Маленькая мисс Поттер

Настоящее время. 25 июня 1995 года. Хогвартс.       Гарри проснулся оттого, что в глаза бил яркий луч света, от которого не спасала даже плотная ткань ширмы. Мальчик зевнул, и, сладко потянувшись, отчего по затёкшим ото сна мышцам пробежала сладкая истома, сел на кровати, свесив ноги, и потянулся за очками, но вместо них нащупал что-то твёрдое, что с громким хлопком упало на кафель. Наконец Гарри отыскал очки и, когда пространство перед глазами стало более-менее чётким, решил оглядеться в поисках предмета, издавшего столь громкий звук. Обернувшись, Гарри с удивлением обнаружил, что одна из прикроватных тумбочек доверху завалена коробками с шоколадными лягушками, пакетиками с драже «Берти Боттс» и тыквенным печеньем. Это напомнило мальчику день после победы над Квиреллом, профессором-сообщником Волдеморта, который преподавал Защиту от Тёмных Искусств на первом году обучения Гарри. Тогда столики тоже ломились от изобилия сладостей.       Гарри наклонился, чтобы поднять упавшую вещь, и с некоторой неприязнью поднял с пола кожаный мешочек с деньгами — выигрышем за победу в Турнире Трёх Волшебников. Гарри не испытывал к этому мешочку каких-либо приятных чувств, он вызывал в Поттере лишь отвращение. Ему не нужны были эти деньги. Он с удовольствием бы выкинул этот предмет в окно, но что-то подсказывало ему, что пока стоит повременить с этим, поэтому Гарри почти брезгливо, но всё же сунул выигрыш в карман. Разберётся с ним потом.       Гарри встал и принялся разбирать завалы сладостей. На самом дне он обнаружил записку от Рона и Гермионы с пожеланием скорейшего выздоровления и маленький розовый листочек с нарисованным сердечком, испещрённый мелким почерком Джинни. Кроме того, он отыскал открытки от миссис Уизли и Седрика, голубой листок от Флёр, а также клочок с поздравлениями от близнецов. Странно, что в этот раз они не додумались прислать сиденье от унитаза.       Улыбнувшись воспоминаниям, Гарри, потирая раненую руку, немного отодвинул край ширмы, чтобы поглядеть, что делается в палате. Первым делом он, конечно же, посмотрел на кровать Мари — та ещё спала, но Снейпа рядом с ней уже не было. Это, наверное, даже и к лучшему.       Гарри переоделся, надел мантию и, отодвинув ширму, выбрался наружу. Он раздумывал, пойти ли на завтрак или в гостиную Гриффиндора, но тут его заприметила как раз выходящая из своего кабинета мадам Помфри. — Мистер Поттер! — воскликнула она, всплеснув руками. — Куда это вы собрались?! А ну, живо в кровать! — Но... — начал Гарри. Ему совершенно не хотелось последние дни перед каникулами проваляться в кровати, тем более, в сложившейся ситуации. Но все его попытки были заранее обречены на провал: женщина была непреклонна. — Живо в постель, мистер Поттер, — сердито повторила она. — Сегодня я вас никуда не отпущу.       Гарри вздохнул: он, как никто другой, знал, что с мадам Помфри спорить бесполезно. Вернувшись под ширму, он вновь разделся и лёг, смотря в потолок. Его голову занимало множество мыслей. Что задумал Волдеморт? Почему Фадж не хочет верить в его возрождение? Что Дамблдор поручил Снейпу? Вопросы очевидны, но определённого ответа он дать на них, к сожалению, не мог.       Внезапно Гарри оторвал от раздумий тихий голос мадам Помфри, обращающейся к одному из пациентов: — Проснулась, милая? — ласково сказала она. Гарри тихонько встал и снова прильнул к ставшей привычной щели. Мадам Помфри обращалась к Мари. — Может, ты чего-нибудь хочешь? Только спроси, я помогу тебе. Не стесняйся!       Девочка наконец проснулась, и, поднявшись на локтях, боязливо глядела на женщину. — Не бойся, детка. Я тебя не обижу. Меня зовут мадам Помфри, — продолжала мадам. — Может, напишешь, чего ты хочешь? Давай я дам тебе пергамент и перо. Напишешь?       Вместо ответа девочка, осмелев, протянула к мадам Помфри руку. — Боже, да ты же совсем холодная! — всполошилась мадам Помфри, едва пальчики Мари дотронулись до её руки. — Ты замёрзла?       