Старые знакомые

~IV~

«Знамена серые любви Уже над нами вместо неба…» Агата Кристи (с)

Ни шороха, ни движения, лишь напряженное ожидание. Тягостные мгновения, все чувства сконцентрированы в одной точке – сейчас или никогда. Развязка. Рэн не сразу поняла, что чувствует стук его сердца. Резкий, быстрый, скачкообразный. Гаара медленно поднял ставшие вдруг чужими руки и обхватил вспотевшими ладонями тонкие плечи девушки, прижав крепко и бережно, словно боясь упустить. Ответом был вздох удивления и облегчения. – Казекаге-сама, – молодые люди ни капли не удивились скрипящему голосу из переговорного устройства. – Пропала связь с нашим человеком, отправленным за Тена. Несколько часов назад он говорил что-то о возможной буре… Гаара медленно потянулся к бесовскому устройству. – Что вы предлагаете? – Э… м… – Мы все равно ничего отсюда не сможем предпринять, верно? – нотки послышались угрожающие. Несколько лет назад он бы знал, кого убить этой ночью. Старые-добрые времена… /* ^__^ */, – мы можем только выжидать и следить, верно?.. – Ну.. даа… – Копии планов не нашли? Послышалось сдавленное «ик». – Н-нет… – Тогда не беспокойте меня по пустякам. Насколько я помню, за главного сейчас Канкуро. Передайте ему, пусть распорядится о снятии слежки за всеми, кроме семьи Тена, люди нам понадобятся. И, чувствую, очень скоро. – Т-так точно… – Дисконнект. /*простите за профессиональный жаргонизм, не удержалась ^_^ */ Щелчок. – Мне холодно, – прошептала Рэн, бездумно уставясь в темноту поверх его напряженной руки. Река понесла дальше, течение ускорялось, и осталось лишь что-то наподобие любопытства – а куда же оно вынесет? И покорность волнам. Легким дуновением ветра на щеке осталось обещание: – Пойдем. Снаружи поднявшаяся пыль рвала одежду и царапала кожу. Рэн прикрыла низ лица рукавом и охнула, вцепившись еще крепче в спутника. Струи песка метелью носились над причудливым нагромождением выросших, словно живых камней – внизу расстилалась Суна, поблескивая звездочками жилых окон и мягко освещенная понизу фонарями. Верхушки домов серебрила убывающая луна. Девушка глянула вниз, они находились на одной из ступеней скалы, внутри которой надёжно укрывалась деревня. Самостоятельно ей сюда никогда бы не добраться. – Красиво, – выдохнула Рэн. Гаара слегка улыбнулся, одним движением подхватив ее на руки, и летящим прыжком устремился вниз. *** Снова книжный магазин, холодный и темный, покинутый всего несколькими часами ранее, но у двоих, поднимающихся по узкой темной лестнице – молчаливая договоренность. Слов на этот вечер уже хватило. Тяжелый защитный нагрудник полетел в угол с коробками. Рэн прильнула к Гааре с трогательной нежностью. Так было приятно ощущать тепло такого же одинокого человека, сейчас, когда пустота внутри требовала и томила, здесь, в месте, освещенным холодным электрическим взглядом фонарей, месте доселе бездушном, тоскливом, наполненном несбывшимися мечтами, теперь не будет одиночества. Начиная с этого момента. Найдя губы Рэн, Гаара впился в них, как умирающий от жажды. Она провела ладонью по его лицу, волосам. Внутри нарастал вихрь чувств, сильных, захватывающих, сбивающих с ног, затуманивающих рассудок. Воздуха в комнате стало мало для двоих, пространства – слишком много, хотелось спрятаться от пустоты друг в друге. Движение рук, движение тел, быстро и сильно, но мало, мало, все мало, недостаточно… Секундное головокружение, и Рэн поняла, что лежит на своей постели, а Гаара стаскивает с нее кофту. Она инстинктивно попыталась прикрыться руками. Он развел их в стороны, пригвоздив к полу. – Не стоит. Ты прекрасна, не стесняйся этого. – Вовсе нет… я… Он проложил дорожку из поцелуев от ее уха к ложбинке между полных грудей. Рэн дернулась, но и так было ясно, что больше ее не отпустят. Девушка прикрыла глаза, пытаясь расслабиться. Гаара отпустил запястья, его рука скользнула за ее спину, нащупывая застежку от лифчика. – Нет, нет, стойте, – в панике зашептала она. – Тщ-щ-щ-щ… – он подавил нарастающий протест глубоким поцелуем, отправляя стянутый предмет гардероба в неизвестный полет через комнату. «Поздно, поздно, поздно, поздно… знала, на что иду… но… как же хорошо…», – суматошно метались мысли девушки. Он захватил губами сосок, и Рэн выгнулась, пронзенная неизведанным ранее блаженством, тонкие пальцы вцепились в рыжую шевелюру. – Я никогда… – обомлев от захвативших эмоций, выдохнула она. – Хоть мы с Такео и встречались, но я не позволяла ему даже… – слова куда-то улетучились. – Я так и понял, – Гаара приподнялся, заглядывая ей в лицо. В полумраке девушке показалось, что он слегка улыбается. Голос упал до шепота, – но даже не надейся освободиться от меня. Мы пришли сюда вместе. Я остался. И остальное неизбежно. Все что я прошу, это поверить, что я не хочу сделать тебе ничего плохого. И не хочу, что бы ты меня боялась. Я прошу доверия. – Постараюсь от всего сердца, – пробормотала Рэн, приподнимаясь и осторожно целуя его губы, не понимая, что ее неловкая робость вызывает настоящий пожар. «Постараюсь от всего сердца…» Последний барьер пал. С тихим