Тридцать один закат

- Это безопасный и эффективный план, Василиса, - голос Нортона Огнева был холоден и безучастен. - Уверен, ты это понимаешь, а упрямишься исключительно из-за своей дерзости. - Черта с два! – взорвалась Василиса, вскочив со стула и громко стукнув ладонями по столешнице. – Вы все просто трусы, до усрачки боитесь сделать что-нибудь стоящее, и составляете свои идиотские планы, которые не работают! Фэш, не отрываясь, переводил глаза с отца на дочь, наблюдая, как меняются лица обоих. Василиса с каждой секундой все больше краснела от ярости и выглядела с каждым мгновением только увереннее и рассерженнее. Нортон был сдержан, но был явно на грани всплеска ярости. Прошло, как ни странно, уже четыре дня с тех пор, как Василиса зажмурилась и нажала на ручку двери, за которой стоял Нортон Огнев. Фэш впился в него взглядом и, к своему удивлению, не нашел даже примерного сходства с девчонкой, которая стояла рядом с ним и цеплялась за его руку. Мужчина, стоявший за его дверью, был высоким и серьезным. Фэш опустил глаза и уставился на его идеально начищенные дорогие туфли, а потом перевел взгляд на свои развеселые полосатые носки. Усмехнулся и поднял голову. - Здрасте, - уверенно сказал Драгоций и протянул Огневу руку для рукопожатия. Ему показалось, но, может быть, Нортон действительно усмехнулся краем рта, глядя на их с Василисой переплетенные пальцы. Фэш моргнул и вернулся в настоящее время, где он сидел в кресле рядом с Василисой в доме, который специально для «этого дела» арендовал ее отец. Василиса все эти четыре дня ночевала здесь, однако всякий раз просила Фэша приходить. «Я здесь как псих-одиночка!» - вздыхала она. Фэш показывал ей снимки закатов, которые делал аккуратно по списку до сих пор. Василисе нравилось, она подолгу рассматривала их и улыбалась. - Ваши планы не работают! – выпалила Василиса, желая, видимо, как можно лучше донести эту мысль до своего отца. – Вы слишком осторожничаете, а время кончается! Все может закончиться для моей мамы, пока вы разрабатываете очередной дурацкий план! Фэш вспоминал, какой разбитой девчонка была в тот день, когда первая попытка освободить Лиссу закончилась ничем. Она выглядела как человек, который был всей душой уверен в чем-то, а оно в один момент с хрустом рассыпалось на части. Он вспоминал, как она не разговаривала ни с кем, когда все провалилось и во второй раз, позапрошлой ночью. Фэш, пришедший только утром и ни о чем не знавший, долго не мог понять, в чем дело. Это было, наверное, даже комично: бледная измученная девчонка, не говорящая ни слова, и недоумевающий над всем этим парень, никак не мог вникнуть в суть ее разочарования. Это было бы комично для всех, кроме их двоих. А теперь, сразу же после уроков зарулив в «мега-секретный штаб», как Василиса называла это место, он присутствовал при ссоре отца с дочерью и думал, что нужно было прийти позже. Когда на твоих глазах ругаются члены семьи, неважно из-за чего, постороннему человеку всегда хочется провалиться сквозь землю из-за какого-то дурацкого стыда, непонятно почему возникавшего. - Она может умереть, - процедила сквозь зубы Василиса, стискивая побелевшие пальцы на крае столешницы, - а вы ничего не можете сделать, почему?! Вы просто трусы, понятно? Боже, как мне это надоело!.. Она с размаху плюхнулась обратно в кресло и, откинувшись на спинку, закрыла лицо руками. Драгоций знал, что она не плачет. Ему иногда думалось, что это – что-то вроде защитной реакции, так же ведут себя дети, играя в «ку-ку». Мол, меня нет, я исчезла, даже не ищите. Огнев молчал, ожидая, когда Василиса нарушит молчание. Она сделала глубокий вдох через несколько минут, отняла руки от лица и наклонилась вперед. - Ваш план – дерьмо, - сообщила девчонка, - знайте. Этого Нортон Огнев стерпеть не мог. А Фэш был уверен, что терпел он много, но то, что его дочь сыпала грубостями ему в лицо… уж извольте. Здесь Драгоций понимал его. Мужчина медленно поднялся на