Девочка отрицательно помотала головой и, не отрывая взгляда от глаз женщины, коснулась её локтя. Розовые губы Мари слегка приоткрылись, словно она хотела что-то сказать. Гарри замер в ожидании. Но она не издала ни звука, сколько не старалась. Разочарование горьким комом накатилось на мальчика. — Бедняжка, — грустно сказала мадам Помфри. — Разучилась говорить, да?.. Но не волнуйся, профессор Снейп поможет тебе, он сварит нужное зелье и ты будешь в полном порядке. Кушать хочешь?       Мари погрустнела, но всё же кивнула на предложение мадам Помфри. — Сейчас, — засуетилась женщина. — Я схожу на кухню, попрошу у эльфов немного еды. Подожди немного, хорошо?..       И мадам, не дожидаясь реакции девочки, почти бегом выбежала из палаты. Подождав, пока она скроется из виду, Гарри одёрнул край ширмы и вылез из-за неё. — Мари! — осторожно позвал он. Девочка обернулась, и, как только увидела Гарри, в её глазах снова заплескался страх. — Мари, не бойся меня.       Гарри подошёл к кровати сестры, сплёл пальцы рук между собой и сел на рядом стоящий стул. — Слушай, прости меня за вчерашнее. Я сорвался, сам не знаю, почему, — Гарри взъерошил волосы. — Больше такого не повторится, обещаю. Я не причиню тебе зла.       Гарри сам не знал, зачем говорит всё это. Но это, как ни странно, возымело эффект — взгляд девочки, прежде испуганный и затравленный, постепенно смягчался. — В общем, прости. — Выдохнул Гарри. — Я не хотел тебя пугать, правда. Просто так получилось... Ну так что, мир? — Гарри протянул Мари свою ладонь. Та мгновение колебалась, словно раздумывая, принимать рукопожатие или нет, но затем робко дала брату свою маленькую ладошку и неуверенно улыбнулась. Гарри просиял, и, глядя на него, девочка тоже повеселела. — Спасибо, Мари, — горячо сказал мальчик.       Мари совсем расслабилась. Гарри с удовольствием смотрел, как на её губах расцветает улыбка, а в изумрудных глазах отражаются весёлые огоньки. Девочка чуть сжала ладонь брата, и это прикосновение было таким нежным, невесомым и ощутимым одновременно, что на секунду Поттер растерялся. Рыженькая, заметив неоднозначную реакцию Гарри, тоже вмиг посерьёзнела и улыбка на алых устах чуть увяла. Но тут обстановку разрядила подоспевшая мадам Помфри с большущим подносом в руках. — Мари, деточка, ты меня ещё не заждалась?.. Эльфы никак не могли понять, что я от них хочу... — женщина увидела Гарри, и голос её тут же стал строже. — Мистер Поттер, что вы тут делаете? — строго спросила она. — Кажется, я уже несколько раз велела вам отправляться в постель. — Я решил... Мари... — оправдывался Гарри. — Меня не интересуют причины вашего непослушания, мистер Поттер! Немедленно идите к себе, пока я не нажаловалась на вас директору. Вам необходим отдых! — Хорошо... — Гарри погрустнел. — Ну хоть из-за ширмы я могу наблюдать за Мари? Пожалуйста!       Женщина задумалась. — Ну... Хорошо, — смягчилась она. — Но только из-за ширмы! И никаких посетителей до завтрашнего утра!       Гарри поспешно кивнул и, озорно подмигнув Мари, снова залез на свою кровать, теперь уже наблюдая за сестрой в открытую. — Держи, детка, — с заботой в голосе сказала мадам Помфри, протягивая Мари поднос с едой. — Кушай, поправляйся, а то как отощала-то, за столько лет...       Мари положила поднос себе на колени и нетерпеливо сняла крышку. Увидев его содержимое, глаза девочки загорелись, и она хищно набросилась на стейк.       Гарри с ухмылкой смотрел, как сестра уплетает еду за обе щёки, и сам с неудовольствием отметил, как урчит в животе. Взяв с тумбочки шоколадную лягушку, Гарри засунул её в рот и поглядел на спрятанную в упаковке коллекционную карточку — ну вот, опять Дамблдор... У него уже таких штук сорок, не меньше.       Разглядывая движущееся изображение седовласого профессора, Гарри чувствовал что-то неоднозначное: с одной стороны, он всё ещё обижался на него за то, что тот не рассказал ему о сестре, а с другой — был в какой-то степени даже благодарен за нового родственника...       Вдруг нарисованный Дамблдор подмигнул ему, и Гарри не удержался, чтобы не подмигнуть в ответ. Настроение неуклонно поползло вверх.       Когда Гарри ещё раз взглянул на Мари, та уже управилась с едой и теперь сидела, довольно облизываясь. Поймав взгляд брата, девочка так тепло улыбнулась ему, что Гарри подумал, что ради этой улыбки сделает всё, что угодно, и даже возродившийся Волдеморт не сможет этому помешать.