полустоном-полурыком он накинулся на нее, жадно и безоговорочно, целуя, глядя, покусывая. Это было близко к безумию. Он желал ее так сильно, как никогда и никого прежде. Оторопев поначалу от такого напора, она не сразу поняла, что осталась совсем без одежды, да и на нем ее заметно убавилось. Дрожь прошла по всему ее телу. «Не бояться… не бояться… все отдать – без страха, без оглядки…» Соприкосновения нагих тел – разряд электрического тока. Больше непонятно, где верх, где низ, и, кажется, уже давно закончилась постель и начался пол, неважно… Губы, руки, сильно и нежно, требовательно и беспощадно. Он скользнул вниз, обнимая и гладя ее бедра. – Нет, – вновь вырвался у нее смущенный протест. – Я уродлива, калека… хромоножка… – Не знаю, кто тебе внушил это, но его бы я с удовольствием убил не задумываясь. – Тогда вам пришлось бы перебить половину деревни, – ее реплика закончилась резким удивленным стоном-вздохом, когда его руки скользнули по внутренним сторонам бедер, настойчиво и безапелляционно раздвигая ноги. И стон-удивление, когда ласки переключились на самое сокровенное место. Дразнящие прикосновения губ и языка, и вот, контроль полностью потерян, и бурлящая река несет прямиком к водопаду. И только внизу, внутри тянущая нарастающая пустота, сладкая, томительная, болезненная. – Пожалуйста… – слетает с губ, хотя смысл этой мольбы до конца неясен, но нет больше сил терпеть. Но он слышал. И понял. Когда он отстранился, стало холодно и щемяще-одиноко. Всего мгновение. И он снова рядом. Во мраке – лишь силуэт с взлохмаченными волосами на фоне стены с круглыми отсветами-глазами. Нереальность глубокого сна. Но так близко и так блаженно. – Доверься мне, – толи просьба, толи приказ, но единственное, что он мог сказать, потому что чувствовал – остановиться он не сможет. Тихое, чуть слышное «Да», и цепи разорваны, оковы сняты – он резко и глубоко вошел в нее, в долгожданную влажную теплоту, прорывая преграду. Острая, почти невыносимая боль сбросила с небес на землю. Из горла вырвался крик, слезы брызнули из глаз. Реальность проступила острыми гранями. Она забилась под ним, силясь вырваться, но тщетно. Осознание своей беспомощности было откровением. Она замерла, подчиняясь неистовому напору – бесполезно пытаться плыть вверх по водопаду. Он замер лишь на секунду. Затем продолжил двигаться. Осушая поцелуями ее слезы, он шептал, что больше никто и никогда не причинит ей боль, и он больше никогда… никогда… Прижимая к полу, держа, словно в стальных тисках, запястья, он шептал и шептал какую-то чушь, чувствуя, как постепенно она начала расслабляться. Сперва не было ничего, кроме горечи и стихающей боли внизу. Затем чуть слышные слова захватили, унесли. Незнакомое ощущение слабым-слабым огоньком разгоралось с каждым движением все сильнее и сильнее. Она застонала, не в силах противиться, этому. Почувствовала на губах поцелуй – молящий и требовательный. Ответила. Пламя вспыхнуло пожаром в крови. Стон, поцелуй, тихий вскрик. Она задвигалась навстречу и в какой-то миг поняла, что вновь не одна – он вырвал ее из оков одиночества, боль куда-то делась, и новое, ни на что не похожее, захлестнуло с головой. Руки оказались свободными, и вот уже ее ноготки впиваются, царапают его спину, плечи. Один ритм, одно дыхание… И хочется быть ближе и ближе. Вскрик, поцелуй, стон. И никуда не деться, не спрятаться, не убежать. Сильно, так сильно, словно это все, словно жизнь сейчас оборвется. «Это будет сладкая смерть…» Да… И нет ничего за пределом этих объятий… И нет никого в мире кроме них двоих… И хочется, чтобы это кончилось… И не кончалось… Вот, что-то новое, откуда-то из глубины, больше и больше… Быстрее и быстрее… Вверх, ввысь!.. Мгновения невесомости – нежизни-несмерти… и… все… Ее била крупная дрожь, она цеплялась за него, словно боясь не удержаться на краю какой-то пропасти. Секундой позже он вышел из нее, крепко прижался, и она почувствовала, как по ее животу растекается что-то теплое и влажное. Издав тихий стон, он сгреб ее в охапку и, перевернувшись на бок, прижал к себе с какой-то суровой нежностью. Прибывая в блаженстве, ей захотелось замурлыкать. Она протянула руку, гладя его по волосам, по лицу, по груди. Постепенно дыхание успокоилось, сердце замедлилось. Прошло немного времени, прежде чем они поняли, что трясет обоих от уже холода. Кое-как перебравшись на постель и закутавшись в одеяло, они лежали в полудреме, прильнув друг к другу. – После этого я больше не смогу быть одинокой. Я больше не вынесу этого. Пожалуйста… не отпускайте меня… – Не отпущу… И он знал, что это правда. Она была его проклятьем. Его лекарством. Его спасением. …Небо за круглыми окнами потеряло свою черноту. Ветер стих. Так крепко и спокойно Гаара Песчаный не спал ни разу в жизни… *** Если бы в облаках можно было плавать, то пробуждение было бы похоже на медленное всплывание из мягкой белоснежной массы. Это только потом почувствовалась жесткость пола. И ломота в теле. И другие, не столь приятные ощущения, которые, надо сказать, терялись на общем фоне. Глаза упорно не хотели открываться, блаженное