Карибская баллада

Морская пена подсыхала на влажных и скользких досках палубы, тросы низко, как струны контрабаса, гудели, чуть дрожа, в трюме что-то гулко хлюпало и булькало, словно корабль подташнивало. И это неудивительно – ведь всего лишь полчаса назад как «Чёрная Жемчужина» почти без потерь, выбралась из страшного шторма, когда даже самые закалённые матросы буквально молились, цепляясь за всё, что только попадалось под руку, и дрожали вовсе не от холодных волн. Теперь же буря довольно безобидно погромыхивала неподалёку от горизонта, готовая рухнуть за него, как пьяный пират за борт корабля. Дверь капитанской каюты осторожно скрипнула. В открывшуюся щель опасливо высунулся римский нос с чёткими ноздрями, втянул воздух – и дверь открылась окончательно, выпуская на волю красивого смуглого мужчину с дредами и в треугольной шляпе капитана. Да, собственно говоря, это и был капитан – самый скандально известный во всех отношениях пират Джек Воробей. Уверенной расхлябанной походкой он преспокойно, тщательно выбирая места, не заваленные ящиками и обломками, прошествовал наверх – к штурвалу, и остановился возле перил. Привычным движением Джек снял с пояса знаменитый компас и, откинув крышку, сфокусировался на стрелке, потом посмотрел на нос корабля и просиял. - Поздравляю, вас, мистер Гиббс, мы даже не сбились с курса! Вышеупомянутый мистер Гиббс, весь сырой с головы до ног, окоченевшими пальцами сжимавший рукояти штурвала, попытался улыбнуться, но это ему не удалось. - Это отличная новость, кэп! – с хрипотцой бодро воскликнул он. - Более чем, - Воробей подошёл к старпому и, наклонившись к уху Гиббса, негромко прошептал. – А ещё ни одна бутылка не треснула. Старик, вопреки сведённым челюстям, просиял. - Вот это действительно прекрасно! - Ещё бы, ведь это – залог нашего успеха! – и Джек, оторвавшись от Гиббса, обратил внимание на мокрую команду, стоявшую между послештормового хаоса на палубе. - А вы что встали, псы помойные? На палубе ужасный беспорядок, а вы бездельничаете. Живо за работу и чтоб всё было прибрано и убрано! - Кэп! – укоризненно окликнул за спиной старпом. - Да, и всем рому до отвала! – опомнился Воробей, и недружелюбный гул внизу сменился радостным рёвом. – Но только после того, как «Жемчужина» будет приведена в божеский вид! – обломал команду капитан и ухмыльнулся, услышав разочарованные вздохи. Сам Джек был сухой и невредимый, но не потому, что струсил и отсиживался в своей каюте, прячась под столом. Причина нахождения Джека в своей каюте была другая и настолько важная, что, возможно, она спасла корабль даже больше, чем суета команды во время шторма. Всё дело было в бутылках. Нет, не с ромом, хотя Воробей добровольно дал бы Кракену подстричь себе ногти, чем бросил на произвол судьбы ром, но содержимое стеклотары, забивающей огромный шкаф, представляло собой гораздо большую ценность, нежели излюбленный напиток пирата. В каждой стекляшке, как оживший сувенир из лавки, на микроволнах качался маленький кораблик. Всё отличие было в том, что судёнышки абсолютно все, без исключения, были настоящими, причём, в прямом смысле. Стоило лишь открыть одну такую бутылку, как неведомый вихрь, подобно джинну из восточной сказки, вырывался наружу, в своих объятиях вынося на простор, достигающий настоящих размеров корабль. Именно поэтому Джек, когда начался шторм, первым делом рванул в свою каюту, судорожно оберегая каждую бутыль от каких – либо повреждений, бросив управление кораблём на мистера Гиббса. То ли ему везло, то ли его спасла врождённая ловкость, но к финалу бури все до единой посудины были целы и невредимы. Ведь, стоило хотя бы одной из них треснуть – и «Жемчужина», взорванная изнутри другим судном, не подлежала бы восстановлению, даже если бы Джек обратился за помощью к своему хорошему старому другу Уиллу Тёрнеру. Тот лишь пожал бы плечами, выразил Джеку своё соболезнование и добавил бы, что оставшихся щепок не хватит даже на плот для одного, так что проще было занять какой-либо из уцелевших после корабельно-стеклянных взрывов фрегат и плавать дальше. Воробей зажмурился и подставил лицо обжигающим лучам солнца, светившего даже слишком радостно после недавнего урагана. И именно в этот момент снизу донеслось тревожное: - Капитан, человек за бортом!