Безразличие

      Прошло уже без малого четыре года, а ее отношение к Джорджу Уизли так и не изменилось, впрочем, как и его к ней.       Она была просто подругой их с близнецом младшего братика Ронни, всего лишь знакомой. Одной из тех, кому они мимолетно улыбались, тут же забывая об этом.       Добрая половина девушек Хогвартса сходила с ума от близнецов Уизли и мечтала о них днями и ночами. Они же, в свою очередь, дарили свое расположение лишь немногим. Их нельзя было назвать ловеласами, но и монахами-отшельниками братья не являлись.       Девушки школы даже организовали неофициальный фан-клуб Фреда и Джорджа, но лишь Гермиона создала свой собственный, где всецело господствовал только один неугомонный рыжеволосый брат.       Гриффиндорка по пальцам могла пересчитать моменты, когда судьба сводила её с близнецами, к сожалению, это не всегда был Джордж. По большей части они не замечали девушку, а если и замечали, то дело ограничивалось простым приветствием. Но, как и у любой особы женского пола, у Гермионы в памяти хранились те бесценные моменты, когда ей удавалось привлечь внимание Джорджа.       На втором курсе она могла припомнить только случай в магазине «Флориш и Блоттс», когда вместе с родителями отправилась за покупками к школе в Косой переулок и встретила там все семейство Уизли и Гарри. В тот день, во время стычки мистера Уизли и Люциуса Малфоя, толпа хлынула вон из магазина, и маленькую мисс Грейнджер кто-то толкнул. Она не удержалась на ногах и упала, и прежде чем ее отец, рванувшийся к своей дочери, успел подбежать, Гермиона увидела перед своими глазами протянутую руку. — Вставай, Гермиона, чего расселась? Решила отдохнуть? – Пошутил Джордж. — Нет, я упала. – Потом девушка еще не раз будет корить себя за такой глупый ответ. — Да что ты! – Деланно удивился Фред, подошедший к брату. – А мы-то подумали, что груз знаний давит на тебя таким непосильным бременем, что тебе нужно периодически присаживаться или прикладываться, даже если это произойдет посередине магазина.       Гермиона хотела было обидеться, но Джордж сказал: — Не обращай внимания, он так шутит, - улыбнувшись, он продолжил, - так и будешь сидеть на полу? — Нет, спасибо, за помощь. – Произнесла она, беря близнеца за руку.       Она ждала, что от этого прикосновения по ее телу пробежит табун мурашек, или между ними пробежит искра, как пишут в бульварных романах, которыми она зачитывалась наравне с научной литературой. Нет, ничего подобного не произошло. Гермиона просто ощутила приятное тепло его ладони, но это воспоминание стало для нее бесценным, как и та ободряющая улыбка, подаренная Джорджем перед тем, как он отпустил ее руку.       На пятом курсе (для Гермионы это был третий год обучения) близнецы уже вовсю встречались с девушками. Именно в этот период мисс Грейнджер познала все прелести неразделенной любви. От чувства ревности и осознания собственной никчемности, тринадцатилетняя гриффиндорка готова была лезть на стену.       Каждый раз, когда Джордж мило улыбался своей избраннице, нежно брал ее за руку или что-то шептал на ухо в общей гостиной Гриффиндора, Гермиона чувствовала, что в ее сердце как будто вонзают раскаленную иглу. Она готова была задушить соперницу голыми руками, а после спрыгнуть с Астрономической башни, чтобы не видеть страданий любимого, ведь он же будет страдать, если его девушку задушит лучшая подруга его брата.       Этот год запомнился Гермионе ужасным событием, воспоминания о котором до сих пор отзывались тупой ноющей болью в районе грудной клетки.       После матча по квиддичу между Гриффиндором и Когтевраном в гостиной красно-золотых закатили шумную вечеринку. Близнецы Уизли были признаны самыми крутыми добытчиками за всю историю Хогвартса, так как всего за пару часов отсутствия им удалось обеспечить всех присутствующих сливочным пивом и всевозможными вкусностями из «Сладкого королевства».       Гермиона, как обычно, не принимала участия в общем веселье. Она решила провести вечер за чтением огромного талмуда. Рон злился на нее из-за Коросты, хотя девушка искренне считала, что Глотик не мог съесть крысу. Она сочувствовала Рону, и ей было неприятно, что питомца он ценит выше, чем их дружбу.       За всеми этими переживаниями мысли о Джордже Уизли ушли на второй план, тем более, что благодаря своей извечной тяге к знаниям гриффиндорка выбрала больше предметов, чем было необходимо. Из-за этого ей приходилось пользоваться Маховиком времени, который она, будучи честной девушкой, никогда не использовала для увеличения количества часов отведенных на сон, отдых или подготовки домашнего задания. Естественно, что с таким графиком количество свободного времени сократилось до минимума, поэтому страсти по близнецу немного поутихли.       