Живая

Живая. Одного только ее поцелуя достаточно, чтобы поверить в это. Моя прекрасная Беатрис, мирно убаюканная в объятьях. Я смотрю на ее спокойное лицо, но теперь не вижу страх потерять ее. Она со мной. Трис не покинула меня. Я несу ее на руках и вижу Калеба, который, слегка успокоившись, идет мне навстречу. - Ей рекомендован постельный режим, а она безумно хотела увидеть тебя; из-за бега Трис упала в обморок, - с легким вздохом парень посмотрел на свою сестру, - ты отнесешь ее обратно в палату? Я киваю, и Калеб говорит, куда идти. Я несу свою девушку в палату, чувствуя ее сердцебиение. Живая. Что я мог натворить, если бы она не спасла меня? Вновь с любовью и благодарностью смотрю на родное лицо, целуя веки и лоб, даже чувствуя себя недостойным ее любви. Немного недовольно оглядываю взглядом гипсовый корсет, стягивающий ее стан и придерживающий руку, и мысль об убийстве Дэвида вновь мелькает в моей голове. Ничего, возможно, спустя время, когда Трис окончательно вылечится, я смогу увидеть ее полностью. Вдыхаю запах ее тела и нежно целую волосы. Я почти совершил самую ужасную ошибку в своей жизни. Но теперь все хорошо. - Тобиас, - тихо произносит Кристина, когда я захожу в палату, и тут же отстраняется от Юрая, вставая. Кажется, она гладила его тело, но это не мое дело. Затем, положив Трис на кровать, замираю, переводя взгляд с Кристины на Юрая. Его хотели отключить, но я вижу, как он дышит, но не замечаю аппаратов. - Юрай… - сглатываю, не в силах договорить свой вопрос. Кристина улыбается как можно шире и обнимает меня. - Юрай проснется через пару часов, - говорит она, и я ощущаю, как вина, давящая на меня все это время, исчезает. Юрай будет жить, а, значит, Зик сможет простить меня. - Это замечательно, - шепчу я в ответ Кристине и вижу в ее глазах слезы. Она кивает в ответ, соглашаясь, и я отхожу к Трис, продолжая, как прежде, целовать ее ладонь. Но если тогда надежды на то, что она очнется, почти не было, то сейчас все наоборот. В комнату входит Зик и, увидев меня с Трис, успокаивается. На его лице появляется знакомая улыбка, и я усмехаюсь в ответ. Он садится рядом со мной и похлопывает по плечу. - У тебя золото, а не девушка, - произносит он с ухмылкой, - она вытащила моего брата из комы, - при этих словах он улыбается шире, а я лишь недоуменно смотрю в ответ. Пожалуй, эту тему нам с Трис надо будет обсудить, когда она очнется. Теперь, после этого волнения, долгожданное спокойствие все равно сопровождается некоторой тревогой. И я не знаю, что не так. Вполне возможно, мой расфокусированный взгляд заметил Зик, нахмурившись и следя за мной. - Из-за этого состояния Трис я пропустил что-то важное, - говорю я ему, вспоминая. Зик усмехается и качает головой. - Четыре, ты всегда ищешь себе проблемы и не умеешь ценить безмятежность? – ухмыляясь, проиизносит он, и я улыбаюсь в ответ. - Хорошо, я подумаю об этом, когда Трис очнется, - отвечаю я и бросаю взгляд на открывающуюся дверь. В комнату входит Кара, и теперь она не прячет глаза от меня. Кажется, Трис спасла сразу несколько жизней, и от этой мысли становится радостнее и веселей. За эти дни Кара слишком сильно изменилась: похудела, а от недосыпания под глазами стали образовываться синие круги. Она все еще чувствует вину за то, что не смогла выполнить свою задачу, не отключила освещение. Но в том, что ее поймали, ее вины нет. - С ней все в порядке? – спрашивает Кара, и вместо привычного сильного голоса, присущего Эрудитам, я слышу тихий и тонкий шелестящий голос. - Да, но если ты не перестанешь винить себя, ты окажешься на ее месте, - намекая на постельный режим, строго произношу, вновь вспоминая что-то важное. Я что-то упустил из виду. И это что-то меня беспокоит. - Тогда, если с Трис все хорошо, - в ее голосе слышится облегчение, - то