Ошибка или нет?

POV Рикки Все тело ломило, голова раскалывалась. В помещении, где я лежала, было темно, уютно и тепло. Из-за приоткрытой двери слышался мужской голос, тихий и спокойный. Что он говорил я понять не могла. Вдруг мужчину, по всей видимости(слышимости) не молодого перебил юный, совсем мальчишеский голос. Уж этот-то голос я, наверное, узнаю из миллиарда. Зейн. С него все начиналось, им все закончится. Он вновь что-то сказал и немного приоткрыл дверь. Да, именно такой я представляла себе его комнату. В том, что это его комната, я даже не сомневалась. Фото, расставленные на тумбочках, показывали его и его отца, и лишь одну у меня не выходило разглядеть. Чуть дёрнулась дверь, будто тот, кто за нее держался перемялся с ноги на ногу. Фотографию стало видно. Там было мое изображение. Боль сдавила сердце. Его фотографии я положила в металлический сейф возле лунного бассейна. Не знаю, почему я их просто не сожгла. Наверное я слабая. Я не смогла убить часть моего сердца. Но и он тоже. До меня донесся его голос, гораздо громче, чем раньше. И гораздо сердитее. Не знаю почему, но именно это вывело меня из какой-то некой прострации, в которой я находилась, которая липла ко мне как длинные водоросли к хвосту. Я резко села на кровати, резкая боль пронзила всю мою спину, алыми кругами в глазах ударила в голову. Я рухнула на матрац. В комнату моментально вбежал Зейн, следом за ним чинно вошел какой-то седовласый мужчина в белом халате. Врач, наверное. Зейн кинулся ко мне, схватив мою руку. У меня даже не было сил вырвать ее. И, похоже, никакого желания это делать. Пролежав так с минуту, я провалилась в беспамятство. Проснулась я уже на следующее утро с адской головной болью, но в целом мое состояние стало значительно лучше. На тумбочке лежала моя сумочка. На телефоне – ни одного пропущенного, ни одного сообщения. Я вылезла из кровати и только тут поняла, что мое платье, чистое и уже выглаженное висит на стуле рядом. Сама же я одета в какую-то безразмерную футболку. От футболки пахло одеколоном Зейна. Я спустилась вниз прямо так, в этой футболке, благо она по длине почти не уступала моему вчерашнему платью. Зейн сидел за столом и, похоже работал за компьютером. -Рикки! Как ты себя чувствуешь? Он подскочил ко мне так, будто я выжила после ночи в доме с приведениями. После всех, требуемых с меня ответов, я наконец-то получила возможность задать свои вопросы. - Вчера, за рулем… ты меня сбил? Рассеянный кивок с его стороны. - Почему ты не отвез меня в больницу, а привез сюда? Какое-то неопределенное движение плечами и головой, мол: «ну так вышло». -Зейн, отвези меня домой, пожалуйста. Папа волнуется. Надеюсь, что он вообще заметил мое отсутствие. Еще один кивок и мой бывший, Боже, какое же ужасное слово встает и идет за ключами. -Рикки, ты это… переоденься, а я пока машину из гаража выгоню. Жду у ворот. Как-то он это сказал… странно. Даже не знаю в чем. Но я вышла спустя минут десять и села на пассажирское сидение. Мы почти доехали до моего дома, как вдруг он затормозил, очень резко, я чуть не ударилась лбом об торпеду. -Ты с ума сошел, так рез… Он не дал мне договорить. Слишком быстро притянув меня к себе он поцеловал меня. Это поцелуй был похож на тот, которым он вывел-таки меня на чистую воду. Тогда на трассе. Вот и теперь. Но он не учел одного – я изменилась. Та Рикки и Рикки, которая сейчас – две разные девушки. Я вышла из машины, даже не сказав прощальных слов. Вместо этого я уже набирала номер Джима, того парня из кафе, который написал мне свои координаты на салфетке вчера вечером. Лучший способ избавиться от чувств – переключить их на другого человека. Это я уяснила тогда, когда ушла мама. Тогда я с головой ушла в общение с отцом. Сейчас я с головой уйду в общение с Джимом. Так будет правильней всего.