Бабочки - не круто.

— Я рядом, Клара. Я никогда тебя не оставлю. Всегда, когда тебя нужно спасти, окажусь рядом. Пусть тебя будут одолевать сомнения, но я ничего не забыл,— Доктор смотрел на шатенку, её огромные, широко распахнутые испуганные глаза, темно-карие бездны, наполненные испугом. Ох, если бы он знал, что это было больше, чем страх, это желание прикоснуться к полюбившемуся прошлому, настоящему, будущему. Освальд хотелось протянуть руку, ухватиться за полного энергии, безумного мужчину, но неведомая сила имела власть, останавливая. Он стаял так близко:"Неужели нет соблазна прикоснуться?" - выдыхала Клара в воздух множество безмолвных вопросов, которым не суждено обрести облик. "Конечно, это же Доктор. Ничего лишнего, все личное при себе". — Я скучаю,— сорвалось с губ необыкновенной девчонки, реплика, которую она слышала по телефону, в последний раз запоминая голос первого обличая, что удалось повстречать, посадив в лабиринт без выхода, сплетённый из воспоминаний множества жизней, что прожила она. — Но я рядом,— он качает головой, продолжая врать себе, совершенно неубедительно, не веря в это даже на один процент,— это я, пускай немного староват. На губы повелителя времени ложится улыбка, оттеняя проблеск слёз в глазах. — Подойди!— командует Освальд, глотая горечь с подозрением, что это привкус новой встречи с Новым днем. — Я не могу, Клара! Меня нет, ты придумала меня! Моё время прошло, — Доктор больше не в силах держать себя, скрывается за непреодолимым шагом между ними, оборачивает спиной, прекрасно понимая, что Освин даст волю чувствам. Девушка смотрела на него молча, парализовано, словно время для неё остановилось. Может это так и было. — Двенадцатый час, мой счастливый час,— шепотом, тише дыхания, высвобождает печаль с мягкой улыбкой и туманным от слёз взглядом, уходящем в далеко от событий, она представила, что стены рухнули, Доктор прикоснулся к ней, остался рядом.— Подари мне минуту. Всего одну минут. Властность, присущая её характеру покинула, оставив с отчаянием, скрывающимся под маской самоуверенности и счастливой улыбкой от множества смертей за него. Она зажмурила глаза, скрыв от себя мир за темной пеленой. — Снег, просто представь, что он растаял... И он растает, мысли материальны. Мы видим то, что нам хочется, просто замечай меня. Я рядом, Клара Освин Освальд, — тихие слова касались дыханием лица. Девушка позволила себе открыться, на встречу прихоти и человеческой слабости. Она обратила лицо к Доктору, он смотрел на неё... — Я смотрю на тебя большими грустными глазами и обещаю, что ты сможешь меня найти, ведь я существую в этой Вселенной, тебе стоит только захотеть... И не говори, что сможешь, для тебя не существует невозможного,— повелитель времени берёт её лицо в руки, касаясь лба тёплыми губами. — Помни меня... Он крепко стискивает в объятиях, опровергая все свои слова, так обнимают либо спасенных от смерти, либо тех, кого теряют. Интонации поверженные болью растворяются в воздухе, превращаясь в привкус кофе и жареной картошки. Открыв глаза, Клара видит другую ТАРДИС и Другой день, Доктора с его новой прической с сединой. Наверное, ей предстоит его ещё узнать, но одно ей было известно, любила она его не меньше. Это ведь Доктор.