Мои победители

      На сцене – три стула. Один из них занимаю я , приехавшая из Капитолия Эффи Бряк, женщина-сопроводитель, ответственная за Двенадцатый дистрикт – с розовыми волосами, в светло-зеленом костюме и фальшивой улыбкой на лице. Возле меня сидит мэр Андерси , высокий лысеющий господин. Я украдкой посматриваю на третий стул. - Мисс Бряк , вы не знаете, где Хеймитч Эбернети? - шепчет мне на ухо мэр. "Да черт его знает , наверное, опять где-то пьянствует", - уже хотела ответить я , но сдержалась. - Он появится с минуты на минуту, - улыбаясь шепчу я в ответ. Как только часы на ратуше пробивают два, мэр выходит к кафедре и начинает свою речь. Ту же, что всегда. Рассказывает историю Панема – страны, возникшей из пепла на том месте, которое когда-то называли Северной Америкой. Перечисляет катастрофы – засухи, ураганы, пожары, моря, вышедшие из берегов и поглотившие так много земли, жестокие войны за жалкие остатки ресурсов. Итогом стал Панем – сияющий Капитолий, окаймленный тринадцатью дистриктами, принесший мир и благоденствие своим гражданам. Потом настали Темные Времена, мятеж дистриктов против Капитолия. Двенадцать были побеждены, тринадцатый – стерт с лица земли. С вероломными дистриктами был заключен договор, снова гарантировавший мир и давший нам Голодные Игры в качестве напоминания и предостережения, дабы никогда впредь не наступали Темные Времена.Правила просты. В наказание за мятеж каждый из двенадцати дистриктов обязан раз в год предоставлять для участия в Играх одну девушку и одного юношу – трибутов. Двадцать четыре трибута со всех дистриктов помещают на огромную открытую арену, способную заключать в себе все что угодно от раскаленных песков до ледяных просторов. Там в течение нескольких недель они должны сражаться друг с другом не на жизнь, а на смерть. Последний оставшийся в живых выигрывает. Как же иногда хочется самого Сноу послать на игры. Но нет, я должна лишь из года в год приезжать сюда и вытаскивать из этих злополучных шаров имя бедного ребенка. Я должна везти его на верную смерть , и говорить, какой же на самом деле щедрый Капитолий. Да черта с два он щедрый! Он алчный , гнилой , весь пропитан желчью , кровью и запахом приторно сладких роз. Как бы я хотела сейчас сбежать отсюда , далеко-далеко. Подальше от этого всего , что бы не видеть этих умирающих детей , которых ты не спасешь. Не видеть ту злобу и боль в глазах родителей . – Это время раскаяния и время радости, – нараспев возглашает мэр. Его голос выводит меня из транса. Потом он вспоминает прошлых победителей из нашего дистрикта. За семьдесят четыре года их было ровным счетом двое. Один жив до сих пор. Хеймитч Эбернети, немолодой мужчина с брюшком, который как раз выходит на сцену, пошатываясь и горланя что-то невразумительное, и грузно падает на третий стул. "Успел нализаться." - думаю я. Толпа приветствует его жидкими аплодисментами, а он вовсю старается меня облапать , так что я еле успела увернуться. Мэр явно огорчен. Церемонию показывают по телевидению, и все кому не лень теперь над нами смеются. Пытаясь вернуть внимание к Жатве, он поспешно представляет меня. Я как всегда бодрая и неунывающая, выхожу к кафедре и провозглашаю свое фирменное: «Поздравляю с Голодными Играми! И пусть удача всегда будет на вашей стороне!» . Мой парик после встречи с Хеймитчем слегка сдвинулся набок. Покончив с приветствием, я говорю, какая для меня честь присутствовать среди них, хотя каждый наверное думает , что я жду не дождусь, когда меня переведут в более престижный дистрикт, где победители как победители, а не пьяницы, лапающие тебя перед всей нацией. Но это не так! Я жду не дождусь когда же наконец отменят эти дурацкие игры! И Хеймитч не такой уж и плохой , я его прекрасно понимаю , не каждый может вынести тяжелую ношу ментора. Итак, пора! Пора тащить жребий. Как бы я хотела оттянуть этот момент , но,увы, у нас есть расписание. - Сначала дамы, - взвизгиваю я . Стараюсь оттянуть каждую секунду , каждый шаг , но нет я уже у цели. Опускаю руку в прозрачный шар и беру любой листок. Вот я уже у микрофона. Сейчас я открою этот листок и произнесу для кого-то смертный приговор. Я медленно разворачиваю конвертик. "Лишь бы не маленькая девочка , лишь бы не маленькая девочка", - как молитву шепчу я. Если это будет маленькая слабая девочка, то у нее вовсе не будет шансов. - Примроуз Эвердин - произношу я. Из толпы выходить маленькая , тощая , белокурая девчушка с глазами цвета неба. " Боже, она не выживет", - бьется в истерике мое внутреннее я. Но тут меня оглушает чей-то крик. - Прим! - темноволосая девушка пробивается сквозь толпу. - Прим! Девушка отталкивает малышку возле ступеней. - Есть доброволец! - кричит она - Я хочу участвовать в играх! - ком подкатывает к горлу. Не может быть , кто-то заступился , хоть в ком-то есть человечность. Я подзываю девушку к себе. Голубоглазая малышка вцепляется в руку , своей как я поняла сестры . - Нет!Китнисс, не ходи! - Пусти, Прим, - грубо отвечает та. Я вижу как ее глаза блестят от слез , но она сильная, она держится. - Пусти! Темноволосый юноша оттаскивает плачущую девочку в сторону взрослых , а Китнисс уже поднимается на сцену. - Вот он дух игр! - зачем-то говорю я. - Скажи нам как тебя зовут? - Китнисс Эвердин, - бурчит она. - Держу пари, это твоя сестра. Не дадим ей увести славу у тебя из-под носа, верно? Давайте все вместе поприветствуем нового трибута! - восклицаю я. Дальше происходит невероятное , и вот сначала один, потом другой, а потом почти все подносят к губам три средних пальца левой руки и протягивают ее в сторону Китнисс , нашего добровольца. Я лишь немного ухмыляюсь и повторяю про себя: " Она сильная , она выживет , она должна , ради сестры!" Я поджимаю губы и не даю слезам катится по моим щекам. - Теперь парни! - я приближаюсь к шару с именами и достаю оттуда очередной злополучный конвертик. - Пит Мелларк, - на выдохе говорю я. На сцену поднимается красивый юноша. Его пшеничные волосы зачесаны назад , в голубых глазах поселился страх. Как жаль , что никто не пойдет добровольцем. Он поднимается на сцену и они с Китнисс обмениваются взглядами, понятными только им . Потом происходит формальное рукопожатие и мы уже скрываемся за дверью дома правосудия. Но я чувствую , что эти игры будут особенными и эти двое будут моими победителями. Я еще буду ими гордиться.