Часть 1
5 сентября 2014 г. в 18:01
Слёзы медленно текли по лицу Лили, которая задыхаясь, снова и снова перечитывала письмо. Прошло уже три года с тех пор, как они закончили школу, но не смогли... Не смогли понять и простить друг друга.
Друг. Дружба - самое ценное чувство в мире и самое важное, важнее чем любовь. А она не смогла сохранить его, человека, который любил её. Лили было пятнадцать лет. Пятнадцать лет - возраст, когда все обиды быстро забываются. Возраст, когда хочется любить и верить в счастье. Она любила Северуса, может, не так сильно как он любил её, но она очень дорожила им, своим самым первым другом, а теперь его не стало.
Лили посмотрела на живот. Северус должен был стать крёстным её дочери, но этого не будет никогда. Никогда. Слово, которое в один миг разрушает все надежды и мечты. Слово, которое вызывает невольную мучительную боль в сердце. Слово, которое переворачивает жизнь. Слово, которое не даёт надежды на спасение.
Маленький черноволосый мальчик, вылезший из кустов. Некрасивый юноша с сальными волосами. Эти воспоминания вызывали у неё слёзы и боль. Боль, которую невозможно заглушить. Боль, которая стрелой вонзается в сердце вновь и вновь. Боль и любовь - синонимы, лишь те кто любил, могут понять это. Боль из-за близких, любимого человека. Боль из-за предательства. И даже ненависть не может вызывать столько боли, как любовь. Если человек, которого ты ненавидишь умер, то тебе будет легко пережить это. Ненависть проявляется не всегда, в отличие от любви. Но любовь, счастливая любовь, помогает заглушить боль. Почувствовать себя нужным.
- Лили, милая Лили, - слышит голос она, и на миг улыбается. - Он вернулся, - Лили утирает слёзы и улыбается, но обернувшись, не видит ничего, кроме голых стен. Стен, из которых невозможно вырваться.
"Грязнокровка!" - крикнул он в сердцах. Северус не хотел этого, Лили была уверена. Он был гордым, а она этого не понимала. Пятнадцатилетняя дурочка! Он бы и без неё справился. Северус просил прощения, но Лили была неумолима, хотя в душе не держала на него зла. Лили простила его. А Северус? Простил ли он её?
"Северус сильный", - говорила она себе, - "Только сильным дано прощать".