я пойду, не буду вас отвлекать, - отвечает Кара и я киваю ей, провожая фигуру взглядом. - Тебе тоже нужно отдохнуть, - говорит Кристина, посматривая на Юрая краем взгляда. - Я посплю прямо здесь, - отвечаю я и располагаюсь в кресле поудобней, нежно сжимая ладонь Трис. Я проваливаюсь в сон, продолжая вспоминать все, что случилось со мной, как нежный голос Трис пробуждает меня. - Привет, - она улыбается, сев в кровати и улыбаясь мне. Я собираюсь встать, чувствуя, что в неудобной позе, что я выбрал, чтобы держать руку Трис, затекли конечности. Разминая шею, оглядываюсь и вижу, что кровать Юрая пуста. - Он ушел вместе с Кристиной, взрыва не помнит, - словно читая мои мысли, произносит Трис, не сводя с меня пристального взгляда. - Это правда, что ты спасла Юрая? – я сажусь на ее кровать и поглаживаю плечо, в том числе татуированный знак Бесстрашия. Трис смеется, и ее нежный смех словно пробуждает меня к жизни. - Возможно, - хитро посмотрев на меня, уклончиво отвечает девушка, и я улыбаюсь, опуская ее на кровать и оказываясь над ней, любуясь ее телом и лицом. - Я думал, что ты больше не очнешься, - шепчу я и нежно целую ее полуоткрытые губы. - Я не смогла не выполнить твою просьбу, - улыбается Трис, с любовью отвечая на поцелуй, - не могла оставить тебя. Я ухмыляюсь и провожу пальцами вдоль скулы, лаская ее лицо. Мне кажется, я готов вечно целовать ее губы, с каждым поцелуем убеждаясь, что Трис жива, что она рядом со мной. Я вижу румянец на щеках и умиляюсь этой стеснительности. Я знаю, о чем думает моя девушка. - Однозначно тогда, когда ты будешь готова, - тихо шепчу я на ее ушко, - и когда полностью выздоровеешь, - ухмыльнувшись. Трис заливается краской, а я смеюсь, вставая с кровати и протягивая руку. - Думаю, нас заждались, - я слежу за тем, как девушка делает первые шаги, - ты еще не окрепла, чтобы бежать или быстро ходить, - строго говорю я, помогая ей идти. Трис постоянно хочет увеличить шаг, но я останавливаю ее, хмурясь. - Если ты так упряма и так рвешься вперед, я понесу тебя, - ухмыльнувшись, несмотря на возражения, поднимаю любимую на руки, таким образом сокращая путь по времени. Что я не сделал? Что важное я забыл? - О чем думаешь? - спрашивает Трис, касаясь здоровой рукой шеи. Я делюсь с ней своими сомнениями. Перед тем, как увидеть мертвенно-бледное тело своей девушки, я был в городе. Мама. - Мы меняем направление, - серьезно говорю я, направляясь в диспетчерскую. Я обещал матери, что заберу ее, и если не эта история с Трис, я бы выполнил поручение. Я подвел свою мать, внушив ей доверие ко мне. Сейчас диспетчерская пуста, так как после применения сыворотки люди не понимают необходимость наблюдения за городом. Я помню нужную комбинацию цифр и включаю экраны. Их не меньше пятидесяти, и я начинаю искать глазами Эвелин, то же самое делает Трис, смотря экраны с другой стороны. Проходят минуты, но я не вижу ее. Город живет по-своему, меняется, и я почти не узнаю его, узнавая лишь сектор Отречения и базу Бесстрашия. - Тобиас, - тихо шепчет Трис, глядя на небольшой экран и приманивая меня к себе. Я застываю вместе с ней. Маркус Итан, мой отец, что-то говорит прямо в камеру, но я не хочу слышать его голос. Затем он ухмыляется, и по коже пробегают мурашки. Я знаю эту ухмылку, и ничего хорошего она никогда не приносила. Тут отец отходит от камеры, и я вижу бледное тело, привязанное к стулу и покрытое ранами и ушибами. Голова опущена вниз, но когда Маркус поднимает ее верх, хватая за длинные волосы, я еле узнаю лицо Эвелин и сглатываю, замирая от шока. Моя мать у него. Ударив Эвелин в челюсть, Маркус продолжает что-то говорить, глядя в камеру, но я чувствую, как ноги становятся ватными, а сердцебиение увеличивается в разы. Я вновь ощущаю себя маленьким мальчиком, пытающимся избежать ремня.