полу небытие манило остаться в нем как можно дольше. Было тепло. Не только телу, но и душе. Рэн разлепила непослушные веки. Пусто… Разочарование оказалось не слишком сильным, потому что присутствие Гаары еще ощущалось. Девушка обхватила руками и ногами одеяло и, издав тонкий радостный писк, покаталась по постели. Воспоминания о прошедшей ночи были смущающими и волнующими. Рэн приподнялась на локтях. За окном – непривычно тихо, солнце теряется где-то в вышине. Ну, вот, опять проспала и, по всей видимости о-очень хорошо. Да! Они не договорились о том, что ей делать! И когда они увидятся!.. А вдруг… вдруг он не придет?.. Рэн подскочила, как ужаленная. Быстро оделась и навела порядок. Раздирая спутавшиеся волосы долго ругала себя за то, что второй день не занимается по утрам. Глаза пощипывало. Поняв, что может разреветься, Рэн с досадой треснула кулаком по полу. Хватит ныть! Он придет! Обязательно! Он не бросит… А если не придет – она сама его разыщет! Вот. После туалетно-мытельных процедур, Рэн нехотя спустилась в магазин. Масари встретила ее каким-то странным отсутствующим взглядом. – Доброе… – Рэн пригляделась к лицу хозяйки, – … утро… Что-то случилось? Женщина издала какой-то непонятный звук. – Знаешь, деточка… – наконец произнесла она, – я всегда хотела, что бы появился человек, который сможет о тебе заботиться и отгонять всяких там недоделанных Такео и прочих кузенов. И теперь я спокойна. Очень. Потому что, когда ранним-ранним утром я увидела спускающегося от тебя слегка помятого, но довольного, как кот… Казекаге-саму!.. Что смешного? Рэн порывисто обняла ее, заливаясь смехом. – Масари-сама! Я, кажется, влюбилась окончательно и бесповоротно! – Ну вот… Я рада, – бормотала хозяйка. – Вот кому-кому, а ему я верю! А… А ты же вроде не разделяла моих взглядов? Боялась его, как черт ладана /*или кто у них кого там боится ^_^*/ ! Рэн хихикнула. – Не, теперь все в порядке. «Вроде бы как… Тьфу-тьфу!!!» – Глядя на мечтательное выражение твоего личика, могу сказать только одно. Иди позавтракай! А то знаем мы вас, молодежь. Любовь-морковь, а потом – голодный обморок. Иди, я приготовила. Сегодня что-то не густо с посетителями – объявляли штормовое предупреждение, народ решил по домам отсидеться… Рэн скрылась в подсобке. – Спасибо! – донеслось оттуда. – Предупреждение? А на небе так ясно… Масари протирала пыль, и выражение ее лица несколько смягчилось – шок от увиденного с утра крайне высокопоставленного гостя наконец-то проходил. Она взяла в руки какой-то конверт. – Затишье перед бурей. Лично у меня с утра голова раскалывается и кости ломит. Сейчас, между прочим, второй час! Хорошо вы спите, дамочка! Из-за занавески послышался сдавленный кашель. – Запей, – автоматически посоветовала Масари, вертя конверт. – А! – она вспомнила. – Пару часов назад забегала Юи. Она сказала, что встретила Каю, и та велела передать тебе срочно послание. – Послание? Кая? – удивленно выглянула Рэн, что-то дожевывая, беря конверт и уходя обратно. Масари тем временем сортировала за конторкой бумаги, что-то напевая в полголоса. Из каморки послышался сдавленный крик. – Запей! – автоматически бросила Масари. Побелевшая Рэн пулей влетела в торговый зал. Схватив с вешалки плотный плащ, она затараторила: – Мне срочно надо уйти, не знаю когда буду, – пропыхтела она, натягивая все это хозяйство, сжимая в руке бумажку. – Куда?! – Вскричала Масари. – А штормовое предупреждение? Но та уже выскочила на улицу. – А работать кто будет, прогульщица? *** «Рэн, прости меня, пожалуйста, но у меня правда нет выбора! Прости! Кадо сказал, если я не напишу это, он перебьет всю мою семью! Я пишу, а он стоит рядом, диктует, что я должна писать и смотрит. Приходи до вечера в указанное ниже место, иначе он грозиться убить меня!!! Причем медленно, что бы это заняло всю ночь! Рэн, прости, я не знаю, что мне делать! Я страшно боюсь!!! Да, и еще он говорит, что бы ты НИКОМУ! НИКОМУ, поняла! Никому не говорила об этом! Ты ДОЛЖНА прийти ОдНА!! Иначе он сделает со мной что-то страшное… ПРОСТИ! Ты самый лучш…» И в спешке начертанный план, как из переходов под домом Тена попасть в нужное место. *** На улице было непривычно безлюдно. В воздухе стояла какая-то угрожающе-напряженная тишина. Рэн беспрепятственно добралась до люка. Она молила, чтобы за ней еще была слежка, чтобы Гаара или его люди помогли. Она страшно боялась за Каю. И она не знала, что делать. И эта беспомощность убивала… Девушка присела, ухватившись за потаённую ручку в земле. Свет загородила чья-то тень. Глухо вскрикнув, Рэн села на пятую точку. Закутанный с ног до головы шиноби толкнул люк и помог ей спуститься вниз. Щелчком захлопнулась крышка, включился фонарик. – Амада-сан?! – Рэн испытала одновременно радостное волнение и недоумение. – Что вы тут делаете?! – Чего тебя носит по городу? Ты в курсе, что идет буря? – Амада-сан, вы должны помочь! – Рэн, дрожа, повисла на молодом человеке, потом отстранилась и протянула записку. – Я просто не знаю, что делать!... Я боюсь, что он ее убьет или еще чего!.. Это все из-за меня, но я не хочу, что бы она