Ты сможешь заглушить боль?

POV Настя Нет, конечно, я чувствовала себя немного виноватой перед девочкам, как никак, пришлось их оставить. Но с ними были Ваня и Денис, которые пообещали за ними проследить. Если Лера с Денисом друг друга не убьют, то смогут подружиться. Что же касается Кристины и Вани…Я никогда не видела свою лучшую подругу в таком состоянии! Обычно не самый общительный, молчаливый человек, сейчас вмиг преобразился, проводя время с этим парнем. А ему она, кажется, нравится. Уж не знаю, какие чувства движут Кристиной, но выглядит она счастливой. Так что я за всех спокойна. В конце концов, ещё только 3 часа дня. Что же касается меня? Нельзя не признать, что я рада, что Макс решил прогуляться со мной. Может, он и правда мой ангел-хранитель? Не знаю, не знаю. Но есть один вопрос, который меня мучает: - Максим, а можно вопрос? – мы уже шли по улице, направляясь к Александровскому саду. - Задавай. – Кажется, я немного вырвала его из раздумий. Простите. - Скажи, а почему ты всё это делаешь? – никак не могу этого понять. - Что именно? – я точно оторвала его от размышлений. - Ну…помогаешь мне, опекаешь да и, вообще, общаешься со мной. – Растолковала я свой вопрос. Максим задумался, явно формулируя мысль, после чего произнес: - Понимаешь ли, каждому человек нужен врач. Все мы чем-то больны в душе – будь то сложные отношения с друзьями, неразделенная любовь, недопонимания с родителями. Но понимаем мы, что нуждаемся в «медицинской» помощи только тогда, когда уже пора ложиться в больницу. Когда совсем всё плохо, когда мы уже не знаем, как быть – вот тогда мы начинаем искать врача нужной нам специализации. К сожалению, далеко не всегда этим врачом оказывается наш лучший друг. Порой мы во всём нашем окружении не можем найти нашего «спасителя». Все не те. Но когда находится нужный человек, он может быть абсолютно чужим, но и врач, и пациент чувствуют, что вот, это тот, кто нужен. Ты нуждаешься в помощи, Настя, я же вижу. И знаю, что я тот самый врач, которого ты ищешь. И я хочу тебе помочь, такие девушки как ты не должны страдать. И еще...когда я пытаюсь помочь тебе, я сам успокаиваюсь. Ты тоже меня лечишь, просто не замечаешь этого. - Ты сегодня уже был врачом. Пора поменяться ролями. Расскажи мне свою историю болезни. - Ты имеешь в виду поведать тебе о своих переживаниях и проблемах? Нет, Насть, так не пойдет. Я мужчина и привык со всем справляться сам. А если мне совсем уж тяжело, то я пишу об этом в своем блоге, вроде в никуда, а вроде становится легче. - Но признайся, до конца не отпускает. Потому что проблемами надо делиться. И не с компьютером, а с людьми. - Но... - Никаких но, больной, я вас слушаю. - Я улыбнулась своей дерзости. С каких пор я стала общаться с Максимом на равных? Хотя не все ли равно? Мой собеседник вздохнул, а я приготовилась слушать. Мы присели на скамейку в Александровском саду с которой открывался шикарный вид на Кремль. Несмотря на то, что был выходной, мы смогли отыскать безлюдное место. Я повернулась к Максиму и выжидательно посмотрела. - Нет, Насть, я так не могу. Я не привык делиться с девушками своими проблемами. - Смотри на меня не как на девушку, а как на…- тут я хотела сказать «друга», но поняла, что им вряд ли являюсь, – на близкого знакомого. – Закончила я свою фразу. Собеседник вздохнул, готовясь опровергнуть мою попытку что-либо узнать. И тут я поняла, что могу сыграть козырем. Уж теперь он точно не устоит! Не помню, говорила ли я, что Максим много лет ходил в театральную студию (да-да, мне часто об этот рассказывали взрослые), даже снимался в фильмах, но с институтом бросил, наверное, трудно совмещать. Так вот: - Хорошо, Макс. А давай ты представишь, что я зритель? Вставай, иди на сцену, - я указала на бордюр ограждающий клумбу напротив скамейки, - Ведь на сколько я знаю, когда актёр один на сцене – это самое сложное, да? Мой собеседник зло на меня посмотрел, как бы говоря – «Это запрещенный