Люпейн, майор-оборотень

Люпейна закрыли в просторной, но слабо освещенной комнате. В помещении не было ни единого возможного источника звука, кроме самого человека, а снаружи все лишнее отсекали толща земли и бронированная звуконепроницаемая дверь. Первое время майор пытался честно сидеть и слушать, но ничего, кроме дыхания и сердцебиения, не заметил. Казалось, что его обманули насчет времени и он тут минимум час. Со скуки мужчина принялся отрабатывать движения, надеясь отвлечься от желания считать секунды вслух. Тишина давила и поглощала, и Ремус подумывал было позвать кого-нибудь и потребовать выпустить его из этого карцера, когда дверь наконец открылась. - Хорошо держишься, новобранец, - усмехнулся Феликс. - Некоторые уже через пять минут стучат в дверь и голосят, а ты додумался заняться физической подготовкой. Как ощущения? - Как будто кто-то покопался в моей голове, - скривился Люпейн. - А когда я смогу перейти к чему-нибудь поинтереснее? - Когда поймешь свой организм настолько, что сможешь превратиться в волка без полнолуния, - эта фраза прозвучала многообещающе, и майор решил немного потерпеть. *** Терпеть пришлось целый год. Ежедневные занятия в бункере и на улице - обостряющиеся чувства требовали тренировок, ежемесячные попытки устроиться на работу в близлежащий городок - нигде майор не задерживался дольше, чем на две недели, в силу характера, а уж малыша, который начал заикаться после утешающей сказки Люпейна, население запомнило надолго. Правда, подкопить кое-какие деньги все же удалось, и, взяв в долю Феликса, Ремус купил участок земли в дачной полосе. Жители города не понимали, зачем этим странным деревенщинам клочок абсолютно неплодородной почвы, пока однажды не нагрянули люди из правительства, которые и обнаружили там самое удобное место для добычи природного газа. Вознаграждение сообщники поделили поровну. Хорошая все-таки штука обоняние. Предстоял решающий день - первая попытка превратиться в оборотня не в полнолуние. Последние три месяца майор проводил ночи превращения в бункере, не забывая пить аконитовое зелье. Рецепт Грюма отличался от рецепта Снейпа, и Люпейн избавился от зависимости, но местные порядки мужчина уважал. Майор снова спустился в подземелье, на этот раз вспоминая щекочущие ощущение, предшествовавшие превращению и незамеченные им в первые дни пребывания в магическом мире. Вызвать их искусственно удалось лишь с третьей попытки. Спустившийся в бункер Феликс обнаружил презабавнейшую картину, впрочем, подобное он уже видел не раз. Получеловек-полуволк, с совершенно непредсказуемым чередованием кожи и шерсти, сочетанием волчьих лап и людских пальцев, звериных ушей на не изменившейся в остальном голове. Выбираться из такого состояния самостоятельно тренирующимся бывало весьма проблематично - большинство начинали паниковать и не могли вспомнить нужное состояние. Грюм вышел обратно, пока его не успели заметить, и через закрытую дверь слушал реакцию мутанта, готовый прийти на помощь. Майор в облике полузверя посмотрел на свои лапы и вздрогнул. Покрутился на месте, пытаясь увидеть хвост, но так ничего и не заметил. Тогда он сел на пол и попытался вызвать то едва заметное покалывание, которое обычно приводило к превращению обратно в человека. Со второй попытки Люпейн с облегчением встал с пола в нормальную человеческую позу. Феликс за дверью чему-то кивнул и зашел внутрь. Посмотрев на своего ученика, он не сумел сдержать улыбку. Слишком нелепо смотрелись на человеческой голове волчьи уши. *** Неделю майор старался не выходить лишний раз из своего жилища, только на тренировки и обратно. Превращение в зверя давалось легче, с каждым разом оставалось все меньше человеческих черт. А вот при возвращении в обычный облик Люпейну ничего не удавалось поделать с ушами. Рядовой Генри (парнишка делал успехи, и Ремусу пришлось повысить мальчугана в звании) таскал своему кумиру обед и ужин, с замиранием слушал рассказы о военной жизни и мечтал о таких же ушах. Он только-только начал тренироваться и испытывал дикий восторг от мысли, что и сам сможет превращаться. Но был и непонятный майору момент во всем этом - сын Феликса не был оборотнем. Однако задумываться над такими тонкостями