Он апостол, а я остолоп.
В. Высоцкий - Райские яблоки
- Ну и куда его теперь? - Петр нахмурился и уставился на лист, подсчитывая что-то в уме. - Наркотиками баловался, пил, ругался нецензурно. Атеист. Да, грешник тот ещё. - А кто не без греха? - возразил ему длинноволосый блондин с пронзительными голубыми глазами. - Он столько счастья людям принес... Записывай в рай. - Делаю это только потому, что ты контролируешь справедливость. Апостол достал ручку и уверенно написал в пустой графе: "Михаил Юрьевич Горшенёв". А внизу мужчина последний раз дернулся и уставился в потолок. - Ты сидишь здесь целыми днями, - Аниэль укоризненно взглянул на человека, устроившегося рядом с озером и напряженно в него всматривающегося. - Уйди. Михаил нахмурился и вгляделся в спокойную гладь воды. В глубине мелькали расплывчатые силуэты. - Я хочу побыть с ними. Поднялся, расправил крылья и шагнул в водоем. Во все стороны полетели брызги, и ангел еще долго оттирал со стекол очков мутные разводы. Сашка мирно посапывала на диване, обняв плюшевого медведя - подарок отца. Алексей, сидевший рядом, встал, и на цыпочках, чтобы не разбудить ребенка, прошел в прихожую. Он накинул куртку, шепнул Ольге несколько слов утешения и грустно улыбнулся на прощание. Миша видел всё это. Он отвернулся и пробормотал: - Так странно... Так странно и паршиво, что после смерти хочется сдохнуть.