Артур и приближение бури (v. 1.0 "альфа")

      Селения очнулась на транспортном судне. Руки у девушки оказались намертво скреплены наручниками. Справа и слева стояли два охранника с плазменными винтовками. Бежать было бессмысленно.       Впрочем, возможности для побега и так отсутствовали: у принцессы сильно кружилась голова, а дверь в освещённой единственной люминесцентной лампой каюте без иллюминаторов сливалась с металлической стеной. Преемница быстро поняла: её дела обстоят хуже некуда.       Судя по всему, Барахлюш находился в соседней каюте, тоже в наручниках и тоже под конвоем. Но не этот вопрос волновал хранительницу жизни больше всего. Девушку больше интересовало то, как ей незаметно избавиться от своих наручников. К счастью, решение нашлось очень быстро: принцесса с помощью навыков управления материей незаметно вытащила из кармана одного из охранников небольшой кусок тонкой медной проволоки. Затем Селения попыталась придать металлу подходящую форму, однако с непривычки у неё ничего не удавалось.       Минипутка возилась с замком часа два, всячески меня форму проволоки, но так и не смогла сделать подходящую отмычку. К этому времени транспорт уже приземлился в одном из ангаров дредноута «Святой Георгий». Когда дверь каюты открылась, Селения быстро спрятала проволоку в карман штанов. Через секунду один из охранявших хранительницу жизни солдат в серой униформе грубо схватил девушку за шиворот, заставил подняться на ноги, а затем, ткнув в спину винтовкой так, что преемница чуть не упала снова, заставил принцессу выйти наружу.       Солдаты провели Селению через лабиринты коридоров и в итоге пренебрежительно втолкнули её в небольшую комнату, где находились только стальной стол и два таких же стальных стула, к одному из которых кто-то приварил цепи. Конвоиры сначала заковали в них принцессу, и только потом сняли наручники и молча покинули помещение.       Через две минуты в комнату вошли восемь элитных солдат империи в мундирах из алтоферита, окрашенной в ещё более мрачный, практически чёрный тон, на котором ярко выделялись железные элементы. Через несколько секунд в помещение медленно зашёл и сам Харальд Кайзер. Император с нескрываемым презрением посмотрел на преемницу, после чего начал свою речь:        – Я много времени размышлял над местом каждой цивилизации в мире и понял, каково предназначение вашего народа. Видите ли, раньше была одна империя, чьи территории простирались от одного края галактики до другого. Империя Древних – высших существ, достигших пика могущества. Люди являются их прямыми потомками, новой высшей цивилизацией. Мы – новое слово этого мира. А вашему неполноценному виду, скоплению генетического мусора и бесполезной биомассы место рядом с динозаврами. Это эволюция: выживают только те, кто лучше приспосабливаются. А люди в этом плане находятся на первом месте. Вы думаете, что зеты достигли высот в науке и технике? То, что они разрабатывали десять тысяч лет, мы могли сделать сами меньше чем за столетие. Теми, кто подарил зетам технологии, были именно люди. Да и у вашего народа всё обстоит не лучше. Первым королём минипутов, тем, кто объединил ваши племена и тем самым совершил огромную ошибку, был человек. Урдолака победили не вы, а люди. Техника, которая находится на вооружении у так называемого «королевства минипутов» сделана нами. Все факты говорят об одном: человечество является высшей цивилизацией. А вы как были рабами, так ими и останетесь. Мы здесь хозяева. Будущее за нами. Поэтому Вы нам всё по-хорошему расскажете… или умрёте. Итак, что вам известно о так называемых республиканцах?       Селения слушала императора с большим отвращением. За время, пока Харальд Кайзер псевдонаучными методами пытался объяснить превосходство человечества над всеми остальными цивилизациями, хранительница жизни прокляла императора раз двадцать. Отвечать принцесса явно не собиралась, и только ждала момента, когда лидер четвёртой империи подойдёт ближе, однако тот, как назло, держался от пленницы на приличном расстоянии и только предпринимал тщетные попытки залезть минипутке в голову с помощью телепатии.        – Я не слышу ответа, – спустя пятнадцать секунд сказал Харальд Кайзер, – быть может, вы считаете своим долгом чести хранить молчание? Но в том, чтобы находиться на стороне потерпевших поражение, чести нет. А присоединиться к победителям – не более чем хороший бизнес. Поэтому, давайте будем действовать как существа цивилизованные, которым знаком деловой подход к ситуации. Повторяю, что вам известно о республиканцах?        – Те, кто ставит на первое место деньги, ничем не отличается от продиторов, – тихо сказала Селения. Теперь уже практически ничто не могло заставить хранительницу жизни говорить. Впрочем, девушка и так не собиралась отвечать на вопросы императора, равно как и позволять читать свои мысли.       Через несколько секунд Харальд Кайзер подошёл к хранительнице жизни практически вплотную. Император посмотрел Селении прямо в глаза и абсолютно тем же хищнически-холодным тоном, что и в начале своего монолога сказал:        – Думаю, Вы понимаете, что просто отмалчиваться бессмысленно. Я всё равно сумею вытянуть из вас всю необходимую мне информацию. Поэтому в ваших интересах сообщить мне всё здесь и сейчас. В противном случае придётся прибегнуть к иным методам. Спрашиваю в последний раз, что вам известно о республиканцах?       В этот момент император попытался снять с Селении ожерелье. Но не успел Харальд Кайзер дотронуться до шеи принцессы, как та укусила его за руку: всё равно это было единственным, с помощью чего преемница могла защититься в сложившейся ситуации. Кайзер вырвал руку и рассмеялся. Это был чудовищный смех палача над неудачной попыткой жертвы сопротивляться, жуткий, наводящий ужас не только на жертву, но и на всех присутствующих. Отойдя на пару метров, Харальд Кайзер что-то сообщил с помощью передатчика, и через пять секунд в комнату ввалились два бугая в чёрной офицерской форме.        – Можете делать с ней всё, что хотите, – император пренебрежительно указал на Селению, – но не убивайте. Если сумеете заставить её говорить, премиальные вам обеспечены.       Один из палачей нанёс хранительнице жизни достаточно сильный удар кулаком в живот, из-за чего у Селении перехватило дыхание. Тем временем второй освободил пленницу от оков, но только для того, чтобы крепко схватить девушку за руки, чуть не переломав все кости. Первый в этот же момент крепко схватил минипутку за ноги, лишив принцессу какой-либо возможности сопротивляться. Перед тем, как палачи вынесли Селению из комнаты, она успела бросить в адрес Харальда Кайзера:        – Надеюсь, для тебя уже приготовлено место в аду!       Император что-то сказал, но принцесса не услышала его слов, поскольку дверь в комнату допросов уже закрылась, и теперь Селению волочили по коридору куда-то вниз. Неожиданно один из палачей спросил другого:        – Император сказал делать с этой девчонкой всё, что захочется?        – Вроде того, – ответил второй.        – У меня есть идея…       Вся следующая часть предложения состояла исключительно из бранных слов и вызвала у Селении неподдельный ужас. Именно того, что предлагал этот палач, принцесса боялась больше всего на свете. Хранительница жизни предприняла попытку высвободиться, но её усилия были тщетными. Оба палача усмехнулись, однако уже через несколько секунд их усмешка сменилась удивлением и страхом.        – Какого...? – с нескрываемым удивлением сказал тот, который нёс Селению за ноги.       Причиной всему была музыка, которая раздавалась на борту «Святого Георгия». Причём это была не какая-то серая композиция, вовсе нет. Это было одно из первых музыкальных произведений, запрещённых в империи под страхом смерти. В последние месяцы существования Конфедерации Харальд Кайзер даже потребовал от французских властей заменить эту мелодию на «Маршал, мы здесь». Но теперь в коридорах раздавалась та самая композиция, которая уже на протяжении трёх веков вселяет ужас в сердца тиранов. Это был гимн революционеров и революции. Это была музыка самоотверженных борцов за свободу и справедливость. Это была «Марсельеза». Палачи нервно переглянулись и зашагали быстрее.       Селения была рада таким поворотом событий как никогда в жизни. Она догадывалась о скрытом смысле данной композиции и о том, чего же так испугались оба палача. На «Святой Георгий» высадились республиканцы, и хранительнице жизни оставалось только надеяться на то, что новоявленные союзники успеют добраться до пыточной камеры раньше, чем палачи прибегнут к своим «методам». И надежды принцессы минипутов оправдались…