Щепотка женственности

Яркое солнышко пробивалось сквозь полупрозрачные шторы небольшой двухкомнатной квартирки. Озорные лучики старались осмотреть буквально всё в пределах комнаты, начиная с огромного шкафа-купе и заканчивая не менее огромной двуспальной кроватью. Укутавшись в клетчатый плед, словно в кокон, на ней лежал парень, вот только увидеть хоть что-нибудь кроме его чёрных волос, да выглядывающих из-под покрывала пяток, увы, не удавалось. Наконец тело юноши зашевелилось, но отнюдь не из-за того, что ему вдруг внезапно захотелось бодрствовать, а по причине того, что телефон, мирно покоящийся под подушкой, неожиданно слишком громко завибрировал, заставив парня поморщиться. А затем неугомонный аппарат вообще разразился мелодией на всю квартиру. Николай, Николай, Николай, Не смогу разлюбить твой ла-лила-лай. - Я убью его, - пробубнил брюнет куда-то в простынь и, потянувшись одной рукой под подушку, достал оттуда надоедливый объект. - Алло. - Привет-привет! Я знаю, что ты рад меня слышать и не сомневаюсь, что очень хочешь увидеть! – весело ответили ему из трубки. - Вот насчёт второго ты угадал, я очень сильно хочу тебя увидеть в шесть утра, угадай для чего? И что за херь ты поставил мне на звонок, утырок? - Это между прочим, любимый хит моей мамы, сам ты утырок! - возразил голос, - А звоню я тебе затем, чтобы напомнить, что Стас ждёт нас сегодня в семь, дабы устроить дружную пятничную пьянку. Всё-таки из командировки человек вернулся. - Обязательно сейчас было звонить? Днём никак? - Никак. Во-первых, не забывай, что тебе сегодня нужно отвести холст Олегу, а во-вторых не одному же мне вставать в такую рань! - Сволочь. - Уж, какой есть. Жду тебя в пять, на нашем месте, пока-пока! Не успел парень что-либо ответить, как собеседник бросил трубку. И так было всегда, начиная с «привет-привет» и заканчивая «пока-пока» брюнет не успевал ни здороваться, ни прощаться с другом, который был ну чересчур энергичным. Вздохнув, парень предпринял ещё одну попытку заснуть, но вскоре понял, что это безуспешно. Простонав что-то нечленораздельное, юноша поднялся с кровати и направился в ванную, где быстро привёл себя в порядок. Затем, одевшись и не удосужившись заправить постель, брюнет решил, что ему хватит времени заскочить в кафе – позавтракать, дабы не давиться подгорелой яичницей собственного приготовления. Подхватив рюкзак, тубус с холстом и ключи, он быстро закрыл за собой дверь и, спустившись по лестнице вниз, направился в уютное заведеньице, где подавали очень вкусный кофе и сливочные пирожные. Под звон колокольчиков над головой, парень зашёл внутрь. Плюхнувшись на своё любимое место возле окна, брюнет стал дожидаться, когда к нему подойдёт сонный официант, который впрочем, не заставил себя долго ждать. - Чё, Мих, не выспался? – поинтересовался парень у работника кафе, когда тот в очередной раз зевнул, доставая блокнот и ручку. - Ага, - снова последовал зевок более протяжный, чем предыдущий, - приходится переться на работу ни свет ни заря из-за таких ранних пташек, как ты. - Да ладно, ты же знаешь, я не виноват, что у кого-то заноза в заднице по утрам вертится по часовой стрелке. - Хах, это ты про Макса? Да уж, про утреннюю занозу – это ты хорошо сказал. Ладно, кофе и пирожное, нда? - Нда, - утвердительно кивнул брюнет, усмехнувшись, когда официант в очередной раз зевнул. - Эх, чё ж ты дома не поешь, Дим? Я б может, поспал ещё немножко. За барной стойкой. - Давай работай, холоп. - Ты щас в глаз получишь. - Сомневаюсь, что в таком состоянии ты определишь, где у меня глаза. - Да пошёл ты, - беззлобно бросил ему Михаил и пошёл варить кофе для постоянного клиента. Дмитрий, снова усмехнувшись, повернулся к окну, чтобы в очередной раз лицезреть пейзаж, который наблюдается им уже целых два года, ведь именно столько он уже работает, или точнее вкалывает, как лошадь, а так же живёт самостоятельно от родичей. Лебедев Дмитрий Юрьевич в свои двадцать два достиг для себя определённых успехов в том, что ему было близким с самого детства, а именно он стал довольно известным художником. До сих пор юноша с содроганием вспоминал, как начинал свою карьеру