Мы всего лишь подростки

Я открыла глаза. Я лежу на кровати, возле меня сидит мама. Она еще спит, и я не стала ее будить. Я осмотрелась. Это явно не моя комната. Справа от меня стоял маленький деревянный столик. На нем лежало большое количество таблеток, и стояла бутылка с водой. Все стены были голубого цвета. Это была больница. Но почему я оказалась здесь? Я попыталась вспомнить, но ничего. Помню лишь, что была ночь, я шла домой, а потом ничего. Пустота. Что было дальше? Может, меня сбила машина? Или я потеряла сознание по дороге? Кто меня нашел? И кто меня отвез в больницу? В тот вечер я очень много выпила, и сейчас у меня жутко болела голова. Нужно прекращать. Во рту пересохло. Я потянулась к столу, у меня начало жутко болеть все тело. Как будто мне все сломали. Я сделала глоток, потом еще глоток и еще. Я выпила всю воду до единой капли. Попыталась встать, но у меня ничего не получилось. Ноги подкосились, голова начала сильно пульсировать. И я упала на кровать. Черт. Да что же это такое. - Милая, все в порядке? – спросила мама. - Что со мной? Почему я здесь? Она не смотрела на меня. И это меня насторожило. Почему она боится посмотреть мне в глаза? Что она скрывает? Я смотрю на нее. - Маам, - позвала ее я. - Тебя... эм... понимаешь, так бывает, и... - Что бывает, мам? Говори. - Ну, вообщем, тебя сбила машина. Она так неуверенно это сказала, что я усомнилась в ее словах. - Скоро мы поедем домой, хочешь? Только тебе нужно будет поговорить с психологом. - Зачем? - Я сейчас приду, - сказала она и вышла из палаты. Я не понимаю, совсем ничего не понимаю. Зачем к психологу. Почему она избегает разговора? В голове уйма мыслей, но ответов на них нет. Я села на край кровати, попыталась найти часы, чтобы узнать сколько сейчас времени. Повертев головой, я нашла их в верхнем правом углу. На часах десять часов сорок две минуты. Довольно-таки рано. Открывается дверь и входит Диллон. Я улыбаюсь. Хоть кто-то из моих друзей пришел навестить меня. - Привет, - сказал он. Он держал руки за спиной. Диллон вручил мне букет желтых роз, когда подошел ближе. Мои любимые. Я взяла их. - Спасибо. Он смущенно стоял возле меня. Мои щеки покраснели от смущения, и я не знала, что делать, что говорить. Ведь с Диллоном я всегда чувствовала себя неловко. - Бери стул и садись, - сказала я, указывая на стул позади себя. Он взял стул и поставил возле меня. Я не знала, что сказать, и сидела как дура, уставившись на цветы. - Нравится? - Еще бы. Но куда бы их поставить... - Я сейчас. Через две минуты он пришел с вазой. Я поставила розы в вазу, а потом на стол. - Как ты? – спросил Диллон. - Все вроде хорошо, только все тело ломит. В его глазах я увидела ярость. Он так сильно сжал кулаки, что концы его пальцев побелели. Почему он злится? Почему все сегодня такие странные? Я только хотела спросить Диллона, но он меня опередил. - Ты помнишь, кто это с тобой сделал? - Нет, я не помню, кто меня сбил, и как выглядела машина. - Сбил? – он вопросительно посмотрел на меня. – Сбил? Но тебя же... Он запнулся. - Разве меня не сбила машина? - Рейчел, тебя... тебе мама разве не сказала? - Что не сказала? - Тебя изнасиловали. У меня эхом в голове отозвались его слова. Что? Меня? Изнасиловали? Он понял, что я еще ничего не знаю. Он взял мою ладонь в свою. Она такая теплая. На минуту я даже забыла, что мне сказал Диллон. Он шутит? Или мама все-таки солгала? Как? У меня не укладывалось в голове. Я не могу, не могу принять это. Меня изнасиловали. Из моих глаз потекли слезы. Я вырвала руку из его ладони и закрыла лицо, не хочу никого видеть. - Уходи. - Рейчел, я… - Уходи, я не хочу никого видеть, - закричала я. Но он не ушел. Он сел на кровать и обнял меня за плечи. Мне стало мерзко и противно от самой себя. Мне хотелось повеситься. Ненавижу себя. - Это я