перестану, ее одну, понимаешь! - вскричал Джеймс, так же жмуря глаза. - Я убью тех врачей, это все из-за них. Только из-за них! - Она всё подписала, все по закону, Джеймс, она готова была умереть уже три года. Алекс три года пила эти таблетки, но теперь они перестали действовать. Срок вышел, - со стеклянными от слез глазами произнес Оливер. - Зачем ты так со мной? - спросил Джеймс у Алекс, снова касаясь ее губ. Не получать ответа было еще более жутко. - Тебе от нее. Я пообещал, что ты прочитаешь и простишь ее. Она просила, - трясущимися руками Оливер протянул плотный конверт. Джеймс уставился на него,. тяжело и прерывисто дыша, и снова посмотрел на брата. - Тебе нужно выйти, сейчас приедут родные, тебя не должно здесь быть. - Я люблю тебя, прости, что оставил, - зажмурив глаза, Джеймс крепко поцеловал холодные губы Алекс и поднялся, взяв конверт. - Лучше бы это был я...

***

Дрожащими руками Джеймс развернул листы, глаза все еще застилала пелена, губы подрагивали. Он пытался проморгаться. Что ж, вот ее почерк. Казалось, бумага пахла Алекс. Она сразу же извинилась, как на нее похоже... "...Я слабая духом, ты же знаешь. Не смогла решить все проблемы в первый же день нашего знакомства моим элементарным уходом. Но я же приставучка..." - Джеймс знал, что здесь она грустно усмехнулась. - "Я не думала, что смогу с кем-то зайти так далеко, но ты особенный, ты перевернул мою жизнь и создал мир заново. Ты научил доверять людям, когда я не хотела этого. Ты помог мне справиться с предательством, и я не заметила, как влюбилась, а ты был таким хорошим, что меня это раздражало, признаюсь. Нет, не ты, а то, что мои стереотипы рушатся. Я думала, что люди всегда и везде ищут себе выгоду, да, я хотела общения, но мимолетного. Мне всегда становилось отчасти легче, когда от меня отвязывались, но ты нет, ты принял этот глупый вызов..."

***

Алекс вытерла слезы с щек, она пишет их последний с Джеймсом разговор. Она чувствовала конец, одновременно хотела, но и боялась, что парень будет с ней в тот час. Алекс хотела, чтоб Джеймс никогда не увидел ее такой, какая она на самом деле. Она слишком много лгала и утаивала, но сейчас не имеет права оставить все без объяснения. "... Мне было трудно поверить, что ты остался со мной, вытерпел этот приют и щенка. Джеймс, позаботься об Элвисе, не отдавай его обратно, пожалуйста," - вспомнила Алекс. - "Все мои сдвиги и странности ты терпел и начал улыбаться. Мне становилось не по себе. Иногда казалось, что ты глядишь сквозь меня и все знаешь. Тебе наверное уже сказали... Но не с самого начала..."

***

"...Люди со СПИДом живут около десяти лет, мы прибавим мне один. Так вот, в тринадцать лет меня изнасиловали, когда я шла из школы. Того человека нашли и посадили, но мне уже нельзя было помочь, я была заражена." - Джеймс откинулся на спинку и закрыл глаза. Он ненавидел жизнь за то, что она забрала у него Алекс, а перед этим так поиздевалась над ней. Тюрьма - слишком просто для такой мрази, который сделал это с его солнцем. Боже, как она жила, как она сохраняла в себе свет? А Джеймс тоже хорош, Алекс наверняка боялась, а он так настойчиво лез и приставал. Кретин последний! Ненависть захлестнула его, но нужно было продолжить. - "Начались проблемы. Первая стадия очень болезненна, я долго пролежала в больнице, а слухи разнеслись с огромной скоростью. Я пыталась жить как раньше, но боль, пустота и боязнь людей, которую я пыталась подавлять в себе, не проходили. В школе все всё знали, многие шарахались от меня как от чумной. На долгое время я сама стала ощущать себя так же, отбросом, вредным для общества. Тогда отец с матерью и развелись, мы с ней уехали, меня перевели в другую школу, и я попыталась начать всё заново. Но такие вещи не стираются и не проходят. На новом месте про меня хотя бы никто не знал, и я ограничивалась мысленным барьером, чтобы не создавать себе друзей. Я не могла позволить себе подобную роскошь. Эндрю - сын старых знакомых, поэтому он не в счет, только с ним я кое-как разговаривала в школе. Но и на учебе это сказывалось, ты знаешь, я не поступила. И Джеймс... Прости меня еще раз, пожалуйста. Я не ходила на курсы, я знала, что все рухнет после лета. Я должна была посещать больницу каждый день, потому что результаты вышли из-под контроля. Здание курсов находилось рядом, мне повезло, а ты, считай, каждый день отвозил меня на жизненно важные обследования." - Джеймс сжал губы и прикрыл глаза рукой. Все было так просто и близко, а он не разглядел, безоговорочно веря. Если б он хоть раз проверил... - "Ты спасал мне жизнь и до сих пор это делаешь. Засыпая, я представляла,что мертва. Засыпая с тобой, я чувствовала, что живу..."

