Приключения наёмницы

Твой дом, твоя семья, твое имя… Ты все утерял. Ведь ты избранный. Ты должен был родиться на берегах, далеких от твоей родины, носить имя, которое твои губы и выго-ворить то не могут, слушать не волю отцов, а отдать жизнь в услужение своему господи-ну. Будь прилежен и будешь награжден, старайся и когда-нибудь кто-то отдаст жизнь за тебя… Разлитый на страницу воск и плеть по спине. Кроме боли за последние дни Мадидус (мокрый) ничего и не чувствовал, он устал и хотел уснуть, да так чтобы и не просы-паться, вот только если не явишься утром на плац, выйдет тебе дорого тот сон! Потому с усердием тер библиотечную пыль в наказание. Обычно никто не мог наказать учеников Изменяющих, потому как наемники, не относящиеся к иерархии ступень Изменения, были статусом ниже обучающихся, да и наставники приглядывали за своими учениками. А от Изменяющих можно ожидать чего угодно, особенно если эксперимент не заладился!.. Но Либамен (ущербный) не сможет защитить допустившего оплошность ученика. Если он и пойдет его зачинщиком, то нести его прийдется назад Мадидусу, учитель едва ходит на своих ущербных ногах, что уж говорить о том, чтобы приструнить распоясавшихся пустоголовых наемников? Так и терпел избранный, насмешки своих слуг, а это очень тем нравилось, каждый из них получал от Изменяющих на орехи, но не имел права и взглядом выразить свое недовольство. А иногда наемников ценили почище учеников Изменяющих – это были наемники, отдавшиеся в услужение Изменяющимся. Они не были сами Изменяющими, но были подвержены изменениям и потому бы-ли сильнее, ловчее, быстрее, да ещё лишь Фортуна знает, чем лучше обычных военных оберегавших Оплот Изменяющих. Мадидус видел одного из них в движении и это осталось неизгладимым впечатле-нием… Тот ничем не отличавшийся фигурой от людей изгибался подобно бесхрибетным, его руки кажется не знали о ограниченности движения суставов и закручивались в спира-ли, иной раз готовые зажить своей жизнью. Ноги - тени, перемещали своего хозяина по тренировочному залу едва касаясь песочного пола – ступни так ни разу и не оставили чет-ких отпечатков. Тогда в зале тренировок, Мадидус принес просьбу, не приказ! учителя, дать несколько уроков своему ученику. Расхохотавшись наемник, сунул бумажку своим соратникам и насмеявшись в волю те поколотили и изваляли в песке мальчишку. Мадидус приполз к учителю лишь под утро, очнувшись в углу зала для тренировок. Больше Мадидус не ходил на силовые занятия, предпочитая им занятия умственные. Сегодня в библиотеке было почти пусто, лишь библиотекарь лениво почитывал одну из газет с Большой Земли. Живя на острове, как в детстве, так и сейчас, Мадидус никогда не видел Большой Земли, но верил, что там жизнь легче – она не зависит от улова, который с каждым годом становился все меньше и там нет подлого закона дарить морю слабых детей. В тот год был особый не улов и семилетним ребенком Мадидуса вышвырнули в море, как подношение. Он не был калекой или дурачком, он просто был самым младшим в семье и ничего не мог сделать, чтобы добыть пропитание. Когда волнами его выкинуло к берегам Оплота, в нём не было ничего примечательного, вот ему и дали это бестолковое имя – Мокрый, потому как с тряпья свисавшего на мальчишке натекла изрядная лужа в зале Изменяющих, в который его привела стража. Тогда его, со слабым даром решили отдать в тренировочное «мясо», на них ученики Изменяющих тренировались, но сидевший в самом углу человек, встал и защитил его, назвав своим учеником. Это был Либамен. Двадцатитрехлетний калека, любимец и ученик Магистра. А ещё человек, который стал для Мадидуса всем. Либамен также был из тех, кого принесло море к стенам Оплота. Его хотели до-бить, но рассмотрели потенциал и он стал сильнейшим Изменяющим. С учителем ходил советоваться Магистр, другие наставники относились к Либамену уважительно, сквозь зубы, отыгрывались на ученике, но Мадидус терпел, восхищаясь своим учителем. Ох, ес-ли бы не ноги, учитель был бы отличным приемником Магистра, но сильный умом, Либамен так и остался ущербный телом. Сейчас Мадидус стал старше, ему шестнадцать, но по счету ничего и не изменилось… А впрочем, чего это он, Мадидус, волнуется? Он выучится и введет другие правила для становления Магистром и учитель обязательно будет оценен по достоинству! Решив так, Мадидус и не заметил, когда прекратил работать, за это схлопотал затрещину от библиотекаря, уже дочитавшего труд из Большой Земли: -Ленивое отродье, ты не памятник! Учти, ты не Либамен, ты свою полезность еще не доказал и терпеть слабака, тут не будут! Хмуро взявшись за работу, Мадидус залез по приставной лесенки повыше и взгля-нув в окно, находившееся почти под потолком, увидел как к воротам подъезжают три всадника. День только начался, а прибыл новый ученик? Или это кто-то по другой причи-не? Тогда это к учителю. Он тут самый знающий, по Изменениям. Удовлетворенно кивнув своим мыслям, Мадидус так возгордился, как будто это к нему приехали всадники, что забывшись, получил свернутой газетой по пяткам. Поднявшись ступенькой повыше, он зыркнул на библиотекаря и продолжил гонять пыль по полкам с книгами. Либамен рассеяно просматривал свои записи и по-думывал, что что-то утерял и выкладки не полны, на этой безрадостной ноте, двери лаборатории сотряслись от стука и уронив лист, Либамен уставился на дверь. Да, действительно эти двери не требуют звон-ка, ссохшиеся доски тарахтят в железных обручах, как заведенные. Либамен осмотрел свой стол, поправил чашу с вчерашним опытом, не добился никакого порядка на столе и посмотрев на негодный листок перелетевший через стол, решил что пусть там и полежит. А гости, если уж они и пришли, вряд ли расстроятся уроненным листкам. Тряхнув нечеса-ными волосами, имеющими песчаный оттенок, отросли, недовольно заметил Либамен. -Входите, -ученый Изменяющих поправил ворот свободной рубашки. Дверь открылась и в лабораторию аккуратно ступая по щербатому каменному полу вошли три фигуры, мастерски скрытые плащами. Все трое были одного среднего роста, среднего телосложения и пожалуй это все, что мог сказать учитель. -Приветствую вас, Либамен Принесенный Морем. –Названный кивнул. -Мы при-шли на земли Оплота, по разрешению Магистра, но к вам. И от вас зависит, найдем ли мы то, что ищем. –Говоривший один из тройки, тот, что стоял в окружении своих сопровож-дающих обладал глубоким голосом. Определенно он был мужчиной. Да и не пустит Ма-гистр на земли оплота женщину, если она только не материал для экспериментов… Не успев додумать эту мысль, как заговорила фигура, стоящая ближе остальных, справа от центрального и голос её был долёк от мужского: -Вам не стоит удивляться, Либамен. Я действительно женщина. Имя моё Каина Хоржская. Здесь мы не для того чтобы выпытать ваши тайны. –Она откинула капюшон скрывающий лицо. Молодая, не больше двадцати. Светлые волосы, сплетенные в косу. Не островной