или как её добивался. В детстве, родители Димы вовремя заметили талант мальчика, поэтому тут же отдали его в художественную школу, а после и в колледж. Затем, юноша, покончив с одиннадцатью годами учёбы, начал подрабатывать курьером и одновременно пробовать себя пробить куда-либо в качестве художника. После года метаний это ему удалось, и он нашёл Олега, ну или точнее это Олег его нашёл. Колесников Олег стал его путеводной звездой, а так же личным менеджером, который высоко оценил его творения и смог сделать так, что они вскоре стали появляться на публике. Имя Дмитрия всё чаще всплывало в новостях их городка, и он стал чем-то вроде местной знаменитости. Но молодому человеку это было не столь интересно, хотя и очень льстило его самолюбию. Всё его время занимали только одни картины. Он мог неделю сидеть перед мольбертом, но так и ничего не придумать, а мог и управиться за один день, ну или ночь. Вдохновение – штука неуловимая, но всё же Дима мог ловить её за хвост время от времени, и тогда на полотне появлялись поистине шедевры современного мира. Брюнет не был художником какого-то отдельного жанра. Он мог рисовать как пейзажи, так и портреты, как натюрморты, так и композиции. Но вот в последнее время на его полотнах мелькало только одно изображение, от которого он никак не мог избавиться. - Эй! Я говорю: твой кофе прибыл, - вырвав Дмитрия из грёз, Михаил поставил перед ним чашку кофе с корицей и пирожное. - Я, конечно, знал, что творческие люди могут выпадать из реальности, но я тебя уже минуты две зову. - Прости, - сконфуженно пожал плечами Лебедев, - со мной в последнее время и вправду такое часто бывает. - Ладно уж, пей свой кофе трудоголик. Последовав совету друга, парень отпил немного из кружки и тут же принялся за пирожное, которое ну чересчур аппетитно пахло. Когда брюнет покончил с завтраком, он, быстро расплатившись, мельком взглянул на время. Было уже полдевятого, доставить холст Олегу нужно было в девять. Не мешкая больше ни секунды, брюнет схватил свои вещи и выскочил на улицу. Выудив из кармана кожаной куртки ключи, парень быстро нашёл нужный автомобиль среди остальных. Его новенький и недавно приобретённый Mercedes ML белого цвета просто сверкал на солнце, которое расположилось уже довольно высоко. Немного полюбовавшись, парень открыл дверь и сел на водительское место. Кинув рюкзак и тубус на соседнее сидение, парень завёл машину и, довольно улыбнувшись себе в зеркало, помчался в центр города, где и находилось огромное здание, в котором работал Олег и он сам.

***

- Без пяти девять, - воскликнул Дмитрий, когда вышел из машины. Человек, к которому было обращено это утверждение, стоял напротив Дмитрия, поглядывая на часы. Усмехнувшись, светловолосый мужчина кивнул Лебедеву и направился в сторону огромного многоэтажного здания, в народе прозвавшемся бизнес центром. - Эй-эй-эй! Это всё? А как же: «Вау! Ты мега быстр и мега крут»? – с улыбкой спросил Дима, подбегая к мужчине. - Крутые бываю только яйца, - глубокомысленно изрёк тот, - и ты это прекрасно знаешь. - Да ладно тебе. Олег, ты мне лучше скажи, смогу ли я увидеть тебя когда-нибудь в чём-то кроме костюма? – как будто бы в насмешку мужчина поправил свой галстук, - Ну я серьёзно. - Нет, - ответил ему Колесников, улыбаясь. - Для работы – рабочая одежда. - Какие мы деловые, - пробурчал Лебедев себе под нос. - Тогда спросим по-другому. Есть ли у тебя время, когда ты не работаешь? - Конечно, с 21:00 до 7:00. Дима присвистнул. - И что же ты тогда делаешь? – хитро подёргивая бровями, спросил он. - Оу, - широко улыбнулся мужчина, обнажая кристально белый ряд зубов, - это очень интересное занятие, - в том же тоне ответил он ему, - а в своей спутнице я и души не чаю. Брюнет снова присвистнул, рисуя руками перед собой силуэт девушки с параметрами 90-60-90, но Олег будто бы этого и не заметил. - Да, - продолжил он, - Она – это наверно самое лучшее, что у меня есть. Я просто обожаю свою… кровать. Лицо Дмитрия, уже рисовавшего у себя в мыслях портрет соблазнительной цыпочки, из восторженного превратилось в шокированное. - Ах ты стёбщик-подъёбщик! – взбеленился брюнет. - А ну