***

Алекс громко выдохнула и резко провела рукой по волосам. Джеймс так ей нужен... Так стыдно за всё, но это правда. Она живет им, дышит. "... Я полюбила тебя давно, ты наверняка чувствовал, но я пыталась отгородиться этой банальной дружбой. Я обижала тебя, прости, но я боялась отношений, мне нельзя. Разумеется, у меня и в мыслях не было сделать непозволительное и заразить тебя, ни за что. Но я снова причиняла тебе боль, необоснованную на тот момент. Прости меня. Но Прага... Джеймс, это была сказка. Самая удивительная и потрясающая сказка и мечта! Это были лучшие дни благодаря тебе. Я очень сильно люблю тебя... Прости, что все так." - Алекс сжала зубы, но предательская слеза капнула и размазала чернила. - "А потом... Я чуть с ума не сошла, когда ты поцеловал меня, вся жизнь перед глазами пронеслась и все опасения вернулись в полной мере. Я хотела убежать, но ты, разумеется, нашел меня, непутевую. Мне так сложно понять, за что ты влюбился в меня. Я простушка, а тебе нужна хорошая, красивая, умная, образованная девушка под стать тебе. Найди себе такую, пожалуйста, ты достоин огромной любви. Прости, Джеймс. Это все я..." - Алекс заплакала.

***

"... Если бы не я, у нас все было бы идеально, потому что все ссоры были нарочно из-за меня. Я пыталась уйти, сделать так, чтобы ты не захотел вернуться. Но ты сильнее меня, а я не могла отпустить. Меня ломало без тебя, и я ничего не могла поделать. Но ревность действительно была жуткой. Я не хотела и представлять, что кто-то другой дотронется до тебя, заговорит. Это все твое влияние!" - и Джеймс снова знал, что она смеется на этих словах. Алекс часто говорила так. - "А в последний раз я не выдержала. Было жутко думать, что последним будет наша ругачка и мои глупые, высосанные из пальца обвинения. Я пыталась... Но не смогла, прости за малодушие! Я слишком дорожила тобой, я непозволительно эгоистична. Должна была просто уйти, но ты связал меня морально и соединил с собой, я была не в силах отпустить. И вот, мы платимся за это. Я просто хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя больше этой чертовой жизни, Джеймс, потому что она не сделала меня счастливой, а лишь принесла боль и разочарования, а ты сделал, с тобой была моя лучшая версия. Да и сейчас ты продолжаешь это делать, сжимая в руках несчастные бумажки. С тобой прошла лучшая, пусть и последняя, часть моей жизни. Я благодарна тебе за все, даже за эти слезы сейчас, потому что ты любил меня, а это непередаваемо, и я любила тебя. Я люблю тебя, как никто и никогда, ты самое дорогое, что было в моей жизни, самое яркое и стоящее. Только с тобой я прекратила умолять о смерти, с тобой я хотела прожить всю жизнь. По сути, я добилась того, что умерла, принадлежав одному тебе, так будет всегда и неизменно. Я люблю тебя одного, навсегда. Навечно твоя, за пределами жизни и смерти, Алекс." Джеймс закрыл глаза, отложил листы и обхватил голову руками. Лучше бы его пытали, лучше бы разрывали на части буквально. Теперь стало еще хуже. Он еще больше стал любить ее, если это вообще возможно. Джеймс проклинал эту жизнь. - Мисс Лейн? - из палаты вышли доктор и мед. сестра. - Дата и время смерти: четвертое сентября две тысячи двенадцатого года, 16:42, - холодно произнесла девушка, и от этого голоса у Джеймса мурашки по спине прошли. Год. Перед глазами мелькнуло, как он переключал музыку на телефоне перед тем, как Алекс подбежала к нему. Там тоже было четвертое сентября. Год... 366 дней. Новая волна боли снова накрыла его. Джеймса заставил поднять голову шум и перекрики. - Где эта отшельница? - громко спрашивала блондинка, идущая в их сторону. - Гд... Мама? Где моя сестра? Мам? - она пыталась достучаться до женщины, но та лишь плакала, в ней Джеймс узнал Эдит. Он посмотрел на девушку. Резко встав, она наконец повернулась к нему лицом, и Фелпс замер, сердце снова остановилось. - Элис, прошу тебя, тише! - за ней еле успевал мужчина, и это был отец Алекс. Джеймс понял: Алекс и Элис. Это была Алекс, но поверх светлых волос на челке и затылке у девушки были черные. А лицо. Боже, он только что видел это лицо холодным, пустым и безжизненным. Те же глаза, губы, черты, фигура. Джеймс оцепенел. Вот, почему Алекс так улыбнулась, увидев Оливера впервые. У нее тоже есть близняшка, сестра. Элис направилась к нужной палате, ее глаза были обезумевшими от горя, прикрываемого злостью, но в первую очередь на себя. Девушка вдруг посмотрела на Фелпса, узнавая его. - Ты Джеймс, верно? - спросила она. А Фелпс больше не мог оторвать взгляда.