пострадала! Девушку как-то совершенно не волновал вопрос, что тут делает Амада и почему он так спокойно отнесся к обнаружению тайного прохода. Рэн была близка к истерике из-за беспокойства за подругу. – Только, пожалуйста!... Мы должны что-то придумать, чтобы она не пострадала! Я нужна ему живой, проследите, чтобы он ничего ей не сделал, прошу вас! Даже в полутьме было видно, как Амада посерел лицом. – Проклятье! – выругался шиноби. – Да успокойся! Ты знаешь, где это примерно находится? – Д-да… Догадываюсь, – Рэн шмыгнула носом. – Вперед, – Амада сунул ей в руки фонарь и указал на лаз. Девушка, кряхтя, полезла вперед. – Так вы с Каей встречаетесь, я правильно поняла? Сзади раздалось недовольное бурчание, похожее на положительный ответ. -Уря! А это все мое волшебное печенье! Ой, потолок низкий… ай-ай-ай, голова… Спустя некоторое время, уже совсем другим тоном. – Позаботьтесь о ней, хорошо? Я не хочу, чтоб из-за меня кто-нибудь пострадал. Путь до помещения под подвалом прошел, словно во сне. Дурном сне. Амада больше не проронил ни звука. Рэн торопилась, как могла, сбивая в кровь колени и ладони, перекладывая время от времени из руки в руку фонарь и даже неся его некоторое время в зубах. Нехорошие мысли вытеснили из головы все остальное. Они выползли из дыры. – Теперь сюда! – Рэн кинулась к свежевырытому проходу, наученная горьким опытом, пролезая в него ногами вперед. Выкатившись с другой стороны, она отошла, водя лучом фонаря по стенам, невольно вспоминая, как была тут в прошлый раз. Из дыры, пыхтя и сдавленно ругаясь, головой вперед вывалился Амада. Поднявшись, он вытащил еще один фонарь и кивнул на бумажку, которую только что достала Рэн. – Посмотри, где мы. – Тут, – уверенно ткнула пальцем девушка. – Я теперь разобралась. Вот крестик – это где мы стоим, потому что вот он – двойной поворот. А вот стрелка идет… Нам туда! – Значит так… Ты иди, а я прикрою, поняла? – Д-да… – хотя не поняла ничего. Каким образом он собирается прикрывать?.. – Слушай, тут написано, что ты должна быть одна, так?! – Да, верно! Все, все, я пошла… – Удачи. Главное – ничего не бойся, поняла? – он слегка тряхнул ее за плечи. – Поняла меня? Помни, ты не одна. Рэн сверилась с планом и, обхватив себя руками бросила последний взгляд на пытающегося выглядеть бодрым молодого шиноби и пошла по коридору. Через пару шагов она обернулась, но свет выхватил голые стены и выложенный деревянными пластинами. Рэн судорожно втянула воздух, собралась и пошла своей дорогой. Темнота за пределами спасительного луча неимоверно давила. Ватные ноги отказывались слушаться, тело покрылось противным липким холодным потом. Все время хотелось обернуться, и от этого желания она почти подпрыгивала. Эхо шагов глухо разносилось в необозримом пространстве переходов, создавая иллюзию чужого присутствия. …Рэн уже подумала, что заблудилась в этих поворотах, дверях и подъемах, как оказалась перед последней обозначенной на плане лестницей. Трясущимися руками отодвинула защелку. С громким, пробивающим насквозь стуком вывалилась крышка, следом немного песка. Протерев глаза, Рэн подняла голову. Прозрачная синева ослепляла и завораживала. Затаив дыхание, щурясь, девушка поднялась на несколько ступеней. Сквозь пелену выступивших от яркого света слез, Рэн поняла, что оказалась наверху скалы. Ровная площадка во все стороны. Оглядевшись, Рэн замерла. Со стороны пустыни, закрывая полнеба, скользило по земле огромное рыхлое охристо-серое облако. Зрелище подавляло масштабами – таких бурь девушка еще не видела, тем более – вблизи. Надо торопиться! Само собой, Рэн добровольно шла в ловушку, но лучше она, чем ни в чем не повинная Кая! Ее внимание привлекла маленькая, завернутая в плащ знакомая фигурка. – Кая! – закричала Рэн, выкарабкиваясь наверх и не чуя ног бросаясь к сидящей спиной подруге. Девушка подбежала, обнимая заплаканную и растрепанную Каю. – Прости, – хрипло пробормотала она. Руки девушки оказались связаны спереди. – Все в порядке, надо убираться отсюда! – Рэн давно уже бросила куда-то фонарик с письмом и пыталась ослабить веревки. – Прости, – глухо повторила Кая, безучастно опустив глаза. – А вот и милая невестушка! – прогремело над головой. – Мы уже заждались. Только тебя и не хватало. Ты готова к прощальному концерту? Над девушками возвышался Кадо, помахивая какой-то штукой, похожей на рацию. Рэн прочистила запершившее горло и вытерла катившиеся от непривычно яркого света слезы. – Да пошел ты, женишок! Плохо соображая от ярости и нахлынувшего адреналина, она стремительно распрямилась, как бросившаяся в атаку змея, метясь брату в пах, но не рассчитала сил и плечом попала в колени, делая неимоверный скачок и пытаясь его сбить движением вверх. Кадо, не ожидая такой прыти, действительно завалился на спину. Рэн схватила Каю за связанные руки и потащила за собой, в результате чего обе рухнули – у заложницы оказались связанными еще и ноги. Рэн взревела от натуги, попытавшись волочить подругу за собой, но, очухавшийся Кадо протянул огромную ручищу и намотав волосы Рэн на кулак, как следует дернул. Девушка