***
- Подбор ролей, - всегда говорила Нора, - зависит от того, каким будет мой спектакль. Даже если это один и тот же Ромео - он может быть совсем разным. И каким ему быть - решаю только я. В 2009 она делала очень классический вариант, всё точка-в-точку по оригиналу. Сейчас... сейчас хотелось по-другому. - Это будет сказка, - наконец сказала она Мане. - Страшная сказка? - Нет, добрая. Я хочу победить текст, понимаешь? Сыграть нечто совсем иное. Не горький финал, а счастливый. “Лебединое озеро”. Нора когда-то в детстве видела этот балет, и потом угадывала в сюжете “Людвига” знакомые мотивы - так отчего бы не подчеркнуть их, не вытащить на свет именно этот потенциальный смысловой ряд? Если Гуддена можно было сделать вторым главным действующим лицом, можно и сказку из психоделической трагедии сделать. Она перетасовала карточки и выложила перед собой три: будущие главные роли. Сагири Юури. Харуно Нагори. Нанами Аякадзэ. Порядок произвольный. Прекрасный принц. Колдун-Филин. Ложный друг. На первую роль из трёх годилась только Харуно. Ей был дан редкий талант: играть без полутонов. У Сагири неизбежно выплыл бы некий второй план, прекрасный принц вышел бы слишком прекрасным - настолько, что наверняка втайне мучал кошек или крал у детей конфеты. А вот Харуно сможет сыграть такого сказочного красавца на белом (крылатом, огромном, подвешенном на стропах... не думать! не вспоминать!) коне. Без страха и упрёка, с прекрасной Грёзой-Дульсинеей. Интересно, как в это уложить тот глюк с мальчиками и подсвечниками? Хотя... там же присутствует Гудден. Конечно, колдунство Филина.***
- На Филина и на Недостойного Друга годятся обе две. Что скажешь? - Что Филин получит в старшем составе Хорнига, а Друг - Отто. Отсюда и танцуй. - А как специалист что скажешь? Отто - это по твоей части. - А ничего. Как назло, тут тоже обе справятся. Только у Сагири будет скорее истероидный тип, она очень артистична, невольно привнесёт это в образ, и это если не добавит немного аутентичной кайданщины, а у Нанами - скорее что-то депрессивное и очень современное, с оттенком вьетнамского синдрома. Пришлось звонить Татэваки-сэнсей, спрашивать, кто ей больше нравится: кайданный истероид или депрессивщик с вьетнамским синдромом. Та выбрала вьетнамский синдром и поблагодарила за заботу. Заодно сказала, что Кага занята в старшем составе на роли Софии, а Аканэ - на роли Козимы, но они будут меняться. Интересно, что больше никого из потенциального именного младшего состава названо не было. А ведь потенциальные Елизаветы определенно ещё не вышли из синдзин-коэнов. Ещё интереснее такое падение Аканэ: с позиции будущей топ-мусумэ на третью по значимости женскую роль. Предпоследнюю из именных. Но эти странности, впрочем, мало касались режиссёра синдзин-коэна. Хотя интересно, конечно. Итак, Филин - Сагири Юури. Шикарный будет Гудден. И пусть не стесняется с кайданностью - можно даже костюмом подчеркнуть потусторонне-недобрую сущность. И гримом. Непременно бело-голубой грим с тяжёлой темной помадой и гладко зачесанные волосы - никаких головных уборов и романтических кудрей до плеч. И... и птичьи мотивы. Перья серебром по плащу, может, даже жёлтые линзы... нет, лучше очки с темно-жёлтыми стёклами. Филин. А Недостойным Другом будет Нанами. И это будет просто обычный человек, этакий Санчо Панса, только немец и аристократ. Не понимающий своего Прекрасного Принца, не видящий его мечты - но до последнего готовый быть с ним рядом. Манака столько ругалась за загубленного Дюркгейма в старшем составе - абсолютно никакую актрису, которая никак сыграла какого-то никого - что невольно захотелось компенсировать этот недостаток. - Хорошая идея, да. Помню, в 2009 была Орихимэ Хико, но у неё вышел скорее служака, верный идее... - вздохнула Манака. - Будет здорово, если у Людвига будет друг. Нет, правда! Я так устала от того, что он всегда один... хотя у Рику вышло почти то самое. Да, Рику, которую держал весь совет министров, Нора тогда запомнила. Как и её короткую улыбку Хорнигу в финале. Но Кай справится не хуже.***