житель, отметил ученый, на островах нет светловолосых, да и черты лица другие, о таких говорят красивые, но это вполне, в силах Изменяющих повторить такое лицо в другом человеке, всё кроме глаз. Глаза пришедшей, два янтаря, в обрамлении длинных черных ресниц, наводили на мысли о нечеловечности. Опасная. Это Либамен оценил. Женщина склонила голову и, подняв чертов листочек, пробежала по нему глазами. Усмехнулась. –Извините, не удержалась. Все думала, чем же занимается лучший Изменяющий Оплота… Цветок? Почти легенда… -Каждая легенда имеет крупицу правды, -серьёзно ответил ученый. -Не согласна с вами, иногда в мире гуляют слухи воспаленного разума, а они если и имеют правду, то только ту, что человеческая глупость неискоренима, -девушка улыбнулась. Ученый усмехнулся: -О да, вы правы, но я не о слухах, а о легендах. Цветок – существо подобное лю-дям, испив нектара которого можно увеличить свою жизненную силу. Обычно жизненную силу получают с помощью убийств… -Но это грязная сила, которая несет в себе боль и страх, как твердость мяса беста-ланно убитого животного… -закончила гостья. -Да… вы много знаете о природе сил? -Достаточно, чтобы предположить, что в стенах Оплота ведется работа по воссоз-данию Цветка. Либамен всмотрелся в девушку цепкими глазами и предположил: -Но меня вы в этом не подозреваете. -Да. На вас мы имеем исчерпывающие знания и если, что и можем предположить, то Цветок вы ещё не воссоздали, но по наработкам почти близки к созданию «нектара», -согласилась та. -Если вы здесь, значит, видны последствия использования именно Цветка. Девушка рассмеялась, улыбнувшись на этот раз более искреннее, покачала головой и присела на краешек почти заваленного свитками стула напротив. -Вы умны настолько, на сколько, о вас говорят. И здесь вы правы, вот только вид-ны как раз последствия «нектара», а Цветок – это действительно легенда, доказательство которого мы должны найти... Или, что будет вернее устранить. Клан, не относящийся к Изменяющим, но входящими в него, имеет последствия и видимое воздействие «нектара». Наш заказчик оплатил убийство создателя «эликсира победы». Он ведь не верит легендам и слышит в них лишь сплетни… -проказливо скривив губы, женщина провела рукой по волосам. Она лично участвовала в создании - Такой веры. Она наемница и если бы заказчик потребовал бы доставки Цветка - она бы его доставила, но это угрожало бы всем, а так задание - всего лишь зачистка одного Клана. Глава гильдии, к которой относятся эти наемники рано или поздно обратил бы свое внимание на бойцов Оплота. Политика Магистра начала охватывать не только островные страны. Действия магистра стали видны материковым странам. Наращивая свое влияние в чужих делах. Глуп тот правитель, кто не видит угрозы от не напавшего врага… А то, что заказчик не осведомлен до конца о природе врага – лучшее, что смогли сделать наемники, для защиты этого мира. Так бы грянули войны за Цветок и «нектар», а так для всех это лишь жидкость – источником которой служит алхимик, а его лучше прикончить, любой другой алхимик воссоздаст эликсир. Значит, меня предупредили, определил Либамен. -Вы прибыли по протектариату умершего Магистра Медиануса? –Поинтересовался ученый. -Он наверно был согласен, когда подписывал документ о законном прибытии гос-тей, -согласилась наемница. -Вот как… вы принесли разруху в Оплот. Магистр Медианус был угоден всем, по-тому как заслуживал свое имя о золотой середине. -О да, -довольно кивнула та, -а вот ваше имя дал вам наивный глупец, потому что вы, Вульпинари, хитры как лис! Теперь смеялся и названный Вульпинари. Угадать его имя, всего лишь поболтав, может действительно только талантливая Ищейка. Каина Хоржская? Такие как она носят имя известное среди наемников, а вот взять прозвище своего города почти назвать к какой именно стране принадлежит гильдия. Примерно семь к трем, прикинул Вульпинари. Она из земель славян, а потому нанял их Великий Князь. Посчитав, что так выгоднее чем слать дружину? Так скорее и есть. Потерев виски, ученый осмотрелся и кивнул девушке. -Создание «нектара» дело закрытое. Новый Магистр будет продолжать политику своего приемника, Бляндус (льстивый) глуп и не поймет причины смерти Магистра. Зна-чит… Девушка театрально хлопнула в ладоши от несдерживаемого восторга. -Значит имя нового Магистра будет Либамен. Вы же предпочтете не раскрывать своего истинного имени? Вульпинари кивнул. Откинулся на спинку стула, закрыл глаза. Если он и думал, что почерпнул достаточно информации от наемницы, сейчас он понял, что просто узнал то, что ему разрешили. Он подтвердил ожидания пришедшей. Если бы он ошибся, то она искала бы нового Магистра… Как будто подслушав его мысли, девушка, что назвала себя Каиной Хоржской, от-ветила: -Я рада, что в вас не ошиблась. Мне не нравится страх и глупость, об этом нам на-мекали, предлагая поддержать кандидатуру господина Бляндуса, но… Я предпочитаю ум и расчет. Вы были моим выбором. Оправдайте мои ожидания. Вы не будете подчинены Великому Князю, но вам прийдется свернуть своё видное влияние в столице и по всем городам страны. Видное? Она и не допускает мысли, что в современном мире возможно существо-вание без информации, предлагает действовать, но тонко. Невидное дозволяется. -А впрочем, достаточно. Вы выбрали жизнь, существованию. И разумные действия талантливого стратега, деревянному тарану. Потому, я отправляюсь за Цветком и… дей-ствительно, пусть это будет ваша уступка мне – не разрабатывайте «нектар». Иначе сле-дующая наша встреча будет не столь благоприятной. Мои слова распространяются на «нектар» и эликсиры с подобным действием, остальное в вашей воле. Прощайте, Вульпи-нари, Магистр Либамен. Шутливо поклонившись, она накинула капюшон и от недавнишнего балагана не осталось и следа. Теперь это Ищейка и она идет по следу. И хорошо, что её след прошел стороной его лабораторию. А что насчет Магистерства… Ещё вчерашний слабый и та-лантливый ученый, становится главой клана. Если бы не пришли наемники, то прошло бы не менее пяти лет пока Вульпинари закончит свои исследования о природе Подчине-ния. А так он может экспериментировать довольно скоро. Его сил и талантов хватит, чтобы добиться поддержки в хаосе безвластия. Ведь, учитель Либамен, знает все и со всем справится… Только нужно навести Совет Изменяющих на мысль, о принятии на пост Магистра именно его. А помощь со стороны наемницы удобное подспорье утвердить власть. В приоткрытую дверь, просунулась голова Мадидуса, шмыгнув носом, тот огля-делся по сторонам. Вошел по кивку наставника и усевшись на место ушедшей наемницы, спросил: -Болит и сегодня? –Ах, да… Ноги, с этой интригой и боль отступает на второй план. -Нет, но, пожалуй, мне стоит сегодня поработать подольше. -Вы себя загубите, -поник мальчишка. Либамен покачал головой и улыбнулся: -Я не имею права умереть, пока ты не станешь Магистром. –Мадидус вопроситель-но посмотрел на