Ближе, чем ты думаешь.

Эта девчонка сотворяет со мной что-то немыслимое – я уже волнуюсь второй раз в жизни! С самого обеда я не находил себе места (почему не с утра? А потому что я просыпаюсь в обед), и метался по квартире, опустошая шкафчики с едой, чтобы хоть как-то успокоится. Пища всегда разматывает нервы – по крайней мере, мои. Мама, вернувшаяся с работы, застала меня в гостиной на диване, усыпанного горой мандариновой кожуры. Я сосредоточено смотрел Губку Боба, стараясь не начать грызть собственные пальцы. - Батюшки… Эмори, ты в порядке? – Мать застыла на пороге комнаты, все еще сжимая в руках сумку. Я взглянул на нее. - Это как посмотреть, ма. - Господи, я никогда тебя таким не видела… - Она подошла ко мне, и приложив руку ко лбу, покачала головой, озадаченно нахмурившись. – У тебя депрессия? - Ма, я парень и мне шестнадцать лет, будь у меня депрессия – я бы бил стены и врубил рок на всю квартиру. И вообще, депрессия – девчачье определение, у парней это называется непруха. - У тебя непруха? – Недоуменно спросила мама. Я вздохнул, закатив глаза. - У меня трудный день. - Сегодня же суббота. - Что за дурацкие рассуждения? Трудным днем может быть и пятница, и воскресенье – в каком законе описано, что трудные дни – только будни? – Кажется, я на грани истерики. Девчонки, никогда не думайте, что парням наплевать на их первые свидания, и они вовсе не волнуются. Открою вам секрет: они просто сходят с ума. - Боже мой, Эмори, просто скажи, что случилось! – Взмолилась мама, косясь на гору оранжевых кожурок. Я вздохнул, шурша в ладонях опустевшим пакетиком. - У меня сегодня вечером ээ.. встреча. С девушкой. Мамины глаза загорелись. - О, у тебя свидание? Я вскинул руки, округлив глаза. - Только прошу, не говори: «О, у тебя свидание! Давай я дам тебе свое платье! Хочешь, сделаю макияж?» Мама рассмеялась. - Я рада, что у тебя появилась подружка. - Нуу… Она пока не моя подружка. – Фыркнул я. Мама хитрым взглядом посмотрела на меня сверху вниз. - Пока? - Я над этим работаю. - Тебе нужно хорошо одеться… - Мама начала сгребать кожуру мандарина вокруг меня. - Нет-нет-нет, не начинай. Я одену джинсы и футболку. – Перебил я ее. - ДЖИНСЫ И ФУТБОЛКУ? – Оскорбленным тоном спросила она. - Ма, я веду ее в клуб, а не на концерт Моцарта или в ресторан. Там все ходят в обычной одежде. - Моцарт давно умер. – Бросила мама. - Вот именно – времена, когда на свидания расфуфыривались, как на мировое торжество умерли вместе с ним. - Ладно, делай, как хочешь, но ради бога – прибери здесь! Устроил из гостиницы свинарник… - Забормотала мама, ушуршав на кухню. Я соскочил с дивана и пошел в свою комнату. - Ух ты ж… - Пробормотал я, когда открыв шкаф, увидел ровные стопочки футболок, рубашек, джинс, белья. Все аккуратно и комплектовано, и это меня вывело из себя, вынудив протяжно взывать. - Мааааааааа! - Что, что? – В мою комнату зашла мать, скрестив руки на груди. – Чего ты так кричишь? - Ну я же просииил! Зачем, вот зачем, а! – Негодуя, застонал я, осматривая полки. Все прочистила! Моя мама –словно одичавший пылесос, который невозможно выключить, едва ты отвернешься – он уже все засасывает, чистит, убирает. - Я не могла смотреть на этот мятый хлам. – Спокойно говорила мама, в то время как я вываливал вещи на кровать. – Мог бы и спасибо сказать. - Спасибо. – Бросил я, перерывая руками одежду. – А теперь оставь меня пожалуйста, с этой проблемой наедине – мне надо настроится, чтобы вернуть себе свой… - Фен-шуй? – Криво усмехнулась мать. - Комфорт. Что-то пробормотав, она ушла на кухню, а я, чертыхаясь вытянул из кучи вещей свои