Вверх тормашками

Когда случается беда, то не понимаешь, как теперь ужиться с временем. Кажется, что оно теперь ползет, подобно улитке, медленно, вязко, бессмысленно. Чтобы потом быть раздавленным пронесшимся на всей скорости, скажем, автомобилем… Как-то странно, серо протянулись три вымученные недели. Август был дождливым и, казалось, бесконечным. Было холодно, лил унылый моросящий дождь, и лишь изредка из-за туч выглядывало Солнце. Тогда Люция пряталась от него под большим одеялом. Она все время мерзла, даже под самым теплым пледом. Немели конечности: иногда она просыпалась посреди ночи с ощущением того, что у нее больше нет одной из рук. Так странно, скручено она засыпала, что рука затекала и полностью теряла чувствительность. В первую ночь она даже вскрикнула. На её крик примчалась впопыхах её мама, в одной помятой ночной сорочке. Теперь родители жили здесь. И подруги. Чаще всего. Только Люции было всё одно: люди проносились перед её остекленевшими глазами словно тени. Черные тени. Их голоса существовали отдельно, где-то в заоблачных далях: Люция не слушала. Зачем они что-то говорили? Они так боялись оставить её одну. Она не помнила, когда в последний раз оставалась здесь наедине с собой. И с братом. Казалось, он там, в своей комнате, просто сидит, не выходит. Иногда у него такое бывало. По работе. Много работы. Люция отвечала на автомате на все, что ей говорили. Все эти люди- тени, черные тени. И иногда одна тень проносилась перед её глазами красной ленточкой. Но и она уходила. Так же внезапно. Подушка была очень мягкой, в ней можно было утонуть, как в море. Люция опускала голову в этот омут, и перед глазами возникал прикроватный столик с пузырьками, опустевшими почти наполовину. Сильные успокоительные. Люции нравилась сладость таблеточных оболочек, такая умиротворяющая… Пожалуй, из пристрастий это было всё. Тишина нарушалась мягким закрытием двери, глухим звоном посуды на подносе. -Привет, девочка.- Говорил мягкий женский голос. –Твои родители отлучились на два дня по делам с работой- перевестись из другой страны сюда сложновато без личного присутствия… Но ничего, мы будем с тобой все рядом, всё хорошо. Люция еле шевельнула головой в ответ. -Давай, поедим. Тебе надо кушать, у тебя щечки так впали. Давай, поднимайся, пожалуйста. Люция не стала капризничать. Голос матери Ренджи обладал какой-то удивительной успокоительной силой. Она послушалась. Ложка за ложкой, она медленно ела суп, пока женщина осторожно говорила о ни о чем не обязывающих пустяках. Люция слушала её в пол уха, но, по крайней мере, под этот рокот почему-то просыпался слабый, но все же аппетит. -А вечером к тебе обязательно зайдет Рен. А то у него все не получалось из-за работы. Столько работы в последнее время… Люция замерла, впервые прислушавшись к словам женщины. -Его сейчас, кажется, опять посадили за бумажную работу. Правда, писать статьи это все же лучше, мне кажется, чем по клубам-то… Ой…- Она поднесла ладонь к рукам и смущенно улыбнулась. -Кажется, я увлеклась рассказами-то… -Нет. Нет, расскажите. -Неожиданно для себя произнесла Люция. Звук её голоса был диковинным даже для нее самой: в последний раз она говорила что-то несколько дней назад. Мать Ренджи навострилась: наконец-то девочка проявила интерес. Это было очень неплохо. -Мне кажется, он в последнее время понял, что это немного не для него. Он что-то там вякнул начальнице, «кошке», кажется… Забавное прозвище. Выпал у неё из фавора. И правильно все сделал он. В светской среде одни только… Сама знаешь, кто.- Она понизила голос. -Что он сказал? -Раскритиковал, кажется, что-то… Какому начальнику понравится, когда ему указывают подчиненные? Вот, и пересадили его на более обыденную работу. Я, вообще, понимаю, он себе подыскивает еще что-то, в политических СМИ. Это же здорово, мне кажется! Ох, Люция, вот, молодец какая! Ты весь суп съела! И второе! Умница!- Женщина заботливо потрепала её по голове. Она отметила про себя, что Люция небывало оживилась, услышав про Ренджи. «Хм… Что-то это да и значит…»-Подумала она. «Надо поторопить его, пожалуй…» -Ты будешь чай?