учителя. Да, для этого мальчика, которого, как и его выкинуло море, он сделает многое, да-же в своем беспомощном, увечном состоянии. Ведь в нем чувствовался будущий Сер-пенс, верткий и сообразительный, змей… Наши тени стекая двигались по направлению к выходу. Узкие проходы и сети ветвлений - вся крепость была единым пульсирующим клубком червей среди которых затесался Лис… Получив этакое разрешение на действия в Оплоте Изменяющих, от Вульпинари, я удовлетворенная воплощением своей идеи, смеялась. Он действительно умен и в против-ном случае нам бы пришлось зачистить Оплот, но насколь Лис оправдал мои ожидания!.. Вот уж достойный противник! Почти, почувствовав толчок когда за спинами нашего конного отряда сомкнулись створки крепости Изменяющих. Стоило нам покинуть пристань Оплота, как нанятый на-ми перевозчик, выдохнул, как будто все это время, сдерживал дыхание. Перекрестился и погладил перекинутый мною мешок с оставшейся оплатой за услугу, посильнее налег на весла. Днище заскребло по отмели, копыта лошадей сходящих с плота хлюпали по воде. Мы сняли комнату на соседнем с крепостью Изменяющих острове в селении Шенеге, комнаты в трактире, места в конюшне для наших лошадей. Пока мы в довольно безлюд-ном месте стоило кое-что сделать. Вдыхая соленый воздух, я переложила из ладони в руку подъехавшего, одного из моих спутников шарик эбонита. Этакий поисковик, для его активации хватало сломанной заготовки с силой. Я пояснила: -Цветок, как и «нектар» находятся на острове Подчиняющих. Отряде наёмников, входящей в клан Изменяющих. Вульпинари, разрешил действовать по своему усмотре-нию. Хохот донесся из-под опушенного капюшона: -А тебя сильно бы остановил его отказ?! Предостерегающе подняв руку, я сказала: -Эван, не забывайся, Вульпинари имел все шансы прикончить одного из нас и ра-нить другого. -Этот калека?! –Скинув капюшон, потомок древнего рода одного из семейств раз-рушенной страны на севере, имел все шансы упасть с вздрагивающей от его смеха лоша-ди. Ох, будет позор… -Ты глуп. Он ученый, а такого как он телесная слабость лишь подстегивает стано-виться сильнее за счет своих «игрушек». Поэтому держи язык за зубами. Вульпинари дос-тойный противник. -Не уж то ль приглянулся нашей Ведущей, поколошмаченный Лис? Я хмуро посмотрела на это бестолковое создание. Игры не для него, он силовик, слабый в стратегии, но послушный и потому ценим – уважает телесную силу. А для меня Вульпинари – это соперник, которого ещё нужно обыграть, а потому желанен и оберега-ем. Оставшийся без выговора Эван, не внял моему взгляду, распоясавшись до вполне неприятных слов, за что и получил от меня в правый бок рукоятью метательного ножа, а в другой бок от Тоя, которому надоела глупая болтовня. -Каина… Скажи, почему ты называешь его этим странным именем - Вульпинари? –Спросил Тоя. -Я перегоревший эмпат… Я просто чувствую так этого человека, -осмотревшись по сторонам, я уставилась на примолкшего Эвана и закончила. –Вот Эвана я вижу горным козлом. -Бе-эээ… -закончил Эван. Мы с Тоя покатились со смеху. Получилось очень похоже, как бы он в роль не вжился. Я шутила, но Эвану пойдет на пользу. Показался редкий клен, сменившийся грабовыми рощицами и мы вышли к селе-нию. Время перешагнуло полдень. Оставив лошадей на конюшне, я перехватила в тракти-ре изрядный кусок пирога и поднявшись в свою комнату, плотно закрыла дверь улеглась спать. Ночь будет долгой… По всей видимости, я слишком много думала о Цветке. Перед глазами стояла де-вушка, её ноги были обложены вязанками с хворостом и брошенный в этот ворох факел сжигал тело девушки. Она молчала. Не было крика или всхлипов, не было запаха сгорев-шего мяса. Чадил седой дым, как от живой плоти молодого дерева. Закипал ток соков жизни, треск высушенного лубня и всепожирающий огонь охватил фигуру девушки, пе-реломил пополам… Умирать тысячи раз – способность Цветка… Умирать и возрождаться для новой смерти –безрадостная участь… Если это существо ещё живое, я постараюсь уничтожить его без боли, оно настрадалось. Жить для него непозволительно - существо победы, оно может принести войны. Погибнет много людей. Легкая смерть – это лучшее, что я могу предложить. Рассовав по карманам все необходимое, я накинула сброшенный перед сном плащ, спрыгнула на землю из окна, прыжок получился мягким шлепком, оправила одежду. Из соседнего окна также выпрыгнули две тени одна за другой. Одна показно потянулась и зевнула, прикрыв скрытый капюшоном рот – Эван. Вторая не делая ни одно лишнего движения, приблизилась ко мне – Тоя. Лодка, уговоренная Эваном у рыбака, стояла в зарослях камыша. На веслах был Тоя, Эван пристроился на другом краю. Мое место было в середине. Тоя широко греб к западному отрогу острова, на котором стоял Оплот. Среди застывших клыками подвод-ных камней, Тоя легко маневрировал. Тонкий серп луны. Даже не полнолуние, а выть хо-чется… До песчаных ворот в укрепленные деревом стены, оставалось немного. Тоя завел лодку за один из зубов и скинув камень заменявший лодке удерживающую точку, спрыг-нул в воду и придерживая веревку, нырнул. Он должен обкрутить веревку вокруг выступа и пристроить камень. В бухте волны не сильные и лодку не унесет к берегу и непокорежит от редких волн. Когда руки Тоя коснулись борта, я кивнула Эвану и подхватившись легко вошла в воду, без плеска. Эван спрыгнул следом. Прохладная вода заплескивая лицо, обхватила тело. Бросками я преодолела теневой барьер от выступа, остальное загребая к одной из вымытых водой округлостей бухты. Достигнув берега, я обошла слева ворота. Вплотную к деревянным обтёсанным кольям ограды, приникал выступ. Достав пару ножей с длинными рукоятями, я всадила в стену один – тяжело, но входит. Повиснув на нем, я подогнула руку в суставе и припод-нявшись на локте воткнула второй. Так перемещаясь извлекая предыдущий я пролезла метра четыре и почувствовала, что ещё немного и я уже не смогу двигаться от напряжения в суставе. Свет от брошенного через стену факела, пронесся рядом с рукой. Прижавшись к стене, я вслушалась в шаги приближающегося стража. Он остановился надо мной и поведя носом, втянул шумно воздух. Я, кажется, чувствовала все его движения, как свои – изменения тела в пространстве - перенес вес на левую ногу, рука приблизилась к стене – пальцы пробежали по отщепившимся кусочкам ошкуренного дерева… Он осмотрелся и пошел дальше. Теперь каждое мое движение сопровождалось ожиданием. В один удар сердца, я перемахнула стену. Прижалась к внутреннему выступу и осмотрелась. Стража перемещается, судя по факелам их не больше десяти. Лестница для спуска на нижний ряд располагается рядом с одной из укрепленных небольших навесов, который охранял один из десяти. Я скользнула к отвернувшемуся и ребром ладони всади-ла по шее, факел из разжавшихся пальцев подхватила налету. Пристроила тело к одной из стен, в балку навеса встромила ножик и на него за обрезанную из общего мотка веревку, подвязала