любимые затертые джинсы, и начал искать белую футболку с изображением черепа из цветов – мою любимую. Вот незадача: больше всего я люблю белые футболки с какими-нибудь рисунками, и самая частая вещь, которую я когда-либо делаю – проливаю кофе/чай/соус на одежду. Но слава богу, сейчас футболка была чистая, и я, натянув ее, стал запихивать скомканные вещи обратно на полки. Затолкав в шкаф свое имущество, я победно захлопнул дверцы. - Вот так гораздо лучше. – Улыбнулся я сам себе, и в следующую секунду дверцы распахнулись, вывалив на меня всю одежду. Только после того, как я захлопнул за собой входную дверь, отгораживая от себя маму, кричащую напутствия вроде: «Веди себя прилично» и «Только не во что не вляпайся!», до меня дошло, что я не знаю точного адреса Эшли. Нет, конечно, как подобает каждому влюбленному идиоту, я тайком провожал ее до дома пару раз, но мое шпионство обрывалось на полпути, потому что девушка всегда возвращалась домой в большой компании, и я боялся быть замеченным. Улицу я знал, но не дом. Пришлось звонить Аксии, которая продиктовала мне адрес. Один из плюсов ботанов – они знают, кто где живет, знают все телефоны, электронные почты, потому что им то и дело приходится помогать с домашним заданием. Некоторые (вот наглость!) просят ботанов даже притаскивать конспекты и записи к ним домой, не желая самим прийти и забрать – зачем, скажем, заводилам, ножки свои разминать. Как-то раз я обратился к подруге: - Слушай, а почему бы тебе на этом не заработать? Нужна домашка - башляй. Решить контрольную – не вопрос, гони деньги. Бизнес, Бейкер, бизнес! Она только рассмеялась и пожала плечами: - Эмори, так не делается. Меня пошлют куда подальше и будут просить у других, а потом еще и косится станут, в одиночки запишут. Я так не хочу. Я печально вздохнул: - Добрая ты душа. - Просто мне не сложно. Узнав точный дом, я пошел еще быстрее, боясь опоздать, хотя взглянув на часы, понял, что у меня в запасе еще добрых полчаса. На небе властвовали сумерки, город постепенно холодел, в домах зажигался свет, фонари начинали мигать, тихо потрескивая. Я вздохнул, выставив руки в стороны и балансируя на бардюре. Хорошее время суток – спокойное. Когда я добрался до дома Эшли, я сначала не поверил, что пришел туда, куда нужно. Моей первой мыслью было: «Ой, это какая гостиница…». Но намотав пять кругов по всей улице я со странным чувством внутри понял, что этот трехэтажный особняк из красного кирпича с двумя широкими балконами, пентхаусом и просторным газоном с мини-прудиком, огороженный металлическим забором – ничто иное, как дом Эшли Сандиты. Сглотнув, я подошел к воротам и неуверенно нажал на красную кнопку электронном панели. Пошли звонкие гудки – сердце стучало, как ненормальное. Мне казалось, я пришел в дом президента – такие коттеджи в нашем районе Техаса не часто встретишь, хотя таких богатых людей, как Эшли – вполне достаточно. Через три гудка я услышал высокий голос девушки: - Я уже иду, секунду! Скажем там: эта секунда растянулась на несколько минут, но я не осмеливался снова притронутся к этой штуке, поэтому покорно ждал у забора. Вскоре ворота со скрежетом открылись, и из них выскользнула тоненькая фигура Эшли – она была одета в лиловое платье-бюстье (то есть без лямок с открытыми плечами), на высоких черных шпильках с грудой серебристых браслетов на руках и огромными кольцами-сережками в ушах. Белокурые волосы, завитые, струятся по спине. Я невольно открыл рот – так много кожи было открыто… - Ты… Ты… Эшли закатила глаза и махнув зажатой в руке маленькой, черной сумочкой бросила: - Знаю. – Она