Эволюция занпакто. Разрывая бессмертие.

      Пустой в центре города — неожиданность. Особенно для бедного афроамериканца, второго патрульного Каракуры, ибо это чудовище возникло прямо перед его носом. Сперва стушевавшись, он храбро вскинул меч и, взвизгнув, наделал в штаны от испуга: перед ним возвышался семи-восьми метровый аналог алиорама, но с более огромными руками и внушительным и непропорциональным хвостом, которым он уже успел разрушить пару зданий. Всего-то три минуты тут находится!       Тут огромный пустой сосредоточенно принюхался и заорал так, что патрульному пришлось сильно-сильно зажимать уши, дабы хоть как-то облегчить давление. Это не особо помогло — шинигами контузило. Он пытался оглядеться по сторонам, но картинка была нечёткой и смазанной. Протерев глаза, афроамериканец хотел улучшить ситуацию, но дельного ничего опять не вышло. Пустой затих. Тогда мужчина и решил быстренько оторвать задницу от асфальта, на котором он уже довольно долго валялся, но тут же его вновь пригвоздило к земле рваным дождем реяцу. Только это уже было знакомое ощущение: второй патрульный города Каракура — Кучики Рукия не часто его замечала, самостоятельно убивая пустых, и обрушивала свою силу не только на черных монстров, но и на него бедного.       В воздухе, высоко над тёмным, едва светлее ночного неба, пятном пронеслась шинигами и в мгновение ока отрубила мерзкому и огромному пустому шипастый хвост, сделав это так тихо и быстро, что афроамериканец успел потерять точку, что являлась той самой Кучики, из вида. В один момент силуэт пустого просто разрезало напополам белоснежным сиянием. Криков больше не было, давление реяцу брюнетки ослабло, так что этот несносный шинигами смог всё-таки подняться на ноги и уже более или менее различать звуки. Рядом с ним кто-то громко приземлился и потряс его за плечо. Бедному афроамериканцу вновь стало плохо, и под тяжестью большой ладони он опять свалился на асфальт.       Сознание уже начало медленно от него уплывать, как рядом раздался грубый, хриплый и немного низкий, но тем не менее женский голосок, начавший отчитывать «красноволосого придурка». Его, голоса, обладательница всё-таки наложила такое необходимое в тот момент лечебное кидо на пострадавшего товарища. Осознание того, что никаких ненавистно-тяжелых рук больше нет, а есть лишь прекрасное далёко в конце тоннеля, к которому он может добежать в считанные минуты, сливалось со спокойным, мирным и волшебным сном, в который начал впадать контуженный шинигами. И хорошо, ведь так он не услышит лишнего.       — Ты подумала над моими словами? — опять спрашивает Абарай, потирая шишку, появившуюся из-за темноволосой подруги, пока эта самая шинигами лечила уснувшего коллегу.       — Да, — слишком грубо рявкнула Рукия, нервно вздёрнув плечами. Ситуация была хуже некуда. Её поставили перед фактом, надавили побольнее и заставляют сделать очень важный выбор. Она искренне ненавидела Ренджи в данный момент и невероятно желала схватится за мерзкие красные сальные волосы и много раз приложить морду этого парня о стенку.       — И что делать будем? — девушка не отвечала на поставленный вопрос, крепко сжимая челюсти. Казалось, она вообще не замечала спросившего, полностью игнорируя его существование и пытаясь как-то избавится от сложившейся ситуации, но напряженные ладони, сияющие бледно-голубым лечебным светом, и сосредоточенный взгляд выдавали её товарищу все намерения Рукии, что были связаны непосредственно со стенкой.       — Выбор очевиден, — ответила брюнетка и убрала от пострадавшего свои руки. Афроамериканец даже не сразу сообразил, что жив и что всё-таки не успел добраться до конца тоннеля, а просто проснулся, сглотнул накопившуюся слюну и осмотрелся. Заметив миниатюрную Кучики, он резво отполз назад, вымолвил нечто нечленораздельное и с низкого старта ломанулся куда глаза глядят. Двое оставшихся шинигами скривили гримасы и мысленно обозвали этого дежурного идиотом. Удостоверившись, что бежит этот придурок ровно, не шатается от повреждений из стороны в сторону и выглядит вполне здоровым, Рукия поднялась и оттряхнула свои хакама. Раньше бы она стала судорожно вспоминать, где же она в спешке оставила с Чаппи своё тело, но теперь это было не особенно важно. — Мы отправляемся в Сообщество душ. ***       Во мраке, где раньше были две фигуры, теперь только одна, невидимая на черном фоне. Ни звуков, ни движений, ни запахов — ничего нет в этом грёбаном изменившемся мире. На самом деле, нахождение там было тихим и приятным до определённого момента. До того самого мига, в который его шею сжала сухая и тонкая мужская ладонь. И всё замерло. Сначала Ичиго показалось, что просто момент затянулся, ну, или время застыло. Но потом до него дошло, что этот его новый внутренний приятель что-то ему говорит. Стало невероятно весело, ведь он-то ничего не слышал. Мужская ладонь сжалась сильнее на шее у рыжего, когда тот ухмыльнулся. Куросаки на этот жест лишь покачал головой и одними лишь губами — он так и не смог выдать ни звука — произнес: «Я тебя не слышу». Эта единственная фраза вызвала невероятный гнев у чёрного существа: рука, в которой он держал парня за шею, затряслась, как и пустота поблизости.       А ведь точно. Это не пустота. Какой идиот мог назвать пустотой то, что может осязаемо трястись? Их двоих, а может быть и троих, окружает какая-то субстанция. Наверняка. И почему подобное ощущение знакомо?       — Как же ты меня достал! — неожиданно знакомое шипение. Куросаки готов был прыгать до потолка, будь он в своей комнате. Этот мерзкий, противный, заставляющий бегать мурашки по телу голос рыжий никогда не забудет. И, как всегда было, после вступительной фразочки последовал удар. Точная такая, а главное, сильная Гетсуга Теншо. Был бы Ичиго чуть сентиментальней, слезу пустил бы, но сейчас его накрыла волна счастья. Он вновь беззвучно рассмеялся, понимая, что знакомую боль ему чувствовать приятно. — Сдохни наконец!       Вот ведь какая несправедливость: внутренний мир принадлежит Ичиго, а разговаривать в нём может только его пустой. Кстати, а где тогда Зангецу? В голову забрела мысль, что раз в прошлый его визит, они, Хичиго и Зангецу, были почти что единым целым в одном сосуде, то почему бы они не смогли еще раз соединиться. Но не в банкае ли они тогда?       — О чем ты думаешь, Король? — ядовитый шёпот прозвучал прямо возле уха, и «лошадь» отправила тело рыжего навстречу какой-то твёрдой поверхности. Судя по тому, что в эту поверхность, треснувшую от встречи парня с ней, он попал достаточно точно, можно было предположить, что Хичиго, а вместе с ним и, скорее всего, Зангецу хорошо ориентируются в темноте. Опять же, это нечестно. Но, кажется, Хичиго умеет читать по губам. «Я рад осознавать, что ты все еще существуешь», — произнёс рыжий, отхаркиваясь кровью в ладонь. Только вот никакой жидковатой субстанции на руке не ощущалось. В нос только резко ударил неприятно-металлический запах.       Всё почти что сложилось в единую картинку: если кровь не остаётся на коже, а ведет себя так, словно находится в каком-то растворе, и Хичиго тогда, разозлившись, заставил окружающее пространство трястись, то сейчас его внутренний мир представляет собой бочку с очень жидким дёгтем. Только вот в тот раз, перед битвой с Айзеном, его мир был в воде. Ну, или просто в прозрачной жидкости. Но… «Теперь-то в чем проблема?».       — Ты у нас немножечко охренел, вот в чём дело! — нагло рявкнул пустой, сделав ударение на середину предложения. Почувствовав рядом с собой движение, Куросаки хотел было начать делать попытки уворачиваться, но его чёрно-белая копия резко схватила парня за плечи и поставила его в вертикальное положение. Затем дотронулась до подбородка, повертела им, потыкала в глаза и подергала уши. Последнее рыжий стерпеть не мог и врезал прямым ударом левой в то место, где приблизительно должна была находится голова пустого. Благодаря шестому чувству Ичиго попал точно в цель, однако окружающая их жидкость невероятно сковывала движения, так что своими силами у парня получилось лишь едва ощутимо ткнуть Хичиго в лицо кулаком — великое разочарование. Пустой проржался чуток, да так, что всё их окружение затряслось, будто кратер извергающегося вулкана, и успокоился. Потом опомнился и больно-больно ткнул двумя пальцами рыжего под ребра. — Ты, зараза, какого хрена полярную ночь нам устроил?!       