- Спросила она дружелюбно. -Да… -Тогда я принесу тебе сюда. -Н-нет. На кухню пойдемте. -Отлично! Люция с большим страхом передвигалась по дому, ведь каждый уголок напоминал ей о её покойном брате. Всё в этой квартире было пропитано его недавним присутствием. И так страшно было смотреть и осознавать, что он больше не посидит в своем любимом кресле, что его голова больше не коснется подушки. Она по-прежнему не верила. Не без труда она заставила себя встать и пройти до кухни, сесть за стол, пригубить горячий чай, откусить малюсенький кусочек печенья. Сладость больше не приносила ей удовольствия. Это было так тяжело… -Вы знаете, Вы не должны меня караулить вечно. Вы, если хотите, идите…- Тихо сказала Люция, блекло посмотрев на мать Ренджи. -Ну, что ты, девочка моя! Ну, куда же я денусь! -Воскликнула она, улыбаясь. -Нет, правда, я в порядке. Я просто немного посплю сейчас.- Люция сказала уже, стараясь звучать бодрее. -Я обещала твоим родителям, не могу тебя бросить так! -Я точно в порядке буду, ну, что может случиться со мной? -Ты смотри. Я настаивать не буду, мы люди взрослые уже, я понимаю, что, может, ты и одна хочешь побыть. Но я обещала твоим, что мы присмотрим за тобой. -Всем нужен отдых, что Вы. Если что, я Вам позвоню. Спасибо Вам за всё. -Хорошо. Но только давай, осторожнее! * * * Люция лежала в кровати брата, вдыхая запах простыней. Её лицо не выражало ничего. Были сумерки. Она думала о Бьякуе. Он будто сидел вон там, на своем привычном месте, вперившись в монитор компьютера. Кажется, он был единственным, кто любил её. Он всегда заботился о ней, забавно заботился, но никогда не забывал. Родители были вечно в разъездах. Фактически, Бьякуя и воспитал её. Зимой завязывал ей шапку и застегивал пальто, когда они, еще совсем маленькие, шли кататься с горки на санках. Они ходили втроем. Бьякуя и двое мелких. Люция и Ренджи. Он вечно, кажется, усмирял их, когда те пихали друг друга в снег и обидно обзывались «редисками», он вытаскивал их из сугробов и отряхивал от комьев снега, налипавшего им на смешные шарфы и шапки. Как забавно, если вспомнить… «Люц, тащись на горку, не ленись! Рен, а, ну, маме расскажу, что сосульки грызешь! Будь мужиком, вези саночки!» А ведь у Ренджи были тогда черные волосы. Странно… Сейчас представить его брюнетом… Так непривычно. Люция громко выдохнула. Она вдруг осознала, что Ренджи снова пробрался в её мысли. Даже сейчас. Сложно было признать, но когда она думала о нём, у неё, в её измученной душе, будто загорался огонек. Огонек, такой, какой бывает в мрачном, непроглядном лесу, в чаще. И ты идешь на него, идешь… Выбиваясь из сил, превозмогая усталость с дороги, спотыкаясь о кочки. Ноют мышцы, затекли ноги, а ты идешь, потому что огонек-это спасение и надо добраться до туда, во что бы то ни стало. Правда, как странно… Огонек вдруг гаснет. Гаснет. Его тушит ведьма. Ведьма со смуглой кожей и злыми янтарными глазами… «Меня никто не любит…»- Вырвалось у Люции. Её голос поглотился плотной простыней. «Никто… Я одна…»-Повторяла она. Любопытно, несуразно было это, но внезапно Люции вспомнилась работа. Язвительные люди вокруг, шумящие, смеющиеся, обсуждающие. Кошка. Последние недели. Злость, зависть. Яркая прядь красных волос. То утро, когда брат долго не мог найти ключи… Эта безнаказанная сволочь… Вьется вокруг её старого друга… Он уже больше не тот мальчик с суровым взглядом, который усаживал её на санки, а потом со всей силы пинал так, что та летела с высокой горки на полной скорости, и аж глаза слезились… Он холоден… А ведь, кажется, он когда-то хранил частичку тепла… Руководствуясь каким-то странным инстинктом, Люция медленно поднялась с кровати и подошла к окну. Она легко запрыгнула на подоконник и потянула на себя ручку окна. Она подставила лицо холодному ветру, который нес запах сырости и подгоревшей картошки- соседи готовили ужин. Ветер, в то же время, был таким легким! Таким свободным! Вот бы