нахмурилась. - Как вижу, машины у тебя нет. Я сделал глубокий вдох и пожав плечами, попытался усмехнутся. - Нет. Я считаю, что ходьба – полезней, и ноги бензин не запрашивают. Девушка не изменилась в лице. - Хочешь сказать, мы ПОЙДЕМ в клуб, который находится за десять кварталов отсюда? - Ооо, мне еще так много нужно тебе показать. – Я взял ее руку и положив на свое предплечье, потянул вдоль улицы. - Куда ты меня ведешь?! – Воскликнула Эшли. - Когда-то давно, французскому инженеру Марку Брюнелю, наблюдавшему за передвижением корабельного червя, пришла в голову идея создать подводный тоннель, в результате чего англичане изобрели такой подземный транспорт – метро. Он для смертных, поэтому ты вряд ли о нем слышала, но я с радостью познакомлю тебя с этой причудой человека. – С легкой улыбкой сказал я девушке, похлопав ее по ладошке. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом сомкнула губы и кивнула, решив промолчать. За все наше время пребывания в метро Эшли вела себя так, словно попала в необитаемые джунгли, полные опасностей и диких зверей – она шугалась, на всех недобро косилась, больно вцепившись мне в руку, и прерывала любые мои попытки поговорить. Когда мы сели в вагон, она нервно посмотрела на часы телефона, который вытащила из сумочки. Я вздохнул. - Не бойся, не опоздаем. Группа будет выступать в самом конце, так что мы приедем к самому разогреву. – Я посмотрел на нее сверху вниз. – Тебе идет этот цвет. Эшли фыркнула, посмотрев на меня. Как же часто она фыркает. Но мне это даже нравится – ей идет злиться. - Фиалка – мой цветок по гороскопам, конечно он мне идет. - А я за то, что это орхидея. - Проведя руками по волосам, я улыбнулся краешком уголка. – А ты совместимость помнишь, астролог? Что насчет Стрельца и Овна? Эшли Овен, а я – Стрелец. - Полное отсутствие возможных отношений. – Проворчала Эшли. - И ты веришь в гороскопы? - А ты – нет? Я вздернул головой. - Разве что только в хорошие. Девушка скривилась. - Это так по-девчачьи. У меня опустились плечи. - Да вы все сговорились… Как только мы вышли из метро, Эшли облегченно вздохнула, а увидев клуб – совсем приободрилась и пошла быстрее, словно забыв о моем существовании. Возле входа была большущая очередь, и я уже пошел занимать место, но Эшли потянула меня к дверям, показав какую-то черную карточку, быстро объяснив, что их сразу же пропустят. - Откуда у тебя такие возможности, черт возьми? – Спросил я, на мгновенье забыв, с кем говорю. В ответ девушка лишь усмехнулась. Охранники, как правило, большие, лысые шкафы, ходячие мышцы с суровым взглядом и злыми глазками – но этот был вне правил. Нет, этот тоже был вполне высоким и сильным, но на голове от света фонарей блестел шикарный ирокез, на глазах – темные очки, между губ торчит зубочистка, а поверх черной футболки наброшена флисовая ветровка с множеством изображениями человека паука из комиксов. Эшли сунула ему под нос карточку, гордо вздернув голову. Охранник то ли усмехнулся, только кашлянул, после чего грубым, низким голос прохрипел: - Билеты. Я протянул ему им. Неформал повернул ко мне голову. - Этот че, с тобой, что ль? - Ага. Со мной. – Произнесла Эшли с видом: «Не говори, самой застрелиться хочется». Я поджал губы, когда охранник отступил и мы направились к двери. Все выглядело совсем не как свидание. Словно я не пригласил ее в клуб, а так, прилип, как банный лист и поперся с ней, надоедая, как геморрой. Мы зашли в темное помещение, в котором гремела тяжелая, ритмичная музыка, разноцветные прожектора крутились под высоким потолком, как юлы, воздух был жарким от большого