его руки выше, получилась довольно естественная поза, натянула. Факел встроила в углубление, пригасив его – срезав лишние витки просмоленной ткани, свет получился уже и тусклее. Все это, я проделала, вплотную прижавшись к привязанному - две тени могли насторожить. Кукла из этой бестолочи получилась отличная – так легко подпустить к себе за-хватчика, мог только глупец, пусть и испивший «нектара»..! Спустившись по лестнице, приблизилась к внутренней части ворот. Видимой охраны не было, но кто ожидает от этого места стольких дураков? Я осмотрела все возможные тайники и нашла лишь разложенный плащ. Хозяин ушел, но что нам мешает его подождать?.. Усмехнувшись, я вскарабкалась, перемещаясь по узким стенам ниши ложа. Прошло не более минуты и в закуток вошли. Спрыгнула ему на плечи, коленями зажала голову и крутнулась – хруст. Не стоило так импровизировать. Что-то здесь не так… Я прощупала карманы, мертвеца со сломанной шеей и найдя ключи, пошла к воро-там. Створку было открыть легко. Две тени прошли мимо меня и качнув ладонью наверх, а затем вниз. Для них это предостерегающий жест по движению на открытом дворе, его просматривали Верхние. Тоя присмотрел лестницу с которой спустилась я, для него они легкая добыча – он быстрый и аккуратный. Эван двигаясь со мной по выбранному обходу к крепости. Двери крепости освещал фонарь высвечивающий для находящегося за дверью пространство двора. Довольно ярко. Взвесив на ладони подобранный камушек из осыпающейся кладки, я взвесила его на ладони. Метнула камушек. Камень беззвучно пробил стекло и ударившись о край свечи выворотил её из гнезда, свеча припала на бок и начала обугливать стекло. Стекло чернело и свет источаемый им начал чадить и тускнеть. Стекло брызгнуло и разлетевшиеся осколки зашкребли по двери входа. Двери открылись и это было конец для этого бастиона. Вот так просто трое человек могут захватить хорошо укрепленный форт если этими троими являются Эван – медведь, Тоя – танцор смерти и Каина Хоржская. Эвану дали эту кличку за то что он порвал медведя когда его подобрал Элиот 10 летним мальчишкой в ошметках крови и внутренностях лежал голый мальчишка дрожа обмотанный кишками. Так ему дали прозвище которое навсегда осталось при северном наемнике. Тоя был из дальних стран его желтая кожа обожженная солнцем и уголки глаз резко приподнятые вверх говорили о том что он выходе из восточных земель – ниххонец. Он бродяжничал с обозом актеров и подрабатывал убийствами. Славился изощренными пытками и был страхом тех кто имел слишком много врагов. Среди актеров он выполнял танец с ножами, которые казались стальными молниями в руках безразличного убийцы циркача. Как его принял Элиот не знал никто, просто в один момент он привел хмурого черноволосого мальчишку в их гильдию и приставил к своей любимой ученице Каине. Та была странным ребенком. Когда её подобрали она была слабой, все издевались над ней, гонялись и за то что она девченка всячески решали показать свое превосходство и разниу. Все кончилось тем что от дерева отошел Эван медведь и стукнул самого глупого, сообщив, что она – это его добыча. Мальчишки долго дрались кому достанется право обладать красивой девченкой с желтыми глазами и белыми волосами. Тоя присел рядом с ней и молча сидел. Когда весь измазанный в крови и побитый как собака Эван улыбаясь широко раскрытым ртом подошел к парочке они окинули его взглядом и отвернулись в разные стороны. Эван взбесился и сказал девчонке: -Теперь ты моя законная добыча и я буду делать с тобой всё, что захочу. Слушайся меня! –И горделиво задрал свой нос. На его слова ни кто не ответил и он подойдя к девченке дернул её за плече. -Ты Медведь лапы убери, она человек свободный, если кто ей и будет распоряжаться то только Сокол. –Так Тоя прозвал Элиота. -Что я слышу от нелюда? Не уж то свои виды на девку? –Расхохотался Эван и дернул на себя молчаливую Каину. -Я предупредил тебя Медведь. –Вставая сказал Тоя. Они стали напротив друг друга, а пе-ред ними стояла хрупкая девчушка и молчала, безразлично смотря в сторону. -А я всяких ублюдков не слушаю, уж больно у них речи наглые! –Задиристо сказал Эван. Ему хотелось подраться, ведь даже Тоя почувствовал азарт. А потом они упали на землю оба как подкошенные и кровь так и хлыстала из их носа, потекла из ушей. Они корчились и тряслись в этом странном состоянии. Все кто были дальше просто схватились за головы и начали трястись от сжимающих болей. -Никто не смеет прикасаться ко мне, -ответила вышедшая из ступора Каина и прошла ми-мо потерявших сознание парней. Её реакция была заторможена, они никогда не улыбались и не с кем кроме Элиота не раз-говаривала. Её давно бы продали за необычную внешность самому элитному дому сладо-страстия, но Элиот посоветовал главе гильдии сделать из неё талантливую воровку. Все бились не видя в ней никаких способностей, не слыша от неё не слова и не имея права даже повышать на неё голос по приказу Элиота. Когда их гильдию приперли к стене люди Великого Князя всем казалось, что их перережут в ту ночь как мясо и многие из наемников не посчитали нужным иметь дела с гильдией. В ту ночь Каина ушла и наутро на столе Элиота лежала бумага подписанная Великим князем о законном существовании торговой гильдии города Хоржска. В ней го-ворилось о суверенитете гильдии и сотрудничестве с гильдией подписанной Великим князем вольной на гильдию и её членов. Все сидевшие в темницах и готовящиеся к смерти гильдийцы были распущены и им выплатили компенсации, а тех кто бежал великий князь под предлогом личного подданства ему казнил. Так она и получила прозвище Хоржская, за то, что даже город ей поклонился. Элиот ничего не сказал, на следующее утро отправив её в топкое и гнилостное место Ко-нивы, где Каина с отрядом смертников преследовала по городу странных существ. Верну-лась только она и притащила с собой маленькую девченку имя которой Дихра Хвен. Но о ней пойдет совсем другая история. Знаешь, а ведь я скучаю… Ты не могла сдохнуть, дурра, ты ведь живучая! Проклятье, ты ведь не имеешь права уме-реть, ведь это ты! Ты! Каина Хоржская – заносчивая красивая идиотка, слепая к чужим чувствам! Я ублюдок – я впервые испугался! Тебе не чего стыдиться медведь, даже я испугался. Ты оставил её умирать ублюдок, … и я… почему я не остался? Я должен был помочь, она ведь действительно всего лишь талантливая, ловкая девченка, но ни как не силовик, эти твари сметут её… Почему ты не остался – тебе все равно, но почему сбежал я…. Мне не все равно. Просто я… я не ценю людей как вы. Для меня Каина Хоржская единст-венная кто заслуживала уважения и моей симпатии. Если бы она не была такой вольной и свободолюбивой. Хотя нет именно поэтому я так ценю её и она никогда не могла бы быть моей. Да именно по этому. Тебе не все равно? Нет. Я хочу спать…. Эван поигрывал мускулами, показливо перекидывая из руки в руку свой двуручник. Вот же дурак, и так видно что