Научиться жить

Дилан проснулся посреди ночи, услышав крики, негромкие, женские. Он пошёл на звук и вскоре подошёл к двери комнаты, где спала Мэй. Парень протянул ладонь к ручке, но тут же отдёрнул. Может ли он зайти к девушке? Мало ли чем она там занимается. Но эти мысли сразу же исчезли из головы Альвареса, и мексиканец, рывком открыв дверь, зашёл в комнату. Мэй лежала на кровати и ворочалась. Парень подошёл ближе. В лунном свете, который проникал в помещение, через окно, он увидел, что из глаз блондинки текут слёзы, она периодически вскрикивает и бормочет что-то невнятное. - Мэй, - Дилан дёргает её за плечо. - Мэй, - повторяет он. Девушка не реагирует. - Хэй, проснись же! - мексиканец потряс её сильнее. Блондинка резко села на кровати, глаза её были широко раскрыты и полны слёз. Она обвила руками шею парня. - Прости меня, прости. Я люблю тебя, - шептала Мэй. Мексиканец был удивлён. Нет, он знал, что нравится противоположному полу, но чтобы ни с того ни с сего, посреди ночи... - Эм... Мэй... - начал было парень. Девушка отстранилась и посмотрела на Альвареса. - Дилан? - удивилась она. - Что-то случилось? - Ммм... Мэй, ты кричала во сне и плакала. Даже сейчас слёзы капают. - Слёзы? - блондинка поспешно протёрла глаза. - Какие слёзы? - улыбнулась она. От былой боли в глазах не осталось и следа. Мексиканец решил, что не нужно расспрашивать девушку о сне. Захочет - скажет. Поэтому парень, пожелав спокойной ночи, удалился к себе. "Что же снилось ей? - думал Дилана уже полчаса. - Не могла же она просто так плакать. Да и это её "Прости меня, я люблю тебя!". Наверное, Мэй снился парень, в которого она влюблена. Может, это парень её подруги? Ну этой... Келли? А что? Вполне вероятно. А может и нет. Вдруг Мэй вообще не той ориентации, и эти слова предназначены Келли? Так, Альварес! Прекращай!" - мысленно прервал себя мексиканец. Сон не шёл к нему, поэтому парень встал с кровати и поплёлся умываться. Холодная вода взбодрила его, и в зеркале он видел довольно красивого молодого человека. "Да я горячая штучка," - усмехнулся Дилан, глядя на своё отражение. Взгляд парня упал на часы. Четыре утра. Рановато. Но если спать не хочется, делать нечего. Альварес потопал на кухню. Проходя мимо гостиной, он остановился. На подоконнике в своей коротенькой ночнушке, обняв колени, сидела Мэй. Волосы рассыпались по плечам. Выглядела она неплохо. - Не спится? - подошёл мексиканец. Девушка вздрогнула. - О, Дилан, - улыбнулась она. - Да, что-то сна ни в одном глазу. А ты чего не в постели? - прищурилась блондинка. - Та же фигня. Заснуть не могу, - отмахнулся тот. - Я на кухню. Кофе будешь? - Ага, только чуть позже. Не уходи. Сядь рядом, побудь со мной, - Альварес устроился на подоконнике. - Люблю встречать рассвет. Так красиво. Рассвет был волшебным. Солнце поднималось, постепенно освещая каждый миллиметр земли. Птицы уже порхают и поют. Растения пробуждаются. Город словно оживает. - Это как рождение новой жизни, - завороженно наблюдала за всем блондинка. - Солнце словно поднимается из Ада - воскресает вновь. А вечером опять вернётся в Ад - умирает, чтобы ожить снова. Дилан начал понимать о чём говорит девушка. Не только понимать, но и чувствовать. Словно родилось что-то новое в его душе, на парня накатила волна беспричинного счастья. - Мэй, ты удивительная. - Да? Я не замечала, - улыбнулась та. - Ты постоянно улыбаешься! Что бы ни случилось. Поссорилась с подругой - улыбаешься, выгнали, негде ночевать - улыбаешься, ничего не происходит - улыбаешься. Ты хоть когда-нибудь грустишь? Девушка в миг стала