Мы - Мюллеры

Говорят, любовь слепа. Она застилает нам глаза сладкой пеленой, через которую мы видим только самое лучшее в дорогом нам человеке и беспрекословно верим в него. Если сама любовь – цветок, то вера в нее – и вода, и солнечный свет, и плодородная земля. Любовь дарит нам веру, а вера поддерживает любовь. Такой вот странный круговорот получается. У Томаса и Лизы была любовь, определенно. А как еще описать ту сладкую эйфорию, в которой пребывала девушка, находясь рядом с реальным человеком, а не идеалом из ее фантазий? Как описать то чувство, когда от одной только мысли о нем внутри все переворачивалось, и улыбка моментально появлялась на губах? Все знакомые Лизы отмечали, что она сильно изменилась за этот год – повзрослела, стала еще красивей, мягче, терпеливей к людям. Исчез максимализм. Она больше не придиралась к другим за их промахи и недочеты, не закатывала глаза, когда подруги начинали разговоры о парнях, не отсаживалась подальше, отворачиваясь, когда к ним подходили знакомиться ребята. Зачем, если другие парни больше не интересовали ее? Даже выдуманный муж мечты отправился пылиться на дальнюю полку, а его место занял милый, смешной, неуклюжий Томас Мюллер, веселый и добродушный, похожий на героя мультфильма. С тех самых пор, как они встретились, не было и дня, чтобы Лиза не думала о своем футболисте, завоевавшем ее сердце так же, как он завоевывает футбольные титулы и трофеи. Томас тоже каждое утро просыпался с мыслью о Лизе и еще долго лежал в кровати, повторяя ее имя, словно мантру или заклинание. До встречи с ней он никогда особо не обращал внимания на девушек. Может в детстве ему и нравилась какая-нибудь девочка из школы, но он не помнил, да это и не играла большой роли. Лиза была его первой девушкой, он был ее первым парнем, и для них обоих это была первая любовь. Они наслаждались ей, проводя все свободное время вместе, они исходили весь город вдоль и поперек, сами того не замечая, как не замечали ничего и никого вокруг, когда были вдвоем. Томас видел только большие красивые глаза Лизы, а она – его добрую широкую улыбку. Девушка любила, когда они ходили смотреть на реку и стояли на набережной, обнявшись, или когда они брали покрывало и шли в парк. Томас ложился Лизе на колени и она гладила его по волосам, перебирая светлые вьющиеся пряди, проводила пальцами по лицу, обводя нос и линию губ. Но больше всего она любила сидеть с ним в обнимку у окна, завернувшись в плед, вдыхать запах кофе, в котором плавала пастила, и смотреть, как крупные капли дождя ударялись о стекло, оставляя на нем мокрые ссадины; как маленькие кубики града рассыпались в траве; как извилистая молния прорезала небо. Часто, наблюдая за прохожими, оказавшимися на улице в грозу и без зонта, она кричали им: «Беги, беги, беги!», болея, словно это были участники марафона, и громко аплодировали, когда какой-то из них вырывался вперед и раньше других оказывался под навесом. Лиза окончила школу и решила всерьез заняться конным спортом – единственным делом, к которому лежала ее душа. Она не видела себя, одетую в узкие серые брюки и пиджак, сидящую за столом и перепечатывающую документы, или оформляющую страховку, или выдающую кредиты в банках. Она любила чувство свободы, появляющееся при быстрой скачке, ветер, развевающий волосы, стук копыт, разносящийся во все стороны, лошадиное ржание и ощущение единства. Она любила свою работу и не готова была променять ее ни на какую другую, как не готов был Томас оставить бутсы с формой в раздевалке и надеть костюм, чтобы каждое утро в восемь быть в офисе. Лиза не позволяла себе сомневаться в нем и его выборе – она безоговорочно доверяла Томасу и верила в его успех, но иногда, когда футболист возвращался с тренировки в плохом настроении и рассказывал о своих неудачах, она задумывалась, что они будут делать, если Мюллер не станет великой звездой футбола. Конечно, оба еще будут довольно молоды, чтобы начать жизнь с чистого лица, но чем заняться? Наверное, придется оставить конный спорт и переучиться на другую профессию. Томас мог бы найти себе что-нибудь, связанное со спортом, а ей пару раз поступали предложения работать моделью, но Лиза не воспринимала их всерьез. Что за работа – стоять полуобнаженной перед камерой с ярким макияжем и задумчивым отстраненным лицом? Этим особо не заработаешь на жизнь. Быть моделью – удел красивых подруг богатых мужчин. В такие дни, когда появлялись сомнения, Лиза долго лежала в темноте, пытаясь уснуть, но