количества уже отжигающих людей. В противоположной части зала находилась высокая сцена, на которой уже возвышались инструменты. Подняв голову, я увидел, что на потолке так же имеется большой, клубный шар, отбрасывающий квадратные тени на людей. Справа имелся и столики с диванами у стены – некоторые были уже заняты, слева я смог разглядеть вход в кальянную комнату, в бильярд, и дверь в туалет. Пока я стоял и глазел на зал, Эшли радостно взвизгнула и тут же исчезла в толпе, оставив меня одного. Я не успел ничего сказать, не успел схватить ее, и перекричать грохочущую музыку тоже не удалось, поэтому я отправился в толпу танцующих. Боже, какие только люди не приходят в клубы – какие-то расфуфыренные дамочки, накачавшие все лицо силиконом, разодетые в перья и блестки, неформалы с зияющими дырами во всем теле с разукрашенными волосами, полуголые пьяницы, выпячивающие свои отъевшие животы – все! Я подныривал под чужие руки, обходил всех, как мог, и все равно уже чувствовал удары локтей под ребра, хлестки волос по щекам и чужие ноги на своих. Господи, какой же тут уже спертый воздух, а ведь клуб открылся всего час назад! Все запахи перемешались – пот, резкие духи, клубничная помада (дада, я чувствую запах косметики), дезодоранты, лак для волос, спиртное и сигары. Я вытянул шею, выглядывая Эшли. Мне показалось, что я даже замел ее белокурую голову, кажется, она с кем-то танцует… - Привет, кудряш. – Послышался чей-то высокий, задорный голосок прямо у меня над ухом. Дернувшись, я увидел прямо рядом со мной молодого парня, смотревшего на меня в упор, ухмыльнувшись. Ну, парнем я бы его не назвал – облегающий топ в блестках, модная укладка, белые джинсы-трубочки, лакированные туфли, сумочка (!) через плечо. - Ээ… Кудряши – это овечки. И извини, я спешу. – Бросил я, желая быстрее скрыться, но не тут-то было. Юноша схватил меня за запястье и потянул к себе. - Нууу, котенок, зачем так грубо? Ты миленький. – Промурлыкал он, и я едва удержался, чтобы не заехать ему по лицу от последнего слова, растянутое и произнесенное так мило и ласково, что в голову невольно взбрело сравнение: «тягучее и сладкое, как мед». Может, кому-то и приятно от таких слов, но уж точно не мне, тем более, когда это говорит парень. - Мне правда нужно найти подругу. – Пробормотал я, оборачиваясь в ту сторону, где видел Эшли. - Потанцуй со мной! – Своим высоким голоском заверещал парень и близко подойдя ко мне, начал вилять ягодицами. Я вытаращил глаза, и понял, что вежливость уже перестала иметь смысл. - Я бы с радостью, но видишь ли.. ээ.. Я не такой, как ты, и мне не хочется танцевать с парнем, жмясь и обнимаясь. На это парень только засмеялась, высоко задрав голову,а потом взмахнул рукой, сказав: - Зашел не таким, вышел уже нашим. Не знаю, что во мне в тот момент щелкнуло, но я резко замахнулся и ударил надоедливого в правый глаз, от чего он глухо приземлился на задницу. Все танцующие рядом начали оборачиваться, а я быстро скрылся в толпе, не желая продолжать эту беседу. Кажется, этот голубок зажал глаз обеими ладонями и скривившись, был готов разрыдаться. Я все же увидел мелькнувшее платье Эшли, и уже сам распихивая всех локтями, поймал ее за руку. - Сахарок, почему ты так быстро ускакал? – Спросил я, склонившись к ней. От нее сильно пахло алкоголем, глаза не могли на мне сосредоточится, она подтанцовывала на месте, мотая головой. – Ты когда успела-то так нагреться?! Эшли махнула рукой, защелкав языком. - Ооой, не нуди, а! Все охриненно! Ночь только начинаетсяяя! – Закричала она, запрыгав на месте и подняв руки. Я закатил глаза, поняв, что