Случается

Friendship, like phosphorus, shines brightest when all around is dark

Улица, освещенная фонарями, в одно мгновение наполнилась довольными детскими визгами. Малыши в костюмах вампиров, оборотней, ведьм и прочей не менее оригинальной нечисти носились из дома в дом и собирали с деланно испуганных жителей сладкие подарки. Некоторые с удовольствием высыпали в детские рыжие коробки, сделанные из тыкв, или купленные в ближайшем магазине, конфеты, а некоторые с сожалением расставались с купленными вкусностями. Дети пугали друг друга и пугались сами, объедались конфетами и, кажется, были счастливее всех на свете. ― Ну, и почему мы торчим у тебя дома? ― Эллисон выглянула в окно и со смехом уставилась на противоположную сторону улицы, где Скотт и Стайлз, облачившись в костюмы Супермена и Человека-Паука, запугивают несчастных малышей. Дети с визгом отлетали от этих чудовищ, а некоторые даже отдавали им свои конфеты. Стайлз отвлекся, чтобы распаковать любимое печенье, и тут самый смелый ребенок, облаченный в костюм Ангела, неожиданно со всей силы наподдал ему сзади. Стайлз подпрыгнул, как ужаленный, и дети облегченно рассмеялись из своих укрытий. ― Пойдем, что ли, поможем парням добыть побольше сладостей. Лидия! ― Она недовольно поторопила подругу. ― Никуда я не пойду, ― Лидия перевернула страницу учебника. ― У нас завтра зачет по физике вообще-то. И мы все его завалим. ― Зубрила, ― вздохнула Эллисон и, подойдя к подруге, отобрала у нее учебник по физике. ― Готова поспорить на десять баксов, что ты уже выучила все формулы, Лидс. Это же устный зачет, мы справимся. Давай, это Хэллоуин! Причем последний совместный. Кто знает, куда нас забросит судьба, и какие колледжи мы выберем. ― Она тяжело вздохнула. Лидия вдруг хитро прищурилась и, легко поднявшись с собственной постели, лукаво улыбнулась. ― А хочешь, мы узнаем, что нас ждет, Эллисон? ― Ее зеленые глаза ярко блеснули в полутьме комнаты. ― Что, погадаешь мне на картах? ― фыркнула Эллисон. ― Нет, мы можем немного поболтать с духами, ― на полном серьезе откликнулась Лидия. ― Да, Элли, это же Канун Дня всех Святых! Они все здесь. Ну, не закатывай глаза, они и правда существуют. Как оборотни и банши. ― Знаешь, оборотни и банши ― это еще ладно, вы тут все передо мной, в вас я могу верить. Но духи… ― Эллисон явно сомнительно относилась к затее подруги. ― Ну, ты и не поверишь, пока не увидишь своими глазами! ― Лидия знала эту девушку как свои пять пальцев. Поэтому она, не говоря больше ни слова, зажгла несколько свечей и осторожно поставила их на пол. Порывшись в столе, из самого нижнего ящика Лидия выудила доску для спиритических сеансов, которой никогда не пользовалась, сбегала на кухню за блюдцем и уселась на пол. Все это произошло в одну минуту, и Эллисон только улыбнулась. К духам и прочему неземному она относилась с явным скепсисом. ― Ты серьезно, Лидия? ― Эллисон по ее настоянию задернула шторы, бросив тоскливый взгляд на веселящихся друзей через дорогу. ― Да! ― энергично кивнула головой Лидия. ― Садись. Только не смейся, иначе духи могут обидеться и не прийти. Эллисон фыркнула и пообещала, что это было в последний раз. Усевшись напротив увлеченной подруги и скрестив ноги, она принялась с интересом оглядывать очертания спальни. Пламя трех свечей выхватывало лишь темный комод, стоящий неподалеку. Эллисон подумала, что хорошо бы немного отодвинуться от него во избежание возгорания, но не решилась прервать Лидию, нагревающую блюдце над одной из свечек. ― А мы что, будем болтать с блюдцем? ― не сдержала любопытства Эллисон. Лидия смерила ее строгим взглядом. ― Нет, я не смеюсь, я серьезно никогда не участвовала в таких вещах. ― Я тоже только читала об этом, ― призналась Лидия. Эллисон успела подумать, что читала ее подруга, кажется, обо всем на свете. ― Ну да ладно! Кого будем вызывать? ― А что, можно выбрать? ― удивилась Эллисон. ― Может, Курта Кобейна? ― с воодушевлением поинтересовалась она. ― И что мы будем