Выражая всем своим лицом крайнюю степень удивления (гримасничая, иными словами), Ичиго попытался ещё раз ударить зазнавшегося очеловечившегося минуса, но не получилось. «Хичиго, а где Зангецу?». На этот вопрос блондин лишь ядовито хмыкнул. «Куда ты дел Зангецу?!»       — Не кипятись, Король. У него свои тёрки, — ответил язвительно Широсаки. Куросаки же готов был поклясться, что его чёрно-белый двойник ещё и руки пафосно засунул в карманы своего хакама. — Слушай, а что всё-таки происходит? В прошлый раз ты нас окунал в это дерьмо бесцветное, когда ты был в отчаянии. А сейчас-то что? Две трети вайзардов взялась помогать, Урахара на твоей стороне, даже девка-шинигами тебе бельем сверкала! — на последней части предложения Ичиго вновь сделал попытку ударить белобрысого, но тот лишь завелся. — Да-да, бежевое такое, с кружевами. Но Йоруичи-то никто не побьет, да?       Тут окружающая их субстанция начала шевелиться, Куросаки было силился что-то вякнуть на своего пустого, чтоб тот прекратил, как вдруг раздался его хрип. И не успел рыжий даже звука сымитировать, как его вдруг начало засасывать в возникший из ниоткуда, как ему казалось, водоворот. Причём, сама воронка была ослепляюще белой. И ладно бы просто засосало, но, когда Ичиго очутился внутри этого «водоворота», воздух, затянувший его сюда, резко прекратил своё существование, даже не донеся парня до поверхности — он просто грохнулся на неё с приличной высоты.       Оглядевшись, он обнаружил себя словно внутри чёрного цилиндра, внутри которого было светло, сухо и спокойно. Источника света не было видно, и теней не наблюдалось, и потолка, и пола. Он просто стоял на каком-то белом выступе, а по бокам его окружали потоки чёрной субстанции. Если можно было бы посмотреть сверху на данную ситуацию, то место, где сейчас находился Ичиго, можно было бы назвать белой окружностью на абсолютно чёрной бумаге. Парень же находился в центре и в настоящий момент абсолютно недоумевал по поводу происходящего. По идее, надо идти и спасать пустого, но как только рыжий дотронулся рукой черных потоков, то в его голову пришло простое осознание, что пробиться сквозь них он не сможет. И меч он потерял во время перемещения.       

***

      — Может, я чего-то не понимаю, но какого хрена он стоит так долго, ни разу не шелохнувшись в нашу сторону? — вякнул Лав, дёрнув бровью. Нынешняя ситуация, длившаяся более семи часов, никого не забавляла. После того как перешедшие на сторону Куросаки вайзарды вместе с самим изменяющимся подростком попали на тренировочный полигон Урахары, что-то пошло не так, все их ожидания и намерения рухнули. Признаться по правде, вайзарды рассчитывали, что всё будет так же, как с ними, ведь рецепт уже испробован несколько раз: создаем купол-арену для битвы с, как им показалось, новой пустифицированной формой рыжего и дерёмся. Всё как обычно. Вот только когда они спустились на рельефную площадку, Куросаки просто застыл на месте, словно статуя, почернел с головы до пят и начал разносить удушающей реяцу всю местность в радиусе пятисот метров от себя. Вернувшаяся после разговора с Синдзи Хиери порывалась в маске побить этого парня, но цилиндр реяцу, окружавший рыжего, был непроходимым. И воняло странной сыростью, хотя вокруг простиралась сухая пустыня. Постепенно радиус «дождя» реяцу парня увеличивался, но на данный момент это не представляло такой большой проблемы, чтобы устанавливать барьеры для парня, чтобы он ненароком не пробурил неположенное отверстие в ландшафте. — Урахара, есть идеи?       — Идеи-то есть. Но, боюсь, они слишком глобальны. Думаю, всё не так страшно, — ответил Киске, не прикрываясь панамкой. Это было похоже на поход в музей: Куросаки стоял, а все остальные на него, как на чудо, любовались. Белобрысый хозяин лавки же сидел чуть впереди всех и, поставив подбородок на ладонь, жевал зубочистку, попутно постукивая веером в свободной руке по своим ногам. Вроде как, это успокаивает.       — Урахара-сан, что Вы всё-таки имеете ввиду? — попросил уточнить Хачи, который был совершенно растерян и не знал, что ему делать. Большинство присутствующих существ страдало от своей беспомощности. С таким все столкнулись впервые, и это пугало.       — Вам не о чём беспокоиться, Ушода-сан. Куросаки-сан не умрет. Это точно, — сидевший на булыжнике шляпник выглядел совершенно расслабленно, будто показывая, что все его слова — лишь догадки, на которые полагаться не стоит. — Давайте немного порассуждаем, чтобы Вы не волновались. Что, по-вашему, мы сейчас наблюдаем? Пустификацию? — торговец даже не обратил внимания на смущенное пожатие плечами, продолжая монолог. — Быть, конечно, может, но как-то очень не похоже на это. Ичиго-сан потерял силу, и мне кажется, что наш с Вами знакомый даже не пытается ее вернуть, раз он сражается. Скорее всего, именно поэтому он стоит спокойно. Но почему тогда Куросаки-сан почернел? Почему обновляется его физическая оболочка? Она меняется, потому что к нему приходит сила, а его тело адаптируется к ней. Именно поэтому он упал в парке с приступом — его сердце не выдержало нагрузки, потребовалась передышка. Но раз он не сам её возвращает… Значит, эта сила сама приходит к нему?       — Как обновление программного обеспечения что ли? — вдруг влезла Маширо, не ставшая переодевать свой обыкновенный комбинезон. Получив множество удивленных взглядов, она лишь весело пожала плечами и перевела глаза на шляпника, давая понять, что заданный вопрос вовсе не риторический. Торговец задумчиво посмотрел на неё, опустил взор в пол и неожиданно щелкнул пальцами.       — Не совсем верное определение, но что-то типа того. Тут возникает еще один вопрос: Кто же запустил это обновление? Сам Куросаки-сан по своей воле? Или же кто-то иной… Всё равно, откуда-то эта сила берется, и берёт ли он её не сам. — Урахара был всё также расслаблен, ветерок слабо трепал его волосы, а лицо не выражало никакого беспокойства. Это всего лишь нелепо брошенная фраза, смысл которой осознали не все. — А ещё на нем при бое с Маюри была всё та же форма шинигами, но чуть изменившаяся. Не удивляйтесь, я и сам заметил только с помощью своих разработок. Под его формой шинигами на руках симметрично от плеча до локтя образовались костные «доспехи», вещество же, из которых сделано его новое обмундирование, мне очень напоминает маски пустых. Не думаю, что и сам Куросаки-сан их заметил, но они по площади больше будут, чем осколки масок на арранкарах. А ведь это лишь начало процесса «загрузки», который так неосторожно прервался и сейчас запустился вновь.       — Урахара-сан, Ваши слова абсолютно ничем не оправданны… — почти что по-хамски начала было возмущаться Лиза, как вновь прозвучал голос лавочника:       — Вы меня простите, дорогая Лиза, но мне надо отправить ваших друзей-товарищей в Сообщество Душ, — Урахара встал и потопал к Ичиго. Полчаса назад сделали пометку — чёрточку на земле, чтоб определить, насколько быстро радиус зоны временного поражения разрастается. Оказалось, что всё не так страшно: капсула, которую они на всякий случай установили вокруг Куросаки, хоть и начала расширяться, но увеличение её размера на три с половиной метра во все стороны всего за два часа не вызывало опасений. Покачав головой и скрыв лицо за панамкой, блондин в два прыжка сюнпо преодолел расстояние от компании диверсантов — если их можно так назвать — до лестницы, которая вела наружу, попутно заметив, что никто своего решения остаться с рыжим не поменял. — Прошу Вас, не творите глупостей. Это всё ещё мой полигон.       