виноват. Блин, какой я дебил. - Ты не виноват, - еле произнесла я. - Я должен был проводить тебя, а не виснуть с телками. Я виноват, и только я. В палату вошла мама. - Здравствуйте, миссис Миллер. - Здравствуй, Диллон. - Дорогая, - мама обратилась ко мне. – Я привела психолога. Самого лучшего. Гленда поможет тебе. Я еле-еле встала с кровати. - Ты наврала мне, убирайся! Думаешь, я бы не узнала? И забери своего психолога, - заорала я. – Он мне не нужен. - Успокойся, Рейчел. В палату вошли три медсестры. - Чего вам? Убирайтесь? Диллон схватил меня и прижал к себе. - Успокойся, Рей. Ты чего? Я начала вырываться, но он держал меня очень крепко. Я начала его бить, но, видимо, ему было все равно. Через минуту я почувствовала адскую боль в руке. На моей руке были синяки и царапины. Что этот урод со мной делал? Все уставились на меня, как будто я экспонат. Словно я не человек, а что-то иное. Я заплакала. У меня началась истерика. Медсестры хотели вколоть мне успокоительное, но Диллон их остановил. - Не нужно. Рей, хочешь ты сейчас же поедешь домой? - Да, милая, я отвезу тебя. - Нет, я не поеду с ней. Я хочу к Хезер. - Хорошо, я отвезу тебя. - Но... - сказала мама. Я вышла из палаты с Диллоном и направилась к выходу. Мои глаза невольно щурились из-за яркого солнца. На улице холодно, а я иду в майке. Люди смотрят на меня как на сумасшедшую. Начало марта в Хелене, штат Монтана. Еще холодно, а тут идет дура в майке. Диллон снял с себя куртку и дал мне. Я надела ее, и тепло разлилось по всему телу. Мы сели в его машину. Здесь тепло и уютно. Я начала вспоминать о вчерашнем дне. Нужно это забыть, а я вспоминаю. Ненормальная. Как это произошло? И почему меня никто не спас? На глазах начали проступать слезы. Хочу забыть об этом и никогда не вспоминать. Как будто это всего лишь страшный сон, как будто этого и не было. Диллон смотрел на меня, но ничего не говорил. Так лучше. Своими жалостями он сделал бы только хуже. Мне нужна Хезер. Она поможет мне все забыть. Я смотрела в окно. Мы проезжали большой торговый центр, в котором находилось мое любимое кафе. И тут я поняла, что жутко хочу есть. У меня урчит в животе. - Можешь взять мне что-то поесть? - Да, конечно. Я смотрела в окно на людей. Кто-то спешил куда-то, кто-то стоял и ел возле киоска с булочками, а вот я вижу парочку, которая мило сидит на лавочке и целуется. Все такие разные. У каждого своя жизнь. Почему именно я? Почему именно меня изнасиловали? За что мне все это? Я закрыла глаза и постаралась думать о чем-то другом. Но мой мозг отказывался, у меня то почти и нет приятных воспоминаний. Настолько сильных, чтобы они заглушили это ужасное об изнасиловании. Я до сих пор не могу поверить. И не хочу. Вдруг я услышала чьи-то шаги. На меня накатил страх. Я повернулась и увидела Диллона. Паранойя. Диллон шел с большим пакетом. - Прости, что так долго, просто друга встретил. Заговорились и все дела. Он протянул мне пакет, но не сразу отдал его. Он держал мою руку в своей, и мне стало неловко. Я смотрю на него, а он на меня. Он уже два года бегает за мной, но я не могу ответить ему взаимностью. Он классный парень, добрый. Хез всегда говорит, чтобы я с ним замутила. Но я не могу и не хочу. Хотя стоит задуматься. Ни один парень так не заботится обо мне, как это делает Диллон. Я выдернула из его рук пакет и заглянула в него. Мои любимые кексы с шоколадом. Он помнит это. Это так мило. Я протянула один ему, но он сказал, что не хочет. Я утолила голод и положила пакет на заднее сидение. Машина остановилась, и я увидела дом Хезер. Вообще то ее зовут Хезервей, но она его ненавидит и предпочитает Хезер или просто Хез. Я вышла из машины и направилась к ее дому. Постучала. Через пять минут она открыла дверь. - Малышка, а я уже собиралась ехать к тебе. Она обняла меня, и мне стало хорошо.