для него этот брус железа пушинка, но все равно дергается - по-казушник. Я кивнула ему лестницу. Он поиграл бровями. Дибил, прошипела я. Иди на лестницу и зачищай второй этаж. Эван наклонился ко мне, но я насмешливо отстранилась. Хлипко вздохнув он двинулся к лестнице напоследок отсалютовав мне мечом. Вот же угораздило, старый друг ведет себя как идиот. На этаже мне встретилось не более двух человек и то они не составляли угрозу. Да что же это такое? Они все с ума посходи-ли? Горнизон недоумков. Я взвесила на руке очередной нож и просто нагло больше не осторожничая ходила из зала в зал из комнаты в комнату, начав ещё и свестеть. Реакции ещё один труп и тот в судоргах, я от восторга что на меня реагируют промахнулась и лишь задела шею. Хлопнув себя по лбу, я прирезала обрадовавшего меня неудачника. За очередной из открытых с пинка дверей обнаружился лишь внутренний плац. Он выходил к улице. Я вышла под открытое небо и подняла голову. Удивительное небо. Мне кажется я готова стать с ним единым целым… Я готова раствориться в этом небе. Расплескаться, вспыхнуть и потухнуть не быть тенью, а самой дарить свет. Вот оно что боюсь о значимо-сти своей жизни, жалкая трусливая участь. Я потянулась и направилась к двери шагах в 30 от внутреннего дворана котором я находилась. Потянув на себя дверь я встретила преграду она была закрыта. Ухмыльнувшись, я с восторгом постучалась, но не услышала в свой адрес ни одного грубого слова, как я надеялась там будут сидеть трусливые защитнички, но их там не оказалось. Даже спрятаться не могут сама себе придумываю проблемы. Когда я стала осматривать дверь, как бы её вскрыть. Мое внимание привлекла тряпка брошенная у двери в насмешку. В тряпке был бугор как будто что-то лежало под ней, камень? Или?! Застонав от глупости ситуации я сдвинула носком сапога тряпку и подняла ключи. Связка ключей. Вздохнув, я решила не расстраиваться, может они уповают на то что я уже сошла с ума от их глупости и потеряла бдительность а сейчас они меня скопом завалят? Размечталась. Никто не валит меня потрошить или хотя бы встретить. Из открытой двери пахнуло сыростью и гнилью. Вонище стояло жуткое просто смрад. Прикрыв локтем нос, я подошла к краю порога и глазами уловила едва видные очертания ступеней спуска. Неужели подвал? Но запах гнили. Подвал, тогда хотябы понятно почему ключи на таком видном месте. Зачем прятать то что никому не нужно?... Я уже готова была закрыть дверь, мне отчетливо послышался звук удара о метал, как буд-то кто-то приложился о железные прутья. Да что это такое. Нахмурившись, я достала из сумки скрученный факел и зажгла его от искры из кремня, зажав факел пока чиркала меж-ду ног. Я светом от факела подвал и увидела крутые резцы ступеней. Подойдя к первой ступене, я попыталась определить так ли глубок подвал но это не удавалось. Вот же… Я сделал ещё пол шага и услышала повторившийся звук. Вновь кто то приложился о желез-ные прутья, но теперь мне казалось они просто ходуном заходили от такого напора. Бе-гающе проведя глазами, я ухмыльнулась, что ж я так трусишка, то ждала приключений, то бегу от них. Бодренько сжав губы в улыбку я спустилась на ступень. В руке был зажат мой любимый ножечек, который я придерживала за остриё. В такие моменты мне кажется, что мои пальцы заостряются до остроты моих кинжалов и я вся становлюсь этим острием. Я насчитала 47 ступеней, каждую проверяя мыском сапог я спускалась осторожно перено-ся свой вес, всматривалась в глубыну подвала и нечего не видя шла вновь. Звук повторился, лишь когда я сошла на ровную площадку, от этого напряжения несдержавшись я отпрыгнула на ступеньку вверх и дав себе мысленно подзатыльник спустилась вновь. Я прислонила факел к стене. Мох проглядывал сквозь щелями камней. Камни были такие как будто и скрижали чемто нанося толи узор – полукруг. Какойто странный узор не симметрии не последовательности. Я увидела Решетку преградившую мой путь. Вот же! Толкнув её я не как не ожидала услышать противный скип – она была не заперта. Странное место. Такое больше похоже на темницу с камерами. Я сделала шаг в следующую комнатку которую скрывала решетка и скривилась, легкие казалось заволокло какой-то влажной гадостью, как будто я попробовала гнилого мяса. Дернув рукой от лица, чтобы высветить открывшееся передо мной помещение я застыла. Я угадала. Это была темница. Я угадала снова – здесь было много гнилого мяса. И я нашла источник шума… Сжав зубы я прижалась спиной к стене. Готовая отразить нападение. Но за мной просто наблюдали. В клетках расположенных полукругом от центрального входа вверх взбираясь зияли камеры. Некоторые были почти открыты и на их порогах валялись кости, черные кули – здесь было слишком влажно чтобы все перегнивало и от этой влажности трупы лишь чернели и разлагались. Эти трупы сложно было понять кому пренадлежали – бесформенные массы бурые, коричневые черные, покрытые беловатым и зеленоватым мхом. Мне казалось я разглядела человеческий силует в одной из куч, но потом я была уже не уверена, что он мог пренадлежать и не зверю. Я бросила взгляд на череп и тогда все внутри меня похолодело. Животные могут лишь скалиться, их морды не могут передать и сотой доли эмоций которые может отразить человеческое лицо, но глазницы п пренадлежавшие когда то живому существу насмехались надо мной. Череп – человече-ский с вытянутой вперед челюстью, с высокими подобно волку оскалом и высоким лбом. Разумный зверь. Человек-зверь. Оплот изменяющих. Безумцы и психи веками ставившие опыт на людях и животных скрещивающие их и добившиеся определенных высот – они создали что-то что сдохло, но сдохло достаточно взрослым чтобы оценить как опасно это могло бы быть живым. Я опустилась на корточки,меня замутило и только это остановило меня от вскрика. На коленях я была ниже, на коленях я была ростом со зверя, зверя кото-рый перестал биться о прутья сдерживающей его клетки. Зачем прятать ключь от двери того, кому нечего бояться? Зачем прятатать того, к кому никто и не прийдет? Ведь он увидел нечто более интересное. Огни расплескавшейся алой крови. Они в темноте дарили почти теплый свет, если бы не безумство что было в них. Тело… Это был не человек, но и не животное - длиные конечности согнутые в суставах, настоящая грудь преходящая в шею. Обтянутое кожей тело. Без меха. Как человеческое, только бьющиеся жилы как прутья говорили о нечеловечности и голова почти лицо, но не одно лицо не могло бы навести ужаса своим безобразием. Оскал насмешки. Страх перед этим существом просто снедал меня. В следующий миг нож сорвался с моих пальцев и проскользнув сквозь прутья стенки угодил этой твари в глазницу. Её отшвырнуло броском, но ровно настолько насколько она и встряхнулась и в следующее же мгновенье налетела всем весом на прутья решетки. Я вспрыгнула на ноги и готова была уже бежать к выходу, но меня остановило тяжелая тишина. Ещё мгновенье назад тварь