100 лет спустя (рабочее)

— Мама… Я даже не сразу поняла, что это сон. Меня окутывала тьма. Всепоглощающая тьма. Ни звуков, ни запахов, ничего. — Мама… Передо мной появился ребенок. Не тот, которого я видела в своих снах. Этот ребенок был совсем маленьким. Глаза закрыты, ручки слегка подрагивают, словно он пытается уцепиться за что-нибудь. — Я здесь, малыш. — Мама… Внезапно картина изменилась. Я лежала на кровати. Все простыни были измазаны кровью. Теперь младенец был у меня в руках. — Мама… Не бойся… Я знаю, как тебе помочь… Открыв глаза, я резко села на постели, за что тут же поплатилась острой болью, ввинтившейся в тело там, где кости были сломаны. Кое-как подавив желание кричать, я легла назад на подушки и уставилась в окно. Было темно, лишь луна любопытно заглядывала в комнату, освещая ее своим слегка жутковатым светом. Примерно середина ночи. Я огляделась, поняв, что со всей суетой прошедшего дня так и не успела осмотреть свое новое пристанище. Бледно-голубые стены с каким-то замысловатым узором, комод, темные шторы на окне, тумбы по обе стороны от кровати со стоящими на них ночниками. Желудок дал о себе знать. С этими волнениями я умудрилась начисто забыть о еде. Черт… Едва поднявшись, я поплелась вниз, где должна находиться кухня. Боже, как я ослабела за эти дни. Ноги слушались неохотно, больше всего на свете хотелось развернуться и лечь в кровать, но голод гнал меня вперед, и я понимала, что если не поем сейчас, то вполне возможно, что дитя выпьет уже меня. Кухня оказалась просторной и уютной. Кто-то с большой любовью продумывал дизайн. Судя по всему, хозяйка дома — чувствовалась женская рука. Теплые зеленые обои, круглый стол с плетеными стульями, кухонный гарнитур цвета кофе с молоком — такое ощущение было, что я сейчас не в среднестатистическом американском доме, а где-то в Италии или Франции. В холодильнике я обнаружила не только мясо, но и пакеты с донорской кровью. Интересно, где это Бретт их раздобыл? Неужели пункт приема крови обворовал? Однако… Я схватила пакет и вылила все содержимое в кружку. В памяти еще остался вкус крови Чарли, но эта была просто несравнима с ним. Эта была мягче, гуще и вообще намного приятнее. Похоже, другая группа. Давясь, я выпила стакан и схватила еще пакет. Все же кровь — нечто невероятно вкусное… Я чувствовала, как по телу расползалось тепло, словно я и не кровь пила вовсе, а вино сорокалетней выдержки. Выпив четыре пакета, я более-менее насытилась, но все равно не могла спокойно смотреть на на столь желанную жидкость. Схватив мясо, я впилась в него зубами. Не так вкусно, как кровь, но оно насыщает не только ребенка, но и меня. Есть я уже могла спокойно, желудок успокоился и мирно переваривал то, что я уже съела. Странно: почему, несмотря на то, что я питаюсь только сырым мясом и вот теперь кровью, желудок не страдает от непривычной для него еды? Неужели мой организм так легко пристроился к тому, что внутри него развивается противоестественное существо? Или это самое противоестественное существо переделало свою мать под себя? На эту тему стоит поговорить с Бреттом. Доев, я слегка озадачилась. Я не особо помнила, где именно находится моя комната. Придется искать так, заодно осмотрю все здесь. Ребра слегка побаливали, но это не мешало мне идти. Мясо и кровь уже начали понемногу действовать, и я стала чувствовать себя чуть-чуть получше. Хватаясь за все, что попадалось под руку, я ходила по дому, с удивлением осознавая, что вижу в темноте не так уж и плохо. Вскарабкавшись, по-другому не назовешь, по лестнице, я огляделась. Четыре двери, которая из них моя — не знаю. Вроде одна из тех, что справа. Однако за ближайшей дверью справа оказалась не моя комната, а Бретта. Я уже хотела было выйти, но невольно остановилась рассмотреть его поближе. Он спал на животе, прямо в одежде на застеленной кровати. Хорошо хоть ботинки снял… Я подошла поближе и вгляделась в его лицо. Даже во сне он не переставал хмуриться и бурчал что-то. Рука то и дело дергалась к тумбочке, вторая сжимала что-то под подушкой. Обойдя кровать, я присела и попыталась рассмотреть, что именно он не выпускает из рук. Прищурившись, я подалась поближе и… тут же отшатнулась назад. Пальцы Бретта лежали на пистолете. Где он его взял, а главное, зачем? И как давно? Протянув руку, я аккуратно потянула оружие на себя. Хоть бы не разбудить, а то спросонья застрелит, даже сам понять ничего не успеет. Потихоньку… Есть! Внимательно его осмотрев, я заметила, что он все же стоит на предохранителе. Хорошо, что Бретт знает, что с ним делать. Подумать боюсь, каких дел он мог натворить с оружием в руках. И эти пакеты с кровью в холодильнике… Взяты они явно из пункта сдачи крови, но вот каким способом… Чую, утром будет тяжелый разговор.