Когда к ней подошел Гарри и спросил, была ли она на игре, девушка ответила, что была, хотя на самом деле в это время она писала доклад по Нумерологии длиной в два свитка. После этого в гостиной Гриффиндора разыгралась безобразная сцена, зачинщиком которой явился Рон. Он сетовал на то, что Короста умерла и больше никогда не поест свои любимые сладости.       В этот момент Гермиона не выдержала и расплакалась, затем она с оглушительным хлопком закрыла книгу и выбежала в коридор. В спальню девочек идти не хотелось, поэтому она решила зайти в любой пустой кабинет и там выплакаться как следует. Девушку огорчил тот факт, что она в порыве чувств оставила книгу лежать на столе – чтение всегда отвлекало от ненужных мыслей.       Она все еще плакала, когда набрела на классную комнату. Открыв дверь Гермиона быстро зашла в аудиторию, не хватало еще, чтобы Филч поймал лучшую ученицу ночью в коридоре. Погруженная в свои мысли, она не сразу заметила, что в классе еще кто-то есть, а когда заметила, то ее сердце замерло. Перед глазами мисс Грейнджер предстала ужасная картина: Джордж (она даже на секунду не засомневалась в том, что это именно он, так как на его руке были наручные часы – недавний подарок его девушки) стоял спиной к двери. Одна рука парня, та, что с часами, задирала юбку девушки, которая сидела на парте, другая же рука шарила у нее под блузкой где-то в районе груди. При этом парочка страстно целовалась и никто из них не заметил вошедшую. Гермиона же несколько секунд стояла как вкопанная, а затем пулей вылетела из классной комнаты, рыдая еще горше, чем до этого.       Боль рвала сердце девушки острыми безжалостными когтями, казалось, что ей не будет конца. — Я не хочу больше страдать, - прошептала она сглатывая слезы, рыдания душили ее так, что даже эти слова она произнесла с трудом.       Она знала, как можно все прекратить: вечные придирки Рона, бесконечный поток домашних заданий, безразличие и нелюбовь Джорджа, а теперь еще и это.       Гермиона, с каким-то мазохистским удовольствием прокручивала в голове увиденное и вспоминала, как эти двое были увлечены происходящим, как ненавистная соперница пропускала сквозь пальцы золото волос Джорджа, которое мисс Грейнджер так сильно любила. Она никогда не смогла бы забыть, как ноги этой девки обхватили талию парня.       Гермионе хотелось только одного, чтобы кто-нибудь стер ей память. Она хотела навсегда забыть, как его красивые сильные руки с длинными пальцами шарили по телу той девушки.       Самая умная ученица Хогвартса за последние сто лет хотела совершить ужасный поступок – умереть.       Чем ближе гриффиндорка подходила к Астрономической башне, тем больше она хотела избавиться от всех проблем одним единственным шагом в пустоту. Ведь это так просто.       Когда она вышла на круглую площадку башни, там уже кто-то был. Гермиона подумала о том, что сегодня ей фатально не везет.       — Это я, Гермиона, не бойся, - сказал Гарри, сворачивая какой-то пергамент.       — Что ты тут делаешь? И как ты узнал, что это я? – Девушка очень удивилась этой встрече, и мрачные мысли отошли на второй план.       — Просто сижу, в общей гостиной слишком шумно для меня, а спать пока еще не хочется. И, отвечая на твой второй вопрос, я же волшебник, или ты забыла? – Лукаво улыбнулся юноша, затем он погрустнел. – Не плачь больше, пожалуйста. Рон знает, что Коросте не так уж долго оставалось жить, просто он привык к ней, да и, как бы это сказать, он вредничает что ли.       — Не надо, Гарри, - устало произнесла Гермиона.       — Надо, еще как надо! Я с ним уже поговорил, он постарается сдерживать свои порывы! – Воскликнул ее друг.       — Он ни в чем не виноват. Я все понимаю. – Тихо сказала она.       — Ясно. Я понял. Кто из них в этом виноват? Фред или Джордж? Я, если честно, их плохо различаю, но уже давно заметил, что ты испытываешь к одному из них какие-то чувства, - и увидев, что девушка от его слов оторопела, Гарри пояснил. – Я несколько раз ловил твой взгляд, направленный на одного из них. Обычно люди смотрят на близнецов с восхищением, опасением, неприязнью, по-всякому смотрят, но только не так как ты. Твои глаза излучали тепло и нежность, они сияли. Я не спец в таких вещах. Так кто же?       — Джордж. – Гермиона села рядом с парнем.       — Расскажи мне все. – С этими словами он приобнял ее одной рукой за плечи, а девушка положила голову ему на плечо.       — Хорошо, Гарри.       С этого дня у девушки появился кто-то, кто знал ее тайну – стало гораздо легче справляться со всем этим. Со временем боль притупилась, Гермиона прекрасно понимала, что было совсем нелогично плакать в той ситуации, ведь они с Джорджем просто знакомые, но от этого на душе было тоже не очень хорошо.       После третьего курса летом Гермиону впервые пригласили в Нору погостить у Уизли. Да, этот год стал самым богатым на общение с Джорджем.