***
Ох, я что жив? Я жив! Вселенная, выкуси! Ой, прости, Вселенная, так как-то нехорошо. Где же Адель? Я должен рассказать ей обо всем! Она мне поверит, я думаю. Я верю, что она мне поверит! Так, где телефон. Я должно быть, тут не первый день лежу. На часах 8:30. *Скрип двери* - Адель! Адель! Я люблю тебя! Прости! - вот что было первыми словами Гоши. Адель стояла в дверях палаты, вся бледная, заплаканная, испуганная, дрожащая. - Я люблю тебя, Гошенька! - Адель подбежала к Гоше и поцеловала: - Я знаю, что ты не виноват, я люблю тебя, милый! - Она любит меня и знает! Ура! А счастье есть! Любовь побеждает! Я верю в чудеса! Я верю в радость! Прочь всю гадость! Ничто не разлучит нас! - кричал Гоша, как он думал про себя, но его крики раздавались на всю больницу. Адель слегка улыбнулась и легла на Гошино плечо, провела пальцем по его губам, а потом по своим и закрыла глаза. У нее не было сил признаться. Она не могла разрушить все снова, она не хотела... В палату вошла пожилая санитарка, сопровождая свой приход истошным возгласом: «Ай, что творят! Какой разврат! Молодежь пошла! Еще кричит, как резанный!» - Простите, - с виноватой улыбкой на лице ответил Гоша. - Вы тут если занимаетесь, ну вы поняли чем, то хоть шторку закройте, дети же могут увидеть, - на удивление понимающе проговорила санитарка. Гоша покраснел и посмотрел на Адель - та буквально вцепилась в его руку и тяжело всхлипывала. «Почему она сейчас плачет? Я же с ней, и я жив!» - эти мысли не давали Гоше покоя. - Адель, что с тобой? - задал вопрос Гоша. - Я люблю тебя и счастлива, что с тобой все хорошо, но мне было так плохо, когда я видела, как они над тобой издевались... Я до сих пор не могу прийти в себя, - подробно и четко отреагировала девушка. - Ты же не поверила, что я тебе мог изменить? - настороженно продолжил Гоша. - Нет конечно! Я знаю, ты меня любишь, и я тебя люблю! Очень! - Адель как-то с испугом посмотрела на Гошу, будто ждала какого-то подвоха. - Солнышко, ты не переживай! Я тут и ты тут, а значит все чудесно, да? - Да, милый. Кстати, я поговорила с теми придурками: они принесут публичные извинения и зайдут к тебе на днях. Не бойся, они не посмеют приставать к тебе, или я упеку их всех в тюрьму.***
На следующий день к Гоше действительно заявилась вся компания виновников: Костя, Дима, Игорь и Вадим. Адель в это время сидела рядом на койке Гоши и спокойно смотрела на своих «помощников». - Георгий, мы хотели прощения у тебя попросить - нехорошо вышло, точнее плохо. Ты не поминай лихом, в нас будто бес тогда вселился, и мы такую фигню затеяли, - начал Костя. - Адель, ты тоже нас прости, мы ужасно поступили по отношению к твоему молодому человеку, - подхватил Вадим. - Мы вот торт вам принесли, - Дима поставил на столик внушительных размеров коробку. - Очень вкусный, я в детстве его обожал. - Не будем вас отвлекать, - завершил Вадим и выдохнул. - Знаете, мне было невыносимо больно, но я постараюсь со временем вас простить. Увы не сейчас. Я вижу, что вы раскаиваетесь и честно передо мной извиняетесь. Спасибо за подарок. - Вам, наверное, пора? - так аккуратно их «отпустила» рыжеволосая избранница нашего главного героя. Все ушли. Гоша остался наедине с Адель. - Может потанцуем? - разрядил обстановку Гоша. - Давай. Я что-нибудь включу, подожди, - Адель достала свой мобильник и принялась искать песню, которая понравилась бы Гоше. Она включила «Little Talks» группы «Of Monsters and Men». - Тебе понравится, я уверена. Гоша встал напротив Адель и протянул ей руку. - Да начнутся танцы! Такая веселая музыка, когда ее слушаешь, кажется будто ты плывешь в море, и на тебя направлена вся энергия солнца, так хорошо и тепло на душе! Поют в два голоса: мужской и женский, на перебой, а потом взрывной припев, под который твои ноги сами начинают отплясывать танец счастья. Гоша и Адель смеялись и носились по палате, танец плавно перетек в какие-то догонялки. - Поймал! - усмехнулся Гоша и довольно поцеловал свою ненаглядную Адель.***
На протяжении двух месяцев Гоша лежал в больнице и Адель продолжала его регулярно навещать. С каждым днем Гоше становилось все лучше и лучше, а Адель усердно старалась забыть о том, что чуть не погубила любимого. К концу августа Гошу выписали.