А вот Дульсинею-Одетту-Одиллию Нора выбрала ещё тогда, когда получила извещение о своём очередном синдзин-коэне. Кага Инсюн. И вторая с нею - Аканэ Ханабира. Одетта и Одиллия, которые меняются местами, запутывая Прекрасного Принца, которые сбивают его с пути... Два лица Софии, два лица Грёзы - то одна, то другая. И чтобы ещё сложнее сделать игру, в той самой роковой сцене с мальчиками... да, там будет София-Аканэ и Грёза-Кага. И не только потому, что Аканэ в мужском костюме будет смотреться нелепо (всяко не нелепее Маны) - просто так правильнее и страшнее. Триумф Филина, как-никак. И фея-крёстная, которая так молится за своего Принца, которая вводит его за руку в мир грёз - конечно, Кофуку Инори. Всего кэн-3, но насколько уже видно, что растёт возрастная оннаяку, будущая добрая маменька, тётушка - а там и бабушка, если повезёт. - Так забавно: они у меня лепятся триадами, - поделилась Нора. - И ведь, что характерно, дальше опять тройка: молодёжь. А потом... - Квартет? - подсказала Мана. - Нет, опять трио и два соло: одно - Бисмарк, а второе - как-его-там-главный министр. Ну, он не совсем соло, скорее корифей в хоре. Оба у меня уже есть: возьму из своих любимиц, с лёгкого состава.***
Любимиц среди “безнадёжных” у Норы хватало: она лично считала, что одаренных и сильных актрис здесь было немало. Просто кто-то был склонен к камерному жанру, кому-то стоило бы покинуть Театр и попробовать себя в обычной, не музыкальной, драме, а кто-то, как Фукаи Хосэки, был рождён мастером эпизода. Это ведь тоже дар: запоминаться в минутной роли. В лёгком синко Фукаи была бы Бисмарком, но эту роль Нора решила отдать “лёгкому” Гуддену, потому Фукаи получила премьер-министра. А Бисмарком стала Аоба Фуэ, отокояку кэн-6, которую Нора на выходе из синдзин-коэна будет рекомендовать на малую сцену. Отличная будет парочка: то ли два соло, то ли дуэт прожжённых политиканов, поди разбери. Фукаи попроще, конечно. Просто унылый премьер-министр с унылыми далеко идущими планами. Мерзавец, конечно, но абсолютно посюсторонний и даже местами симпатичный: обыватель в своём предельном воплощении. Бисмарк куда как более высокого полёта птица. Он-то сам когда-то был Прекрасным Принцем, но перестрелял всех лебедей и осушил озеро. Конечно, Аоба-Бисмарк будет уважать Людвига: он ведь понимает, что тот не дурак и не безумец, а сказочный герой. Он сам таким был. Просто не смог, не вынес бремени геройства - и стал великим политиком. Это ведь проще. Не надо пересиливать себя, не надо творить невозможное: быть благородным, честным, милосердным...***
Еще три любимицы: Хара Ямабуки, Цукимисоо Аки и Сотоори Котоха. Все три - без чёткого амплуа, потому и непродвигаемы абсолютно: всё-таки впереди должны вставать чётко отокояку и мусумэяку... ну, по идее. Эти же с лёгкостью выполняли и те, и другие роли, оставаясь посередине. Да ещё и возрастными изредка разбавляли. В “лёгком” составе Хара была бы Отто, Цукимисоо - Софией, а Сотоори - Елизаветой. В смешанном... Кем каждая из них могла стать в мире сказки? Сотоори красива и капризна, она любит фильмы и спектакли о куртизанках - но не выносит пошлости, легко берёт сложные поддержки и обладает походкой молодого мужчины. Любит играть девушек, но по-настоящему хорошо справляется с юношами - пажами, оруженосцами, слугами... - Хорниг. Колдовская тварь, сказочный андрогин, порождение Филина - и просто заблудившийся мальчишка, готовый любить или предавать по приказу. Ну и поддержка в сцене с мальчиками - штука очень нелишняя. Хару можно было бы оставить Отто, если бы эта роль в ткани сказки имела бы какой-нибудь вес. Но он просто пугало для Прекрасного Принца: смотри, вот таким ты станешь, если не примешь мои правила. Так что пусть Отто отыдет с миром в нежные объятия Камогавы Тидори, благо, та после боу-“Нижинского” почти официальная вакасю труппы Идзаё, пусть привыкает. Не Хорнига же давать Камогаве, это ж такие голубые мечты в золотой горошек выйдут, что ой. А пьеса - не о том. - В сторону говоря, меня напрягает то, что наш Театр возвращается к истокам конкретно в этой сфере. - А? - Говорю, напрягает, что вакасю становится амплуа для гомоэротических намёков и фансёрвиса. Оно конечно, твоя Саги-сэнсей сказала бы, что в кабуки оно так и есть, но... - Саги-сэнсей сказала бы, что одно дело - гомоэротика, другое - пошлоэротика. Другая беда, что первое почти всегда срастается со вторым... - возразила Манака. - Парный танец Оскар-Ферзен - тоже та ещё гомоэротика, если подумать, но он совершенно не напрягает. Как не напрягают двусмысленные сцены в каноничных пьесах, типа пажей, умирающих вослед за господином. - Пошлоэротика! Неплохо сказано. В общем, спасём Камогаву от пошлоэротики. Пусть будет вся такая сумасшедшенькая, а все намёки (идущие от клятого оригинала - надо ж было спектакль по яойчику делать!) отследит и уничтожит лично Нора. А Цукимисоо, кстати, пусть берёт Елизавету. Амбивалетненькую такую. То ли добрую фею вроде матушки Милхаус, то ли порождение зла - не понять. Вроде и добра хочет, и вроде бы и долг она поминает вполне правильный. А вроде при этом сватает за Одиллию... Цукки справится, у неё хватит такта и тонкости.***