ноги. Василиса тоже подняла на него взгляд, для чего ей пришлось задрать голову. - Не смей, - голос отца Василисы был настолько холодным, что у Фэша мгновенно завязался неприятный узел внутри. – Ты думаешь, я сам не хочу спасти ее? Думаешь, я не прилагаю усилий? Ты думаешь, Василиса, я не делаю всего, от меня зависящего?! Василиса бодро вскочила на ноги, однако Огнев до сих пор был гораздо выше нее. Сжимая кулаки, девчонка упрямо мотнула головой и воскликнула, гневно суживая горящие глаза: - Да! – почти закричала она. – Думаю, что ты просто валяешь дурака! Ты просто не хочешь спасти маму, вот и все! Да с какой стати мне вообще тебе доверять! – бросилась в крайности Огнева, доведенная до предела. – Откуда мне знать, что ты не врешь мне! Сколько лет тебя не было, думаешь, я все это забыла? Где ты был, пока мы с мамой едва не умирали, где? У ее отца был вид человека, чья чаша терпения только что беззвучно ухнула в бездну и уже там, где-то далеко, с хрустом рассыпалась на мелкие осколки. Фэш, не сводя глаз с побелевшего лица Огнева, положил руку Василисе на плечо. Она напряглась и, обернувшись, рассерженно посмотрела на Фэша. - Так, на сегодня хватит истерик, - твердо сказал парень, увлекая девчонку за собой. Василиса зло посмотрела сначала на него, потом на отца, и неожиданно холодно процедила: - Ты прав. Хватит. Ты ни черта не помог мне за эти дни, - обратилась она уже к отцу, который напоминал мертвое каменное изваяние, - я попробую помочь себе сама, понятно? И мне не нужно просчитывать каждый вдох-выдох и количество морганий в минуту! Я буду делать, а не планировать, что делать. Всего хорошего. Она оттолкнула Фэша плечом и хлопнула дверью. Некоторое время они оба, Фэш и Огнев, буравили взглядом закрытую дверь, как будто Василиса могла неожиданно появиться и со смехом заявить, что пошутила. Спустя полминуты Огнев тяжело опустился в свое кресло. - Она вернется, - соврал Фэш, уверенный в обратном, - она не может так поступить. «Может». Он стряхнул с себя эти мысли и нашел в себе силы поднять голову и смотреть на мужчину за столом до тех пор, пока он сам не поднял голову. Глядя на него, Фэш, наконец, увидел родственные черты – то же упрямство и непокорность в глазах. Но Нортон Огнев был человеком, который превращает мир в громадную льдину и с гордостью смотрит на эту сверкающую красоту, стараясь не переводить взгляд на мерзнущих и гибнущих людей. Василиса была вздорной девчонкой, которая, поскальзываясь, падая и ушибаясь, растапливала эти льды. Чувствуете несовместимость? - Что она собирается делать? – спросил Фэш, наконец. - Я не знаю, - ответил Нортон, и в его голосе было больше усталости, чем холода, - все, что угодно. Наверное, фраза «все, что угодно» может охарактеризовать Василису такой, какой Фэш знал ее, лучше всего: Что она может делать? Все, что угодно. Что она может говорить? Все, что угодно. Что с ней может произойти? Все, что угодно. Что вообще творится у нее в голове? Все, что угодно. И, уже собираясь уйти, Фэш вдруг замер. Так замирают люди, уверенные в чем-то, чего сами еще не осознают. Как будто кто-то в твоей голове вдруг вкрадчиво приказал: «Остановись», и ты послушно замираешь на месте. Нортон Огнев смотрел на него. Знаете, бывают взгляды, которые ничего не означают. Их обладатели, буравя тебя глазами, вовсе не испытывают к тебе никаких чувств, они не видят в тебе знакомого, они не желают ничего говорить этим взглядом, они могут даже не знать о тебе ничего. И думать они могут обо всем на свете - от способов уничтожить человечество до вариантов приготовления ужина: сварить или пожарить? А бывают другие взгляды, когда чувствуешь их на себе и вдруг понимаешь, что это что-то означает. И понять, что именно, обычно не составляет труда, все написано в этих глазах. «Я надеюсь на твое благоразумие». «Не наделайте глупостей». «Будьте осторожны». «Помоги ей, защити ее». «Не подведи». Фэш кивнул и вышел за дверь. Нортон Огнев устало потер глаза.