<center>***

</center>       В узенькой торговой лавке собралась не менее занятная, но явно более шумная компания. Когда Киске поднимался наверх, он был крайне удивлен и мечтал лишь о том, чтобы там был лишь шум и никакой драки. Оказалось, мечта его сбылась: мебель, стены и архитектура дома были почти что в полном порядке. Ещё бы дырку в паркете у входа заделать, но это уже ладно, пустяки.       Та нога, что пробила ту доску в полу, сейчас очень сильно ныла. Гигаи всё же на редкость чувствительны, причём ко всему: к жаркой и холодной погоде, к дождю и бациллам с вирусами. Дабы хоть немного добавить комфорта этому чудному искусственному телу, девушка-брюнетка сменила свою кофту и юбку с кроссовками на более тёплые и удобные сапожки, джинсы и шерстяной свитер с теплой курточкой. Смотрелась она в обогреваемом доме среди парней в рубашках, майках и футболках, естественно, нелепо, но её это ни разу не колышело — озноб-то не прошел. Видимо, ночные гонки за пустыми сделали своё дело: гигай то резко охлаждался, то нагревался и, похоже, такие перепады не пошли ему на пользу. Можно было бы сказать, что он сломался: покрасневший нос вечно чесался, и приходилось чихать, голова гудела так, что создавалось ощущение, будто в гигае развалился моторчик, и его отвалившиеся части начали жужжать за сотню пчел одновременно. Именно поэтому брюнетке и пришлось прикрикнуть на Хирако, чтоб тот прекратил громко возмущаться по поводу их с Ренджи общего плана.       Урахара, особо впечатлившись трём громким чихам в исполнении маленькой Кучики подряд (от неё таких децибел явно не ожидали), прошёлся по полочкам, нашёл какие-то таблетки, проверил срок годности и подсунул брюнетке сразу три пилюли в комплекте со стаканом воды.       — Антибиотики. С такой дозировкой выздоровеете к завтрашнему дню, — девушка с благодарностью выпила таблетки и, почувствовав, что теряет сознание, намеренно тяжело ударилась головой о стену. Столкновение с твёрдой поверхностью возымело свой эффект: девушка очнулась, а парни и мужчины, находящиеся в комнате, от резкого звука дёрнулись.       — Надо сегодня, надо сейчас. Сможете? — спросила Рукия, прокашлявшись после первого предложения так, что вопрос прозвучал сиплым, пропавшим голосом.       — Урахара-сан, чёрт… — говорил Синдзи, раздраженно потирая переносицу. — Вы хоть этим идиотам объясните, что им нельзя в Сообщество Душ!       Удивлению Киске не было предела, но зато стало ясно, в чём причина столь неожиданного визита. Нет, конечно, им надо было разобраться, кто за кого воюет, но… Ураахара никак не ожидал, что Ренджи сможет уговорить девушку сражаться за Готей-13.       — Кучики-сан, Абарай-сан, как бы выразиться корректнее — не знаю. Если я отправлю вас вместе с вайзардами, решившими принять амнистию, дарованную Ямамото, то обратно вы, скорее всего, не вернётесь.       — Но… — осипший голос задрожал, горло запершило, пришлось опять откашляться. — Как же так? — трясущиеся руки схватились за темноволосую макушку, в которой судорожно вертелись мысли о побеге, нужных словах, запасном плане, но все они рассыпались от одного единственного не решённого в Сообществе Душ вопроса: — А как же брат?       — А вот это проблема… – виновато поправил панамку Урахара. Он как-то и думать забыл о подобных родственных узах, способных создать некоторые неприятности. – Рукия-сан, если вкратце, то мы решили сегодня отправить желающих вернутся в Готей вайзардов и прикрыть нашу лавочку для гостей оттуда годика на два-три. Ну, знаете, что-то типа пенсии себе ненадолго устроить. Отдохнуть, сил набраться, а потом уже и с армией Ямамото, если будет желание, можно потягаться.       