Финальная бойня

      Утро началось с того, что Дик начал шататься по комнате, что мне это жутко не нравилось: — Господи, ты можешь потише, это же невозможно, — фыркаю я и закрываю голову подушкой. — Нет, нельзя, тем более, мама сказала тебя разбудить любыми способами, так что даже если я тебя водой оболью, мне ничего не будет, — с ухмылкой отвечает брат и еще больше начинает топать, назло мне. Я люблю своего брата, как его можно не любить, он само очарование, у него темные волосы, голубые как море глаза, он был слишком милым, но это только на вид, иногда он был само исчадие Ада, но есть у него замечательная черта: если он чего-то хочет и не важна цена, он хочет — он делает. — Все, ладно, встаю, — отмахиваюсь от брата, встаю с кровати и направляюсь в душ.       Быстро умываюсь, переодеваюсь, привожу себя в порядок, делаю хвост, я всегда хожу с высоким хвостом, редко когда с распущенными волосами или с косой.       Выбегаю к завтраку, пахнет очень вкусно, сразу чувствуется, что готовит папа, приземляюсь рядом с братом и вижу, что мама с папой уже пьют чай.       Я встаю и подхожу к плите, там стоит кастрюля, открываю ее и накладываю кашу в тарелку, сажусь за стол, завтрак проходит в полнейшей тишине. — Ну ты и соня, — нарушает тишину Дик. — Еле как разбудил. — Так, конечно, в 3 часа ночи гулять по всему Дистрикту, — язвительно поддерживает разговор мама. — Китнисс, — папа смотрит на маму укоризненным взглядом и наливает мне чай. — Да ничего, пап, все нормально, — с натянутой улыбкой отвечаю я, не смотря на маму, отпиваю чай. — Нормально?! Что же нормально, что ты уходишь из дома ночью?! — продолжает мама. — Я вообще-то за папой ходила, потому что кто-то не может уснуть без него и кричит на весь дом, — разозлилась я ни на шутку, хотя понимаю, что сейчас я была не права. — Мелисса, ты чего? — одергивает меня брат. — Ничего, — мотаю головой и беру ложку. — Ладно, — я вижу, что мама очень злится, на ее лице можно прочесть все, что она чувствует. — Мел, я вообще хотела с тобой поговорить… — она отпила чай и продолжила. — Я не хочу, чтобы ты уезжала в Третий… — Я уже хотела ее перебить, но папа показал, что не нужно этого делать и я просто продолжила завтракать. — Я понимаю, что это для тебя важно, но я не могу тебя отпустить, понимаешь? Я как подумаю, что ты будешь одна, без какой-либо родной души рядом… без защиты… — она замолкает, и я заметила, что по ее лицу текут слезы, я не знала, что для нее это так важно. Я встаю со стула и иду к ней, обнимаю за плечи и шепчу на ухо: — Мам, прости меня, но я должна, я не могу сидеть здесь и просто охотиться, да, я люблю это, но не чувствую того, что должен чувствовать человек, когда понимает, что это его дело, прости меня, — я целую ее в макушку и, поблагодарив папу за завтрак, поднимаюсь к себе.       Я просидела, наверное, час, просто смотря вдаль, но потом мне это надоело, и я решила сходить в гости к Хеймитчу, он живет в двух шагах от нас, хорошо, что сейчас лето, и не нужно пол часа собираться, хотя я люблю зиму, я чувствую себя так хорошо, когда хожу по лесу зимой, я люблю охотиться в это время года, не знаю почему, но мне это нравится, я быстро спустилась вниз и прошмыгнула на улицу, чтобы меня не заметили, и направилась к дяде.       Когда Эффи переехала в Двенадцатый, она поселилась в старом доме папы, она жила там около года, а потом мы заметили, что она больше не появляется дома, а ночует у Хеймитча, и папа намекнул им, что нужно уже им съезжаться. Эффи долго отнекивалась и не соглашалась, но в конце концов переехала к нему, мы были очень рады. Хеймитч перестал пить, хотя его заставили бросить, но это неважно, главное, что он бросил.       Я подошла к ним и уверенно стучу в дверь. Никто не откликнулся, только я собралась заново постучать, как на пороге появилась Эффи. — Дорогая, здравствуй! Проходи, — Эффи пригласила меня, я перешагнула порог и она сразу же обняла меня, я ее очень люблю, она всегда рада меня видеть, мама рассказывала, как она раньше выглядела, я не видела ее в розовом парике и непонятных костюмах, но это в прошлом, сейчас это сдержанный во всем человек, на ней было светло-зеленое платье, волосы распущенные, минимум макияжа. Она проводила меня в гостиную, мы сели на диван, я начала осматривать дом, ища глазами Хеймитча. Эффи заметила это и ответила на мой немой вопрос: — Он в ванной, скоро будет. — Хорошо, как у вас дела? — Неплохо, — отмахивается Эффи. — Расскажи, как твое поступление?       