Пока тигры сражались в долине

      Озаряя ночную тьму тёплым жёлто-красным светом и щедро рассыпая во все стороны искры, догорал храм Рюдо. А многими десятками метров ниже в толще горы в огромной пещере копил силы Авенджер, причём слияние его с Граалем достигло такого уровня, что с равным успехом чудовище в пещере можно было именовать и «Граалем», и «Авенджером».       Отец проявлял чудеса сдержанности. Так, хоть было и очевидно, что он просто мечтает высказать Маб всё, что думает о её способе вождения, и Александру всё, что он думает о его умении выбирать посадочные площадки, он ограничился лишь очень мягкими интеллигентными упрёками, хотя ситуация явно требовала крепкого словца. А кое-кого не мешало бы и выпороть.       Рин почти трясло. Она боялась откровенно пялиться на отца, но в то же время не могла не бросать на него взгляды. Он был рядом, он был живой, он дышал, он говорил. Рин безумно хотелось протянуть руку, коснуться его, почувствовать его тепло, ощутить запах его парфюма. Эта встреча уже была сбывшейся мечтой. Мир мог рухнуть в это же мгновение, и Рин умерла бы счастливым человеком.       Как хорошо, что ещё были люди, кого сохранность мирового порядка всё же занимала.       — Так что вы наделали?! — продолжала вопить Сэйбер. — Что происходит?! Отвернуться нельзя, вы уже храм спалили!!       — Это моя вина, — спокойно признался Кария.       — Я всегда знал, что в тебе нет и капли самоуважения, — хмыкнул отец.       — Выяснить, что это сделал я, не так уж и сложно, поэтому нет смысла врать, — Кария мягко улыбнулся. — По крайней мере, мне хватает совести сознаться в своих преступлениях.       Этого следовало ожидать. Рин никогда не доводилось наблюдать встречу Карии с отцом, и теперь она понимала, что это было большое везение. Эти двое, два дорогих ей человека, люто друг друга ненавидели.       — Так, брейк, — Александр схватил Карию и отца за плечи и растащил их в разные стороны.       Поскольку с завязанными глазами отец не мог ориентироваться в пространстве, он споткнулся и чуть не навернулся, но Александр удержал его в вертикальном положении.       — Так что всё это значит?! — не сдавалась Сэйбер.       — Ты нашла кокэси? — спросил её Кирицугу.       — Да, но…       — Давай сюда, — он протянул руку.       Сэйбер замялась и пождала губы. Было совершенно очевидно, что она не хотела отдавать кокэси Кирицугу.       — С учётом всего происходящего необходимость в Слуге полностью отпадает, — спокойно заметил Кирицугу. — Мне нет смысла больше экономить Командные Заклинания.       — Ты не сделаешь этого!       — Если ты отдашь мне кокэси. Чего ты боишься? Айри – моя жена, между прочим.       — Которую ты использовал, как инструмент, и выбросил, когда необходимость в ней отпала, — едва сдерживая гнев, возразила Сэйбер.       — Сэйбер, просто отдай ему кокэси, — попросила Рин. — У нас нет времени на бессмысленные споры.       — Ты ничего не знаешь о том, что я чувствую к своей жене, — холодно отчеканил Кирицугу. — И не можешь знать, женщина-рыцарь.       — Оскорблений я не потерплю! — вскричала Сэйбер.       — Давайте, вы мелодраму потом разводить будете?! — раздражённо предложил Вэйвер. — Собрались использовать Командное Заклинание – так вперёд уже!       — Сэйбер, отдай ему уже куклу, — зевнул Александр. — Не съест он её же.       — Кстати, — задумалась Рин. — А есть способ проверить, что душа Айрисфиль фон Айнцберн находится в кокэси?       — По идее, она может разговаривать, — ответила Маб.       — Правда?! — в изумлении воскликнул женский голос.       Все почти подскочили на месте от неожиданности. Сэйбер выхватила из-за пазухи полуобугленную грубо обструганную деревяшку, которую, вероятно, все и называли «кокэси», и, держа её обеими руками, воскликнула:       — Айрисфиль?!       — Айри?! — Кирицугу выхватил у Сэйбер деревяшку.       — Я и правда могу говорить, — вновь раздался женский голос. — Как неожиданно. Мне это и в голову не приходило.       — Айри, как ты себя чувствуешь?       Рин показалось, что даже треск пылающего храма стал тише, словно и огонь ошалел от столь… странного вопроса.       — Я даже не знаю, что тебе ответить, — после внушительной паузы пробормотала Айрисфиль. — Кирицугу, как ты думаешь, как я должна себя чувствовать?       — Эээ…, — кажется, Кирицугу сам начал понимать всю глупость своих действий. — Может, у тебя что-то болит?       — Да. У меня болит душа. За тебя.       — Да, извини. Сейчас…       — У тебя есть дела, — раздался смешок. — Я всё понимаю, Кирицугу. И… Сэйбер, благодарю тебя за всё, что ты для нас сделала.       — Айрисфиль…, — Сэйбер выглядела встревоженной и растерянной.       — Я вверяю судьбу Грааля в твои надёжные руки.       — Будет исполнено!       Кирицугу убрал деревяшку во внутренний карман плаща и повернулся к Маб:       — Видимо, я всё же должен тебя поблагодарить.       — О, не утруждай себя, — с демонстративной обидой хмыкнула Маб. — Твою жертву всё равно никто не оценит.       — Да? Замечательно, — Кирицугу ухмыльнулся. — Тогда я не буду этого делать.       — Какие вы всё-таки все милые и дружелюбные, — прокомментировал происходящее Александр. — Ладно, давайте вернёмся к нашей операции. Начинаем с «ракеты», так?       — Она не влезет, — авторитетно постановила Рин. — Диаметр тоннеля просто слишком мал.       Рин прекрасно помнила этот спуск в пещеру Грааля, начинавшийся в маленьком каменном «домике» и круто спиралью спускавшийся под землю, причём размеры его были таковы, что двое в нём не разминутся при всём желании.       — Влезет, — мрачно возразили Вэйвер и Сэйбер, почему-то хором.       — Я видела этот тоннель…       — Пойми, — перебил Рин Вэйвер, — с тех пор, как ты видела его последний раз, он сильно изменился.       — Опять Маб?! — Рин приготовилась обрушить на ходячее бедствие громы и молнии.       — А почему сразу я?! — обиделась та.       — Именно, — поддакнул Вэйвер, указывая на Александра. — У нас же ещё есть он.       Рин подумалось, что она уже совсем не хочет выяснять подробности произошедшего с тоннелем.       — Вопрос, кто поведёт грузовик, — вздохнул Эль-Мэллой.       — Он на радиоуправлении, — флегматично ответил Кирицугу, занятый методичным пресечением попыток Сэйбер вернуть кокэси с душой Айрисфиль себе.       — Там слишком далеко, — возразила Рин. — Взорвётся, не доехав.       — Не понимаю, в чём проблема, если учесть, что шахид у нас уже есть, — заметил Кирэй, совсем не ласково трепля Маб по макушке.       — Поверь мне, шахиды выглядят по-другому, — хмыкнул Кирицугу.       — Смотря какие.       — Я поведу, — согласилась Маб.       — Этого ты не переживёшь, — заявил Кирицугу.       — Она – переживёт! — хором воскликнули Рин, Вэйвер, Эль-Мэллой и Кирэй.       И немедленно смутились собственной дружной реакции.       — Да, а почему Тосака с завязанными глазами? — сменил тему Вэйвер.       — Так надо, — отрезала Рин.       — А что вы по этому поводу думаете, мистер Тосака?       — Я думаю, что надо закончить со всем побыстрее, — ответил тот, тщетно пытаясь вывернуться из медвежьего захвата Александра.       — И каков наш план? — поинтересовался Кирицугу, торжествующе возвышаясь над сдавшейся Сэйбер. — «Ракета» сметает окружение Авенджера, затем Тосака отрезает его от лей-линии, и Райдер переносит его в своё Зеркало Души, где мы изыскиваем способ его упокоить. Всё верно?       — Кроме того, что я не Райдер, — поправил Александр.       — Точно.       — Как это не Райдер?! — изумилась Сэйбер.       — А вот так, — с оттенком усталости в голосе пояснил Александр. — Я теперь не Слуга, а обычный Волшебник. За всеми объяснениями к Маб.       Судя по выражению лица Сэйбер, она даже не рассчитывала получить от Маб вразумительное объяснение.       — «Обычный» Волшебник с Зеркалом Души, — отец издал что-то, отдалённо похожее на истеричный смешок.       — И вот ещё что, — продолжил Александр. — Боюсь, я не смогу призвать Зеркало Души.       — Как это не сможете?! — переполошилась Рин.       — Это ожидаемо, — вздохнул Эль-Мэллой, — учитывая, что кое-кто активно расходовал свою энергию безо всяких раздумий. У него просто не хватит силы на вызов.       — Итак, наш план накрылся, — спокойно подытожил Кирицугу.       — Ну, вообще-то, мы можем—, — начала Маб.       — У тебя есть Зеркало Души? — в лоб спросил Эль-Мэллой.       — Да, я думаю—       — Тогда призывать будешь ты.       — Во-первых, я не умею! — кажется, Маб разозлилась, что её всё время перебивали.       — Научу за пять минут.       Отчего-то Рин не сомневалась, что Эль-Мэллой сможет.       — Во-вторых, вы не захотите это увидеть!       — Там кучи трупов, море крови? — ехидно предположила Рин.       — Лучше бы там было это, — неожиданно серьёзно возразила Маб. — Это значило бы, что жизнь там хотя бы была. Короче, это очень неприятное зрелище.       — Но у нас нет вариантов, — напомнил Кирицугу.       — Есть. Можно просто запитать Алекссана от меня.       — Это как? — оживился Александр.       — Это просто.       Маб оттянула шарф и, как тогда, в Кенсингтонском саду, порезала палец о бусину чёток, на этот раз мизинец на левой руке. Тонкой струйкой кровь полилась на землю. Аккуратно подхватив пальцами эту струйку, Маб потянула её, точно блестящую алую нить. Торжественно держа эту «нить», росшую у неё из мизинца, перед собой, она подошла к Александру и сказала:       — Давай мизинец.       Тот с интересом протянул ей мизинец левой руки, и Маб обмотала его «нитью».       — Эй-эй-эй! — внезапно сообразила Рин. — Вы вообще соображаете, что делаете?!       — Ритуал «нити судьбы»? — глупо уточнила Маб, закрепляя «нить» бантиком.       — Ты же знаешь, что это значит?!       — В молодёжной культуре?       — А что это значит в молодёжной культуре? — полюбопытствовал Александр.       — Любовь до гроба, по-мойму, — ответила Маб.       — А, то есть, ты отдаёшь себе в этом отчёт? — уточнила Рин.       — Ну да, но, — Маб подёргала «нить», проверяя, хорошо ли она закреплена, — ты же понимаешь, что с ритуалом такие представления ничего общего не имеют. Ты слишком много об этом думаешь. Типа «а, он ел той же ложкой, это непрямой поцелуй!», — Маб рассмеялась. — Это же просто глупости.       Рин почувствовала, как кровь приливает к лицу. Откуда она знает?! Нет, Маб не знала, иначе бы она как-нибудь показала, что намекает. Она просто… просто привела именно такой пример, видимо, сочтя его невероятно оригинальным или карикатурным. Или всё сразу.       Рин с опаской покосилась на Кирэя. Он смотрел куда-то в пространство с абсолютно непроницаемой физиономией. Он догадался. Он точно догадался!!       — Так, молодёжь, давайте вы дела сердечные потом утрясать будете, хорошо? — попросил Эль-Мэллой. — Пора уже приступать к делу.       Рин попыталась испепелить его взглядом, но, к сожалению, не получилось.       — А не порвётся? — с сомнением спросил Александр, помахивая рукой и наблюдая за выплясывавшей в воздухе «нитью».       — В том и фишка, — гордо ответила Маб. — Не порвётся, на любое расстояние растянется, и печать на него не распространяется.       — И что, у тебя действительно сил прибавилось? — Вэйвер поймал «нить» и с подозрением её подёргал.       — Представить не можешь, насколько, — заверил его Александр.       Он вновь призвал колесницу. Рин и раньше поражалась той мощи, которую излучало Колесо Гордия, но теперь мощь эта превышала все разумные пределы. Очень может быть, что на ней теперь можно было прорваться к Авенджеру безо всякой «ракеты». И эту идею Рин решила озвучить.       — Нет, — категорично отрезала Маб.       — Тебе действительно охота ехать на бомбе?       — Не могу сказать, что очень, но полагаться на Колесо Гордия всё равно не вариант. Нельзя, чтобы на вас попала скверна.       — А тебя запятнать можно?       — Теоретически, можно, — Маб заложила руки за голову. — Если скверны будет слишком много, проблемы могут возникнуть, но огонь сделает своё дело.       — Может, тогда нам лучше поспешить? — нетерпеливо полюбопытствовал отец.       — Может, но…, — Маб посмотрела на Эль-Мэллоя. — Милорд, натурально за пять минут научите? Просто на всякий пожарный.       — На всякий пожарный возьми огнетушитель, — предложил Кирэй.       — Не поможет.       — Хорошо, — кивнул Эль-Мэллой. — Тогда отойдём.       — Только поторопитесь, — посоветовал им вдогонку Кирицугу. — У нас мало времени.       Рин потребовалась минута, чтобы осознать, что она осталась одна в компании местных, части из которых известно, кто она такая, а другой части знать это категорически не надо.       — Пойду… посмотрю… как они там… потороплю…       Не дожидаясь ответа на своё блеянье, Рин поспешила в том же направлении, куда ушли Маб и Эль-Мэллой, но увидеть ей их удалось, лишь когда она обогнула остатки догоравшего храма. Рин решила не мешать уроку и осталась стоять в стороне. Эль-Мэллой объяснял Маб что-то, иногда подкрепляя свои слова жестами и показывая что-то в пухлой тетради, которую он, очевидно, достал из рюкзака, а Маб внимательно слушала, чуть склонив голову вбок, не перебивая и лишь изредка задавая вопросы.       — Теперь попробуй, — потребовал Эль-Мэллой, захлопывая тетрадь, видимо, закончив объяснение. — Тосака, хочешь посмотреть?       — Я?! — Рин всполошилась. — Если можно…       — Вообще-то, мне не очень хочется вам это показывать, — пробурчала Маб.       — Возражения не принимаются, — отрезал Эль-Мэллой. — Во-первых, я должен убедиться, что материал усвоен. Во-вторых, считай это наказанием за все свои прегрешения.       Маб тяжело вздохнула, мирясь со своей участью, стянула тесёмку (отчего Рин на плечи с невозмутимым видом рухнуло небо) и прикрыла глаза, сосредотачиваясь, а потом резко распахнула их, причём в этот момент они полыхнули необычайно ярким голубым светом.       Внезапно мир пошёл трещинами и вдруг разбился, точно расколотое зеркало, осыпаясь осколками на землю. А за осколками явился залитый светом средневековый городок с белыми домишками, яркими черепичными крышами, геранью на окнах, мощёными мостовыми и высокой башней с часами, подпиравшей своим шпилем купол абсолютно голубого неба, лишённого и намёка на солнце. Город был настолько ненастоящий, что Рин захотелось кричать. Неудивительно, что Маб не хотела это показывать. Этот город был чудовищем, скрывавшим свою сущность под маской ангела, Рин чувствовала это всем своим существом.       — Неприятное место, так? — Маб криво улыбнулась.       — И всё же это твоё Зеркало Души, — заметил Эль-Мэллой.       — Не столько потому, что мне очень хочется, сколько потому, что, скорее всего, я никогда никуда от него не денусь.       — Что это за место? — спросила Рин.       — Моё Зеркало—       — Нет. Что должно изображать это место?       Маб страдальчески наморщила брови и, раскинув руки, театрально пафосным тоном возвестила:       — Се есть град идеальный!       — Идеальный город? Ты издеваешься? — Рин помассировала ноющий висок. — Что ты имеешь в виду?       — Ровно то, что сказала, — Маб пожала плечами. — Этот город идеален. Как и его жители.       Рин в растерянности осмотрелась. Улицы были пусты, и маленькие переулочки, и в окнах домов не было видно ни одного человека. Не курилось ни одной каминной трубы и ни одной самой маленькой ленточки дыма не поднималось к безоблачному небу.       — Но здесь никого нет! — воскликнула Рин.       — Именно! — Маб рассмеялась. — На самом деле они тут. Мужчины и женщины, старики и дети. Но их всё равно, что нет, потому что с ними ничего не происходит. Так уж ли важно, есть они или нет, если разницы никакой?       — И это, по-твоему, идеальный город?       Что-то больное было в самой идее. Идеал – нечто столь прекрасное, столь завершённое, столь полноценное, что от него нельзя ничего отнять и к нему нельзя ничего прибавить. Идеал знает лишь неизменность. Как только идеал изменится, он перестанет быть идеалом.       Но, боже, как гадко!       — Как хорошо, что он был уничтожен, верно? — хмыкнула Маб.       — Он был уничтожен, но остался в тебе? — уточнил Эль-Мэллой.       — Это сложно объяснить. Он был до всего. Настолько до всего, что даже я сейчас не могу себе это представить. Но его никогда не было. Он был вечен, но вечность – это всего лишь застывшее мгновение, — Маб указала рукой на часовую башню. — Когда стрелки сдвинулись, наступил полдень и забил колокол, город просто исчез, — она повязала тесёмку назад.       Образ города начал осыпаться, возвращая на небо черноту ночи и яркие точки звёзд, обнажая тлеющие руины храма, стену леса по краям храмового двора и мерцающую гладь озера.       — Жизнь – это грех, — продолжала Маб. — С точки зрения вечности, по крайней мере. Всего лишь грязь на Зеркале Вечности. Если его протереть, всё вернётся на круги своя, — Маб мягко улыбнулась. — Но я очень нечистоплотна.       Внезапно она прикрыла глаза и тихо начала декламировать:

Мой дом бесконечно далёк От видений в твоих ярких снах. Мой дом бесконечно жесток. Мой дом – это холод и страх. Мой дом – это гимн пустоты. Мой дом – это смерть всех миров. Мой дом – это город мечты. Мой дом – это город богов. Мой дом не познал, что есть грех. Мой дом не познал, что есть тьма. Мой дом – это рай лишь для тех, Кто забыл, что у них есть сердца. Мой дом не найдёшь ты нигде, Он не примет тебя никогда. Мой дом – отраженье в воде. Мой дом есть частичка меня.

      Маб посмотрела на Рин и Эль-Мэллоя и смущённо улыбнулась:       — Не выйдет из меня поэта.       — Кто ты… для этого города? — спросила Рин. — Его житель?       — Не совсем, — Маб покачала головой. — Лишь осколок его отражения. Как и всего этого мира, — она раскинула руки, точно обнимая небо, — меня просто не должно было быть.       — А как тогда получилось?       — Не знаю, — Маб задумчиво поскребла щёку и озадаченно посмотрела на Рин. — Повезло?       — Мне кажется, такие вещи не могут определяться одним лишь везением.       — А шиш его знает. Но если ты вдруг намекаешь, что в этом была какая-то моя заслуга, то ты жестоко ошибаешься.       — А твоё появление и исчезновение города как-то связано?       — Ну…, — на лице Маб появилось виноватое выражение. — Часовой механизм запустила я…       — Ожидаемо, — прокомментировал Эль-Мэллой.       — Почему ожидаемо?!       — Да потому что вечно либо ты, либо Александр. Александра тогда ещё не было, остаёшься ты.       Маб обиженно надулась. Наверно, тяжело иметь репутацию «в каждой бочке затычка». С другой стороны, она это заслужила.       — Скажи, ты можешь ответить, зачем ты устроила всю эту историю? — без особой надежды поинтересовалась Рин. — Но если опять твои вечные отговорки и лапша на уши, то лучше не говори ничего.       — В этом нет ничего сверхсекретного, — Маб с виноватым видом поскребла затылок. — Но если ты узнаешь, то убьёшь меня.       — Как будто я могу тебя убить.       — Сложно сказать. Не думаю, но не могу утверждать на двести процентов.       — Да? И откуда такое сомнение?       — Тезис о моей неубиваемости основан на том, что это пока ещё ни у кого ни на одном уровне не получилось, понимаешь? Это довольно шаткая основа.       — Но ты уверена, что у Авенджера сделать это не получится, — заметил Эль-Мэллой.       — Способ, — Маб подняла вверх указательный палец. — Способ банален, известен и не работает. Чтобы убить меня, нужно изобрести что-то радикально новое. Вброс на будущее, если вдруг будет интересно: чтобы убить меня, вам надо придумать, как уничтожить этот отпечаток, что вы видели.       — Но ты же сама только что говорила, что это основа всего!       — Видишь, как всё сложно? — Маб вздохнула.       — Ты хочешь, чтобы тебя убили? — полюбопытствовал Эль-Мэллой.       Маб посмотрела на него, как на умалишённого:       — Конечно, нет. Мне совсем не хочется умирать. Просто пока мы не сможем избавиться от этой идеальной первоосновы, мы останемся её пленниками. Мы все. И однажды кто-то может протереть Зеркало.       — Вы можете есть слона по частям и сначала разобраться с Авенджером, а уже потом перейти к экзистенциальным вопросам? — недовольно поинтересовался Кирэй, выросший точно из-под земли.       Как давно он здесь стоял?!       — Знаешь, Котоминэ-чан, — восторженно затараторила Маб, — мне всегда говорили, что я жутко неорганизованная.       — Не вижу поводов для гордости, — отрезал Кирэй. — Вы закончили? — он обвёл присутствующих недовольным взглядом.       — Да, мы уже идём, — заверил его Эль-Мэллой.       Неуверенно все трое потянулись назад к грузовику. Кирэй немного постоял на месте, задумчиво глядя на озеро, и пошёл за ними.       В колеснице оказалось не так много места, как привыкла думать Рин. Во всяком случае, когда они к ней подошли, все остальные, уже в неё забравшиеся, испытывали явный недостаток личного пространства. Обнаружив среди этих несчастных Карию, Рин разозлилась и, схватив его за рукав, стащила его с колесницы, чуть не уронив на землю.       — Что ты…? — удивился Кария.       — От тебя там не будет никакого проку, — пояснила Рин. — Только погибнешь зря.       — Но…       — Хоть её послушай, раз меня слушать отказываешься, — поддакнула Маб, пока Кирэй запихивал её в кабину грузовика. — Да, кстати, — она потянулась себе за ворот и вытащила небольшой свёрток, который швырнула Карии. — Твоя лапка. С Паком так и не сложилось, но ты попроси Котоминэ-чан, он пришьёт.       — Не смей раздавать за меня обещания, — прошипел Кирэй, захлопывая дверцу.       — И вот ещё! — Маб высунулась через опущенное стекло. — Алекссан, Океан существует! И я буду ждать тебя на его берегу столько, сколько тебе потребуется, чтобы до него дойти!       — Ты прощаешься, что ли? — удивился Александр.       Рин вздрогнула. Она уже успела об этом забыть. Она так привыкла ко всему происходящему, что просто забыла об этом напрочь. Через два часа после уничтожения Грааля они с Эль-Мэллоем вернутся в будущее. А Маб… что собирается делать она? Уйти через Грааль в Акашу? Тогда верно. Её прощание – оно сейчас.       Маб задумчиво возвела глаза к небу, а потом кивнула:       — Да, я прощаюсь. Заранее, потому что потом может и не получиться.       — А что же с тем очень уважаемым тобой человеком? — спросил Кария.       Маб мечтательно улыбнулась:       — Я всегда знала, что он мудак. Но, знаешь, дело в оттенках. Он – один из храбрейших людей, которых я когда-либо знала, готовый переступить через себя столько раз, сколько потребуется. А ты… ты просто жалок, — она залезла назад в кабину и завела двигатель.       — Маб, это грубо! — возмутилась Рин, но та закопалась куда-то под приборную панель и ничего не ответила.       — Ничего страшного, — Кария усмехнулся. — Не знаю, насколько я жалок, но бесполезен я точно.       Рин хотела бы что-нибудь возразить, да возразить-то было и нечего.       — Но вот совет! — внезапно снова заговорила Маб, впрочем, так и не показавшись. — Не сдавайся. И считайся непременно с чувствами тех, кто тебе дорог. И будь терпеливым. Дворец в одну ночь возвести, конечно, можно, только рухнет он потом от лёгкого дуновения.       — Давайте там уже быстрее! — прикрикнул Кирицугу.       — Удачи, — Кария коснулся щеки Рин. — Я буду ждать.       — Хорошо, — Рин смущённо потупилась.       Улыбнувшись на прощание, она развернулась и подошла к колеснице. Уже забравшийся Эль-Мэллой протянул Рин руку, но тут залезавший рядом Кирэй схватил её за шиворот и втащил наверх. Рин от этого чуть не потеряла равновесие и, убедившись в устойчивости своего положения, с опаской покосилась на Кирэя.       — Мистер Котоминэ, — после небольшой паузы начал Эль-Мэллой, — поправьте меня, если я ошибаюсь. Вы меня за что-то невзлюбили?       — Совершенно не понимаю, о чём вы, — с вежливой улыбкой ответил Кирэй.       Этой улыбкой можно было алмазы резать. Рин сглотнула и поспешила вклиниться между ними. Просто на всякий случай. Но что случилось-то? Кирэй с Эль-Мэллоем общались совсем недолго, в основном в присутствии Рин, и ничего такого между ними вроде бы не произошло.       Не произошло же?       Грузовик взревел двигателем, точно стадо раненных буйволов с аккомпанементом стада рассерженных слонов, так, что у Рин заложило уши, и, совершив замысловатый пируэт и чуть не задавив Карию, вылетел с храмового двора в лес.       — И правда, шахид, — вынужден был признать Кирицугу.       — Я же говорил, — довольно хмыкнул Кирэй.       — Все крепко держатся? — спросил Александр, осматривая колесницу. — Никто не выпадет?       — Сейчас сказать трудно, а когда выпадет, ему это уже будет без разницы, — прохрипел откуда-то Вэйвер.       — Тогда в бой! — Александр хлестнул быков, и колесница сорвалась с места.       Грузовик оставил за собой широкую просеку, и оставалось только удивляться, как это он не взорвался по дороге. Колесница неслась за ним следом, однако, на почтительном расстоянии и окружённая всеми защитными щитами, какими было возможно. Когда «ракета» взорвётся, мало никому не покажется. Рин уже не казалась столь удачной идея оставить Карию одного на горе. Кто знает, сколько от этой горы после всего останется?       Но больше сейчас Рин беспокоилась всё-таки не об этом. Сразу после взрыва ей надлежало выступить, причём так, чтобы никто не заметил и все подумали на отца. В принципе, Эль-Мэллой объяснил ей, как и что делать, но, поскольку возможности попрактиковаться не было, не было и уверенности в успехе предприятия, а отсутствие плана Б вызывало приступы малоконтролируемой паники.       — А если у нас не получится? — тихонько спросила Рин.       — Мы все умрём, — обнадёжил её Эль-Мэллой.       — Это не смешно!       — Не волнуйся, — хмыкнул Кирэй. — Мой учитель – первоклассный Волшебник.       Даже в окружавшем их грохоте Рин услышала, как отец заскрежетал зубами. Это заставило её задуматься, насколько искренна была реплика Кирэя и не было ли в ней скрытой подколки. А если была, то как много он знает? И что делать, если он знает много? Рин с подозрением покосилась на Кирэя. Поймав её взгляд, он только хитро улыбнулся.       — У вас опять кровь идёт, — с мстительным удовольствием сообщила Рин, тыча ему в нос платком.       Колесница влетела в тоннель, спускавшийся в пещеру Грааля. Он был в разы больше и имел совсем иную форму, чем помнила Рин. Он даже шёл не спиралью, а практически по прямой. Что здесь, чёрт возьми, произошло?!       На таких скоростях счёт шёл на секунды. Впереди полыхнуло пламя, а потом раздался взрыв такой мощи, что гора содрогнулась, колесница накренилась и все стоявшие в ней чуть не попадали. Вокруг разверзся огненный ад, и алые отблески плясали на стенах пещеры. Нет, это не отблески. Пламя охватило всю пещеру сразу, заставляя плавиться камень, и в любое мгновение могло поглотить колесницу.       — Сейчас! — скомандовал Эль-Мэллой.       Рин сосредоточилась. Это просто, он же научил её. Он может научить кого угодно чему угодно, на Маб проверено. А она – она Тосака Рин, дочь своего отца, наследница своего рода, полноправная хозяйка земли Фуюки, обладающая редким талантом к Волшебству. Она не может не справиться.       — Готово, — выдохнула Рин.       — Александр! — крикнул Эль-Мэллой.       В лицо Рин дунул горячий ветер пустыни, показавшийся даже прохладным в сравнении с воздухом горевшей пещеры, и рот немедленно забило песком. Колесница остановилась, причём, судя по манере торможения, Александру явно не давали покоя лавры Маб. Тут-то Рин таки не удержалась на ногах, налетела на борт колесницы и перевалилась бы через него, если бы её не удержал Эль-Мэллой.       Армия Короля маячила где-то на горизонте, кажется, стараясь вообще не отсвечивать. Посреди пустыни поднимался ввысь столп Грааля. Ни тела Айрисфиль фон Айнцберн, ни остатков чудовищ, ни остова грузовика. Только Грааль, пустыня и ничего лишнего.       Рин обвела взглядом своих «соратников» и всполошилась:       — Где Тосака-сан?!       Отца не было в колеснице! Он выпал?! Но когда?! И где он теперь?!       — Я подумал, что здесь ему лучше не быть, — ответил Александр.       — Да?! По-твоему, ему лучше быть в Геенне Огненной?! — Рин почти набросилась на него с кулаками, но её удержал Эль-Мэллой.       — Да не волнуйся ты так, — Александр потрепал Рин по голове. — Я перенёс его к началу тоннеля, там должно быть безопасно, — он широко улыбнулся. — Я не настолько беспечен, как может показаться.       Рин стало стыдно. Она просто перепсиховала от нервного напряжения и зря сорвалась на хорошего человека. Хотя хороший человек мог свой ход мысли озвучить и заранее…       — Извините, — буркнула Рин.       На верхушке бархана, разделявшего колесницу и Грааль, что-то зашевелилось, и, по-собачьи отряхнувшись, превратилось в обгорелую Маб. Поднявшись на ноги, она повернулась к колеснице и радостно замахала руками. Александр помахал ей в ответ.       Эль-Мэллой спрыгнул на песок и, подхватив её за талию, помог спуститься Рин. Следом спустились и остальные. Они обошли колесницу и поднялись на гребень бархана, с которого открывался чудеснейший вид на Грааль, хотя Рин многое отдала бы, чтобы этого вообще никогда не видеть.       — И это Грааль? — уточнил Кирицугу.       — Какая гадость, — искренне оценил Эль-Мэллой.       — Получите, распишитесь, — Маб гордо выпятила грудь, словно это было её рук дело.       Не надо было ей так себя вести в присутствии Сэйбер. К счастью, или к несчастью, но Сэйбер не успела ничего сказать или сделать. Над пустыней разнёсся голос, точнее, тысячи голосов сразу, говоривших каждый на свой лад, но всё-таки достаточно слитно, чтобы можно было разобрать, а что же они говорили:       — Ты пришёл! Ты пришёл, тот, кто позвал меня! Кирицугу!       — Что?! — растерялся Кирицугу.       — А, мы же так тебе и не сказали! — Александр хлопнул себя по лбу. — Эта штука жаждала с тобой встретиться. Утверждала, что это ты её позвал.       — Что это значит, Кирицугу? — требовательно спросила Сэйбер.       — Я не понимаю, о чём вы, — Кирицугу покачал головой. — Не помню, что бы звал такое.       — Склероз – штука коварная, — мечтательно пробормотала Маб.       — Ты позвал меня, — вновь заговорил Грааль. — Ты позвал Всё Зло Мира, — от общей его массы отделился отросток, принявший вид головы и торса Айрисфиль фон Айнцберн. — Ты сказал, что готов принять меня, — «Айрисфиль» протянула руки. — Желай же! Загадай желание, а я исполню его!       — Не делайте этого, — попросила Рин.       Как-никак, а Кирицугу оставался победителем Четвёртой Войны Грааля. Сейчас он имел полное право загадать желание на Граале, и никто не успел бы ему помешать, потому как достаточно одной мысли.       — Эй, священник, ты же можешь очистить Грааль от скверны? — Сэйбер повернулась к Кирэю.       — К сожалению, для этого я слишком скверный священник, — Кирэй покачал головой.       — Мы можем его только уничтожить, — констатировал факт Эль-Мэллой.       — Нет! — Сэйбер не желала сдаваться, хотя одного желания здесь было явно недостаточно.       — Кирицугу, чего ты хочешь? — тем временем продолжал Грааль. — Загадай желание. Позови меня, и мы вместе уничтожим мир.       — Я никогда не желал уничтожения мира! — возмущённо вскричал Кирицугу. — И я не звал тебя! Я всего лишь…       — Неосторожно брошенное слово, — Маб хитро улыбнулась, — губит империи, Кири-чан.       — Я наоборот желал спасения мира! — настаивал Кирицугу. — Но единственный способ, который известен мне,… ведёт к его уничтожению.       — Верно! — «Айрисфиль» захлопала в ладоши и рассмеялась, как ребёнок. — Давай «спасём» мир! Давай уничтожим его!       — Что вы тут за психодел разводите? — недовольно поинтересовался Вэйвер.       — Это называется «душевные метания» и «дебаты о мироустройстве», — в том же тоне предположил Кирэй.       — Каждый раз, как Аристотель начинал вещать что-то подобное, мне хотелось в него чем-нибудь кинуть, — мечтательно сообщил Александр.       — Вы можете вести себя чуть более адекватно ситуации?! — взбесилась Рин.       — Закатывать истерики и вопрошать, «тварь ли я дрожащая»? — полюбопытствовал Кирэй.       — С этим и без нас справляются, — поддакнул Эль-Мэллой.       Нельзя сказать, что они были в корне неправы, но явно прыгнули из одной крайности в другую. Рин тяжело вздохнула. Сейчас им следовало придумать, как уничтожить Грааль, а вместо этого они страдают и грызутся не по делу.       Внезапно Сэйбер выхватила меч и взмахнула им так, что Маб непременно лишилась бы головы, если бы такое было возможно и если бы она вовремя не отшатнулась. К сожалению, это заставило Маб потерять равновесие и скатиться вниз к подножью бархана, где и затормозить в десятке метров от Грааля.       — Сэйбер! — воскликнул Александр.       — Это всё твоих рук дело, — с ненавистью сказала Сэйбер, обращаясь к барахтавшейся в песке Маб.       — И да, и нет, — Маб встала на четвереньки и с улыбкой взглянула наверх. — Идея Войн принадлежала не мне, Авенджера призвала не я, красивыми фразами разбрасывалась тоже не я. Если так разобраться, что вообще я сделала?       — Я не могу верить ни одному твоему слову.       — Почему? Я тебе хоть раз солгала?       Маб не собиралась успокаивать Сэйбер. Она не собиралась её вразумлять, объяснять ей, пытаться завоевать её доверие. Она собиралась морально избивать её, долго и беспощадно. И всё из-за этого пресловутого «чувства юмора»? Или в искренней неприязни Маб было нечто большее? Ненависть Сэйбер была понятна, но почему Маб отвечала ей взаимностью?       — Маб…, — попыталась вклиниться Рин.       Но тут Сэйбер вдруг спрыгнула вниз и приземлилась рядом с Маб, приставив меч ей к горлу. Обернувшись к «Айрисфиль», Сэйбер громко заявила:       — Грааль! Я – последний Слуга, и я имею право на желание!       — Арти, нет! — рявкнула Маб, пытаясь вскочить на ноги, но Сэйбер ударом меча отбросила её в песок.       — Верни меня в прошлое, чтобы исправить мои ошибки!       — Сэйбер! — вскричал Александр.       Чёрная волна поднялась из песка и накрыла и Сэйбер, и Маб.       — Да будет так, — торжественно произнесла «Айрисфиль».