и ей стать как ветер… Думая так, Люция села на подоконник и свесила ноги из окна. Расслабив зрение, она наблюдала, как мерцают огоньки домов там, вдалеке. Где-то теплится жизнь. Но дойти до огонька она не сможет: она не умеет летать. А так хотелось. *** Уставший, Ренджи шел домой. Ему уже стало привычным уходить и возвращаться с работы пешком. Он все чаще делал выбор в пользу общественного транспорта. Так ему лучше думалось. А думать надо было много о чем. О работе, о жизни, о семье. И о Люции. В первую очередь о Люции. Больше ни о чем он думать не мог. И сейчас, когда оставалась всего пара сотен шагов до дома, он был даже рад, что сегодня его очередь дежурить у неё. Как она там? С того момента, как приехали родители, он нечасто бывал у неё и уж, тем более, не оставался. Он морально готовился к тому, что придется, возможно, сторожить её сон всю ночь. Ренджи уже подошел к дому и по привычке поднял голову, чтобы посмотреть в её окна. То, что он увидел, повергло его в шок. Люция сидела на окне и, задумчиво глядя вдаль, болтала ногами. «Как могло такое произойти?! Как?!Как никто не проследил?! Где мама?!»-Вихрем носились мысли в голове Ренджи, пока он пулей взбегал по ступенькам в подъезд. Налету он судорожно шарил в сумке в поисках ключа от её квартиры. У него стучало в висках от напряжения, капельки пота выступили на лбу, а руки дрожали: он боялся, что может не успеть. Ренджи лихорадочно соображал, пока поднимался на лифте. Вот, наконец-то, ключи нашлись! Вылетев из лифта он буквально бросился на дверь. Поворот ключа, рывок- и он уже в мрачной, темной квартире без света. В следующий момент на сумасшедшей скорости он подбежал к окну, на котором, сжавшись, сидела замерзшая фигурка. Люция. Без лишних церемоний Ренджи грубо обхватил девушку и, крепко стиснув её, повалился на кровать. Пульс его был сумасшедший, в глазах бушевала злость. -Что ты позволяешь себе?!- Рявкнул Ренджи, со всей силы захлопывая окно так, что стекла чуть не вылетели. В комнате царил сумрак, но еще можно было разглядеть её отсутствующее выражение лица. Большие синяки под глазами. Растрепанные волосы. Помятую футболку. По-видимому, брата. Люция молча таращилась в пустоту. Она лежала в той же позе, в какой Ренджи оставил её. Странно распластавшись. -Ты слышишь меня?!- Ренджи подскочил к Люции так же быстро. Он схватил ее под локти, поднял, словно тряпичную куклу и, закинув на руки, понес прочь из этой комнаты, где каждый сантиметр дышал тяжкими воспоминаниями. Ренджи отнес девушку в её комнату и опустил на кровать. Не то, чтобы в его движениях пропала резкость. Он все еще был зол. Он все еще не дозвался её. Но, тем не менее, он старался сдержать свою ярость, только ради Люции. Только для неё. Ренджи опустился на колени рядом с её кроватью и обхватил её лицо руками, заставляя посмотреть на него. -Люция! Что ты вытворяешь?! Ты совсем?! Ты совсем долбанулась?!- Люция чувствовала жар Ренджи, его горячее дыхание, прикосновение этих широких, шершавых ладоней к её щекам. И эти непроизвольные потрясывания. Он тряс её, словно в попытке отрезвить. -Ответь мне! Слышишь?!- Ренджи приблизился к ней вплотную, соприкоснулся с ней лбами и закрыл глаза. Так, будто она была важна ему. Но все это такая глупость. Честно. Она мало что для него значила. -Просто потому, что я больше не нужна никому,-На одном дыхании произнесла Люция. Тепло Ренджи, его жар, неожиданное ощущение соприкосновения будто спешили разуверить её в этом. Но все эти годы наблюдений за ним научили её многому. -Что?!-Ренджи вдруг отстранился от неё. Его руки опустились ей на плечи. Он посмотрел в её глаза, и в его взгляде читалось непонимание.-Как ты, вообще, можешь такое говорить?!- Прохрипел он, перебираясь с пола на кровать.-Не пытайся! Слышишь, не пытайся! -Люция замотала головой, отталкивая его. Её руки настойчиво упирались в его широкую грудь. -Я не поверю тебе, ни за что в жизни! Ты не способен… Не способен!- Повторяла девушка то и дело. -Люция, скажи, пожалуйста, на что я не способен?