Клюква в сахаре.

Алиса шла по коридору, не замечая ничего вокруг. Она не разглядывала через окна красивый сад Рейнсортов, не вглядывалась в красивые лица на портретах, висящих на стенах. Нет, она, конечно, смотрела вперёд, вот только не видела. Она размышляла. В ней давно поселилось что-то странное, заставляющее её волноваться, не спать, краснеть, радоваться и грустить без причины. Иногда ей казалось, что это какой-то демон нашёптывает ей странные мысли, управляет ею, заставляя щёки пылать при появлении человека, которого она считала самым вредным на свете. Иногда ей казалось, что это болезнь, что у неё температура, и из-за этого она пылает, находясь с ним в одной карете, так близко. А иногда ей казалось, что это что-то совсем другое, что-то сильное, могущественное, но не пугающее. Напротив, что-то очень доброе... Она не могла объяснить, что это такое даже себе, в собственных мыслях, что уж тут говорить о том, чтобы высказать такое словами. Но она точно знала, что есть одно определённое слово, способное выразить всю гамму чувств, которые она испытывала, одно единственное слово, способное всё объяснить даже ей самой. И не только ей. Это что-то, то, что поселилось у неё в сердце, было очень тёплым, очень добрым, очень сильным. И, как и всё сильное, оно могло причинять боль. И причиняло. Это чувство она прекрасно знала. А ещё страх. Но одно Алиса понять всё же не могла. Откуда эта боль произрастала? Откуда появлялся страх? Они возникали тогда, когда человек, которому раньше она желала чуть ли не смерти, опасности этой самой смерти подвергался, подставлял себя под удар, страдал или смеялся шуткам своей госпожи. Алиса решительно не могла понять, что с ней происходит. И потому брела по коридору, погрузившись в раздумья. Но её раздумья прервал голос, принадлежащий тому, из-за кого её мысли и были так спутаны. - Леди Алиса заблудилась? Она медленно подняла голову, прекрасно зная, что за лицо сейчас увидит. Улыбающееся, немного насмешливое и очень-очень сладкое. Да. Именно сладкое. Брейк стоял перед ней и улыбался, как и всегда. В правой руке - леденец, рукав скрывает кисть левой. Он белый, совсем белый, ужасно белый, как сахар. Сладкий сахар. Он белый, и красный глаз выделяется на лице кровавым пятном, как ягодный сок иногда проступает сквозь белую оболочку сахара... Алиса сделала глубокий вдох и сжала кулаки. Сейчас она скажет. Она попытается выразить словами то, что не может выразить даже мыслями. - Ты горький, Брейк. Горький, горький, горький! - к собственному удивлению, Алиса слышит, что кричит. На лице её собеседника мелькает тень удивления, правда, вновь быстро сменившаяся улыбкой. Алиса выдыхает, пытаясь успокоится, и говорит уже тише. - Твоя история. Твоё прошлое имеет вкус горечи, приправленной солью. А твои поступки бывают кислыми. У меня в сердце сладкий шоколадный торт, покрытый кремом и сливками. Но кислота твоих поступков портит всё, разъедает моё сердце и слизывает сливки с торта. Снаружи ты сладкий, ты прячешься за толстым слоем сахарной пудры, как клюква в сахаре. Но стоит копнуть чуть глубже, как натыкаешься на горечь, соль и кислоту. Ты - многослойная конфета, обманщик, притворяющийся сладостью. Но ты же - конфета с сюрпризом: ни за что не узнаешь, что в самом центре, пока не доешь до конца. Я не могу понять тебя. Я не могу понять даже себя, не могу понять, что со мной происходит! Я не могу понять тебя, такая конфета мне не по зубам. Кто ты такой, Зарксис Брейк? Она замолкает и смотрит в пол, пытаясь отдышаться: она говорила без перерыва, на одном дыхании, пыталась выразится самым простым языком. Алиса поднимает взгляд и натыкается на взгляд Брейка. Он наклонился к ней, и его лицо оказалось совсем рядом с её. Из-за этого торт в её душе стал таять от жара, которым запылали её щёки. Сердце забилось быстрее, дыхание прервалось. Брейк выпрямился и, глядя ей в глаза, заговорил: - А действительно ли тебе нужно это, Алиса? Алиса сглотнула. Улыбки не было на его лице, но корка сахара, за которой он скрывался, всё так же была его маской. - Ты говоришь со мной языком вкуса, потому что не можешь понять, что чувствуешь, да, леди Алиса? - на его лице появилась печальная улыбка, не похожая на обычную. Брейк снова наклонился вперёд так, чтобы его лицо было на одном уровне с лицом Алисы. - Другой человек тебя бы не понял. Но только не я. Потому что сложно не понять, когда испытываешь то же самое, не так ли? - печаль появилась и в его глазах. - Кто я такой? Ты и сама знаешь, леди Алиса. Я всего лишь Зарксис Брейк, а большего мне и не нужно. Но я могу дать ответ на другой твой вопрос. Но только тихо-тихо, - он прижал палец к губам, - я скажу тебе на ушко. Он приблизился ещё больше, медленно поправил её волосы рукой, задев её щёку, от чего Алиса вздрогнула. Она чувствовала дыхание Брейка совсем рядом, когда он тихо шепнул ей всего одно слово. Одно единственное слово. То самое слово. Брейк поднялся и ушёл. Алиса слышала его шаги за своей спиной. Её пальцы разжались, румянец на щеках стал ещё ярче, а на сердце её стало ещё слаще и теплее. Она подняла руку и приложила её к левой половине груди. Сердце выстукивало бешеный ритм, стараясь выпрыгнуть наружу, устремиться вслед за шагами, которые уже стихали в дальнем конце коридора. Улыбка сама собой появилась на её лице. Не обычная самодовольная улыбка, а тихая, робкая, счастливая улыбка. Он сказал ей всего одно слово, слово, которое давным-давно вертелось на кончике её языка. Большое, тёплое, доброе, сильное слово. Любовь.