"Ада в стране чудиков" или "Как меня угораздило?.."

Я проснулась от ярких солнечных лучей, атаковавших мое лицо. Открыв глаза и смерив все вокруг сонным взглядом, я вдруг поняла, что все, случившееся вчера – не сон. Я не увидела привычных серых стен, влажного от дождей потолка и грязного пола, измазанного кровью, пылью и потом. Я лежала в уютной комнатке. По-видимому, это была гостевая. Милые обои кремового цвета, в тон потолку, люстра, шкафчик (похожий на шкаф 19 века) – все это не было похоже на грязь и мрак нашего детдома. Этот побег мы с Максом и Шуриком задумали еще зимой, заранее решив дождаться марта. Мы сбегали из детдома, воспитатели которого круглосуточно следят за порядком. Да, я туда попала года в три. Сами понимаете, родителей не помню. Знаю только, что меня нашли в мусорном баке. Не очень приятно, верно? Так вот. Мы решили пролезть через окно моей комнаты, первым пустив лунатика Шурика. Если что, он мог бы списать все на ночные похождения, и его бы лишь оставили без завтрака (да-да, нас часто оставляли без еды). Я встала с кровати и вышла из комнаты. В квартире царила тишина. Решив добраться до еды, я пошла вдоль по коридору. Желудок предательски урчал, стонал и просил помощи, которая нашлась в виде вкусных, свежих, аппетитных бутербродов с колбасой, лежащих на столе то ли кухни, то ли столовой. Я немедленно села за стол и начала по очереди сжирать каждый из трех бутербродов. Когда с ними было покончено, я встала из-за стола и открыла холодильник в поиске молока. Всегда на завтрак нам в детдоме давали молочный порошок, который мы разбавляли в воде. Довольно вкусно. Но тут в холодильнике я нашла что-то невероятное! Бутылка уже разбавленного молочного порошка! Сделав глоток прямо из бутылки, я ощутила приятный холодок в желудке. Это молоко не похоже на детдомовское! Оно... Прочитав на упаковке надпись "Веселый молочник" я немного смутилась. Наш молочный порошок назывался отнюдь не молочником, а просто молоком. Вдруг я услышала за собой тихий кашель. Обернувшись, я увидела брата Насти, Марка по-моему. - Доброе утро, - мой голос был чуть хрипловат, и мне стоило немалых усилий, чтобы парень меня услышал. - Утро добрым не... - парень уставился на пустую тарелку из-под бутербродов, которые сейчас плавно передвигались по моему пищеводу. - Где мой завтрак? Тут было три бутерброда...моих! Где они?! - Упс, - смутилась я. - Прости. У нас все в детдоме было общим. Если хочешь, можешь взять мои бутерброды. Где они? - я открыла холодильник в поиске моей троицы бутербродов, но ничего не нашла. На меня из холодной пещеры (так мы с Максом называли в детдоме холодильник) смотрели помидоры, бутылка молока и фрукты. - У нас нет хлеба. Так что давай ты сейчас сходишь за ним в магазин и сделаешь мне три бутерброда с колбасой, - прошипел Марк. Кажется, он мне не рад. - Нет уж. Себе бутерброды сам делай. Эти, как я понимаю, сделала Настя. - Тогда вали обратно в свой чертов детдом, рыжая! - закричал парень. А меня охватила такая злость, что ни в сказке сказать, ни пером описать, ни топором по голове Марка проехаться. - Никуда я не свалю, пока меня Настя не выгонит! - ясно и четко крикнула я. А потом побледнела. Вдруг она меня и вправду выгонит? Ну, ничего, справлюсь. Я все равно хотела уйти сама, и ушла бы, если не этот упырь. Главное – чтоб не отправили обратно в детдом. - А вот Настя вернется, мы и посмотрим! – Марк развернулся на 180 градусов и покинул кухню. Хлопнула входная дверь. За хлебом что ль собрался? А я начала обходить квартиру. Надо же знать, где живешь. Я, конечно, не рассчитывала оставаться тут надолго, но хоть на дня три... Сначала я зашла в гостиную, где на моей памяти, Настя накладывала мне повязки вчера ночью. Это была такая же уютная, как и моя убогая детдомовская, комнатка, но в зеленых тонах. Мятного цвета стены, зеленый диванчик, креслице в тон стенам, столик с лампой и общим компьютером и маленький телевизор... Все было мило и просто. Следующей комнатой оказалась, судя по всему, спальня Насти. Туда я решила не заходить, а только взглянула. Может, Насте будет неприятно, что детдомовская крыска лазает по ее спальне. Я зашла в соседнюю комнату. Тут стояли кровать и шкаф... Ах да, еще стол с компьютером... Но больше всего меня привлекла огромная полка. На ней лежала, наверное, тысяча дисков с компьютерными играми. Рассматривая эти диски, я нашла много игр, в которые играла на компьютере Макса в свой день рождения. Хоть с жрачкой и порядком у нас напряг, но в каменном веке мы не застряли. К тому же Макс у нас прослыл любимчиком надзирательниц, как я их любила называть. Тогда мне особенно понравилась игра "Сиберия". Мне стало даже странно оттого, что я нашла тут так много любимых и знакомых до широкой улыбки игр. Диски были разделены на два типа: войнушка