- В голосе Ренджи слышались нотки обиды. Он осознавал, что было не время для подобных разборок, ведь Люция, скорее всего, просто не в себе. Ну, да, он же стащил ее с подоконника. Было не место и не время для выяснения отношений, и он не купится на провокации… Если только… -Ты не способен на чувство! И не пытайся из жалости доказать мне обратное! Мне не нужна ничья жалость!-Произнесла она надрывно, скорчив гримасу не то боли, не то злости. -А ты, что, наверно… Наверно забыла, кто утаскивал тебя на себе со всех пьянок, кто оберегал тебя от всяких уродов, которые лезли к тебе?! Кто ходил за тобой как хвост на всех этих вечеринках, чтобы тебя не упёр кто-нибудь?!- Сказал Рен, чуть ли не срываясь на крик. Пока он говорил это, в его глазах играли искорки ярости. Люция старалась отбиваться от него руками, но Ренджи был сильнее: её мучитель оседлал её и теперь поймал оба её кулачка, которыми она всё пыталась ему врезать. Его ярость набирала обороты. Как эта проклятая девчонка, вообще, могла говорить такое! Она ему не важна?! Кто ей это внушил?! Бред! Он сейчас ей покажет, как она ему безразлична… Сейчас… -Да?! Да конечно, а сам-то по бабам ходил постоянно! И…И… Бегал за мной только, чтобы я дала ему списать, придурок хренов! Не смей мне тут врать! А если бы не защищал от всяких «уродов», как говоришь, -а многие из них были, между прочим, не уроды- то я, может, наконец-то была бы НЕ ОДНА! И меня, может, кто-то и любил бы! И был бы со мно…- Люция не успела договорить, её осёк Ренджи, который вдруг впился в её воспаленные губы. Люция опешила, кровь ударила ей в голову. Её сердце бешено заколотилось в груди, ей казалось, она сейчас задохнется или упадет в обморок.Его губы были страстные, опытные и нежные. Через его поцелуй ей передавалась его с трудом контролируемая, и даже животная, страсть. Его язык без разрешения проник ей в рот, жаждая сплестись с её, но нет… Что, вообще, происходит?! Его сильные руки сжимали её хрупкие плечи, большими пальцами он ласкал её шею. Это… Невозможно. Этого не может быть. Люция не смела ответить на его поцелуй. Она замерла. Она не могла понять, как такое могло произойти. Ренджи отстранился от неё. -Так вот, Люция…- Он вновь приблизился к ней вплотную, так, чтоб нельзя было разорвать зрительный контакт. -Ты, по-твоему, сейчас одна?- Его грозный, хриплый голос звучал совсем близко, над её ухом. Его брови были нахмурены, в его глазах отразилась горечь и боль. -Ответь мне. -… -Отвечай же!- Его тон был напорист, но, в то же время, Люция не чувствовала в нём злости. -Н-нет… Т-ты тут…- Нижняя губы Люции задрожала. -Так вот, Люция, знай, что тебя всегда… любил я,- С этими словами Ренджи вновь приблизился к ней, чтобы поцеловать, но тут почувствовал, как его губы остановила её ладонь. -Стоп. Это вранье! Как ты смеешь шутить с такими вещами?!!- Возмутилась Люция, переходя на крик. Она оттолкнула Ренджи от себя и тот, решив послушать, что она ему скажет, сел на колени напротив неё. Он наблюдал за Люцией, не уставая поражаться тому, как резко она могла, порой, меняться в лице. Они довольно редко ругались, но если так случалось, то искры летели во все стороны. А теперь… Он понимал, что сглупил. Не стоило разводить ссору теперь… Надо было попридержать коней, подождать, заставить себя говорить ей только теплые слова, игнорировать её попытки спровоцировать его… Но Ренджи также и понимал, что, пусть он и признался ей в любви не в тот момент и пусть она сейчас на взводе, но это хотя бы сможет отвлечь её от других, более страшных вещей. -К-как у тебя язык повернулся мне наврать?! Если… Если ты меня… Это слово… Все время… То почему, гребаный идиот, ты менял баб, как перчатки?! Забавлялся с ними у меня на глазах?! Почему ты, эдакий казёл, проковырял себе путь на самый верх и использовал меня как трамплин?! ПО-ЧЕ-МУ?!