***

- Захарра, ну что ты как… - Фэш даже слов не нашел. Сестра даже не повернулась в его сторону. Все прошедшие несколько часов, когда они вчетвером – он, Захарра, Василиса и Ник, - сидели перед телевизором, она Фэша старательно игнорировала. Что было весьма странно, потому, что она практически силком притащила Ника к брату домой «повидаться и поболтать». Если она и болтала с братом, то исключительно мысленно. Ник то и дело недоуменно переводил взгляд с Захарры на Фэша, обменивался одинаковыми взглядами с Василисой, которая тоже ничего не понимала, но оба делали вид, что все замечательно. А все, черт возьми, было как угодно, но НЕ замечательно. Во-первых, они сейчас сидели в квартире, куда могли в любой момент ворваться люди и поубивать их всех к чертовой матери. Во-вторых, мать Василисы была неизвестно где и неизвестно, жива ли она вообще. В-третьих, рядом с Фэшем находилась его младшая сестра, которую похитили несколько дней назад и угрожали убить. Что еще более дерьмово, так это то, что Захарра ничего не хотела говорить об этом. В-четвертых, Фэшу было немного стыдно перед Ником за то, что он весь этот почти месяц скрывал от друга все происходящее. Драгоций был не уверен, что Лазарев смог бы помочь, но был уверен, что поддержка со стороны бы ему не помешала. Потому, что он терялся во всем происходящем, как люди теряются в хитром переплетении темных переулков в незнакомой части города. Тычешься в темноте и в растерянности в разные стороны и не знаешь, какая из них правильная и выведет тебя к свету и оживленным улицам, а какая заведет в какой-нибудь притон наркоманов, где тебя, не задумываясь, полоснут ножом по горлу. Когда Захарра оторвалась от созерцания экрана телевизора, который, Фэш был уверен, ничуть ее не интересовал, и вышла в кухню, парень отправился прямиком за ней. Сестра невозмутимо налила себе сок и опустошила стакан, совершенно не обращая внимания на Фэша в дверном проеме. - Решил притвориться дверью? – саркастически спросила она, когда парень уперся руками в края проема и не дал ей пройти. – Получается дерьмово, честно. Даже у самых несчастных дверей не такая угрюмая физиономия. Ты поскрипи немного, Фэш, вживайся в образ. Драгоций закатил глаза и не шелохнулся, а Захарра, приняв свое поражение, мрачно хмыкнула и опустилась на стул. - До сих пор горишь желанием побеседовать со мной, как психиатр? – язвительно спросила сестра. - Ты ведешь себя по-идиотски, - отрезал Фэш, - я хочу знать, почему. Что с тобой происходит? Захарра так удивилась, что даже забыла о своем мрачном расположении духа. Возмущенно глянув на брата, она ядовито переспросила: - Что со мной происходит?! Да ты… о господи, ты просто придурок! Но я отвечу на твой вопрос, если ты так хочешь: со мной происходит именно то, что случается со всеми девочками, когда их старший брат связался черт-знает-с-чем, когда их хватают посреди ночи незнакомые люди и тащат неизвестно куда из-за их бестолковых старших братьев. Когда они едут на другой конец города, только чтобы проверить, жив ли ты… - она запнулась и тут же исправилась. - …жив ли их брат вообще, когда им нифига не объясняют, что такое происходит! Достаточно для того, чтобы вести себя по-идиотски? Она шумно выдохнула сквозь зубы, зло глядя на Фэша и тяжело дыша. Она ждала ответа. А Фэш не мог и не хотел ей его давать. Парень, удивленный ее тирадой, опустил глаза и некоторое время молчал. Захарра терпеливо ждала, хотя Фэш чувствовал, что с каждой секундой молчания ее чаша терпения трещит, готовая разлететься на куски. - Так, все, - Захарра встала на ноги, громко хлопнул ладонями по столу, и решительно направилась к двери, где стоял Фэш, - ты меня достал. Не хочешь – не объясняй, я ужасно на тебя зла, разочарована, и думаю, что ты ведешь себя как полный идиот и… ох, - она задохнулась. – Дай мне пройти, или мне придется швырять в тебя посудой или... - Стой, - рявкнул Фэш, - закрой рот, пожалуйста. О да, он всегда предельно вежлив. - Я расскажу тебе все, когда придет время, - с нажимом произнес Драгоций. - И когда же оно придет, мистер-загадочность, а? Когда ты или я будем в могиле из-за твоих выкрутасов? – холодно отозвалась Захарра, заглядывая ему в глаза. Фэш едва удержался, чтобы не отвесить ей крепкий подзатыльник. - Просто дай мне немного времени, - прорычал он, - это все, что мне нужно. А потом ты узнаешь все, что захочешь, договорились? Захарра молчала добрых несколько минут, рассматривая свои цветные носки и нервно барабаня пальцами по столешнице, которая находилась рядом. Фэша, напряженного до предела, медленно доканывал этот звук. Наконец, Захарра сглотнула и уткнулась лбом ему в плечо. Фэш опустил руку и зарылся пальцами в ее растрепанные темные волосы, впервые за несколько дней почувствовав облегчение. - Я боюсь за тебя, болван, - негромко сказала Захарра, - только и всего. Ты в последнее время занимаешься чем-то просто ужасным, и я даже не знаю, чем именно. Я знаю, что ты не успокоишься, пока не доведешь этот кошмар до конца. Просто… постарайся не убиться по ходу дела, ладно? - Ладно, - так же негромко откликнулся парень, - я постараюсь.