мысли не давали. Картины ближайшего будущего мелькали перед глазами, вызывая глубокие вздохи безысходности. Иногда Томас тоже просыпался, лежал тихо, вглядываясь в любимое лицо, и понимал причину лизиной бессонницы. От мысли, что она мучается из-за него, появлялась злоба на самого себя, желание тут же вскочить и сказать, что он не подведет ее никогда, что рядом с ним она в безопасности, что он будет защищать и оберегать ее от всех проблем. И на утро Томас просыпался с ясной установкой в голове, шел на тренировку и доказывал себе, игрокам по команде, тренерам и всем на свете, что он достоин быть среди лучших. Лизе доказывать было не нужно – она всегда это знала и сама всеми силами доказывала Томасу свою веру в него. В тот день он снова пришел домой не в лучшем настроении, и Лиза сразу заметила это. Но на этот раз на лице Томаса она прочла не досаду из-за неудачи, а, скорее, тень смятения и неуверенности. Парень зашел, подошел к Лизе, прижал к себе, поцеловал – как делал это каждый день. Она крепко обняла его, положив голову на грудь, и сладко улыбнулась. «Так бы и простояла целую вечность», - подумала Лиза, слегка покачиваясь в объятиях Томаса. Затем она подняла глаза и вгляделась в его озабоченное лицо. Она делала так и всегда и помнила выражение, которое должна была увидеть, но которого не оказалась: широкая улыбка и закрытые от удовольствия глаза, как у котенка. На этот раз глаза были открыты и взгляд блуждал по комнате; когда он упал на Лизу, пристально рассматривающую каждую черточку знакомого лица, Томас разжал объятия и, стараясь не смотреть на подругу, пошел в комнату переодеваться. Лиза нахмурилась – такого она не помнила. Обычно, если Томас приходил недовольный собой, он прямо с порога начинал ругать и корить себя, стучать по голове, а потом, выговорившись, без сил падал на стул и ронял на руки голову. Лиза подходила к нему сзади, обнимала за плечи и шептала на ушко, что она верит в него и у него все обязательно получится, а потом шла готовить ему что-то особенное. - Лиза, ты – женщина моей мечты, - довольно протягивал Томас, когда они сидели на диване, подобрав ноги, и смотрели «Два с половиной человека». – Как же удачно я набрел на то кафе. В этот раз Мюллер пытался делать вид, что все точно так же, как и всегда, но мысли его были далеко от ужина. Он ковырял вилкой спагетти, а к десерту даже не притронулся. За столом они сидели молча, что само по себе было нонсенсом. Лиза украдкой смотрела на Томаса, хмурившего брови, а в душе надеялась, что все не так плохо, как ей уже представлялось. Сейчас он выдохнет, соберется с мыслями и все ей расскажет, она успокоит его и все снова станет как прежде, но Мюллер не желал выговариваться. Почти ничего не съев, он поблагодарил Лизу за ужин, поцеловал в щеку и ушел в спальню. Девушка осталась сидеть на кухне в полной растерянности. Она хотела помочь, но боялась был навязчивой или расстроить парня еще больше. Она вымыла посуду, прибралась, но все ее мысли были об одном. «Нет, так нельзя! – решительно сказала про себя Лиза, бросая полотенце для рук. – Я должна с ним поговорить, я ведь вижу, как он мучается». Уверенными шагами девушка направилась в спальню, но у двери остановилась. Через щель она увидела Мюллера, застывшего неподвижно в одной позе, лежа на кровати вниз головой, и только на лице его отражались эмоции, разрывающие футболиста изнутри. Внутри Лизы что-то сжалось, она почувствовала, как к горлу подступают слезы. Ее веселый, никогда не унывающий Томас лежал, как неживой, и сам на себя был не похож. Она набралась смелости и тихо постучала – Томас даже бровью не повел, может, и не услышал стука. Глубоко вдохнув и выдохнув, Лиза приоткрыла дверь и вошла в комнату, села на пол и взяла свисавшую голову Мюллера в руки. Тот открыл глаза и так жалобно на нее посмотрел, что Лиза закусила губу, чтобы не расплакаться. - Томас, - прошептала она, глядя в его перевернутые глаза. Ответа не последовало – Мюллер только с досадой сжал губы и отвел взгляд. - Томас, - повторила Лиза настойчивей – она была не в силах видеть его таким разбитым, - что случилось? - А что случилось? – Мюллер удивленно поднял брови, так, будто это все было его типичным поведением. – Все в порядке, тебе показалось. - Пожалуйста, не ври мне, - глаза Лизы загорелись, - я этого не люблю. Я вижу, что что-то произошло и это мучает тебя, но ты не хочешь говорить. Разве я не заслуживаю твоего доверия? Мюллер резко перевернулся и сел на кровати