- Люция вскочила на четвереньки и, издав громкий вопль, без сил повалилась на кровать, почти к ногам Ренджи, и залилась слезами, беспомощно хватаясь за скрученное одеяло. Он оставил её без сил и без чувств. Он врёт ей. Врёт... Но его объятия, в которые он заключил её в следующий момент, словно говорили об обратном. Та же пара рук, что стащила её с подоконника, теперь крепко обвила её. Ренджи сильно прижимал Люцию к себе, будто бы в попытке забрать её боль. Он чувствовал, как это хрупкое тело содрогается от плача. -Тихо, тихо…- Шептал он, гладя её по голове, целуя её в макушку,- Прости меня… Прости меня, Люция. Все эти женщины… Это пережитки… Ты не разрешала мне быть ближе… И я думал, что смогу заполнить эту пустоту. Я ошибался.- Он говорил осторожно, полушепотом. Ответа не последовало. Люция все еще плакала, обмочив слезами ему рубашку. Она сжалась в комок, никак не реагируя на его объятия. –Знаешь, именно ты подарила мне те моменты, когда я гордился собой…- Продолжал он, одной рукой копошась в её волосах, а другой- обнимая её. -М…- Услышал он сквозь всхлипывания. Это означало «Ну, давай, говори, что за моменты…» Ренджи улыбнулся себе под нос. -В моей жизни было много сражений за тебя… Но ты не обо всех знаешь. Правда, от одного из них где-то здесь точно остался след. По-настоящему замечательно было, я чувствовал себя победителем, когда подрался с Клубничкой. На твоем дне рождения, помнишь?- Люция шевельнула головой в ответ. -Ты, вот, думаешь, что мы подрались с ним из-за того, кто ближе к тебе сидеть будет? А, вот, и нет. Он подошел ко мне, пока все остальные во что-то играли, и сказал: «Чур, Люция- моя телочка, слышь, ты?!»- Ренджи изобразил его интонации. Он ощутил, что Люция немного расслабилась и её тело вновь вздрогнуло. Но теперь это был не плач, а, кажется, легкий смешок. Ренджи продолжал.- Не знаю уж, где он подцепил это слово, но… Сам факт заставил меня нафаршировать его салатом. И, мне очень жаль за пятно на обоях, но в тот день был мой триумф! -И…Ичи правда так сказал? -Люция подняла голову вверх и посмотрела на Ренджи. -Да, представь!- Ренджи кивнул головой, и, отстраняясь от девушки, принялся пальцами стирать её слезы, которые еще не успели высохнуть.- Это слово тогда еще не вошло в обиход, но я сомневаюсь, что он нашел его в своих умных книгах. Это, наверно, была провокация. Это его любимая тактика. Недавно, например, он вновь использовал её на мне. В том кафе. Потом пришлось потрясти его. Ты уж прости, Люция. -Ой…- Выдала девушка, поднося ладонь ко рту. Неужели он так быстро выложил опровержение и потом улетел, даже не позвонив, потому что…? -Надо отметить, он стал сильнее с тех пор… - Произнес Ренджи с ехидной улыбкой на губах.- Но его это всё равно не спасло. Говорят, в своей последней передаче он не снимал солнечные очки… Интересно, почему!- Ренджи пожал плечами, изобразив святую наивность. -Ау, Ренджи… Ты сорвал ему передачу! И.. И я виновата буду, небось… И все из-за какого-то бреда…-Незаметно для себя, Люция начала реагировать на слова Ренджи. -Люция…- Он вновь посмотрел на девушку, и, притянув её за подбородок, коснулся её носа своим,- Всё, что связано с тобой, важно. – И их губы встретились вновь, сливаясь сначала в коротком, а потом в длинном, медленном и нежном поцелуе. На этот раз Люция не сопротивлялась. Сейчас, когда Ренджи лежал совсем рядом с ней, когда они целовались, когда он рассказывал ей всю эту смешную чепуху, ей было легко так, как не было уже давно. Ренджи, хоть и слабо ей в это верилось, пробуждал в ней надежду. -Слушай… У меня есть идея…- Сказал Ренджи, тепло улыбаясь.- Давай, прогуляемся. Мне кажется, ты скоро зачахнешь от недостатка воздуха. Когда ты в последний раз была на улице?- Он посмотрел на неё и, сам, вспомнив, когда, пожалел, что спросил. Это, видимо, было в ту ночь, когда он не успел её поймать. Он видел, как улыбка сползает с её лица. «Только не это…»- Думал он.- А, знаешь, это и неважно!- Быстро, пока Люция еще была на одной волне с ним, он прижал её к себе и крепко поцеловал.- Пойдем! – С этими словами он вскочил с кровати и потянул за собой Люцию. -Р-ренджи… Куда?- Недоуменно спросила она. -Куда скажешь! И отказ не принимается!