ничего романтичного теперь точно не получится. Да уж – хотел сблизить нас, а в итоге сблизил Эшли с бутылкой и головной болью. Возле нас вдруг появился высокий, широкоплечий парень с двумя стаканами какого-то розового коктейля с трубочками. Я сразу же почувствовал резкий запах водки. Юноша хмуро взглянул на меня, после чего спросил у Эшли: - А это еще что за дрыщ? Я открыл было рот, чтобы огрызнуться, потому что на языке так и вертелось ответное слово по поводу его шкафообразного вида, но Эшли не дала мне сказать: - Даа не обращай внимания. – Она заулыбалась и подойдя к этому парню, приняла у него стакан. – Так, знакомый. И не взглянув на меня, начала смеясь, что-то говорить этому чуваку, чуть ли не вплотную прижимаясь к нему. Я сомкнул губы, и почувствовал острое желание вернутся и снова ударить того педика, потому что этот уж точно бы дал сдачи, и тут со сцены послышался ожливленный мужской голос: - Дамы и господа, рады приветствовать вас в нашем заведении! Прямо сейчас перед вами будут выступать «Artic Monkeys». – Толпа заверещала и начала плотнее подходить к сцене. На ней показались четверо парней, которые начали закидывать на плечи гитары. Эшли энергично замахала одной рукой, и отдав напиток парню, закричала: - Оооо, мальчики, я иду к вам! И шатаясь, направилась к сцене, чудом не ломая ноги на своих шпильках. Я взглянул на ее кавалера, который водил языком по щеке. - Огонь телка. Я бы ей… Я выхватил один стакан из его рук и осушил его в один глоток, после чего сунул обратно. - Закройся. – Сухо произнес я, и тоже начал подходить ближе. Парни поприветствовали своих слушателей, и уже начали играть первую песню, вызвав бурю визгов и криков. Я прикусил губу,обходя ликующих девушек, и уже видел в голове образ мамы, когда она увидит мои пыльные кеды, покрытые отпечатками чужих подошв, и собственный вздох, когда я буду смотреть на глубокие точки от туфель на пальцах. Подняв голову, я увидел, что бас-гитарист перевел взгляд куда-то вниз и нахмурившись, перестал играть. На сцену кто-то нагло начал забираться, подползая к ним на четвереньках и что-то крича. Ребята стали что-то говорить, прося жестами спуститься обратно, но.. о боже, это Эшли! Я бросился к сцене, чтобы получше все разглядеть. Девушка, заикаясь и покачивай, влезла на сцену и еле как поднявшись, подошла к гитаристу. - Сладенькие мо-о-и. – Произнесла она заплетавшимся языком, и одной рукой схватив стоящий микрофон, начала им качать из стороны в сторону. – Давай-й-те петь вместе! Я в-вам помогууу. - Эшли, ну твою же мать… - Прошептал я, скривившись. Все начали кричать, чтобы она слезла, начиная от «девушка, уйдите» и заканчивая: «эй, ты, свали!» Гитарист кому-то кивнул, и я, повернул голову, увидел у стены охранников, идущих к сцене. Чертыхнувшись, я кинулся к сцене, и запрыгнув на нее, рывком увел с нее девушку, пробормотав парням: «Простите». Спрыгнув со сцены, я быстрым шагом нырнул в недовольную толпу, увлекая за собой Эшли, которая бурно сопротивлялась и выдергивала руку, громко крича: - Пуст-т-и-и! Я хочу спеть! От-т-стань! Я притянул ее к себе и прошипел над ухом: - Когда ты вернешься домой, то сможешь устроить гало-концерт для своих плюшевых медведей, а сейчас, прошу, не кричи! - Я пришла сю-юда – ой – отры-ываться! - Заикаясь, ответила Эшли, волоча ноги так, что я почти что тащил ее за собой, держа за руку. Я поднял голову и увидел, что охранники все еще ходят мимо людей, ища нарушителей. Я бегло пробежался взглядом по залу и увидел, что мы подошли прямо к барной стойке. Рядом с крайним высоким стулом стояла большая