Глаза у темноволосой девушки округлились до невозможных размеров, впечатлив торговца во второй раз. Голова, медленно переваривая слова, сказанные хозяином лавки, потихоньку перестала гудеть, понимая, что любые звуки сейчас были бы немного лишними. Громко сглотнув, маленькая шинигами хотела было попросить уточнить подробности, но добродушный Киске сам догадался продолжить:       — Да, мы заменили память капитанам Сой Фон и Маюри, но я более чем уверен, что в Готее заметят это. Тогда пошлют уже не двоих. Саму подумайте, смогут ли присутствующие здесь и внизу противостоять нападению высшего офицерского состава? – белокурый лавочник отрицательно покачал головой, высказывая таким образом очевидный всем ответ. – Я бы никогда ранее не назвал Ямамото-сана паникёром, но, боюсь, в настоящий момент так и есть. Если серьезно: на то, чтобы переправить для военных действий в Мир Живых больше шести капитанов и снять блокировку их силы, при том условии, что у нас не критическая ситуация по определенным критериям, главнокомандующий обязан отправить запрос Совету Сорока Шести, который обозначит время рассмотрения от двадцати четырёх часов до трёх суток. Так как отправились наши ночные гости в Общество Душ около двух часов ночи, то сегодня к десяти вечера – это с поправкой на нетерпеливость некоторых особо вспыльчивых личностей – разделитель миров необходимо будет закрыть, – договорил Урахара, посмотрев на настенные часы, висящие чуть ли не под потолком, при этом случайно хрустнув шеей, которую тут же стал, неловко улыбаясь, растирать руками.       — Сейчас почти восемь утра. У нас есть четырнадцать часов, чтоб сходить туда и вернутся до того, как Вы закроете портал, – казалось, что брюнетку вообще не смущают никакие обстоятельства. Эти слова она произнесла так, будто он должен ей не меньше, чем Куросаки. Урахара крепко закрыл глаза, выматерился про себя, попутно молясь, чтоб Йоруичи заглянула к нему сегодня на огонёк и составила компанию для распития не самых слабых напитков, затем подумал о чём-то своём и открыл глаза, рассматривая нахальную темноволосую посетительницу, шмыгающую в салфетку.       — Рукия-сан, не окажете ли мне маленькую честь побеседовать с Вами лично? – с этим вопросом он подошёл к девушке, помог ей подняться с пола и за локоть, чтоб она не грохнулась случайно, повёл её из основного помещения вглубь магазина. Менее чем через минуту они вошли в какую-то комнату, а дверь за ними с напрягающим скрипом закрылась. Вся доброжелательность шляпника резко улетучилась, стоило девушке посмотреть в тёмно-болотные, светящиеся в темноте глаза.       Киске глядел на вздрогнувшую брюнетку взором старого мудрого и чертовски хитрого паука, которому совершенно не лень поиграть со своей добычей. Но по каким-то своим причинам он к ней не приближался, лишь смотрел удушающе. Как вдруг, в одно мгновение всё пропало: мужчина включил свет в комнате и ласково улыбнулся девушке.        – Рукия-сан, не бойтесь… Я могу Вас понять, ведь Бьякуя-сан не безразличный Вам человек. Но, поймите пожалуйста, он же с Вами не пойдет, просто посадит Вас обратно в башню раскаяния, а через день-другой казнит. Я не говорю, что всё так и будет, но всего лишь на секунду представьте, каково будет Ичиго сражаться без Вас. Почти каждый, кто знает Куросаки и на что он способен, может подтвердить, что отчасти он достиг всего этого благодаря Вам и Вашей, мне совершенно непонятной, но уникальной методике мотивации и восстановления его веры в себя. Эта задача поддержки всегда была всецело на Ваших плечах, и Вы с ней невообразимо прекрасно справлялись. И сейчас, в такое трудное время, я должен рекомендовать Вам оставаться рядом с Ичиго для поддержки, а не гонятся за братом, который, поверьте моему опыту, не оценит ваших жертв.       — Но… – разом вспомнились все события минувших дней, и девушка тяжело выдохнула, причиняя боль горлу и резко перейдя на хриплый кашель. – Происшествия последних дней ясно показывают, что более я ему не нужна: ни в случае, если он потеряет силу, ни в случае, если он эту силу приобретёт. Он сам прекрасно справляется, как и всегда, в общем. Вы слишком преувеличиваете значение моих подзатыльников.       — И всё же, Рукия-сан, – неожиданно Урахара опять натянул панамку пониже на нос и устрашающе посмотрел на девушку глазами, светящимися в тени его полосатой шляпки. Хотя в комнате всё ещё горел свет, атмосфера вновь приобрела угнетающий и одновременно пугающий характер, только тени по стенам не ползали, а то, что Киске сделал шаг по направлению к Кучики, заставив ту тем самым отступить, нагоняло ещё больше страху, – я вынужден настоятельно просить вас остаться здесь. Если Вам так необходим Бьякуя-сан здесь, то, я так понимаю, Абарай-сан готов сходить. Но один. В зал возвращайтесь, пожалуйста, тем же путём, – закончив на этом, блондин, театрально-загадочно взмахнув веером и полами своего зелёного хаори, разворачиваясь, вышел, стуча традиционной японской деревянной обувью, не забыв выключить свет, и сильно хлопнул дверью, оставляя маленькую шинигами в тёмной комнате совсем одну.       Девушка, оставшаяся наедине со своими мыслями, сделала ещё несколько шагов назад и упёрлась в стену, по которой и скатилась вниз. Только сидя на полу, она спокойно выдохнула. Муха в уголке. Почему-то закралась мысль, что хозяин лавки запер её здесь, но сил проверить это пока не было. Хотя окон в комнате не наблюдалось, ветер всё же скользил по полу, охлаждая влажную от пота кожу, – температура спадала.       Собрав всю свою волю в кулак, брюнетка, оперевшись обеими ладонями о стену, встала на более или менее крепких, уже не трясущихся, ногах и потопала к двери. Не заперто. На что вообще рассчитывал Урахара, затевая этот разговор? Выйдя из комнаты и предварительно выключив свет, Рукия почти тихо, до щелчка прикрыла за собой сёдзи и осмотрелась. Пришли они с лавочником из-за левого поворота, а в коридоре было ещё три двери. Вспомнив фразу «возвращайтесь тем же путём», девушка просто не могла оторвать взгляда от ближайшего к ней входа в комнату, находящегося в пяти шагах справа. Глубоко вдохнув и прикрыв глаза, она, перебирая руками по стене, так и не видя дороги, преодолела несчастные несколько метров и встала напротив заветного помещения. Открыв свои прекрасные очи, брюнетка бегло осмотрела двери на наличие всяких-разных защитных штук. Видно их не было, так что, не отойдя от недавнего испуга, который сейчас вызывал только гнев и ярость, девушка потянула плотные типичные раздвижные сёдзи в сторону.       Пришлось опять включать свет, ибо ничего не было видно. Когда же картинка перед взором маленькой Кучики прояснилась, оказалось, что комната являлась кладовой, которая была завалена кучей картонных коробок с комками вещей, сломанными или поцарапанными фарфоровыми изделиями, наверняка, являвшимися браком какой-нибудь контрабанды… Тут девушке, всё также, со злости, пришла идея подать на этого белобрысого Киске в суд, но, вспомнив про заменитель памяти, брюнетка плюнула на это, ибо мало того, что хозяин лавки сам из воды выйдет сухим благодаря волшебной вещице, так и ей отомстить сможет. Вон, Готей ему лет сто назад подгадил, а обижен он до сих пор.       — Зараза злопамятная, – шикнула девушка, пиная одну из коробок, лежавшую слишком близко к ней. Картонная вещица сделала пару переворотов в воздухе, а затем упала наземь, и из неё вывалилось нечто черное. – Это явно не фарфор, – отметила брюнетка и взяла какую-то плотную ткань в руки, разворачивая её. Оказалось, это был плащ с капюшоном и высоким воротом. Приложив его к себе, Рукия заметила, что нормальному человеку он был почти что до колена, а ей доставал до щиколотки. Не сдержавшись, она накинула плащ на плечи и покрутилась, осматривая себя. И на кой черт Урахаре такие вещи? Вдруг девушка заметила взволнованное реяцу, направляющееся в её сторону. Пара секунд – и обладатель этой силы будет в коридоре. Брюнетка спешно скинула плащ и вывалилась в коридор, притворяя за собой дверь, забыв выключить свет.       