***

- Так странно, - поделился Фэш, - быть в двух шагах и не зайти. Тебе тоже? Василиса фыркнула. Сославшись на школьные дела (Захарра устало посмотрела на него), Фэш отправил сестру и Ника домой, а они с Василисой отправились искать удобное место для сегодняшнего «закатного» снимка. Они сидели на лавочке на широкой аллее, и отсюда был отлично виден громадный парк развлечений. Посреди пылающего заходящим солнцем неба темнели очертания огромного Колеса Обозрения. Огнева сделала еще несколько снимков, и только тогда ответила: - Не-а, я не была там уже несколько лет. – Фэш удивленно посмотрел на девчонку, и она пояснила. – Мы с мамой как бы пытались не быть убитыми, помнишь? Да и денег лишних не было, чтобы кататься на глупых скрипучих железяках, которые держатся почти на соплях. Фэш ухмыльнулся, и через несколько минут уже тащил Василису вперед по аллее. Справедливости ради стоит сказать, что та активно сопротивлялась, бормоча что-то о противных липких сидениях и стоянии в километровых очередях. Но, разумеется, затихла и с любопытством оглядывалась по сторонам, пока Фэш волочил ее за руку к кассе. Следующий час пролетел быстро, Фэш с Василисой кидались от одного аттракциона к другому, то и дело путаясь в билетах и споря без остановки. Фэшу казалось, что и ему передается частичка того восторга, который выдавала, несмотря на все свои старания это скрыть, Василиса, хотя он раньше бывал здесь почти каждые две недели. Захарра вообще таскала бедного Ника через каждые два дня. Василиса без конца скручивала свои волосы в пучок, который постоянно распускался, и в конце Фэш не выдержал и кое-как заплел ей кривобокую косу. Василиса, разглядывая ее, смеялась очень долго. И когда ветер бил в лицо, заходящее солнце слепило глаза и все сливалось в одну разноцветную, визжащую, вертящуюся неразбериху, Фэш орал ей, перекрикивая шумящий в ушах воздух: - Страшно, а? И Василиса, смеясь и крепко держась за его руку, кричала ему в ответ: - Еще чего!