бесновала, а теперь тихо. Обернувшись, я смотрела не отрывая глаз, как этот смесок смял один из прутьев и просунув свою лобастую голову ухмыльнулся мне. Мне конец. Притянув руку к связке ножей я выхватила ещё один и вновь он угодил в эту тварь но теперь едва ли так опасно, скользяще по шее. Брызнула темная кровь, но сразу же унялась. А потом я услышала как воет это создание и упала на пол зажимая уши. Но и это было не самое страшное, то когда песню этой твари подхватили и другие голоса заставило меня просто обезуметь. Их много. Я схожу с ума. Катаясь в гнили и пыли я широко открыв рот хватала воздух. Привстав на колени я ползком начала выбираться из этой комнаты. Наверное в моем страхе и ужасе заключенном во всем моем существе от этой твари и лежит та ошибка почему я перепутала дверной проем и поползла между клеток к другому проходу. Не знаю я была безумна от их слившегося воя… Я ползла не разбирая дороги, перебирая руками в этой мешанине грязи и глазами бездумно водя. Я трясла головой, пытаясь заглушить звон в ушах. Но это не помогало и тогда я просто села и зажала голову между коленями. Меня нет, мне не страшно… Меня нет… мне не страшно… Когда грохот в ушах стих я превстала снова на колени а потом оперевшись на лодони привстала, боясь разогнуться. Эти существа… Они… я раньше их видела… я кажется знаю каждую из них… все они… они боятся. Страх… Здесь все всего боится – страх сметри, голода, одиночества, тишины, безысходности. Они могут мыслить, они боятся. Все здесь боится… Я Я боюсь… Я прижала ладонь ко рту и перебирая подка-шивающимися ногами по полу шла по узкому коридору… Я схожу с ума… Единственное что стучало в моей голове это – я должна спрятаться, не убежать – от этого существа не убежишь, не напасть – я слишком слаба против этого существа, а спрятаться и надеяться на свою везучесть, которая кажется оставила меня и впервые столкнула с та-кими существами эмпатами – они гасят мою волю, не дают мне даже шанса подумать о сопротивлении… Для меня это еще хуже… Ведь я перегоревший Эмпат… Я ползла на свет едва забрезжевший вдалике надеяся увидеть хоть одно живое существо… Когда я упала на дверь и ввалилась сквозь источавшую шели дверь. Я стояла на коленях и видела как мужчина насиловал в исступлении труп… Конвульсивно содрогнувшись всем телом, он перевел блестящие провалы глаз. Вот как выглядит человек от нектара… Все тело ка-залось разбухло и налилось, тело этого человека казалось лопнет от сока который он ис-пил из этого существа… все намного хуже. Чтобы получить нектар из цветка, нужно лишь насиловать цветок как обычную женщину. С ужасом я смотрела на этот труп и поняла, что ломающаяся в огонии тело березы – девушка, что лежала на этом тряпье, в грязи, струпьях, в крови – ведь все её тело зарастает делая цветок девственным каждый раз… Протянув руку, я не успела понять как меня к стене подняла рука и прижав к стене начала сжимать шею, пережимая мое горло, хрустнула ключица сминаемая его пальцами. Я закричала, не имея возможности даже двинуться, я задыхалась, в глазах все мутнело, и кровь била по вискам. Я наверно проиграла и уже не выберусь… Вот и все. Но мне не дали просто умереть швырнув меня об другую стену я почувствовала перелом в ключице. Я лежала на девушке. Он наклонился, он не одевался после насилия над девушкой и лишь уселся мне на ноги сверху девушки и начал сдирать с меня штаны, я попыталась извернуться, но лишь получила удар кулаком по лицу. Из рассеченной костяшке бровью потекла кровь заливая глаз. Он собирается меня насиловать на трупе. Я в ужасе пыталась заставить свое тело двигаться, но не могла даже пошевелить пальцем, когда я начала удаляться от тех тварей я могла двигаться, если я вновь не могу двигаться, это значит, значит, что это тварь приближается. В следующий миг, вес давивший на меня исчез и едва приоткрыв глаза от запекшейся крови, я видела как это создание рвало куски плоти с ещё пытавшегося сражаться челове-ка. «Они не чувствуют боли, их чувства притуплены и усилены, всё, чем теперь они явля-ются – это живые мертвецы, единичный приём нектара навсегда изменит их. Если они не получат нектар впредь они будут искать его и не найдя обезумеют. Забери у них нектар и ты убьешь их даже не приложив усилий.» Как же вы были правы князь, здесь не нужны усилия, здесь вообще ничего не нужно… Цветок сгнил. А мы умрем встретившись с ис-пившими цветок, их невозможно победить в одиночку и не таким отрядом как наш. И да-же это не самое страшное, страшнее эта тварь которая рвет это безумное тело на ошметки и осознание того, что у меня не хватит сил даже сбежать. Я всё ещё хочу жить… В ушах кажется гремел поток, вал рушащийся в воду. Так шумит кровь – от сильного уда-ра приливая в голову. Я почувствовала шевеление у себя под животом, как будто кто-то пытался вылезти из-под меня. Неужели Цветок ещё жив? Я даже не могу тебе помочь об-легчить твою ношу, у меня нет сил двигаться. Существо, что рядом подавляет мою волю, я ещё удивляюсь как я в сознании. В сознании? Ведь… Ведь, что это такое?! Я почувство-вала, что онемение охватившее тело от присутствия этой твари медленно стекает. Я по-чувствовала, как могу шевелить пальцами и немного подогнув руку в локте, я увидела, как в моё тело как иголочки впивается все большее количество голубых нитей идущих от тела девушки. Нити прошивали мои руки и скользили под кожей едва видными линиями сливаясь и образуя потоки. Я почувствовала, как в мою щеку впилась нить. Холодом пробежала к виску, переносице и канула в глаз. Вскрикнув от холода, я почувствовала, что мои легкие наполнились холодным, влажным воздухом… Не затхлым и тяжелым, как раньше, а как будто морским… Цветок… Приподняв свое тело на локтях, я увидела как пульсируя эти нити удлинялись, нити которые тянулись к моей груди, животу. Все моё тело пронзили эти ниточки… Скатившись с девушки, я упала рядом с ней на пол и поднеся руку к глазам увидела, как некоторые из нитей налились синевой и дрожа рвутся. Я повернулась на живот и подобрав ноги в коленях приподнялась. Зверь вгрызался в останки ещё недавно живого человека и не обращал никакого внимания на нас. Лишь хлюпающие звуки и рычание утробы этой мрази были сопровождением этого пиршества. Еще один холодный поток устремился по моему уху. Я протянула руку и повернула голову Цветка – она была без сознания, да и сложно сейчас назвать её вообще живым существом – высохшее дерево… Просунув под неё руку, я притянула её ближе и попыталась приподняться. Она была удивительно легкая, а эти нити были подобием нектара… Мне прейдется дорого заплатить за них. Я пошатываясь двинулась к двери. Он даст нам уйти, с какой-то ожесточенностью подумала я, ведь неинтересно убивать добычу которая не убегает, вот добыча мечтающая о воле… Её мясо вкуснее и слаже… Я шла, удерживая впереди себя тело Цветка. Когда, я спотыкалась и падала, я успевала выдвинуть руки вперед и не придавить