серьёзной. Между тонкими бровями появилась складка, глаза смотрели в небо. Она вздохнула. - Конечно. Я же не робот. Мне грустно, когда я слышу о войне. Это неправильно. Все должны находится в мире и согласии. Мне грустно, когда я слышу о голодающих людях в Африке. В чём они виноваты? Почему кто-то не знает, куда девать деньги, а кто-то не знает, где достать еду и воду? Мне грустно, когда люди ссорятся. Они могли дружить годами, а возненавидеть друг друга за секунды. Чаще всего из-за какой-то фигни. Мне грустно, когда я вижу несправедливость. Так не должно быть. Почему всё в этот мире нечестно? - Мэй опустила глаза и сделала глубокий вдох. - Но жизнь чертовски коротка. Поэтому лучше я буду постоянно улыбаться и иногда грустить, чем всё время пребывать в депрессии. Мы живём один раз. И этот раз нужно провести незабываемо, радоваться каждому мгновению. - Ты права, - улыбнулся Дилан. - Что ж, рассвет встретили, можно и позавтракать, - сказал он, спрыгивая с подоконника. - Жду тебя на кухне. Девушка ещё немного посидела у окна, любуясь городом, затем пошла умываться и переодеваться. Парень разлил кофе по кружкам, достал булочки и печенья. В дверном проёме стояла Мэй. Одета она была в свободную футболку и короткие шорты. На лице, как всегда, была улыбка. Блондинка села напротив мексиканца и взяла в руки кружку. Отпив немного, сказала: - Какое прекрасное утро, не находишь? - Да, утро действительно хорошее, - задумчиво ответил Альварес. - Расскажи о своём доме, о своей жизни. - Ну, в Австралии красиво. Я родилась и выросла там. Рядом жила семья Келли. Мы дружили с детства. Помню, как она обижалась, если я гуляла без неё, и радовалась, когда я делилась с ней сладостями и дарила подарки. Мы были вместе всегда: вместе пошли в школу, переживали первую любовь, подростковые проблемы, но потом она улетела. Тогда ей было семнадцать, а мне шестнадцать лет. Всё это время мы поддерживали связь, и вот, спустя пять лет, я прилетела к ней. Но мы поссорились из-за парня. Ну что ж, я ни о чём не жалею. Следующие несколько часов молодые люди болтали о детстве, делились воспоминаниями. Дилан рассказывал смешные истории, Мэй хохотала. - А ты была влюблена? - спросил Альварес. - Ну, первая любовь, все дела. - Конечно. Помню, звали его Том. Он был самым популярным мальчиком в школе. Я была такой замухрышкой, - хихикнула девушка. - Естественно, он не замечал меня. Какие это были "страдания"! - со смехом вспоминала австралийка. - Мне казалось, что хуже ничего быть не может. Сам понимаешь, подростковый период, он такой. Зато сейчас так забавно, когда это всплывает в памяти... Ну, теперь твоя очередь. - Хм... Моей первой любовью была учительница по математике. Давай, посмейся, - улыбнулся парень. - Мне было двенадцать лет, я был очень балованным ребёнком. Знаешь, такой, постоянно где-то накосячу. Так вот, я вечно срывал ей уроки, а она меня ругала, всегда придиралась. Я думал, что нравлюсь ей, поэтому она так цепляется ко мне. Кстати, этой училке был тридцать один год. Тут Мэй захохотала. Девушка уже представила маленького влюблённого Дилана и взрослую злую учительницу. Мексиканец засмеялся вместе с ней. Раздался телефонный звонок. Альварес взял трубку. - Чё надо? Угу, сейчас, - парень кинул телефон на стол. - Мэй, мне нужно в студию. Квартиру в твоём распоряжении. Компьютер в моей комнате, ноут найдёшь там же. И приберись здесь, пожалуйста. - Да, конечно. А ты что, музыкант? - Ага, вокалист в рэпкор группе. Дилан Альварес. Можешь прогуглить. Так всё, я убежал. - Пока, - пробормотала австралийка, вставая из-за стола.