Яд змеи

- Вы та самая Эллен Монтегю? Кажется, я уже слышала этот голос с каплей издевки. Стоп. Малфой? Аащ! Мысленно я уже вырвала добрую половину волос на своей макушке. Так. Стоп, Грейнджер. Успокойся. Дом защищает купол, а, значит, пока он здесь он меня не узнает. Что за купол? Его я тоже создала, чтобы все знакомые, что иногда заглядывают сюда, не узнали меня. Они видят меня, но не могут вспомнить. А когда выходят из-под действия купола, память возвращается к ним, но они уже не смогут вспомнить лицо слепой девушки. Они будут продолжать считать, что я пропала без вести. Кстати, я сумела создать модификацию: некий шар, пузырь, в котором нахожусь я. Эффект тот же самый. Что-то я расхвасталась. - Д-да, это я. - Это значит Вы та самая знаменитая слепая художница, которая умеет заглядывать в душу? - Допустим я. - Я… Но парень не успел договорить: я его прервала, подняв руку. - Мне не важно: откуда Вы, от кого Вы, кто Вы и сколько Вы заплатите, - кажется, я произнесла это немного резче, чем хотела, и в следующий момент добавила с улыбкой, показав на стул: - присаживайтесь. - Нет, спасибо. Я постою. Когда гость, ответив, облокотился на стену, тогда я, пожав плечами, заняла свое место рядом с мольбертом и, шепотом произнеся «Стереоскопус», начала рисовать. Выводя карандашом на бумаге тонкие черты лица парня, я тайно наблюдала за ним: внешне ничем не выдавая удивления, он крайне поражен тем, как я, слепая, могу рисовать. Как я позже узнала, сначала он воспринял это как шутку, поэтому и решил узнать, правда это или нет. Когда я закончила, я отдала ему лист, чтобы он оценил. Малфой долго рассматривал рисунок, что я решила пойти заварить чай и из вежливости предложила его гостю, на что он ответил лишь кивком. Только тогда, когда я стала разливать чай по чашкам, услышала его голос: - Почему глаза такие… грустные. Почему ты изобразила слезы? Разве я ревел? - Я не знаю, что у Вас произошло, мистер, - я поставила чашки на столик рядом с гостем и, разогнувшись и сочувственно вздохнув, продолжила, - но Ваша душа плачет, ей больно. Поэтому я и изобразила слезы. - Откуда ты…? - Не важно. Я могу сказать одно: Вы заслуживаете счастья. Малфой, Малфой, Малфой… Что же у тебя произошло? Аащ! Надо избавляться от этой гриффиндорской привычки волноваться за всех и вся. Он мне так и не ответил. Мы просто в тишине пили чай и слушали треск поленьев в камине, будто не было той глупой вражды. Но раз нет вражды, тогда что есть? Ничего. Чистой воды равнодушие к этому человеку. Так мы и сидели, углубившись в свои мысли, могу поклясться чем угодно, что он также о чем-то думал, и это явно было связано с его разбитым состоянием. Аащ! Хватит, Грейнджер! Мысленно с моей макушки опять полетели вырванные клоки волос. В реальность из хаотично роящихся мыслей меня выдернул кашель. - Кхем-Кхем… Я, наверное, пойду. Спасибо за рисунок, - парень встал, оставив на столе мешок с монетами и лист с портретом, и быстро удалился, я было вскочила, чтобы ему сказать про рисунок, но его след пропал в тумане, окутавшем деревушку после ливня. Вздохнув, я убрала рисунок в папку, а монеты высыпала в сундучок, играющий роль копилки, даже не посчитав их. Проверив все щиты, установленные мною, я решила лечь спать, так как эта встреча лишила меня всех сил. Через две недели он снова заявился ко мне, и не один. Я была готова биться головой об стену…