- А Хара будет Вебер. Да, всей роли - на полторы строчки, но какие это полторы строчки! Последний преданный слуга, практически названый брат - не зря ведь король ему нательный крест отдает перед попыткой самоубийства... а значит - он тот, кто понимает. - Понимает правила сказочного мира? - Вроде того. Такой... дублёр Дюркгейма, но более сказочный, почти придуманный, то есть нереальный. Идеальный Верный Слуга, понимаешь? Манака хмыкнула и подумала, что это опять хвост того самого синдзин-коэна: там Суйкоин Мацу, ныне фукутё Ханафубуки, примерно это и изображала. В старшем составе был чудесный Гудден, прекрасная София, вроде бы неплохой Людвиг и гениальные старухи... но вот с ролями второго плана там катастрофически не везло. Что были, что не было. Даже не запомнились толком - без обращения к базе данных Мана могла припомнить Дюркгейма (на кэн-10 перешла в Шики, на кэн-11 - ушла прочь с небольшим скандалом и тем запомнилась), но никак не Вебера. А в младшем составе (тоже, кстати, сводном - особая ситуация) был очень странный Людвиг-глюколов, слишком мягкий Гудден-лапушка (Юкива как ни старалась, солнечность свою спрятать не сумела), но зато по-настоящему жуткая Грёза Анрё Югао, самоотверженный Дюркгейм, божественная Елизавета Аясэ Мира... и даже Вебер, и тот запомнился! А ведь один режиссёр делала. И говорите потом, что от актёра ничего не зависит.***
Последними остались те, кого Нора окрестила “унылым трио” - Вагнер, Козима и фон Бюлов, этакая жестокая пародия на Филина, Одетту и Принца. Эх, куда ж ты денешься, вылезает иронический подтекст... впрочем, он хоть считывается не сразу, на том спасибо. И вот этих - этих Нора раздаст “продвигаемым”. У всех есть свои слабости. Например, Манака не выносила слов “Дэйл Карнеги” и “Ирвин Ялом” и могла даже отказать в консультации неразумным людям, чтившим эти дутые авторитеты. А Нора не выносила “продвиженок”: актрис, которые выходили на первый план за счёт соответствия неким неписаным и неприятным стандартам. Продвигаемыми - и заслуженно - были Сагири, Харуно, Нанами, Аканэ... даже Камогава. У каждой были свои недостатки - например, Нанами местами недотягивала с вокалом, а Аканэ иногда была слишком тряпочкой - но они были талантливы и любили свою работу. Они были... настоящими. Котора Цумэ, на первых годах ужасно напрягавшая Нору бесконечным пафосом и демонстративной ванильной готышностью, сумела вырасти в замечательную отокояку - да, местами излишне чувствительную, а местами склонную к мрррачности и безнадеге, но способную при хорошем руководстве поднять очень и очень интересные роли. Несколько “горожанок” и три “министра”, которые с шансами пошли бы в гору после выхода 91 класса из синдзинкоэнов, тоже были совсем не безнадёжны, и одна из них даже имела все шансы стать в “лёгком” синко не меньше, чем вдовствующей королевой, а другие две - Хорнигом и Вебером. Итак. Вагнер - псевдо-Филин. Труслив, несколько нелеп, но обаятелен невмерно (птичьи мотивы по привычному сюртуку, перо в берет, очки - темные? синие? получится какой-то кот Базилио, но это и к лучшему), а главное - нагнетает атмосферу. Ходячий полёт валькирий и кольцо нибелунгов в весьма претенциозной плоти. - Орихимэ Хико. Пусть посмотрит, на что похожи со стороны её попытки состроить из себя нечто величественное и грозное. Любовь к астрономии ещё не делает хорошей актрисой. Фон Бюлов - псевдо-Принц. Такой страдалец за любовь. Собственно, у его ничего и нет, кроме декларируемой любви к жене и к Вагнеру... ну и вроде как немаленького куска текста. Даже очень приличного куска. Получите, Амидзима Тэнка, распишитесь. - Вы хорошая девушка, и хорошие книжки читаете - но мерить роль количеством строк всё же привычка наотрез вредная, да и из помешанных на продвижении на моих глазах только две приличные актрисы выросли: Сагири да Огон. И то, первая - особый случай. - А Огон в итоге осталась на бобах, - поддакнула Манака. - Так что пусть привыкает к внезапным падениям. А Козиму выбрала Манака: - Хочу научить Момидзи Нишики, что “влюблённая женщина” и “шалава” - не совсем синонимы. Можно?