цыц! - осадил его Колесников, - В моём офисе ругаться запрещено. Обиженно надув губы, знаменитый художник в этот момент стал походить на ребёнка, которого отругали за шалость. Голубые глаза, казалось, вот-вот будут выстреливать молнии, но парня вовремя отвлекли своими приветствиями сотрудники офиса. Пытаясь поздороваться со всеми, парень увидел, что перед кабинетом босса сидела уже не привычная мордашка секретарши, а другая. Не менее симпатичная. - Эй, - шепнул Лебедев блондину, когда тот, поздоровавшись с девушкой, открывал ключами свой кабинет, - а Наташа где? - Уволена, - пожал плечами Олег, входя внутрь. - За что? – поинтересовался брюнет, напоследок обольстительно улыбнувшись новой секретарше. - Скажем так, за неподобающее поведение на работе. В частности на офисном столе. Кстати Анатолий так же был уволен. - Он был хорошим бухгалтером, но он не знал, когда требуется остановить свою страстную любовь… к цифрам, естественно - еле сдерживая смех, скорбно пролепетал Дима, вызвав улыбку у блондина. - Ладно, - вмиг став серьёзным, Олег уселся в кресло за столом, - что ты мне привёз сегодня? - Ну, - замялся брюнет, - короче… это… - Что опять? – хлопнул себя по лбу мужчина. - Ну не могу я! – тут же начал оправдываться парень, доставая рисунок из тубуса, - Ничего кроме неё не вижу! И с этими выкликами перед начальником расположился новый холст, над которым парень работал вот уже неделю. Олег, кинув на него беглый взгляд, тяжело вздохнул. На бумаге была изображена девушка, повёрнутая к зрителям спиной, полностью обнажённая и с распущенными достающими до пояса длинными каштановыми волосами. - Дим, ты приносишь мне уже третий по счёту рисунок с этой девушкой, - облокотившись на спинку стула, удручённо выдал блондин. - Я же сказал, что не могу больше ничего кроме неё нарисовать! Когда берусь за кисть, пытаюсь подумать о чём-то другом, но рука всё равно рисует её черты, и я просто не могу остановиться! - Но ты её никогда не видел, - перебил пламенную речь художника Колесников, попутно заказывая секретарше сделать ему кофе, да покрепче. - Никогда, - кивнул Дмитрий, плюхнувшись в кресло. - Но как такое возможно? Некий фантом преследует тебя вот уже месяц, и из-за него ты не можешь больше ничего рисовать. Я этого просто не понимаю. - Меня вообще трудно понять, - скрестив руки на груди, пожал плечами брюнет, - ведь я… - Творческий человек, - закончил за него Олег, выдвигая один из шкафчиков стола. - Но тогда объясни мне, творческий ты мой, почему ты не можешь нарисовать её лицо? – блондин выложил рядом с рисунком ещё два, на которых была изображена та же девушка, только в других позах, но обнажена она, впрочем, была везде. - Вот тут она лежит на животе, подложив руки под голову (загорает она у тебя что ли), а тут ты вообще нарисовал её от шеи до пояса. Как это понимать? - Как хочешь, но лицо нарисовать ей я не могу. Какого цвета могут быть её глаза, какой полноты у неё губы - я просто не могу этого представить, а поэтому и не могу нарисовать её образ у себя в голове, - брюнет обхватил руками голову. - Ладно-ладно, - снова вздохнул Олег, - не нагружай ты так себя. В этот момент в кабинет зашла секретарша, позволив Дмитрию отвлечься от навязчивых мыслей. Гордо прошествовав с подносом в руках, блондинка, повиляв бёдрами, поставила поднос с кофе на стол шефа. Прежде, чем Колесников смог остановить друга, увидев его коварную пошлую улыбку, тот уже успел, как бы невзначай, уронить тубус, который до этого лежал у него на коленях, на пол. Девушка, так же это заметила, но даже и не подумала, как-то одёрнуть слишком короткую юбку-карандаш, а даже наоборот ещё ниже наклонилась к столу, пока переставляла чашки. Олег только снова хлопнул себя по лбу. Когда секретарша ушла, Дмитрий наконец-то поднял с пола несчастный тубус и с удовлетворением провозгласил: - Красные. - Идиот, - только и ответил ему блондин. Просидев у Олега ещё порядком минут двадцать, Дмитрий уже собирался уходить ни с чем, как в кабинет влетел рыжий вихрь. Усевшись в кресло рядом с Димой «вихрь» наконец-то можно было разглядеть нормально. Это был рыжий парень, примерно одного возраста с