Сердце

Родители любят своих детей. Прощают им мелкие проступки, грубость, а дети забирают их годы, здоровье и часто не ценят того, что для них сделали. А Бог тоже любит нас. Мы ведь не рабы божии, мы дети Отца. Но часто ли мы, Его дети любим Его? Нет. Презираем и не верим. Страна ведь тоже любит свой народ. Нас всех. Взрослых, молодых, старых, детей, гениев и упорных. Россия. Сочетание букв и звуков, но они ведь такие родные, слышимые с детства. Так мягко, но твердо. Тепло, но с легким морозцем. А в огромном, душно-тяжелом воздухе мегаполиса пронеслась весна. Близко, близко к серым, стеклянно-холодным зданиям. Легко коснулась мельтешащих фигур людей, их равнодушно-невидящих взглядов, но не достучалась, до маленького комочка, что барабанил в грудную клетку, запертый на множество неосязаемых замков. И обреченно скрылась за первым поворотом. А в городах всегда шумно, так, что иногда невыносимо давит на уши. И хочется заткнуть их, не слышать этих завистливо-лживых, язвительно-издевательских или безжизненно-обреченных голосов. Не слышать слов, что говорят люди, на когда-то самом прекрасном языке в мире. Он, наверное, теперь напоминает истерзанное, изуродованное существо, без великого будущего. А люди больше не верят в светлое будущее, которое так красочно рисовали им в лихих девяностых. Они лишь существуют, бегут, пытаются выгрызть себе место в обществе, что бы продолжить свое существование. Они медленно умирают, с каждым разом, с каждым годом, Ему все больней. Их косят, наверное, бульдозером смерти. Сердечный приступ, алкоголизм, наркомания, суицид. Еще один кривой шов на Его сердце. А правительство – это не страна. Кучка людишек несущих «демократию» Его народу. Он бы рад, что-нибудь поменять, помочь, но Он ведь наблюдатель. Но интересно, почему Его народ так любит верить всем? И обвинять в несчастьях Его, а не себя, не правительство? Еще один рубец на сердце. А раньше Его народ был готов умереть за Веру и Свободу. Тогда они были похожи на яркие, маленькие язычки обжигающе-светлого огня. Сильные, гордые, простоят до последнего. Погасли. Только Ему чудится, что где-то еще тлеет прошлое пламя, в детских, не по возрасту смышленых глазах. А сейчас Он похож на старика. Горбатого, с темными кругами под глазами, передвигающегося с неимоверным трудом. Он, конечно, видел много, и прожил намного дольше любого смертного человека, но Страны не стареют. Они просто исчезают с белых, шершавых страниц Истории, или чахнут, как и люди. А у такой ледяной Страны тоже есть сердце. Такая же мышца, перекачивающая кровь, и ранить это сердце так легко. Хотя оно, как и Его тело, покрыто вечными ранами. Тело ранят другие, а душу лишь самое дорогое. Его народ. А разве кто-то из людей обратит внимание на старика, который сидит на соседней лавочке и мудро, снисходительно, по-отечески улыбается, когда детишки с испорченными душами, обсуждают, когда же все-таки сдохнет Россия или почему судьба посмеялась над ними и они родились не в свободно-шикарных США, а в сгнившей, доживающей свой век России? Открытая рана на и так искалеченном сердце. Но Он простит, как прощают люди своих детей. Только не забудет. А скоро настанут лучшие времена. Он верит в это, наивно-добрыми глазами смотрит в будущее. Он ведь доживет до того дня, когда люди смогут любить, переступят через гордость и перестанут лгать. Тогда никто не заплачет, тогда затянутся раны на его измученном сердце. Тогда исчезнут морщины, и люди не будут существовать. Будут жить…