спрашивать у него? Нееет, нам нужен кто-то, кто может предсказать наше будущее… Может, мою бабушку? Такой вариант Эллисон устраивал. Она послушно вложила ладони в руки зажмурившейся Лидии и повторяла за ней это бесконечное мы вызываем… , абсолютно не ожидая ответной реакции. Блюдце не двигалось, и через несколько секунд Эллисон в нетерпении заерзала. ― Лидс… ― позвала она подругу. ― Кажется, эта штука не работает. Но Лидия, крепко сжимавшая ее ладони, не двигалась и не отвечала. Взгляд ее был направлен куда-то вдаль, словно сквозь девушку. ― Лидия! Пламя трех свечей вмиг погасло, и они оказались в кромешной темноте. Эллисон успела подумать, что надо бы включить свет в комнате, раз ничего не происходит, но вдруг поняла, что ее неумолимо тянет в еще более глубокую тьму… Лидия видела. И она была совсем не уверена, что именно так проходят настоящие спиритические сеансы. Ее утянуло куда-то, где было совсем темно. Но потом вдалеке вдруг замерцал свет. Это был самый первый фонарь при въезде на их улицу. Лидия смотрела с интересом – словно кино. Она будто была там, но никто не обращал на нее внимания. По улице все также бегали дети ― только уже какие-то мало знакомые. Дома на улице были больше новые, она таких раньше не замечала. Забор у старой карги миссис Грегори был выкрашен в зеленый цвет, который она вообще-то ненавидела. У дома МакКолов валялся детский велосипед. Стайлз и Скотт тоже стояли совсем рядом. Лидия бы помахала им, да только они были будто бы по разные стороны чего-то. К тому же, они были одеты уже не в костюмы ― на них болтались обыкновенные рубашки, у Скотта белая, а на Стайлзе привычная темно-синяя в клетку. Оба парня оказались неожиданно шире в плечах, да и парнями их назвать было уже сложно. Щетина на лице Скотта окончательно выбивала из колеи. ― Папа! ― очаровательный ребенок подлетел к МакКолу и повис у него на шее. Скотт подхватил сына, нацепившего на этот Хэллоуин костюм волка. ― Клаудия обижает меня! Стайлз весело расхохотался. ― А я тебе говорил, Скотт, что в нем точно твои гены, а не Эллисон. Ты был таким же до… ― Он бы сказал «обращения», но друг бросил на него тяжелый взгляд и вздохнул. ― Ты же парень, Генри! ― встряхнул он мальчишку и потрепал его по темным волосам. ― Это ты должен обижать Клаудию! То есть… я имею в виду, ты, конечно, должен ее защищать, но… ― Пап, я вообще-то знаю, ― возмутился Генри, неожиданно выудив из путанной речи отца разумные крупицы. ― И мне уже шесть лет, и я самый сильный! И я недавно врезал Арнольду, ― похвастался он. ― Просто Клаудия… ― Он беспомощно развел руками. ― Все потому, что у Клаудии гены Лидии, ― мстительно покосился на друга Скотт. ― Что она тебе сделала, малыш? ― Поцеловала, ― опустив глаза, признался Генри. Стайлз, до этого вполне спокойно прислушивающийся к данному диалогу, еле сдержался, чтобы не подпрыгнуть на месте. ― Как это поцеловала?! Ей ведь всего семь! ― Семь с половиной, папочка. ― Рыжеволосая бестия, облаченная в костюм любимой русалочки Ариэль, мило улыбнулась отцу навстречу. ― Клаудия! ― Стайлз присел перед ней на корточки. ― О чем мы с тобой говорили? Что я говорил тебе про мальчиков? ― Что они глупее девочек? ― припомнила Клаудия и закрыла рот ладонями. ― Ой, это мама говорила! Это был наш секрет! ― потерянно вздохнула она. ― Поверь, не такой это уж и секрет, ― усмехнулся Стайлз, но тут же строго взглянул на нее. ― Никаких мальчиков до двадцати одного года, малышка. ― Но двадцать один год это так много, папа! ― Клаудия бросила на него несчастный взгляд огромных зеленых глаз. ― Я буду уже совсем старенькая, и никто из мальчиков не полюбит меня. ― Ты можешь общаться с ними, милая, но не целовать. ― А мама говорит, что поцелуи иногда работают лучше слов! Стайлз вздохнул. С этим спорить он никогда не решался. По крайней мере, поцелуи Лидии и правда так работали. Клаудия чмокнула его в щеку и лукаво улыбнулась. ― Видишь, папочка? ― Напомни мне поговорить с твоей мамой о твоем