***
Когда распределение закончилось, а все первокурсники были распределены по факультетам, после фразы великого волшебника Йоахима Дамблдора «Да начнется пир!» на столах учеников, как по мановению волшебной палочки (что неудивительно), появилось огромное количество еды. — Чёрт возьми! — шире всех рот был открыт у Томаса. — Роберт, ты видел это? Не дожидаясь ответа, Томас начал поедать жирные, но такие вкусные куриные ножки в кисло-сладком соусе, запивая их таким же вкусным напитком, который чем-то напоминал компот. Опомнившись, Роберт отдернул друга. — Томас, ты забыл, что нам нельзя есть столько жирного? — Роберт принялся отбирать ножку у Томаса, при этом успевая запачкать только что выданную форму с красным гербом. Когда эта злобная ножка была в руках у Роберта, Томас нахмурился. — Роб, оглянись вокруг! — Футболист провел рукой по воздуху и остановился, когда указательный палец его руки указал на учительский стол, на котором было такое же нескончаемое количество еды. — Вот там, рядом с Лёвом, у которого откуда не возьмись появилась седая борода, сидит наш ненаглядный Хосеп, который издалека похож на женщину преклонных лет, а на голове у него какая-то дурацкая шляпа, — после этой фразы молодые люди хихикнули, еле-еле прикрывая рот ладонью. Затем Мюллер продолжил: — Вокруг нас сидят знакомые нам люди, все они — профессиональные футболисты и тренеры, но сейчас большая часть их них одета в какие-то непонятных халаты. Кроме того, один из них читает учебники по травологии, — Мюллер развернул своего друга к себе. — Тут даже есть наши с тобой жены, которые вообще не в курсе, что они наши жены. Знаешь, я никогда раньше не верил во весь этот бред, но давай попробуем понять, что тут, мать его, происходит и кто играет за наши клубы в реальном мире. То ли от забавной серьезности момента, то ли от чего-то другого Роберт тихо засмеялся: — О да, представляю: на воротах «Баварии» стоит Долгопупс, в нападении Поттер и Уизли… За «Боруссию» играет Малфой и Гойл, а Месси — это жалкая пародия Седрика Диггори. Томас не выдержал и тоже начал хихикать, не замечая, как Северус Снегг (ну, или как они больше привыкли, Томас Тухель — главный тренер «Боруссии Дортмунд») приблизился к ним с аккуратно сложенной газетой, которой хотел надавать им по шее за непристойное поведение за столом. — Вы только час с небольшим в школе, а уже начинаете мне надоедать! — сделав выговор,***
Спустя еще полчаса пир в большом зале закончился, и ученикам сообщили, что им стоит следовать за старостами своих факультетов, чтобы те подробнее рассказали, где они будут жить ближайшее время. Какого было удивление Роберта и Томаса, когда старостой их группы оказался не кто иной, как Хаби Алонсо. «Этот день меня убивает все больше и больше!» — только и сумел добавить Роб, оправившись после очередной истерики. Тогда парням казалось, что все вокруг — шутка, поэтому и не несет никакой смысловой нагрузки. — Гриффиндорцы! — окликнул толпу***
Утро. — Роберт! Вставай, Роберт! — Томас тряс обмякшее во сне тело своего друга, чтобы тот, наконец-таки, отомкнул глаза. — Мы опаздываем на трансфигурацию! После этих слов Роберт нахмурился, не то от солнечных лучей, которые проникали в комнату мальчиков сквозь толстые темные шторы и через странный фасад здания, то ли от недовольства, что тот его разбудил. — Только не говори, что ты собираешь посещать эти чудные уроки, Томас! — накрывал свое лицо подушкой Лёва, чтобы избежать «столкновения» с солнечными лучами. — Я уже свое отучился и я не горю желанием снова попасть в этот подростковый ад! Томас разозлился на безалаберного, на тот момент, друга и стал лупить его своей мантией. — Но мы уже в этом аду, ты ещё не понял?! — кинул темпераментный немец в ответ. — Поднимай свой зад сейчас же, иначе наш факультет лишат баллов из-за такого придурка, как ты! Роберт вскочил, чтобы напарник, наконец-таки, заткнулся. Роб принялся одевать форму тихо смеясь и произнося: «Глазам своим не верю». Наши два первокурсника долго бежали по заковыристым коридорам замка и успели пару раз заблудиться. Когда этот злополучный кабинет нашелся, они безумно обрадовались, что на месте учителя никого не обнаружили, кроме как полосатую кошку. — Представляешь выражение лица Гвардиолы, если бы он знал, насколько мы опоздали! — Подмечает Мюллер и садится на незанятую парту. Левандовски направился вслед за ним и добавил: — Ещё как представляю! — шепотом возразил он. — Я часто опаздывал в прошлом сезоне, помнишь? Мне так доставалось от него, что все это ребячество — просто цветочки! Далее, как по взмаху волшебной палочки, кошка, которая сидела на учительском столе, превратилась в