прием» - но при это забрался на бордюр. Я же осталась сидеть на лавочке, приветствуя тихими аплодисментами актёра. -Мы познакомились 4 года назад в театральной студии. В те времена мы все хорошо общались. Были бесконечные поездки, веселые репетиции, сложные спектакли. Весь наш коллектив – мы были командой. И каждый знал друг другу более, чем хорошо. И я общался там со всеми одинаково. Однако, мальчиков в нашей труппе было немного по сравнению с девочками, поэтому у нас всегда было изобилие внимания. Разумеется, я и не обращал никакого внимания на все знаки с её стороны. Потому что не она одна это делала. Но она была красива, безумно красива! У неё была хорошая семья, да и сама Наташа была воспитанной и очень образованной для своих 13 лет. Да, она была меня на полгода младше. Один раз после очередного спектакля, в гримерку я вошел первым. Наташа вбежала в комнатку, кинулась мне на шею и обняла, сказав что-то наподобие: «Ты великолепен». Я играл тогда главную роль...Ладно, не об этом сейчас. На что я с иронией спросил: «Я? Или мой герой на сцене?». А вот девушка без шуток ответила: «Ты и не только на сцене». Я удивленно посмотрел на Наташу, не шутила ли она? Но тут в комнате уже появились наши знакомые и обсуждать такие вещи при них не хотелось. После этого момента я стал замечать все жесты и знаки внимания Наташи в мою сторону. Она была совсем беспалевная! Да уж, детство-детство. Максим ненадолго замолчал, видимо, вспоминая те времена. А мне лишь оставалось отметить его поразительные актерские способности. Пока я слушала, было чувство, что он знал этот текст наизусть. Хотя…может, он просто слишком часто всё это прокручивает в голове? Мои мысли прервали: - Если опустить подробности, то я тогда решил, что готов с ней встречаться. А что? Переходный возраст, хочется нового и неизведанного. Наше странное объяснение прошло через месяц той странной сценки в гримерке. Мы начали встречаться. Ну как, встречаться в 13-14 лет-то? Мы гуляли, ходили в кино, на всякие выставки. Ничего не менялось…и вся эта банальность меня доставала. Я хотел каких-то более взрослых отношений, чтобы была ответственность, сложности, взаимопомщь. Не так всё в книгах, не так! Вот я и порвал с Наташей через полгода наших таких встреч. И снова пауза. Интересно, мне надо ему что-то говорить, отвечать? О, видимо нет. - Потом ещё столько же, наверное, мы почти не общались. Пытались не сталкиваться, ходили по разным коридорам, отказывались вместе играть сценки. Но, знаешь, меня к ней тянуло. Какой-то неведомой силой. И вот тогда я подумал – а не влюбился ли я? Но нет, нет, этого не может быть в мои-то 14! Я долго думал и пытался понять, что же происходит, но так и не разобрался. Время шло, а мы с ней не двигались с мертвой точки. А потом был Наташин 15-й день рождения. Ее подруги устроили в нашем театральном классе после урока что-то типа дискотеки с тортом. Там был и медленный танец. Белый медленный танец. И Она меня пригласила. Разве я мог отказать? Да, потом, через несколько месяцев я случайно узнал, что оказывается, это всё было подстроено, что нас с ней сводили. Но какая мне тогда была разница, если мы были уже вместе и были счастливы? - Никакой, – тихо отозвалась я, хотя этого вовсе не требовалось. - А дальше…О, что было дальше! Дальше были 2 лучших года в моей жизни. Почти два. В мои 16 лет обыгрывать слово «встречаться» у меня получалось куда лучше, чем в 14. Отношения у нас были уже более серьезные, встречи более разнообразные. Да, были ссоры, но куда же без них? Чего только не было за это время! Много взлётов и падений…Но потом так случилось… И тут впервые мой «актёр» замялся, подбирая то ли слова, то ли нужные мысли. Казалось, пауза затянулась: - Как случилось? – Спросила я, подталкивая моего собеседника к самому главному из всего повествования. - Вот так, взяло и случилось! На зимние каникулы она уехала к родственникам в деревню, там почти не было цивилизации. Наташа