Я вздохнула и рассказала ей все, что мама не разрешает ехать, хочет, чтобы я осталась здесь, она меня спокойно и внимательно выслушала, а потом вздохнула и начала меня подбадривать: — Мелисса, не переживай, твоя мама очень упрямая, но она очень тебя любит и отпустит, да еще твой отец, он ведь за тебя? — я кивнула — Перед вами она не сможет устоять, — я улыбнулась ей в ответ, и она меня обняла. — Я надеюсь, — слышу шаги на лестнице и в проходе появился Хеймитч. Это самый честный и смешной человек, которого я знаю. Я была рада его видеть, встала с дивана, подбежала к нему и обняла. Он принял мои объятья и поцеловал в макушку. — Привет, милая! Давно ты к нам не заходила, я уже успел соскучиться! — усмехнулся дядя и отстранился, чтобы посмотреть на меня. — А ты изменилась. — Да ну тебя! Мы виделись на прошлой неделе! — Могла бы и почаще заглядывать, живем не так уж и далеко друг от друга, — упрекнул меня Хеймитч, я просто пожала плечами, не зная, что на это ответить. — Пойдемте пить чай, я зашла в вашу пекарню и купила вкуснейшие эклеры, — пригласила нас Эффи и удалилась на кухню. — Что-то случилось? Солнышко опять упрямится? — нахмурив брови и немного улыбнувшись, спросил Хеймитч. — Ты же знаешь, мама не мама, если она со мной согласится, — на выдохе ответила я. — Ясно, пошли, а то Эффи будет возникать, -мы вместе посмеялись и последовали на кухню. Обед прошел великолепно, мы смеялись, рассказывали истории, пока не зазвонил телефон. Эффи побежала отвечать, а мы с Хеймитчем сидели и пили чай. — Ты ведь знаешь историю своих родителей, так ведь? — вдруг неожиданно спрашивает дядя. Я ему не говорила о том, что знаю о играх, я решила и дальше поддерживать эту легенду о «незнайке». — Ты о чем? О какой истории? — Не прикидывайся дурочкой, милая! Разве ты ничего не знаешь про Голодные игры? — с издевкой спрашивает он и смотрит мне прямо в глаза. — Нет, — я опускаю голову и тереблю чайную ложку о чашку с чаем. — Никогда об этом не слышала. — Милая, давай не будем держать меня за дурака, ты знаешь все. — Ну, раз ты так в этом уверен, почему ты тогда спрашиваешь? — Хотел услышать это от тебя, — пожал плечами Хеймитч и кинул в мою сторону грозный взгляд. — Хорошо, да, я знаю, я знаю все, что там было, что мой отец остался жить только благодаря маминому вранью, и еще знаю, что ты был их ментором, и после последних игр ты спас маму, а не отца, из-за чего папа очень страдал и до сих пор страдает, мама часто выгоняет нас из дома, потому что у него какой-то приступ, достаточно или еще рассказать? — я сильно разозлилась, я не хотела это вспоминать, мне тяжело вспоминать то, что моего папу бросили, я даже не могу представить, что с ним сделали. — Да, достаточно, более чем, — я вижу, что я его обидела. — Прости, зачем ты спросил вообще? — Я хотел узнать, знаешь ли ты, почему мама кричит по ночам, почему ты должна ее благодарить за твое будущее, — я вижу в его взгляде укор и грусть. — Зато сейчас она его портит, запирая меня здесь. — Если бы не она, то, возможно, ты была бы мертва, тебя бы убили на Играх. А может, вообще бы не родилась. — Ты в меня не веришь? — мне надоел это разговор, и я решила перевести тему. — Да нет, верю, тем более, кто у тебя родители, что только дядя стоит! — на его лице было серьезное выражение, меня это очень рассмешило.       И тут заходит Эффи, на ее лице было одно выражение — недоумение. Она просто стояла, облокотившись о косяк, и ничего не говорила. Мы с Хеймитчем переглянулись, и он подошел к Эффи. — Что случилось? Кто звонил? — пытается он разговорить Эффи. — Хеймитч… — она не успевает договорить, как в дверь врывается мама, она запыхалась, я вижу, что ее лицо пропитано страхом, после того, как она отдышалась, спросила: — Это правда? Пожалуйста, скажите, что вам не звонили, — она, чуть не плача, прислонившись к стене, сползает вниз, я подбегаю к ней и пытаюсь выяснить, что случилось, но она молчала, тут я услышала тоненький голос, он принадлежал Эффи: — Нас пригласили в Капитолий, всех победителей. Со своими семьями. На ужин.