Живая

Открыв глаза, я не вижу перед собой ничего. Лишь чувствую, что лежу на чем-то мягком и холодном. «Сырая от росы трава», - мелькает в голове мысль, и я неуверенно встаю, чувствуя боль в плече и ноге, словно сильно ударилась этим местом. Глаза привыкают к темноте, и теперь я могу увидеть звезды на безоблачном небе. Интересно, как я здесь оказалась? И видит ли эти звезды Тобиас? Тобиас… Внутри становится теплее, и я не могу не вспомнить эти темные глаза и легкую улыбку. И тут же все воспоминания нахлынули с невероятной силой, заставляя мои ноги подкашиваться и дрожать. Я запустила сыворотку памяти, я помню это. Так же я помню, что в меня стреляли, и тут же неприятная боль становится сильнее, словно в подтверждение моих мыслей. Я помню маму, помню, как хотела обнять ее, но что меня остановило? Неужели я избежала смерти? И, если это так, то где я? Клубок мыслей обрушивается на меня, будто гигантская волна, и я закрываю глаза, отсчитывая несколько секунд. - Мне нужно идти. Идти, - говорю сама себе и неуверенными, маленькими и слабыми шагами пытаюсь найти дорогу в непонятном месте, напоминающем хвойный лес. С каждым шагом боль не ослабевает, словно напоминая мне, через что я прошла. Я надеюсь, что все получилось. Так сказала мама, но, если я отвернулась от нее, возможно, ее слова были красивой ложью? Нет, слишком много вопросов. И я вновь делаю шаг. Снова и снова, я спотыкаюсь о корни высоких и крупных сосен, широких елей. Живот сводит от голода, но в такой темноте мне лишь нужно укрытие. Я поднимаюсь вверх по холму, надеясь, что с этой точки обзора смогу увидеть что-нибудь. И снова вспоминаются колесо обозрения и Тобиас, нежно придерживающий меня. Глаза начинают слезиться, и я подавляю эту ноющую боль в груди. Сейчас я должна просто идти. Боль с новым движением становится острее, но, если я доберусь до вершины, то, возможно, увижу что-нибудь ценное. Что спасет меня. Верх холма обрывистый, поэтому мне приходится подниматься, цепляясь за корни, травы. Плечо сильно ноет, и я едва ли не стону от этих мук. - Будь храброй, Трис, - слова Тобиаса успокаивающе прокручиваются в моей голове и позволяют мне не сдаваться. Я не сразу поняла, что поскользнулась. Только когда тело подалось вниз и я не смогла удержаться, я начала падать, едва узнав свой собственный полукрик-полуписк. Широкий корень старого дерева обвился вокруг моей ноги, и это спасло меня. Выдохнув и успокоившись, я стала подниматься снова, но более осторожно, а когда добралась до небольшой площадки на этом высоком холме, смогла сесть и вдохнуть полной грудью. Взгляд устремился вперед, в леса, почти не тронутые человеком. Высокие сосны и ели, широкие лиственницы, - все эти деревья, кусты, кажущиеся в полумраке огромной темной армией, вселяли в меня чувство необыкновенного восторга. Свобода. В городе были небольшие парки, но это несравнимо с огромным массивом деревьев. Приятный ночной ветер осторожно треплет мои волосы, и с каждым дуновением ветра я чувствую себя свободной от всего. Словно птица. Но этот лес совершенно нескончаем, и я не вижу иного выхода, как просто идти вперед. Месяц освещает это место, и только сейчас я понимаю, что забралась очень высоко. Интересно, Четыре смог бы преодолеть свой страх и побыть со мной? Но я тут же отгоняю эти мысли, ведь Тобиаса рядом нет. Я продолжаю сидеть на месте, давая себе передышку, но пальцы начинают мерзнуть. Оглянув себя, замечаю, что на мне одежда из Бесстрашия. Почему я в ней? Встав и развернувшись, краем глаза замечаю свет. Совсем недалеко, километрах в трех-четырех я вижу слабый огонь. Костер. Кто-то здесь есть. С одной стороны я воодушевляюсь, ведь я смогу найти человека, а вдвоем выжить гораздо проще. Но… Что, если этот человек недоброжелателен? Что, если он захочет меня убить? По коже проходят мурашки. Что ж, в этом случае я должна буду убить его первой.

***

Запомнив направление и ориентиры, я спускаюсь с холма и медленно, осторожно иду, стараясь не привлекать внимания. Вокруг темно, но месяц освещает мою тропу, пока я иду к огню. Наверное, сейчас около часа-двух ночи, и я только сейчас понимаю свою усталость. Я хочу пить и есть, согреться, но вместо отдыха иду вперед, желая дойти до тепла. Так, пройдя уже почти весь путь, я думала лишь об одном: костер. Сзади послышался шум, а оглянувшись, я никого не увидела. «Показалось», - подумала я, но мысли о том, что это, возможно, тот самый человек следит за мной, начали пугать меня. Шаг стал быстрее, и сзади послышалось рычание. Волк. Понимая свое положение и безысходность ситуации, я побежала к огню, который уже мелькал среди деревьев, а огромное животное ринулось следом. Если я смогу приблизиться к огню, успею взять горящую палку, я ненадолго отпугну зверя. Но выживу я лишь в том случае, если человек, который охраняет свой огонь, будет добр и поможет мне. Хищник резвее меня. Возможно, он уже давно следил за мной, зная, что я ослабла. И понимая, что сможет легко меня убить. Я стараюсь бежать быстрее волка: это может спасти мне жизнь. Иглы с веток, которые я отбиваю ладонями, локтями, желая приблизиться к огню, впиваются в руки и лицо. Еще немного, еще совсем чуть-чуть, но я чувствую, как ногти царапают больное плечо. Волк прыгнул на меня, но я увернулась, поцарапав плечо. Когда я вижу огонь, я просто падаю к нему, взяв огромную палку и быстро перевернувшись на спину. Я вижу, как зверь прыгает на меня, разинув пасть и обнажив острые зубы. Выставив горящую деревяшку перед собой, я понимаю, что это не спасет меня. И в последнюю секунду перед столкновением с волком я просто молюсь, чтобы смерть была короткой и не мучительной. Но вместо того, чтобы впиться зубами мне в шею, огромный и тяжелый волк падает на меня, жалобно простонав. Он не шевелится и давит на меня всем своим весом. Волк мертв. Значит, этот человек спас меня. Но неужели у меня не будет та же участь, что и у волка? Я ощущаю, как человек стягивает волка с меня, и закрываю глаза. Сейчас он убьет меня, и я не хочу видеть его лицо. «Я не боюсь», - шепчу про себя, но сердце стремительно колотится, а адреналин закипает в крови. Убрав волка, человек замирает и я чувствую его внимательный и изучающий меня взгляд. - Трис? – произносит он через несколько секунд, и голос этого человека мне кажется дико знакомым. Неуверенно открыв глаза, я вижу знакомую фигуру, темную кожу, и яркую улыбку, озаряемую огнем от костра. Я молчу, разглядывая лицо в ответ и не понимая, что происходит. Словно в оцепенении, я киваю и неуверенно встаю на пошатывающихся ногах. Кровь от волка, пронзенного стрелой, остается на моей форме, но это меня совершенно не заботит. Больше всего меня беспокоит человек, стоящий передо мной. Я сглатываю, закрываю глаза и щипаю себя в плечо. Больно. Значит, это не сон. Моргнув, я подхожу к спасшему меня человеку, а мои ноги кажутся мне ватными. Я не верю тому, что я вижу. - Юрай, - мой голос кажется мне мрачным и тихим шепотом.