очень этим была расстроена. Каждый день я получал гневные смски разного характера. Понятно, что это было не из-за меня, но праздники мои были испорчены. Обидно, когда любимый человек страдает. Да и у меня времена были не из легких – зимняя сессия, нервы, бесконечная подготовка и бессонные ночи. Наташа вернулась в Москву, а настроение у нее не изменилось. Да, наверное, тут была моя ошибка, мой неверный выбор. Стоило ее поддержать, помочь выбраться из депрессии, развеселить. Но я не помог, оставив ее одну. Я решил, что так будет лучше, что Наташа просто-напросто от меня устала. И, знаешь, что я понял потом? Устал, на самом деле, я. Устал от этих самых серьезных отношений. Устал от ее истерик и вечного плохого настроения. Я сдался. Вот поэтому теперь и страдаю. Да, тогда, в марте я порвал с ней. Но было еще кое-что, что я не упомянул. Через два месяца после разрыва я не сдержался и написал ей. Мы встретились. А я был уверен, что будет истерика, что услышу признания, мольбу остаться – я читал об этом в ее блогах. Но я не услышал. Она лишь молчала, выжидательно смотря на меня. А потом, когда я уже развернулся, чтобы уйти, очень тихо произнесла: «Я люблю тебя. Не уходи». В ту самую секунду я был готов повернуться и кинуться ее целовать, но что-то щелкнуло в моей голове. Я быстро взвесил все «за» и «против», и оборачиваться не стал. Да, я мог бы всё изменить, всё вернуть. Но ведь со взлётами я вернул бы и падения. А в тот момент я думал. Думал, а не чувствовал. Головой я прекрасно понимал, что так будет лучше для всех. Сердце же заговорило, только когда я пришел домой. Нет, оно не заговорило, оно заорало, какой я идиот. Но было уже поздно. Слишком поздно. С мая уже прошло больше полугода, а внутри меня ничего не изменилось. Головой я всё так же понимаю, что сделал верно, а сердце так и ноет каждую чёртову ночь… «Актёр» театрально ухватился за сердце, в глазах отражалась боль, а голова отвесила мне поклон. Максим слез с бордюра, подошел ко мне и сел на лавочку. Его взгляд был направлен куда-то вдаль. Я повернулась, и наши лица оказались слишком близко друг к другу. Это было недопустимое для меня расстояние, но в ту самую секунду, мне было плевать. И я тихо произнесла: - Я тебя понимаю. Нет, я никогда ни с кем не встречалась, и не могу оценить масштабы взлётов и падений. Но, знаешь, я хорошо понимаю разногласия сердца и головы. И всё же, можно вопрос? Мой собеседник утвердительно кивнул. - А ты ее любил? Все те два года, пока вы были вместе. И любишь до сих пор, да? – Я постаралась заглянуть ему в глаза. - Не знаю, Насть, не знаю. С одной стороны, если бы я любил, то всё же кинулся тогда к ней, и больше бы не отпускал. А с другой, если я не люблю, то почему так больно сейчас? «Любовь - как много в этом слове, и чувств, и боли, и мечты» - пролетела строчка в моей голове. Кажется, в моих глазах стояли слёзы, да и сама я была ни в чем не уверена, но в данный момент я чувствовала, что нашла родственную душу, поняла многое, что не было понятно ранее. - Больше ничего не скажешь? – Спросил Максим, не поднимая на меня глаза. - А что говорить? Ты и так всё сам понимаешь. Сделанного не вернуть. Нужно двигаться дальше. Искать обходные пути к своему счастью. Нужно вставать с колен – не ты ли сам мне это твердил? Я поддалась порыву – обняла моего собеседника, и тихо-тихо прошептала: «Всё будет хорошо. Мы справимся». В голове было множество мыслей, из глаз медленно скатывались слезинки, объятия становились всё крепче, а на душе с каждой секундой теплело. Не знаю, сколько времени мы так просидели, но Максим, видимо, окончательно успокоившись и отогнав от себя мысли, медленно отодвинулся от меня, заглянул мне в глаза и с улыбкой на лице спросил: «Не хочешь мороженого?». Нет, и что он за человек? Как можно так резко поменять свое настроение? Да и что за глупый вопрос? Конечно же, хочу! После слёз и переживаний, сладкое – то, что может поднять настроение.