закричала, выпуская Каю. – Куда, пташка? Отлеталась! – подтягивая ее к себе, прямо в лицо злобно прошипел Кадо. Обхватив стальную руку мучителя, Рэн в отчаянии уставилась в сияющее холодом небо. «Неужели, это конец?..» Толчок, от которого голова грозила слететь с плеч, и Рэн едва успела выставить вперед руки, чтобы не удариться лбом. За шкирку, как котенка, ее потащили прочь. – Держись покрепче, сестрица, сейчас немного треханет. Треханет? Покрепче? Пульт! У него же в руке пульт взрывного устройства!!! – Нет! – Рэн изо всех сил пыталась пихнуть Кадо. Тщетно. Неожиданно что-то с силой налетело, послышался треск разрываемой материи, перед глазами все смешалось, Рэн приземлилась плашмя, подняла голову и еще удивилась, как это такой мощный бугай умудряется так быстро и ловко скакать. Попрыгаешь тут, когда за тобой молниеносно носятся смертельные песчаные струи! Рэн не сдержала радостного крика. Поодаль стоял Казекаге, и из торбы за его спиной тянулись как живые рыжевато-серые отростки. Амада тоже был здесь – кинулся к Кае, подхватил и унес с линии огня. Рэн не поверила глазам – прямо перед ней валялся оброненный пульт. Не мешкая, она подхватила его, поднимаясь. Тем временем Кадо оказался-таки схвачен песком, и напоминал теперь недолепленный из теста пряник-человечек – наружу торчало только лицо. Амада освободил Каю от пут и держал на руках, та прижалась к нему, потеряв интерес к происходящему. Рэн настороженно покосилась на спеленатого кузена. Похоже, убивать его пока не собираются. Она испуганно глянула на Гаару, ища подтверждение этому. – Рэн, – тихо и напряженно сказал тот, неверно истолковав ее взгляд. – Рэн, отдай мне эту штуку. Девушка сделала несколько шагов в его сторону, но услышав хриплый смех, обернулась. – Нажми на кнопочку, дорогая, – прохрипел Кадо. Рэн задохнулась от возмущения. Не видя ее лица, Гаара повторил настойчивее: – Дай сюда эту штуку, Рэн. Не делай глупостей. Девушка медленно повернула голову. – Почему я должна делать глупости? – осторожно спросила она, видя, как сосредоточенно наблюдает за ней Казекаге. – Да потому, что тебя раскусили, детка! – снова противный каркающий смех. – Рэн, пожалуйста, дай пульт, – сквозь зубы проговорил Гаара, и возле девушки пробежала песчаная поземка. – Они вычислили, что это ты выносила планы из архива, – подначивал донельзя довольный кузен. Рэн отшатнулась назад, прижимая устройство к груди, переводя взгляд то на одного, то на другого. – Выносила планы?! Вы в своем уме?! Она внимательно всмотрелась в человека, с которым провела всю предыдущую ночь. И страшная догадка чуть не сбила ее с ног. От обиды, горечи и гнева все перевернулось, в глазах потемнело. Он ее подозревал! Он все время ее подозревал!!! – Почему вы думаете, что это я? – в словах сквозило отчаяние. Она заметила взгляд Амады. Такой же холодный и обвиняющий. – Потому что планы вынесла действительно ты, не так ли? – Заткнись, Кадо, иначе я не удержусь и расплющу тебя! …Рэн вспомнила. Старый архивариус постоянно покупал у них журналы. Из уважения к почтенному постоянному клиенту, Масари иногда посылала Рэн к нему на работу – отнести покупку. Около месяца назад девушка встретила неподалеку Юко. Та сказала, что забыла кое-какие документы в архиве, в свертке за дверью, но ей надо срочно бежать и она не хочет, чтобы на нее ругались за рассеянность, и так, по ее словам, в этот день влетело. Сестра просила захватить сверток, но так, чтобы архивариус не видел, и принести домой. А охране сказать, что это ее журналы, они поверят. Только сейчас доходил весь идиотизм ситуации! В архиве! В свертке! За дверью! Ну как такое может быть?! Скорей всего, Юко упаковала планы, а вынести заставила ее… И охрана почти не придиралась, не видя в хромоногой простушке-рассыльной какой-либо угрозы. И она!.. Собственными руками!.. – Я не знала, что в свертке… – дрожащим голосом проговорила Рэн. Сталь во взгляде Гаары была ответом. Он протянул руку. – Мы потом об этом поговорим… – Я не знала, что в свертке! Юко меня обманула! – Вот это у нас семейка! – встрял Кадо. – Давай, вали все на сестру… – Заткнись!!! – голос девушки сорвался на крик. – Рэн. Она посмотрела на Гаару. И медленно пошла к нему. – Давай! – раздалось сзади. – Взорви все к чертям! – Ты… вы давно об этом узнали? Ответ требовал честности – тонкие пальцы побелели, сжимая пульт. – Два дня назад. – Значит… – голос упал до шепота, – ночью… вы считали меня предательницей и все равно… Молчание. Напряженная выжидающе протянутая рука. Струйка песка ненавязчиво вьющаяся под ногами. … Безветрие. Холодает. Слезы обиды и гнева щиплют глаза. Она подошла чуть больше, чем на расстояние вытянутой руки, тихий голос был слышен лишь ему. – И к чему были все эти речи о доверии?.. Она положила устройство в протянутую руку. Должно быть, абсолютная защита дала трещину, но только в следующий миг звон пощечины разлетелся по плато. Гаара, словно не веря, поднес ладонь к лицу. Из-под пальцев посыпался песок. В этот момент грянул первый взрыв. *** Сперва было едва ощутимое покалывание стоп, легкая вибрация, затем