по-турецки, Лиза тоже взобралась на кровать, прильнув к парню, он обнял ее с отчаянной силой. Она подняла на него взгляд и увидела в его глазах слезы. От этого зрелища внутри Лизы все затрепетало, у нее задрожали губы. Заметив это, парень тут же отстранился, вытирая слезы руками. - Лиза, оставь, - бросил он, отворачиваясь, но девушка не сдвинулась с места. – Я не хочу, чтобы ты видела меня таким. - Каким? – воскликнула она, наклоняясь к Томасу, но тот не дал обнять себя. Он только скривился и ответил слегка хриплым голосом: - Слабым. Лиза смотрела на парня, не веря своим глазам. По щекам у нее текли слезы, внутри все сжималось от жалости и нежности к нему. Томас хотел встать, но она удержала его, схватив за руку и заставила придвинуться к себе. Она провела пальцами по влажным дорожкам, оставленным предательскими слезами, по пересохшим губам, закрыла глаза, смотревшие на нее с отчаянием, взяла его лицо в свои руки и начала покрывать нежными легкими поцелуями, что-то горячо шепча. Томас упал головой ей на колени, и она сжала его в объятиях, ласково гладя по голове, как ребенка, утешая. - Я боюсь, Лиза, - прошептал парень, немного успокоившись и подняв голову. - Чего? - Я боюсь будущего. Тогда я вышел на замену Миро. Я видел, как все ждали от меня чего-то большего, чем простой заурядной игры, а что я сделал, знаешь? Ничего! И сам я – никто. Легко выигрывать, если играть с такими же, как ты. А что делать, когда против тебя взрослые, успешные, опытные футболисты? Я не оправдал надежд тренера и, наверное, твоих надежд. Ты думаешь, что живешь с будущей звездой футбола, на самом деле я просто неудачник, выходящий на замену, когда больше уже некого выпустить. - Не правда, Томас! – Лиза взяла парня за плечи и встряхнула. – Не говори так никогда, слышишь. Да не смей думать, что я не верю в тебя, это неправда. Я верю, и верю не потому, что так делают все девушки футболистов. Я верю в тебя, потому что ты – самый лучший и самый достойный их всех. - Много ты понимаешь, - Мюллер с досадой посмотрел в пол. - Понимаю, - горячо закивала Лиза. – Может, я не знаю тонкостей футбола, но я знаю тебя и знаю, что совсем скоро ты станешь настоящим профессионалом и будешь играть в основе сборной. В футболе она и правда понимало не много, хотя старалась изо всех сил, чтобы порадовать Томаса. Один приятель подарил ей книгу «Идеальная жена футболиста», чтобы она разобралась в игре и блеснула своими знаниями. Однажды она специально навела разговор на футбол и сказала, что если говорить о тактике, она предпочла бы тактику «Либеро». В ответ Томас только засмеялся, а на вопросительный взгляд Лизы ответил, что эта тактика использовалась больше двадцати лет назад и теперь вообще не существует. Больше Лиза не пыталась читать ту книгу или что-нибудь другое, чтобы показаться умной. Вся эта любовь к футболу, как к игре в целом, была бы неправдой, а она не выносила притворства. Но Лиза все равно ходила на все матчи парня, чтобы поболеть за него и за команду. У нее даже была футболка с его именем, на ней сзади было написано «Томас». - Вначале я поклонница Томаса-человека, - говорила она, когда ее спрашивали, почему именно «Томас», - а уже потом – Мюллера-футболиста. - Но ты подумай, почти все они – живые легенды футбола, а я – парень из Пеля. Привет ребята, я тут собираюсь с вами играть в мячик! - Ты ничуть не хуже их, Томми, поверь мне. У многих из этих легенд такая же добрая душа и большое сердце? Скажи? Почти все знаменитости – надменные и самовлюбленные, а ты – не такой, и таким никогда не станешь, я знаю. - Откуда в тебе эта вера в меня? Как ты еще меня не бросила? - Просто я люблю тебя, - Мюллер притянул к себе девушку и поцеловал. - Сильно? – Лиза рассмеялась, Томас спрашивал, как маленький ребенок, которому надо было знать, насколько его любят родители. - Отсюда до Луны и обратно, - прошептала она парню на ухо. Томас лег на кровать, Лиза положила голову ему на грудь, обнимая обеими руками. Она наконец-то почувствовала спокойствие от того, что все снова встало на свои места. Иногда ей казалось, что лучше бы она сама переживала все эти трудности и неудачи, только бы не видеть, как Томас страдает. Еще она знала, что все, что парень делает, он делает для нее, и эта мысль помогала ей находить силы улыбаться, верить в счастливое будущее и заряжать Томаса смелостью и оптимизмом. За каждым великим мужчиной стоит великая женщина. - А я тебя еще больше, - промурлыкал Мюллер, целуя Лизу в макушку.