это высохшее тельце. Я боялась, что могу сломать его… Ведь стоит посильнее сжать и я переломаю эти ветви… И она умрет. Умрет, как я и обещала… Умрет потому, что дала шанс выжить мне… Но я была аккуратно, в мое голове вертелась лишь одна мысль – не сломай… донеси… вода… свет… Мне казалось Цветок говорит со мной. Я не знаю сколько, я шла, но я чувствовала мы спускаемся все глубже и глубже в недра этой пещеры и вот в этой кромешной темноте, я услышала хлопки – так вода бьется о камни. А потом моих ступней коснулась ледяная вода. Я все шла не находя в себе силы остановиться. И лишь зайдя по грудь, так чтобы девушку на моих руках охватила эта вода, я остановилась. Потом всю пещеру осветил яркий свет те самые нити, что дали мне сил выплеснулись из тела девушки потоком и впитывали воду насыщая её тело. Нити дошли до дна и заскребли по нему ища щели – так я увидела камни под ногами, нити также впились в свод пещеры и начали искать выход наружу. Вся пещера была оплетена этими нитями. Вот так вот… Ты ведь правда со мной говорила? Удерживая тело на одной руке, я набрала в ладонь воды и вылила в лицо девушке. И так пригоршню, за пригоршней, я лила в её закрытые губы. Вода стекала с лица и лишь капли размягчая казалось одеревеневшее тело проникали в рот. Живи пожалуйста… Живи потому, что ты столько страдала ради этих минут… Жаль я врядли смогу вынести тебя к свету… Ведь там эти твари, а их пройти у меня не хватит сил. И вновь голубые нити начали оплетать моё тело, я попыталась их стряхнуть, разорвать, но они ещё глубже впивались в моё тело. Мне не нужна твоя помощь. Но она меня не слушала и все новые голубые нити оплетали моё тело. Спасибо тебе. Только и смогла сказать я и закрыла глаза. Было жутко холодно, но где-то в глубине, я чувствовала жар, он сплетался в моём теле и охватывал все большие участки. Погладив свободной рукой лицо девушки, я глотнула воздух и погрузилась в воду с головой. Поначалу была пустота, потом её сменил свет и вновь все перестало существовать… Я почувствовала, как на моих губах застыли голубые нити. И приоткрыв рот почувствовала, что меня наполняет не только вода, но и так необходимый мне воздух. Стена и моя выставленная ладонь впилась в противположную стену. Нити выскользнули из моих ладоней пульсируя и наливаясь синевой – они вели к пролому в горе – туда откуда и сбегалась вода в этой пещере. К небу о котором мечтал Цветок. Я всеми силами потянулась к лазу и толкая своё непослушное тело вынырнула. Перед глазами куда не кинься были звезды… Такими вас я и запомню – свободными. Эван, шутливо спускался вниз и покрикивал: Неужели моя дорогая, ещё не справилась, там наверху я нашел пару отличных спален. Какую предпочтет, моя девочка?! Эван шел и изредка натыкаясь на трупы, подумывал уже над тем, что Каина нашла Цветок и вовсю его на материалы для изучения разбирает – тот учителю в подарок, а это Лису на радость. Эван скривился, вот же! Сложно с этой взбалмошной девчонкой – понравился калека Лис и будет его холить, а может и не понравился, просто нашла очередную игрушку, кто её поймет?.. Хотя иногда Эвану казалось, что её понимает Тоя, но у этого на лице постоянно написано вселенское понимание и лень… В дверь в которую уперся Эван, вывел его на плац и осмотрев двор, он увидел противоположную открытую дверь. А вот и путь по ко-торому пошла «дорогая». Вернувшись в замок, Эван забрал со стены факел и подойдя к зияющему провалу начал насвистывая спускаться. Когда он только коснулся первой сту-пени, ему на плече легла рука. Вздрогнув Эван с локтя решил засадить неприятелю, но был остановлен блоком – Тоя. Вот же… Вспомни этого узкоглазого черта вот и он!.. Спустившись с лестницы, они не сказали ни слова, пока не вышли в расширившийся зал. Тогда Тоя дернулся к стене. Эван непонимающе обернулся к другу и насмешливо спро-сил: Неужели ты чего-то испугался? Тоя блестя глазами рыскал по тьме… -Кровь… Запах пролитой крови. И запах зверей… Так пахнет от хищников… -Эван вы-хватил из-за плеча меч и выставив впереди факела вощел в круговой зал… А потом гря-нул слаженный бой тел о металлические прутья. Звери искали выход на свободу, подобно одному уже сбежавшему… Они дождались своей жертвы. Они сидели тихо выжидая её прихода. Они вознаграждены за ожидание. Эван отшатнулся от пролома. Они не отпустят свою добычу. Они ведь так ждали. Их вой взвинтился ввысь. Закрыв уши руками Эван пытался бежать, но упав он лишь содрогался всем телом. Что это? Безумие? Тогда пусть оно кончится поскорей!!! Чем угодно, но скорее! Его потянули за руку, он пытался отма-хиваться, но вскоре он получил удар и обвис мешком на руках своего спасителя. Тоя за-кинув на плечи, своего друга широко расставляя ноги для равновесия понесся к выходу. Выбежав из подвала он закрыл дверь и провернув всунутым в ней ключом. Побежал дальше. Ментальные атаки никогда не доставали его, но сейчас даже он почувствовал от-голосок страха. То что творилось с Эваном безумие, но то, что скорее всего случилось с Каиной… Она эмпат. Выжженый изнутри эмпат – это знали не многие, но они лучшие друзья знали. Её оголенное сознание не выдержало бы и сотой доли этого ужаса, одна из клеток была выламана. Значит одна из тварей уже на свободе. А Каины больше нет, а если она и выжила они не смогут её спасти. Не они… -Давай руку. -Нужно вернуться! Нужно… вернуться… Вернуться… -Не нужно. Уходим. Возвращаемся. Стоит доложить о этих мутантах. И потом только что-либо предпринимать. –Тоя зашагал не смотря на скалы за которыми был скрыт проход к замку изменяющих и где осталась она. Прости… Он шел ненавидяще сжимая трясущиеся руки, это больше чем страх, это ужас и желание жить… Там все пропитано смертью и страхом… -Вернуться… -Эван встал с коленей и бросился в воду, упал и попытался грести, но руки не двигались и он бросаясь на волны, каждый раз отшвыриваемый назад все возвращался к берегу. Он тоже боится, подумал Тоя и он ещё не сдался. А что я? А я никогда не терпел отказа… -Войдите,- уставший голос, она сидит на полу, везде куда не глянь бумаги. Она подняла лицо, из собранных вверх волос выбилась прядь и занавесила глаз. Заправив за ухо локон, она улыбнулась вошедшему, -я рада, что это ты, а не очередные «доносчики». Он стал над ней и смотрел в её глаза, в вскинутое лицо: эти лихорадочно блестящие глаза, припухшие от покусов губы и бледное лицо с румянцем на скулах. Она удивленно при-подняла бровь и прогнулась, чтобы ни так болезненно было смотреть на стоящего рядом человека, это обнажило шею и приоткрытый ворот дал простор глазу на ключицы девуш-ки. -Что-то не так? –Наконец спросила она. Гость встал на колени сбоку от неё и протянул руку к её лицу. Коснулся щеки и спустился на шею. Она смотрела ему в глаза, пытаясь что-то сказать и не находя слов молчала… Он склонил голову и уперевшись лицом в её плечо, прошептал… -Почему ты молчишь? -Я боюсь потерять друга… -Она едва приоткрыла