поверхность вздыбилась пузырем и лопнула ярко-алой вспышкой, разбрызгивая камни. Рэн оглушило, тело словно растаяло, а уши заполнил высокий звук. Как-то даже удалось сообразить, что лежит она на боку с обнимающим ее Гаарой; удары камней по щиту из песка и земле скорее чувствовались, нежели слышались… Гаара первым пришел в себя. Хря-я-ясь – разлетелся на осколки пульт. Так как сигнал был послан явно не с него – стоит ожидать вражье подкрепление. Ничего. Песчаные шиноби должны быть уже на местах. И где бы еще ни была спрятана взрывчатка, вполне вероятно, диверсантам придется активировать ее вручную – фронт бури стремительно приближался, не стоило полагаться на чистоту радиосигнала в такой катавасии. Тем не менее, стоит перестраховаться. Он проверил связь. Ответ «на позиции» прозвучал три раза. Отлично. По его сигналу включат радиоглушители. Только оставалось смутное ощущение, что они друг друга недооценили – у каждой из сторон должны быть тузы в рукавах. Щит медленно опадал. Кадо стоял поодаль нахально лыбясь, песчаные оковы спали с него во время взрыва – Гаара отвлекся, такой подсознательной связи с песком, как во времена его одержимость Шукаку уже не было. Вокруг шиноби Тумана стали расти крупные водяные капли, сливаясь и перетекая. Высохший колючий воздух застрял в горле, Гаара невольно закашлялся. Скорей всего, его противник конденсировал влагу прямо из воздуха. Силен, черт! Почему только он сразу не атаковал? Холера его возьми! Да он просто тянет время! – Я всего лишь хотел забрать эту пигалицу, – Кадо самодовольно скрестил руки. – Отдай ее мне, и разойдемся. Честное слово, мелкая сучка не стоит таких усилий. Гаара осклабился. – Попробуй – забери. В сторону Казекаге полетела набирающая размер и плотность струя воды. На пути встал песок. Брызги и грязь полетели во все стороны – атака была отбита, но мокрый песок потяжелел и хлюпнулся вниз. От следующей острой струи на защиту поднялась уже другая партия песка. Гаара сгруппировался и прыгнул вперед, оставив Рэн под прикрытием вывороченных камней. Одновременно с этим атаковал. Песок смешался с водой – ничего нового не произошло. – Видишь, парниша, – довольно выкрикнул Кадо, – тебе будет трудно со мной справиться – я знаю твои слабости! Давай разойдемся друзьями, пожалей силы! В ответ Гаара хмыкнул. Оставшись без поддержки песчаного Демона, молодому Казекаге пришлось искать новые возможности и придумывать новые техники. Руки молниеносно сложились в печати, затем опустились на поверхность скалы. Легкая дрожь – и, ломая в пыль камни, из-под ног Кадо вырвалась песчаная рука. Бугай еле успел отскочить, посылая вниз мощный водяной поток. Атака была задушена. …Спустя несколько минут, Рэн, поняла, что уже одна. Более-менее придя в себя, придерживая гудящую голову, девушка, покашливая, приподнялась, чтобы лицезреть схватку шиноби двух деревень. Посреди раскуроченного плато вода схлестнулась с песком. В звенящем воздухе сталкивались струи воплощения стихий, между которых мелькали две фигуры. Кадо перешел в наступление, и, судя по всему, у него это неплохо получалось – намокший песок то здесь, то там шлепался наземь. Преодолевая болезненную резь в глазах, Рэн с трудом разглядела неподвижно лежащих Амада и Каю. Когда она на карачках, переползая препятствия, оказалась рядом, на нее смотрел кунай. Амада с плавающим взглядом, похоже, решил не подпускать девушку к Кае. Рэн хотела постучать кулаком по лбу, но поняла, что это глупая затея и ограничилась тем, что повертела пальцем у виска. – Ты больной?! – собственный голос резал уши, она сбавила тон. – Это моя лучшая подруга! «Лучшая» – само вырвалось, но так хорошо встало на место, что до Рэн дошла истинность высказывания. По перекосившемуся лицу шиноби было видно, что он что-то обмозговывал, затем тряхнул головой и убрал кунай, прочистив горло. Рэн, наконец, удалось сфокусировать взгляд. Вот почему стало темнеть! – О!.. – вырвалось у девушки, больше слов не нашлось – темнея книзу и вырастая прямо на глазах, песчаное облако набирало скорость – такое ощущение, что вот-вот накроет с головой, оно дымилось совсем рядом, подавляюще высокое. Оставалось только догадываться о силе и мощи ветра. …Следующие три взрыва где-то внизу прогремели, как один. Рэн даже не смогла понять, где они произошли. Скала утробно ухнула, на секунду показалось, что все стремительно падает, переворачиваясь. Амада по инерции прикрыл собой девушек, но наверху кроме болтанки ничего не произошло. – Ой, – сказал Кадо, улыбнувшись, как лучшему другу, – кажется, решили начать без меня. И, наверно, даже без младшей сестренки. Гаара схватился за микрофон переговорного устройства, кляня себя за медлительность. Песка в торбе – все меньше, он оставался лежать грязью. Зато, выбирая из воздуха влагу, Кадо невольно подсушивал его, и Гааре приходилось собирать свое оружие по крупинкам. В принципе, победить противника в иных условиях не составило бы труда, но Гаара хотел оставить его в живых – Мастера Допроса давно сидят без работы. Другое дело – не дать ему натворить бед и надеяться, что его сообщников