коробка. Бармен, вытиравший бокал, уловив мой взгляд, выкрикнул: - Простите, это новая посуда со склада. Только первый час, а уже все побили! Я сейчас ее уберу! - Нет! – Крикнул я в ответ, замахав рукой. Парень удивленно поднял брови, и я, прикусив губу, пояснил, кивнув на Эшли: - Ее охранники ищут – одна девчонка нажаловалась, мол, она бунтарила, а у нее просто такие же туфли. Чувак, ну сам понимаешь… Бармен усмехнулся, и кивнул: - Ну да, девки… Ладно, но мне нужно распаковать ее. Я обернулся и увидел, что шкафы идут прямо к бару, и быстро затолкал Эшли за коробку, заставив ее сесть на корточки. - Эээй, что ты… - Забубнила она, но я ее перебил, шикнув: - Сиди и молчи, как в детском саду на горшке. Я скажу, когда можно вылезать. Девушка все же присела, нагнув голову, и я быстро встал напротив коробки, облокотившись на стойку. Как раз вовремя – охранники подошли, грозно взглянув на меня. Эти все же попались типичного вида – лысые, здоровые, с многодневной щетиной, им лет двадцать пять, но выглядят, словно далеко за тридцать. Я широко улыбнулся, и протянув руку по стойке, наткнулся на стакан, и не глядя отпил из него, все еще лучезарно улыбаясь охранникам. - Улетная группа, да? – Я указал стаканом на сцену, чуть покачивая головой не в такт музыке, но в такт кричащим от радости девушкам, которые уже начинали отпихивать друг друга подальше. – Уоу, они сейчас друг друга затопчат! Нелегкая у вас ночка, ребятки. Охранники продолжали смотреть на меня с бесстрастными выражением лица около минуты, после чего синхронно повернулись и затопали в сторону раздевалки, а я, быстро повернувшись, выплюнул содержимое стакана за стойку. - Что это, мать моя… - Я скривился, и взглянув на стакан увидел, что в нем вода с моющим средством. Сплюнув пузырьки, я произнес: - Чувак, налей два стакана воды. А ты, звезда эстрады, вылезай давай, плохие дяди ушли. Эшли, крехтя, выползла из-за коробки и обиженно надув губки, посмотрела на меня. - Зачем ты меня у-увел? Я пошла та-а-нцевать! И вздернув головой, чуть не упав, уверенно зашагала в сторону танцующих, но я вернул ее на место: - Нет-нет-нет, в таком состоянии ты никуда от меня не отойдешь! Иначе я не удивлюсь, если придется стаскивать твою задницу с шара или прожектора. - Фу ты, нудный. – Пробормотала Эшли, и навалившись на стойку, сказала: - Крестную мать мне! Со льдом. - Апельсиновый сок ей. С успокоительным. – Спокойно произнес я, полоща рот водой. Бармен усмехнулся, посмотрев на меня и не послушав девушку, протянул ей сок вместо спиртного. Девушка хмуро взглянул на меня, а я выдал победную улыбку. - Зачем ты за мной таскаешься? – Спросила она меня, впервые не запнувшись. Я немного оторопел от такой злости, но ответил: - Таскаюсь? Вообще-то, сахарок, это я привел тебя сюда. И я думал, мы будем вместе, а не так, что ты убежишь пьянствовать и буянить, а я, словно отец, привезший дочку к подружке, потопаю домой. Эшли звонко рассмеялась, обдав меня резким запахом водки. - Ты думал, у нас свидание? Серьезно? - Нет, блин, я просто так хотел сводить красивую, обаятельную девушку на концерт, о котором она мечтала! Девушка начала икать. Закатив глаза, она махнула мне рукой, не желая отвечать. Я сделал глубокий вдох, и поставив стакан на стойку, начал: - Послушай, Эшли, я ведь не просто так позвал тебя сюда. Все куда сложнее, чем ты думаешь, я… Осторожнее! Какие-то две девушки, проскочившие мимо толкнули меня в спину, и я налетел на Эшли, прижав ее к стойке. Они уже растворились в толпе, а я, вздохнув, отошел в сторону и опустил взгляд, поняв, что момент упущен. - Ай! Аккуратней нельзя