Лейкемия (лейкоз, рак крови) – заболевание крови, характеризующееся развитием злокачественных новообразований в кровеносной системе. Лейкемия может носить острый и хронический характеры. Симптомы при заболевании: Слабость, носовые кровотечения, нарушение координации движений, травмы кожи, бледная кожа сопровождающая с большими темными кругами под глазами, увеличение лимфатических узлов, выпадение волос, тошнота, рвота, снижение веса (резкое).
Некоторые пункты совершенно не понимаю, читаю только то, что понятно даже певцу. От прочитанного становится не по себе. Сказать о том,что я в полном шоке от того,что это все переносит пятнадцатилетний ребенок и еще много детей совсем маленького возраста - ничего не сказать. Это ужасно и до безумия страшно. Зачем нужны болезни в мире??? Треплю свои кудри, тяжело вздохнув и нахмурив брови, продолжаю изучать лейкоз.<i>Лечение: Химиотерапия. Применяются соответствующего типа медикаменты, действие которых позволяет уничтожить раковые клетки. Радиотерапия или лучевая терапия. Использование определенного излучения (рентгеновского и пр.), за счет чего обеспечивается возможность разрушения раковых клеток, помимо этого уменьшаются селезенка/печень и лимфоузлы, подвергшиеся увеличению на фоне процессов рассматриваемого заболевания
</i> Химиотерапия. Она писала о ней. Так, дальше. И поконкретней о ней, пожалуй.Химиотерапи́я — лечение какого-либо инфекционного, паразитарного заболевания либо злокачественной опухоли (рака) с помощью ядов или токсинов при сравнительно меньшем отрицательном воздействии на организм хозяина. Яд или токсин при этом называется химиопрепаратом, или химиотерапевтическим агентом. Лечение происходит на трех стадиях. Шанс на выживание, если первая и вторая стадия прошли успешно - 60... 100%,успешная первая стадия - 25... 60%,н если первая стадия прошла неудачно, шанс выжить 2...5% за счет следующих стадий, в ином случае - летальный исход.
Летальный исход... Пробило в дрожь, и, нервно хлопнув крышкой бука, я наклонился на спинку дивана и накрыл ладонями лицо. - Как ты мог, Гарри Эдвард Стайлс!? - обиженно воскликнула Валери. - Ты прочел письма? Ты ведь обещал мне, что мы прочтем их вместе! Она вошла в комнату в своей ночной рубашке, но уже умытая и с расчесанными волосами, которые она заделала в конский хвост. - Малыш, они были маленькими... - Ей стало хоть немного лучше? - не дав договорить, спросила она. - Нет, - я вздохнул, - наоборот еще хуже. Валери села рядом со мной и нежно коснулась щеки. Тяжело вздохнув. она спросила: - Во сколько ты встал? - Проснулся в шесть и пытался еще уснуть, но не смог. Мне нужно было прочесть, что же там было у нее еще, в надежде, что стало лучше. Но все далеко не лучше. Вот. - ответил я. - Подожди, соня, а ты почему не спишь? Обычно ты встаешь часов в двенадцать. Что-то случилось? - Просто, внизу живота немного приболело и... - Что значит немного приболело, Валери!? - воскликнул я, а глаза округлились. - Это нормально? Что это значит? Это схватки? - Заткнись! - остановила меня она. Заткнись? Что? Она впервые в жизни меня заткнула! - Все нормально...наверное. И это не схватки, ведь если бы это были они, то я бы уже орала от боли! - Когда тебе рожать? - пытаясь успокоиться, спросил я. - Через неделю. Ну, так врач сказал. - Ясно. Я потянулся, и, взяв за острый подбородок, коснулся сладких губ, Валери. Прекрасная. Дорогая. Любимая. Я не знаю,что со мной произошло, но я просто не смог совладать с эмоциями. Я крепко взял ее за талию руками, а на глазах выступили слезы. Что если я потеряю ее? Что будет со мной? Что будет со мной, если мы потеряем нашего, еще даже не родившегося ребенка!? Что будет с Валери? Она не переживет этого... Сразу же вспоминаю Ребекку и Эмета - родители Эшли. Что испытывали они, когда осознавали, что их дочь пожирает гребанная лейкемия. - Милый, ты чего? - тихий голос Валери, как только она отстранила свои губы от моих. Ее ладони накрыли лицо, а пальцы провели по мокрым следам от слез. - Ничего. Все хорошо, просто эмоции зашкаливают по поводу Эшли. - ответил я. Валери притянула меня к себе и начала целовать мои мокрые от слез глаза, щеки, и вновь я улыбаюсь. - Может не будем читать письма? - Ты что? - удивился я. - Просто, это очень страшно, Гарри. Я понимаю и поддерживаю тебя в том, что ты должен дочитать это, но это страшно. Может мы не воспринимаем этого прям напрямую, но в подсознание откладывается весь этот страх, вся боль. Прочитывая все это мы словно переживаем то, что переживала она и это ужасно... - Я хочу дочитать. Я должен. Я должен узнать. Что с ней случилось позже, как она это пережила, ведь писала она это мне. МНЕ. Понимаешь? - Да, хорошо. Мы дочитаем. Но только вместе! - Ты только что говорила о переживаниях и обо всем этом. а сейчас хочешь читать? Ты беременна! - Открывай сейчас же, ты не будешь читать это один! - про-командовала она. Я неодобрительно покачал головой, но уже через несколько секунд достал письмо под номером шесть. Оно тоже оказалось не слишком большим:" Гарри!
Что я могу сказать... Я в ужасе! Мои волосы остригли! Меня подстригли! Подстригли сантиметров на сорок. Понимаешь? Что же произошло за эти две недели, которые я не писала. Ничего, Гарри. Если раньше мне становилось хуже, то сейчас все осталось на своем месте. И не лучше и не хуже... Хотя, ВОЛОСЫ... Мне хочется плакать от этой мысли. Но ничего, они вырастут. Вырастут, я уверенна. Только этот ужас закончится и все встанет на свои места. Да! А еще, подходя к зеркалу я себя просто не узнаю. Знаешь, если бы я потеряла эти 15 кг с помощью диеты и спорта, то я была бы счастлива, потому, что мне действительно идет быть немного худенькой. Но есть большое "НО"! Я похудела за счет чего? За счет болезни, Гарри! А за эти две недели, я не потеряла ни кг, как обычно. Может это все химиотерапия? Может мне станет легче? Я надеюсь на это, Гарри! Все будет хорошо. Да! Точно. Через три недели первая стадия химиотерапии пройдет, и если все будет хорошо, то возможно мне разрешат съездить домой. Мне пора. Передавай все привет. Я верю в себя, Гарри. Я верю в то, что все будет хорошо. Ты тоже веришь в меня. Я это точно знаю!Эшли. 21 февраля. 2013 год."
Я верю в тебя, Эшли. Все будет хорошо, ведь по-другому - не должно быть.