и приключения. Мне, конечно же, нравились и те, и те. Я немедленно выгребла все диски на пол и сама села по-турецки. Я читала описание каждой игры, которую брала у руки. Особо понравившиеся я откладывала в сторону, словно выбираю, во что сыграть сейчас. Хотя я ж не настолько наглая, чтобы еще и к компьютеру чужому лезть. - Что ты тут делаешь? - услышала я недовольный голос Марка у себя за спиной. Он всегда будет появляться сзади?! В руках парень держал недоеденный бутерброд. Уже успел сделать? А какие у него глаза! Нет, вы не подумайте, что я девчонка, которая страдает по голубым глазам. Просто сейчас его глаза меня реально пугали. Даже я со своими черными, «как бездна», выражаясь словами Шурика, не смогла бы так зыркнуть. - Прости... Ой! - одним неловким движением ноги я снесла горку игр и спутала оба типа дисков. - Прости. - Ты что наделала?! - заверещал, как девчонка Марк. - Кобыла! - Как сказал Маяковский ... - фыркнула я. - "Деточка, все мы немного лошади!" И с такой цитатой любимого поэта я удалилась из комнаты, оказавшейся спальней Марка. Что ж, буду знать. Не знаю, сколько я просидела в своей комнате. Я успела и поспать, и спеть несколько песен любимой группы AC/DC, умудрилась вспомнить какое-то стихотворение из детдомовской школы, прочитала его вслух, станцевала, решила заняться спортом, передумала заниматься спортом вообще, и под конец в мою комнату зашел Марк. - Ну что, все обижаешься? Или думаешь, что бы еще напакостить? - с ухмылкой спросил парень и сел на мою кровать. Ну, она вроде была мне предоставлена. - Прости, что накричал. Только сейчас до конца понял твое положение. Извини. Я ничего не ответила. Только смотрела ему в глаза и пыталась понять, зачем он сейчас мне это говорит? Что ему от меня надо? У нас в детдоме не извиняются, если тебе, конечно, что-нибудь не нужно от предмета твоих извинений. Это правило вроде ввела я. И вообще, я ни с кем там не ладила, кроме как с Максом, да Шуриком. Кто устроил драку? Конечно же, Ада. Кто натравил одного ребенка на другого? Опять Ада. Так меня часто обвиняли. Ну, если быть до конца честной, то обвиняли по делу. Это ведь была правда. Дерусь я неплохо, а людей стравливать так вообще обожаю. Пока я предавалась коротким размышлениям, Марк вздохнул, грустно улыбнулся и вышел из комнаты. Тут же в ванной послышался шум воды. Мне вдруг стало ужасно жарко, я почувствовала, как свитер начинает прилипать к телу. - Тут должна быть еще одежда... - сама себе буркнула я. И начала поиски одежды в своей комнате. В шкафу я нашла мужские семейники. Я на них недолго пялилась и решила, что надену их как шорты. Поиски, а точнее рытье в чужой одежде, продолжились. И, о Боже, футболка (тоже мужская) с моей любимой группой! Да, да, AC/DC! Одев все на себя вместо длинного свитера, я вышла из комнаты, чтобы снова поесть. За окном уже стемнело, а это значит, что я не ела весь день с утра. На кухне в холодильнике меня ждала моя знакомая бутылка молока, которое намного вкуснее детдомовского. Я сделала приличный глоток. Вдруг все знакомый кашель сзади. Я подавилась и обернулась. Так и есть, снова Марк, снова сзади. - Да? - пискнула я. - Почему ты одета в мою одежду, дорогая моя гостья из детдома? Ты совсем страх и совесть потеряла, птеродактель жаренный?! - Нет, не потеряла, наверное... Я нашла это в своем шкафу. Это тоже не общее? В нашем детдоме... Блин, как долго мне будет проканывать эта отмазка про все общее? Не было у нас ничего общего. У нас было только «мое» и то, что может стать «моим», если я того захочу. Да, грешила. - Да мне все равно, что у вас в детдоме! Пр..вл...пив...Аррр! - он прорычал что-то в ответ и убежал в гостиную. Я долго сидела в своей комнате, а потом все-таки решилась попросить прощения. Но когда я зашла в гостиную, оказалось, что Марк уже мирно посапывает в мятного цвета кресле. - Марк. Сколько же у тебя терпения, друг? Ты ведь на меня и не орал так сильно, как кричали на меня в детдоме, - я невольно вздрогнула, вспомнив бои с воспитателями и воспитанниками, вспомнила, как особых бунтарей, типа меня, мучили голодом, били и закрывали в комнатах на недели. Видите ли по-другому мы не понимаем. - Спасибо тебе, Марк, я у тебя в вечном долгу. Парень меня, конечно, не слышал. От этого было только легче. Я ведь никогда не скажу таких слов человеку в глаза. Просто побоюсь. Я села на диван, подобрала ноги и положила на них голову, смотря на Марка. Не знаю, сколько я так просидела, но вскоре входная дверь скрипнула, и в квартиру зашла Настя. Красивые русые волосы, огромные серые глаза... Эта красавица с голливудской улыбкой села на диван рядом со мной, взглянула на своего брата и спросила: - Что, понравился мой братец? Я не нашла, что ответить. Заметив мое смятение, Настя рассмеялась и позвала меня на кухню пить чай.