Это был Ренджи. Завидев девушку, он облегченно выдохнул и выматерился себе под нос. Спросив, всё ли у нее нормально и что случилось, парень странно на неё посмотрел, получив ответ, что всё прекрасно, и что температура почти спала.       — Но твоя реяцу только что исчезла, а потом появилась опять. Может, это урахаровские таблетки? – почесав голову, предположил красноволосый. Не добившись никакого адекватного ответа, он только уточнил, пойдёт ли подруга с ним в Сообщество Душ, но, получив краткий пересказ "просьбы" хозяина лавки, пожал плечами и, поразмыслив, согласился с идеей блондина оставить девушку здесь. Фыркнув на это, Рукия пнула товарища под коленку и приказала идти обратно, сообщив, что она скоро подойдёт попрощаться. Они уходили через пять минут.       Когда Абарай отошёл подальше, глаза девушки забегали, а мысли заплясали, вспоминая, что же она делала в последние несколько минут до прихода красноволосого лейтенанта. Брюнетка нашла ту комнату-кладовку, осмотрелась и тщательно проверила всю реяцу находящегося в помещении. Сначала она подумала, что дело в комнате, но войдя и выйдя оттуда пару раз, девушка пришла к выводу, что ответ не в этом. И тут взгляд её зацепился за чёрную материю, так небрежно брошенную ей на пол в прошлый раз. И правда, зачем такому, как Урахара, подобные вещи?       Схватив тощими трясущимися ручонками плащ, миниатюрная в этой ткани Кучики набросила его на себя, застегнув всего пару пуговиц у шеи, чтоб не спал, и поспешила к люку, выводящему на полигон. Нужный ей вход находился в земле и метров семь вглубь до самого тренировочного пространства являлся простой черной трубой с лестницей. По обыкновению, все просто прыгали туда и уже через несколько секунд были на площадке, но сейчас, прежде чем вылезти на свет, девушка раскорячилась, оперевшись на последние ступеньки, и осталась в тоннеле под самой крышей, наблюдая за происходящим из скрывающей её темноты. Вдалеке она видела людей, стоявших вокруг одинокой черной фигуры, а поблизости – почти открытый разделитель миров и четверых высоких парней перед ним. Они о чём-то переговаривались с Урахарой, стоящим на ближайшей скале рядом с разделителем и поглядывающим на время, но потом эти пятеро посмотрели на вход и, не заметив там ни девушки, ни следов её реяцу, кивнули друг другу. Киске, придерживая шляпу от потоков ветра шляпу, открыл проход до конца. Вайзарды с Абараем немедля отправились в путь.       Вроде бы должно остаться несколько секунд до закрытия, но хозяин лавки не спешит: спустился со скалы, встал напротив портала и взглядом провожает ушедших, по виду, даже не собираясь отворачиваться. Через пару секунд Рукия уже думает совершать рывок шунпо, но самобичевание, свойственное всем, играет свою злую шутку, а точнее тихо так, ядовито шепчет: «Обогнать бывшего капитана захотела? Ну-ну. Обмануть самого Киске? Ха-ха,» – заставляя брюнетку сомневаться. Но, вдруг, сам Урахара делает такие необходимые пару шагов в сторону и, выглядывая из-за разделителя, что-то говорит смотрящим за Куросаки.       Это был великолепный момент. Маленькая Кучики, не раздумывая, рванула, не чуя под собой ног и задержав дыхание. Позволила она себе лишь одну глупую и бессмысленную вольность. С выдохом, за несколько секунд до попадания в портал, девушка прошептала: «Там брат!» И исчезла.       Урахара проморгался, прочистил уши и покрутил головой, но ничего не заметил. И реяцу своей маленькой гостьи тоже. Рукии не было ни в здании, ни где-либо поблизости. Чертыхнувшись, он вгляделся в разделитель и заметил вдалеке маленькую тёмно-серую точку, с невероятной скоростью удаляющуюся и постепенно исчезающую. Самому ему нельзя было уходить, а остальные не успеют её догнать. Оставалось только крикнуть этой несносной дуре вдогонку, что у них осталось чуть более тринадцати часов.