Панки и Тихоня

Не раздумывая, войдя в ванную, включила фен, высушила бинт и волосы, сделала хвостик. Подойдя к шкафу, достала огромный теплый бесформенный свитер бежевого цвета, с длинными рукавами и темно-серые джинсы в обтяжку. К счастью в шкафу весело еще одно черное пальто с капюшоном, так же на мою удачу там оказалась запасная пара ботинок, жаль шапки с шарфом не оказалось, но это не так важно. Полностью собравшись, подошла к окну и открыла его, вылезла на крышу гаража. Насколько я помню, на углу у стены стоит огромный ящик, а к ящику приставлена лестница. Я остановилась и вскинула взгляд на небо. На улице было свежо, чистое небо, огромная луна, на темно-синем небе мерцали звезды. Повсюду белый блестящий снег, сияющий при свете сонной луны. Тихо пройдя вдоль стены, заглянула за угол. В гостиной еще горел свет, виднелись ходящие тени, доходили ели слышные голоса. Подойдя впритык к концу крыши, моя нога соскользнула, я не удержавшись полетела вниз. К счастью ящика с лестницей не было и я просто плюхнулась в сугроб, не без грохота, конечно. Тени тут же остановились, голоса утихли, матушка подбежала к окну и открыла его, а я пригвоздила себя к стене. В окне появился еще один силуэт, это был Нил, он встал позади матери: - Это соседская собака – проговорил он - Я сегодня же позвоню Дэвиду – проговорила мама – надо сказать Робен, что бы подготовила документы - Завтра скажешь, она сейчас уже спит – сказал Нил и закрыл окно. Первый раз я была ему так рада, а то матушка была бы в легком шоке, если бы не увидела меня в комнате… Я тихо обошла дом, надев капюшон, и засунув руки в карманы, шла по пустой улице, лишь тень была со мной, никого в округе. Разбитое сердце качает кровь в мозг, который все выдает картинки этого дня, вечера. Всплывали слова и фразы, а так же давно забытые фразы. Как я смогу вернуться? Я не хочу домой! Но… Матушка, она любит меня, и если я уйду, то разобью ей сердце. Хватит нашей семье потерь, как бы мне не было тошно, вернуться все равно придется! А пока, я уверенно шагала в одно место, раньше там отец подрабатывал, играл, пел. Иногда меня с собой брал, а теперь я туда сама иду. Насколько, я знаю сейчас, там собираются молодые группы, поют каверы и свои песни, некоторые, можно сказать, там живут. Зачем я туда иду? Зачем? Увидеть пьяную, не воспитанную молодежь? Показать себя? Доказать себе, что я могу бунтарить? Не боюсь уйти не спросив? Или что? Может, просто отвлечься? Уйти от проблем… Погрузиться в беззаботную атмосферу, забыться… Да, именно этого я и хочу. В конце концов, не все так плохо, ведь, я вернула себе имя! Я снова Роберта Вуд… Наконец дойдя до того самого места, где к сожалению не было вывески, да и название я его не помню, открыла дверь. Место больше напоминало подъезд, ведь, я увидела лишь ведущую вниз, в темноту лестницу, стены были покрыты разнообразным граффити. Спускаясь ниже до меня доходила заводная музыка и одушевленные крики людей. У главной двери, что вела внутрь сего заведения, стояли два амбала, они странно переглянулись и пропустили меня. Еще одна дверь открылась, в глаза ударил свет, из-за чего они стали слезиться, громыхала хорошая музыка, которую на сцене играли какие-то три парня, все размывалось, поэтому не могла рассмотреть их, единственное, что я знала точно, что пел светловолосый парень. Первое, что пришло мне в голову – свалить отсюда, но раз пришла, надо остаться, да и идти мне не куда. Стены и сцена были так же покрыты рисунками и надписями, стояли потертые диваны, на которых расположилась пьяная молодежь, кто-то танцевал. В помещении было накурено, от чего голова слегка кружилась, повсюду стояли бутылки, явно не от лимонада. Большинству находящихся тут нет и двадцати одного, а если и есть, то они либо тихо сидят, пьют и обжимаются, либо пьют и настраивают музыкальные инструменты.