Люпейну было некогда. Тренировки отнимали много сил, а эти чертовы уши раздражали. Девятый день после самого первого неудачного превращения, наградившего майора звериными органами слуха, казалось, не особо отличался от предыдущих. Ремус пришел к Феликсу как обычно поутру, но вместо привычного бункера наставник повел его к чуть наклонному холму в нескольких десятках метров от деревни. - Превращаться в полной тишине без отвлекающих факторов - дело нехитрое. Тебе пора переходить на следующую ступень. Сегодня будешь тренироваться здесь, - расположившись на возвышенности, Грюм указал на тенек, созданный выступом. От деревни иногда доносились обрывки разговоров и вполне бытовые звуки, но майор сосредоточился на своих ощущениях. Обстановка казалась непривычной после долгого времени в подземелье, но Люпейн сумел превратиться с первой попытки. Феликс остался доволен полноценным волком, смотрящим на него вполне разумным человеческим взглядом, и приказал вернуться в исходную форму. Со второй попытки майор встал на ноги. Заметив уважение в глазах Грюма, мужчина поднял руку и нащупал вполне себе человеческое ухо. - Поздравляю, мистер Люпейн. Сегодня вы наконец стали волком. *** Ученик и учитель перешли на ты еще тогда, когда стали компаньонами по проделке с месторождением, но при посторонних всегда выдерживалось строгое вы. В тот день Ремусу впервые в жизни захотелось отметить свой успех. Подарочный набор алкоголя, от которого Феликс в первые дни отказался, за несколько часов опустел наполовину, и крепкие мужчины, с легкостью контролирующие тело, дали слабину своему разуму. - Откуда ты узнал мое имя? - Люпейн в первое время больше всего был озадачен именно этим. - Я немного сведущ в легиллименции, а ты так явственно мысленно репетировал, как будешь представляться и дарить подарки, - рассмеялся Грюм. - А когда ты только появился, запахло порохом, который в этих краях редкость. Тут в дом заглянул Генри, но его быстро увела мать. Ремус совсем некстати вспомнил Тигренка. Феликс уставился в пространство и заметно погрустнел. - Генри мечтает стать истинным волком, но ведь он не оборотень, верно? - осторожно спросил майор. Его собеседник был сильным магом, несмотря на возраст, и нарываться на драку неправильными вопросами Люпейну не хотелось. Да и просто за время своего обучения он стал уважать наставника. - Верно... Зато он волшебник. Я не собираюсь превращать его в оборотня, - с силой поставив стакан на стол, сказал Грюм. - Пусть сначала отучится в Хогвартсе, а потом решит, нужно ли ему все это, - глава деревни обвел взглядом свой дом. - Он сам не понимает, о чем мечтает, - Ремус не перебивал, и Феликс продолжил свою речь. - Я стал оборотнем в еще более маленьком возрасте, чем он. Весь род Грюмов думает, что я погиб. Меня украли из семьи и держали как мальчика на побегушках, а когда был не нужен - запирали в подвалах, в которых по ночам стояла оглушительная тишина. Я не помню, когда впервые начала обостряться чувствительность, но я понял, что могу добиться большего, и несколько лет я в подвалах потихоньку изучал свои возможности. И когда смог стать волком при свете дня и за неделю до полнолуния, на улице, я сбежал от своих хозяев. Мне было лет пятнадцать или шестнадцать. Я сам, постепенно, наверстывал знания, учился магии по книгам, пока не встретил Луизу, свою жену. Она на тот момент совсем недавно стала оборотнем и я решил сбежать с ней в Америку. У нас была одна вот эта вот палатка, которую она стащила у своих родителей, и так мы тут и обосновались. Потом я рассказал ей свою историю, и она умоляла меня научить ее всему, что знаю. Я вырыл тот тренировочный зал - поначалу это была просто нора под землей, потом только появились деньги на обустройство - и учил ее пять долгих лет. Но у нас получилось, и о нас прознали другие. Начала разрастаться деревня, приезжали новые люди, помогали улучшать подземелье. Кто-то возвращался, кто-то оставался тут. Генри - поздний ребенок, очень поздний, но единственный. И я хочу, чтобы его жизнь была счастливее моей, - в глазах Грюма-старшего сверкнула сталь. Люпейн предпочел сменить тему, и остаток вечера мужчины непринужденно рассказывали друг другу анекдоты и истории из жизни.