было! – воскликнула Эшли, и я, подняв взгляд, увидел, что она из-за меня опрокинула на себя сок, который разлился по всему корсету и накапал на юбку, образовав на ткани темно-желтые пятна. Я бы сказал, на что они похожи, но… В общем, не скажу. - Прости. Я не специально. – Вздохнул я, чувствуя, что от громкой музыки у меня уже начинает болеть голова, учитывая, что в зале еще несколько сотен голосов. Девушка резко подняла взгляд от своего платья, гневно взглянув на меня. - Ты… Ты! Почему ты такой неуклюжий? Я пожал плечами, уловив сочувствующий взгляд бармена. - Потому что это у меня на генном уровне. - А с-с-пособность бесить всех своей тупостью –т-тоже у тебя на генном уровне?! - Думаю, нет. Это уже развитая временем привычка. – Сухо произнес я, смотря на ее высокие, черные туфли. Эшли уже настроилась разразиться в ответ гневной тирадой, но в следующее мгновенье, зажав рот рукой, кинулась к двери туалета. Я проводил ее взглядом, и вздохнув, забрался на высокий стул у стойки. Бармен, только что подавший два бокала с чем-то розовым сидящим рядом девушкам, повернулся ко мне. Он взял рюмку и начал вытирать ее полотенцем. Почему бармены всегда вытирают бокалы полотенцами, едва у них найдется свободная минута? Вы замечали? В каждом фильме, сериале, они все всегда вытирают. - Девочка у тебя с характером. – Сказал он мне, кивнув в ту сторону, куда убежала Эшли. Я хмыкнул, оперевшись на руки. - Она пока что не у меня. - Да и слава богу! - В смысле? – я поднял на него глаза, думая, шутить ли он. Но брюнет говорил вполне серьезно. - Ну, что ты не видишь, что она избалованная эгоистка? Самовлюбленная дочка богатого папеньки, вечно-пищащее существо. Встречал я таких. Жалкие создания. Не трать на нее свое время, парень. Я застыл с открытым ртом, не зная, что сказать. Пока я размышлял, наорать на него за такие слова о моей Эшли или нет, девушка уже подошла к стойке. Видок у нее, мягко говоря, отстойный – глаза красные, щеки побледнели, на платье это жуткое пятно от сока, волосы превратились в комок перекати-поле. - Давай я тебя домой отвезу? – Спросил я ее, подходя ближе. - Я выгля-яжу ужжжасно, да? – Уже спокойно произнесла она с булькающим звуком. - Сногсшибательно. Поэтому я и боюсь, что тебя украдут у меня. - Старый подкат. - Лучше, чем: «Да, Эшли, ты выглядишь, как только что вылезшая из помойки, и пахнет от тебя, кстати, так же». Скривившись, девушка застонала, покачиваясь из стороны в сторону. - Я хочу выыыпить. - А я хочу на Луну. Как жаль - не все в этом мире исполнимо. Мы молча ехали в метро, на этот раз не пытаясь перепираться или спорить. Вагон был почти пуст, в тишине только иногда раздавалось глухое иканье Эшли. Было холодно, поэтому в какой-то момент она прижалась ко мне, и наши локти и плечи соприкасались, заставляя меня чувствовать маленькое колебание внутри. Хоть что-то приятное за вечер. Когда мы дошли до ворот, девушка повернулась ко мне и опустив взгляд, пнула носком правой ноги несуществующий камешек. - Ммм.. Спасибо, что сводил меня туда. И извини, что пришлось рано уйти. Ты даже не потанцевал. - Я отвратительно танцую. – Просто ответил я. Девушка криво усмехнулась, и достав из сумочки ключи, открыла ворота. Я вздохнул, и пробормотав: «спокойной ночи», развернулся и зашагал по улице. Вдруг послышался голос Эшли: - Эй, а как тебя зовут? Я обернулся, и секунду помолчав, крикнул: - Эмори. Эмори Крей. - Эмори? Странноватое имя. – Ответила девушка. - Мама фанатеет от «Великого Гэтсби». Девушка лишь хмыкнула и захлопнула ворота. Кажется, в этот момент мы были к друг другу ближе всего за этот вечер.