воспитании, Принцесса. ― Хорошо, пап. Ты говоришь это почти каждый день, ― хихикнула дочь и дернула за рукав костюма повисшего на отце Генри. ― Пойдем, МакКол! Мы еще с тобой должны запланировать свадьбу и рассадку гостей. ― Может, лучше пособираем сладости? ― взмолился Генри, слезая с рук Скотта. ― Нет уж! Сначала свадьба! ― решительно отозвалась Клаудия и потянула за собой будущего мужа. ― Слышал, пора планировать общий бюджет, ― хмыкнул Скотт. ― Я думаю, Лидия с Эллисон еще до их рождения все распланировали, ― Стайлз посмотрел на наручные часы. ― Кстати, где они? Наше дежурство на улице закончилось еще минут сорок назад. ― Да ладно, пусть развлекаются, им не так часто теперь выдается увидеться, это мы с тобой работаем вместе, ― хлопнул его по плечу Скотт. ― Хорошо, что они уговорили нас снова зажить на этой улице после учебы, а то бы мы разъехались, ― задумчиво отозвался Стайлз. ― Я ведь уже присмотрел тогда квартиру в Чикаго. ― Жалеешь, что не уехал? ― Нисколько, ― выдохнул Стайлз. ― Я рад, что наши дети растут вместе. И что мы вчетвером не потеряли друг друга. Скотт снова хлопнул его по плечу. Они бы обняли друг друга, но это было бы слишком для выражения их чувств. Пусть Лидия с Эллисон сидят на веранде и со слезами на глазах перебирают дорогие сердцу воспоминания. Женщины же. Им можно. Лидия очнулась, словно ото сна. Свечи давно погасли, но Эллисон успела включить свет. ― Что? ― с интересом посмотрела на нее подруга. ― Ты видела что-нибудь? Потому что меня вырубило на секунду, и все. Что это вообще было? Лидия вдруг улыбнулась так широко, что у нее вмиг свело скулы. ― Я видела, Эллисон… И это было потрясающе. Эллисон с интересом уставилась на зачарованную подругу. ― Там что, был обнаженный Стайлз? ― не удержалась от вопроса она. Ей нравилось вот уже несколько недель подряд подкалывать Лидию, которая так поздно осознала свои чувства и никак не могла рассказать о них Стайлзу. ― Бери выше! ― Ооо… ― протянула Эллисон. ― Ты окончательно испорчена! ― засмеялась Лидия, поднимаясь на ноги. ― Там были все мы, Элли. И я даже не уверена, могу ли я об этом рассказывать, но… Я видела наше будущее. ― И что? ― со страхом переспросила Эллисон. Пожалуй, единственное, что могло действительно напугать эту девушку ― ее будущее. ― А то, что мы там вместе. ― Ты и Стайлз? ― Причем тут я и Стайлз? Мы с тобой. Понимаешь, мы никуда не делись друг от друга… И нам не помешала учеба в разных городах. Эллисон замерла на секунду, боясь поверить в услышанное. ― Значит, навсегда? ― Она вдруг протянула подруге мизинец и улыбнулась. ― Бывает такая дружба, верно? ― Да, ― Лидия засмеялась. ― Случается. Она прижалась к Эллисон и подумала о том, как хорошо иметь такую подругу. Которая со скепсисом относится ко всему потустороннему, но ради тебя сидит при свечах и пытается настроиться на серьезный лад. Которая смеется над тем, что ты без памяти влюбилась в того, кого столько лет не замечала, но абсолютно искренне желает вам счастья. Которая просто рядом. Сегодня. И, оказывается, через десять лет. С которой вы и дальше пойдете рука об руку. С которой вместе воспитаете своих детей и еще до их рождения запланируете их свадьбу. ― Ну, а сколько детей будет у вас со Стайлзом? ― ворвался в голову растрогавшейся Лидии насмешливый голос подруги. ― Десять? ― А вот если ты перестанешь прикалываться, я расскажу про ваших со Скоттом! ― фыркнула Лидия, выбегая из комнаты. ― Про наших… со Скоттом? ― Эллисон улыбнулась себе под нос и, захватив куртку, бросилась за девушкой. ― Лидиииия! Подождиии! Я хочу все и в подробностях!.. На улице веселились дети. Стайлз и Скотт угомонились и в укромном месте делили добытые сладости. На веранде сидели две лучшие подруги и, обсуждая все на свете, смотрели на яркие звезды, загоревшиеся на темно-синем небе. И точно также они будут сидеть и через десять, и через тридцать лет. И точно также на небе будут зажигаться эти яркие звезды. И точно также будет крепнуть их дружба день ото дня.