Лебедевым, приятной внешности, с широкой улыбкой на лице и с серьгой в ухе. А звали его Фадеев Максим – лучший друг брюнета, а по совместительству и его личная проблема. - Хэй-хэй! А вот и я? Не ждали? – сразу же начал он. - Зачем тебя ждать? Ты всегда приходишь сам, - устало ответил ему Колесников, ведь мужчина прекрасно знал, что по сравнению с этим человеком Лебедев является самым тихим существом на планете и вообще паинькой. - Да ладно тебе, - отмахнулся Максим, - я вообще-то по делу. Мой уважаемый друг сообщил мне, что у него проблемы с его работами, - сменив тон на официальный, но всё так же шутливо поинтересовался он. - Ну не то, чтобы проблемы… - Так! Где же его работы? Вот эти? Так-так-так! – ещё пару-тройку раз повторив это своё «так», рыжий в недоумении посмотрел сначала на одного друга, потом на другого, - И где проблема? - Что значит где? – выгнул брови Олег, - Ты, что не видишь, что везде изображено почти одно и то же? Только разве что позы разные. Юноша нахмурился, почесав затылок – привычка с детства. - И что? Проблемы я в этом не вижу. Просто устройте выставку по одной тематике, раз ты не можешь нарисовать ничего другого, - повернулся Фадеев к Диме. Глаза художника и начальника расширились. - Точно! – воскликнули оба, да так что рыжий чуть не слетел со стула. - Как же я раньше до этого не додумался? – спросил сам у себя Олег, чуть ли не прыгая в кресле от радости. - Бабу тебе надо, а то заработался, - пожал плечами Максим. - Я ему тоже самое говорил! – поддержал друга не менее радостный Лебедев. - Отвалите, - бросил им мужчина, уже набирая кого-то по телефону, - можете быть свободны, ты Дим, давай в течение двух месяцев нарисуй что-нибудь стоящее с этой девушкой, а ты Макс, спасибо тебе, короче, и от тебя бывает польза. - Эй! Я обидеться могу! Когда ребята выходили из кабинета они всё ещё слышали восклицания начальника по поводу того, какой же он дурак, что сам не додумался.

***

- И куда же мы? – спросил Дима, когда ребята вышли из здания. - Ну, сейчас только полдесятого. Стас ещё в пути, можем пока набрать бухла и шашлычка, да поехать за город. - Не, - скривился брюнет, - мне теперь рисунок нужно готовить, да не один я думаю. А если мы поедим куда-нибудь на природу, то точно на неделю там и останемся, пока не найдут нас проезжие таджики… - И не сплавят в рабство продавать арбузы… - Потом нас, конечно, найдёт Олег… - И арбузы продавать мы будем уже под его руководством! Парни дружно рассмеялись. Потом они всё же решили, что отмечать приезд друга будут у самого Стаса, а за хавчик и пивко, то есть за еду и напитки, отвечает Макс, который как раз будет проезжать мимо гипермаркета. Договорившись, ребята расселись по свои машинам. Махнув другу на прощание, Дима завёл автомобиль и рванул домой, предвкушая отличный вечер. Но внезапно из-за поворота вылетел тёмно-зелёный Lexus RX330 и обогнал парня. Почувствовав, как в груди разрастается адреналин, а губы расплываются в кровожадной улыбке, парень сильней надавил на газ и стал догонять соперника. Виляя по дороге, брюнет даже не заметил, что едет не в сторону дома. Наконец джип остановился на светофоре, парень быстро поравнялся с ним и опустил стекло. Какого же было удивление Лебедева, когда его оппонент, так же приоткрыв окно, оказался девушкой. Распущенные каштановые волосы обрамляли личико гонщицы, а солнцезащитные чёрные очки, не давали увидеть её глаз. Чуть приоткрыв рот от удивления, парень внезапно заметил поразительное сходство этой особы с его рисунками. Быстро взяв себя в руки, он улыбнулся прекрасному водителю: - Девушка, а можно с вами познакомиться? Шатенка чуть улыбнулась и отрицательно покачала головой, тут же рванув с места, когда загорелся зелёный. - Вы разбили мне сердце, - шёпотом сказал парень, снова откидываясь на спинку сидения. Николай, Николай, Николай, Не смогу разлюбить твой ла-лила-лай. - Чёрт! Нужно удалить эту хрень! Алло. - Дима! Забыл спросить, как назвать-то выставку? – послышался голос Олега. - «Незнакомка», - на одном дыхании ответил брюнет. - Отлично, до связи. Всё-таки Лебедеву казалось, что он уже видел где-то эту прелестную улыбку.