***

- Эй, смотри, горит. Получилось! Василиса хлопнула в ладоши, тут же уронив свой фотоаппарат на землю. А пока нагибалась, едва не выколола себе глаз веткой. Фэш удовлетворенно смотрел на дело рук своих. Несколько толстых веток, сложенные как попало, горели. До него доносился удушливый запах дыма, но сейчас это Фэшу даже нравилось. Он взглянул в просвет между деревьями, где уже заходило солнце. Василиса, присев прямо на опавшие листья вперемешку с ветками, направила фотоаппарат на костер на фоне заката и сделала несколько снимков. И, тоже довольная, просматривала получившуюся красоту несколько минут, пока Драгоций хлопотал над их драгоценным костром. Василиса с усмешкой наблюдала за ним. Фэш изредка бросал на нее взгляды, подмечая, что она выглядит по-настоящему вымотанной. Всю прошедшую ночь он слушал, как она ворочается с боку на бок, а под утро девчонка просто села в кровати и сидела так до самого рассвета. И только бог знает, что творилось в ее голове в эту ночь. Фэш моргнул, возвращаясь в реальность. И, когда он плюхнулся рядом с ней на листву, а перед ними жизнерадостно плясали огненные язычки, Василиса с бухты-барахты вдруг заявила: - Я очень обидела отца. Фэш не стал спорить, и Василиса обреченно опустила голову и продолжила: - Я тоже ничего не могу сделать сама, оказывается. Я много думала об этом, и, наверное, мне стоит вернуться. Вместе с ним мы сможем что-нибудь сделать, а поодиночке – нет. Как ты думаешь? - Я согласен, - Фэш пожал плечами, - это звучит логично. А то я каждую секунду опасаюсь, что ты сорвешься с места и пойдешь делать безумные вещи. Василиса пихнула его в бок и рассмеялась. Некоторое время они сидели молча и смотрели на костер. - Если бы у меня была возможность спасти маму, я бы пошла и сделала что угодно, даже самую безумную вещь! – вздохнула Василиса через несколько минут. – Только загвоздка в том, что нет ни возможности, ни вещи, которую нужно сделать. Я в тупике. Завтра пойду и извинюсь перед отцом. Фэш промолчал. Быстро темнело, густые синие сумерки окрашивали осенние цвета в холодные, почти зимние. Парень отчетливо почувствовал запах холодов, который даже словами описать нельзя, просто чувствуешь его и сразу представляешь ослепительные снега и ледяные ветры. Василиса придвинулась ближе и аккуратно положила голову ему на плечо. Фэш обнял ее одной рукой, машинально подмечая, что они оба замерзли. Последние несколько дней выдались по-настоящему осенние и угрюмые, как и ситуация, в которой ребята оказались. Они сидели в полной тишине, пока Фэш, наконец, не заметил, как их хилый костерок почти погас. Домой идти не хотелось, и парень, проверив, есть ли у него еще спички для нового костра, вздохнул и пошел собирать ветки. - Смотри, чтобы тебя не сожрал медведь, - шутливо посоветовал Драгоций, уходя. Василиса рассмеялась и помахала ему рукой со словами: - Смотри не заблудись! А если потеряешь меня, кричи «Ау!», и я отзовусь, если меня не съест медведь. Фэш закатил глаза и, собирая чертовы палки, пошел вперед. Скоро деревья окончательно заслонили Огневу от него.

***

Темнота опускалась на рощицу как-то слишком быстро. Обратно Фэш шел, только интуитивно угадывая направление, потому, что костер совсем погас и не был ему виден. Он попытался было увидеть рыжие волосы Василисы, но потерпел поражение, потому что в этих потемках вообще ничего нельзя было разглядеть. Когда Драгоций все-таки нашел то место, где они сидели, угли почти догорели. Фэш несколько раз огляделся по сторонам, сомневаясь, их ли это костер. Василисы рядом не было. Роща внезапно стала совсем темной, будто щелкнули выключателем. Фэш бросил ветки на землю и убедился, что это действительно то самое место. К нему в душу медленно заползала тревога, потому что вокруг стояла тишина. Где?.. Фэш пробовал звать ее, деревья эхом разносили его голос по округе, но напряженная тишина не нарушалась ничем, кроме треска веток, ломающихся под его ногами. Драгоций закрыл глаза, досчитал до трех и снова их открыл. «А ты на что надеялся, на чудо?» - насмешливо пропел внутренний голос. Ну… да. Фэш неожиданно уловил какое-то мерцание внизу. Наклонившись, он поднял с земли телефон Василисы, экран которого неярко светился. Парень поморгал, пытаясь привыкнуть к свету, и только через несколько секунд различил слова, складывающиеся в смс-сообщение с неизвестного номера:

«Дуло пистолета упирается твоей матери в висок. В течение тридцати минут ты приедешь к дверям своего дома, иначе будешь оттирать ее мозги от стен. Это – последний срок. Счастливого пути!»