перехватят шиноби Песка, правда, взрывы прозвучали именно там, где они и должны находиться, что говорило о хорошо продуманной ловушке. Одну из групп вел Канкуро, но перед включением глушилок он доложил, что пострадавших в его группе нет, но они оказались в тупике завала и сейчас ищут другие проходы. От второй группы под командованием Баки поступил такой же доклад, а вот третья, прикрывающая снизу, доложила, что они были атакованы противником, число которого неизвестно, потому что после взрыва у них над головами, отовсюду полетели кунаи и сюрикены. Проклятье! Где он допустил ошибку? Почему враг на ход опережает? Доподлинно известно, что в этой диверсии участвуют только Кадо и Юко. Ну, и клон Кадо, исполняющий роль визуального алиби. Остается только гадать, как шиноби Тумана удавалось сутками напролет поддерживать своего двойника… Амада, тем временем, подхватил на руки Каю, все еще не подающую признаков жизни. – Мне приказано увести вас в безопасное место, – проговорил он, постучав пальцем по наушнику. – Ну, вот, заглушили передачу… Ничего, подмога близко… – Д-да, – Рэн затравленно огляделась. – Где-то тут люк был, его не завалило? Отыскать проход вниз среди обломков скалы оказалось не так-то просто. Рэн все время оглядывалась на приближающуюся пылевую стену и на Казекаге, который упорно не подпускал к ним Кадо. «Черт, силен, засранец, – тревожно думала девушка. – Неужели Гааре так сложно с ним справиться?! Не хорошо это…» – В дыру от взрыва прыгать не стоит, она все еще осыпается, – крикнул Амада. – А! Вот он, сюда, скорее! И, быстро исчез за камнями вместе с драгоценной ношей. Рэн обуяла паника – она не видела, куда они спустились, а что если он оставит ее тут?! Как назло, ноги плохо слушались. Откуда-то послышался быстронарастающий низкий гул, стало трудно дышать. Девушка обернулась. Пылевое облако высилось над самой скалой, закрывая небо, клубясь словно живое – вот уже тянутся жадные щупальца. – Гаара! Из-за камней показалась голова Амады. – А ну, живо сюда! Ты что, думаешь, Казекаге Песка напугает какое-то там пылевое облако?! Отразив еще одну атаку, Гаара на секунду обернулся, жестом приказывая уходить. Рэн, путаясь в ногах, заторопилась. Задыхаясь в гнетущем воздухе, Рэн достигла-таки люка. Гул уже катился над головами, и первый порыв бросил в лицо пыль пополам с песком. Девушка рыбкой нырнула в дыру. Тут же с шипящим ревом сверху накрыла ураганная волна. Амада, крякнув от натуги, закрыл крышку. Пространство комнатки погрузилось в пугающую тьму. Несколько секунд парень и девушка с каким-то почтительным благоговейным ужасом вслушивались в завывания наверху. Затем отчетливо раздался подрагивающий голос оставленной в углу Каи. – Бог мой… Я что, ослепла?.. *** Стянув за собой весь высохший песок, Гаара, прикрыв рукавом низ лица, скрылся вслед за Кадо в оставленной взрывом дыре, когда сверху воя понеслась буря. Противник ловко пробрался между кусками обрушавшегося потолка и скрылся в каком-то проходе. Казекаге устремился за ним. Еще чего не хватало – играть в прятки-догонялки по старым туннелям! *** Амада включил фонарь, направив луч в пол. Рэн потирала ушибленное плечо, Кая, бледно-зеленая, сидела, прислонившись к стене. – Что-то мне не хорошо… – пробормотала она, прижимая руку к груди. – Контузия. – Амада заботливо приобнял ее. – Идти сможешь? Та пожала плечами. Рэн залюбовалась парочкой, завидуя им белой завистью. Как там, интересно, Гаара?... – Мы идем или будем тут сидеть? – кашлянула она. – Что-то мне кажется, эта стена, за которой был взрыв, может обвалиться. Вон, с нее сыпется что-то… Я, когда тут проходила, видела еще одно ответвление… *** Туннелей было два вида – новые и старые, чей возраст приравнивался к возрасту самой деревни. В отличие от новых, схему которых был обязан знать любой шиноби, о них давно и думать забыли по неизвестной причине, может расположение было неудобным, может – частые обвалы. Как бы то ни было, они шли ближе к краю скалы, имели запутанную систему и красное, давящее на психику, освещение, которое в данный момент кто-то не поленился включить. Возможно – диверсанты, а может и кто-то из шиноби Песка. Мелькающие красные лампочки сильно напрягали и без того неустойчивую атмосферу. Хромая, Рэн еле поспевала за несущим Каю Амадой, расспрашивая его о роли в этой заварушке. Молодой человек, видимо еще не вполне доверявший, не смотря на все уговоры, девушке, сперва отмалчивался, а затем, все же признался. – Не уснул я тогда, на дежурстве. Меня твой братец какой-то техникой вырубил. Казекаге-сама потом порылся в отчетах и стал разбираться в произошедшем. Оказалось, то место, которое я охранял – замаскированный проход в старые эвакуационные тоннели. Так что, уже давно тут пасутся наши люди. – Во, здорово, – буркнула Рэн. – Обалденно вдруг оказаться главной подозреваемой. Ну, не главной… Но все равно – недоверие ко мне незаслуженное. Первый раз эти вещи слышу. Хотя, какое мне до них дело, а?.. Не специально я эти планы тырила! Я даже не знала, что их тырю... Казекаге ваш – зараза. Он мне и не верил, оказывается, а… – голос сорвался. – Зараза… И, что? Мне теперь уподобиться половине мирового населения и в свою очередь твердить «мужики-козлы»? Но тут могу сказать, что сама виновата… Все равно я не заслужила такого обращения. Не понимаю, меня использовали, или как?.. – Солнце, прекрати пожалуйста этот словесный понос, – незлобно слабым голосом попросила Кая. – Ты не представляешь, как у меня раскалывается голова… *** Как и ожидалось, целью Кадо было определенное место, а не просто пробежка по узким пыльным катакомбам. Погоня закончилась в небольшом проходном зале, скудно освещенным красными лампочками. На одной из стен было прикреплено солидное количество взрывных печатей. Гаара про себя выругался – вот как раз это место они и пропустили, остальные удалось незаметно обезвредить. Противники стояли друг напротив друга, но чтобы дотянуться до свитков, Кадо нужно было сделать всего пару больших шагов. – У меня аллергия на взрывы, – процедил Гаара. – Выкинь эту идею из головы. – Ха! Размечтался! Мне стоит сделать одно движение – и полдеревни окажется под завалом. – Это будет последнее твое движение! Кадо выбросил руку с кунаем в сторону свитков. В ту же секунду песчаная волна, подобно тарану, прошлась по тому месту, где он стоял, ни на секунду не задержавшись, сминая все и вся, вгрызаясь в стену с такой мощью, что она оказалась прорванной насквозь. Взрыв грянул уже снаружи. Песок до некоторой степени локализовал его, но пласты камня ухнули и начали оседать. Пол под ногами задрожал и стал крениться. Сверху посыпались довольно увесистые булыжники, стены кое-где тоже пообваливались. Песчаный щит не смог полностью защитить от взрывной волны. В образовавшуюся немалую дыру жадно ворвался ветер, принеся пыль и песок. Судя по не слишком сильным порывам, буря двигалась прочь от скалы. Пространство вокруг выло и стонало, к этой какофонии прибавился устрашающий скрежет. *** Взрыв прозвучал совсем рядом, за поворотом, свет замигал и погас. Амада со своей ношей остановился, как вкопанный, налетевшая на него Рэн, толкнула молодого человека вперед, в результате чего все трое по инерции пролетели пару метров, и вовремя – позади них обрушился здоровый кусок потолка, опасно нависла стена. Пришлось продолжить путь в сторону недавнего взрыва. Яркий мутно-желтый свет ударил в глаза, от налетевшего пыльного ветра перехватило дыхание. Остановившись в проеме, они увидели следующую картину. На узкой полоске песка над накренившимся под сильным углом полом стоял Гаара – руки сцеплены в печать, лоб взмок от напряжения. Мелкие камешки продолжали осыпаться, но он не обращал на это внимания. Волны песка ходили вокруг, отправляясь куда-то вверх в сияющую дыру. Куски скалы сверху и по краям нее с треском обвалились, расширяя окно наружу, чем не замедлил воспользоваться с новой силой ворвавшийся ветер. Краем глаза Гаара заметил Амадо с девушками. – Немедленно перебирайтесь на противоположную сторону, в другой проход, пока еще можно! Потолок над вами сейчас рухнет! Рэн и так уже это поняла по сыпавшемуся сверху щебню. Она опасливо покосилась на пол пещеры – по нему если только очень-очень быстро пробежать, иначе скатишься прямиком в дыру… – Я не могу отвлечься, – напряженно продолжил Казекаге. – Снаружи пласты камня падают прямо на жилые дома. Я держу щит и не даю рухнуть большому куску скалы. Приходится опускать его медленно и осторожно. Рэн выпялила глаза. Как?! Он все это проделывает вслепую?! На ощупь?! Уже привыкнув к дневному свету, она вдруг поняла, что видит. Снаружи прямо из воздуха собирался живыми реками песок, да-да, тот песок, те огромные массы, что принесла сама буря! Гаара заставил ее работать на себя! – Быстрее! – раздраженно поторопил Казекаге. – Жди здесь, сейчас я тебя перенесу, – бросил Амада, и ловко перебрался вместе с Каей на ту сторону пещеры, которая не так сильно пострадала и выглядела вполне надежной. Держась за холодный шершавый камень, Рэн приготовилась. Шиноби аккуратно посадил ошарашенную происходящим Каю возле стены и уже повернулся было, но… От неожиданности Гаара чуть было не потерял контроль над подчиняющимися ему тоннами песка. Это стоило бы жизни многим. Поэтому Казекаге мог только смотреть, как в полуобвалившимся проходе за Рэн возникла массивная фигура. Спиной почувствовав движение, девушка обернулась. Последнее, что она увидела, было победно ухмыляющееся лицо ее сводного кузена. Затем словно разряд молнии прошел через глаза, в мозг, по всему телу, неся болезненную темноту. – Привет, – произнес человек с лицом Накагавы Кадо. – И пока, – он вскинул на плечо безвольно обвисшую тряпичной куклой Рэн и скрылся под градом осыпающихся камней. Все вокруг заходило ходуном, пострадавшая часть скалы, набирая скорость поползла вниз. Амадо с Каей отступили в более устойчивую глубину туннеля, а Гаара приказал себе сосредоточиться на главном – удержать камни от стремительного падения любыми силами, плавно опустив их на землю. Песок козырьком накрыл его, защищая от обваливающегося потолка, а затем дрожь и движение усилились, и все погрузилось в хаос камней и песка.