губы. -Прогони меня. Оттолкни. –Он просит, сам боясь сделать что-либо. Он приподнимает голову и встречается с её наполненными слезами глазами. Ты плачешь? Не плачь. Мне не больно, что ты меня не любишь… Мне просто от этого хочется умереть. -Мы останемся друзьями. –Он встал и покинул комнату, чтобы навсегда остаться другом у которого больше нет надежды на взаимность… Он вернулся и бросался в воду как и мальчишка рядом с ним, мальчик из детства который также как и он любит эту девушку. Ведь он слышал его признание больше похожее, на шутку, в которой столько правды… -Давай с тобой встречаться? –Летний день. Луговые травы в пояс и среди изобилия этих цветов на расстеленной куртке лежит девушка и рядом сидит парень, его желтые волосы казались лучом солнца, как говорила Каина: сбегая со своего разграбленного королевства Эван прихватил корону на голову – такими были его волосы – расплавленное золото. -Мы и так часто видимся, куда чаще? –Насмешливо спросила девушка не открывая глаз. -Глупая, -довольно протянул Королёк, -ты ведь поняла, о чем я! Будешь моей девушкой? -Лень… -Протянула девушка. -А если, я дам тебе ножик из слоновой кости? Тот который мы видели в лавке. –Парень самодовольно ухмыльнулся. Встав девушка резко открыла глаза и потянувшись к нему надавила ему ладонью на грудь. Он лег удивленно рассматривая её почти черные сейчас глаза. Она пробежала руками по его груди и склонившись над ухом прошептала: -Колись, тварь, ты выкупил у этого олуха мой ножичек, пока я за деньгами ходила?! -Я… -Ненавижу, -с чувством сообщила девушка и вытащив тот самый ножик из пояса парня, встала, отряхнувшись и подхватив куртку, пошагала к по своим делам, любовно поглажи-вая ножик. Эван проводил её глазами и заложив за голову руки сообщил всему миру улыбаясь: -А знаешь это того стоило, я почти поверил… Почему у меня ничего не выходит, я не могу вернуться… У меня нет сил… Это… Они лежали на мели не двигаясь. Острые края песка врезались в лицо, а соленая вода затекала сквозь нос. Оба… уставшие. Их тела дрожали, а тела горели уже почти рассвет. Рассвет… Их первые дни когда, что-то изменилось. Не стало кого-то родного и близкого, того кем никем не заменишь… А если кто и попробует не обижайся, что ты будешь лишь заменой, а не ею… Она девочка из детства и девушка из снов… Которую нет сил спасти и нет сил сдаться. Эван перевернулся на спину и запрокинув голову в наливающееся светом небо, просто молчал. Я так хочу хотя бы ещё один раз увидеть тебя… Тоя сел и подтянув колени к груди положил на них голову, провожал бледнеющий ме-сяц… Я не хочу тебя терять, не так... Останься хотя бы жива… Посмотрев на девушку лежащую на моем локте накрываю её тело своим… Мы выплыли к мели, но мне не хватает сил сложить костер и согреть нас, не хватает сил переплыть это расстояние – вода слишком холодная, а я так устала и замерзла… Я прижалась щекой к щеке девушке и закрыла глаза… Спасибо, что вывела нас… Я по-чувствовала как в меня впились тонкие нитки провисая к моим пальцам которыми, я гла-дила плечо девушки. Не нужно… я сжала нити и дернула, но они казалось просто удлинили и прошли сквозь мою руку, крадясь к сердцу, я проследила их путь и когда они начали просвечиваться сквозь одежду, я приподнялась на локтях и пошатываясь начала собирать по всему берегу вынесенные морем ветки в изобилии разбросанные по берегу -просоленные они хрустели и рассыпались в труху. Собирая крупные я бросала их рядом с телом девушки и шла за новыми. Насобирав охапку, я начала ползать в поисках чем бы всё это зажечь, ничего… Схватив один из острых камней, я посмотрела на недвигающую-ся на девушку и протянув руку к веткам, я замахнулась и рассекла кожу на запястье – кровь брызнула – заливая ветки, а потом стала стекать каплями – попадая то на ветки, то на землю – я представила огонь в ладонях и сжала одну из ветвей. По моей руке начала идти призрачная тень костра и вот ветка занялась чадящим огнем. Отстранившись, я стала зажимать запястье, но кровь всё лила сквозь пальцы… Это легкий позыв к стихие. Моя рассеченная плоть – высвобождает капли силы, что были во мне. А сейчас мне не хватает сил перекрыть этот поток силы, я могу умереть если не перевяжу руку, но я слишком глу-боко порезала руку. В ледующий миг одна из нитей оплетающих мое тело пробежала к запястью и скрутившись вокруг него начала окрашиваться в алый, но сдерживала кровь… Спасибо, только и прошептала я. Огонь занялся довольно быстро и шатаясь я только и подносила очередную ветку. Вскоре стало довольно тепло, среди камней, которых мы устроились, я вытянулась рядом с Цветком и уснула, положив ей голову на грудь. -Ты уйдешь?... - Да как уходят все, с надеждой вернуться… -Тогда уходи быстрей и быстрей возвращайся. –Мужчина погладил волосы маленькой де-вочки и поцеловав её в белые локоны, встал с кровати на которой лежала малышка и при-творив за собой дверь. Он пообещал вернуться, но у него нет такого права просить о воз-вращении. Он ушел навсегда. Навсегда, потому, что наутро он был повешен по приказу отца маленькой принцессы. Теперь он всегда так называл её, его маленькая принцесса… Элиот? Почему ты всегда приходишь в мои сны, когда я почти начинаю забывать, что я нужна кому-то. Наверно потому, что я ещё жду что ты прийдешь и жду тебя, и меня кто-то ждет… Открыв глаза, я увидела девушку и черный круг от костра. Он прогорел за ночь и уже успел перестать тлеть. Встав, я потянулась и подойдя к кромке воды зачерпнула ла-донью воду… Холодная… Но делать нечего. Я стала грести к берегу. Иногда мои руки и ноги сводило судорогой, тогда я переворачивалась на спину и так пыталась привести себя болью в чувство, чтобы не утонуть. До берега, я почти доползла, я шла в сторону селения и к обеду добралась – прошла окольно селение и подобравшись к кормчее, где мы ночева-ли – открыла дверь – за стойкой был только хозяин, он уронил стакан увидев свою по-стоялицу. Бледная, полураздетая, мокрая – она походила на утопленницу. -Доброе утро, я с утра купалась, -девушка стала подниматься на второй этаж и собрав ве-щи из своей комнаты, переодевшись, спустилась и протянув деньги своему хозяину, ска-зала, -спасибо. И да, ещё передайте пожалуйста моим спутникам это. –В протянутую ла-донь хозяина лёг лист свернутой бумаги. Вот и все… -Девушка улыбнулась. –Прощайте. -Ага…-Вот же… Хорошо хоть не прикончила этих своих «спутников», раз записку оста-вила… А то хороша девка да такой поводок нужен царский или самой царицей быть, но то пустое говорить, платят неплохо, проблем кроме мокрых полов нет и ладно… Но все равно царевна… хех… Наняв лодку, я сгрузила вещички и стала грести. Когда лодка села на мель я долго ходила в поисках камней, за которыми оставила Цветок, но девушки нигде не было видно… Но потом забравшись на небольшую скалу, я увидела свою куртку и свернувшуюся девушку и понеслась к ней. Пожалуйста, только не умирай, ты ведь столько уже преодолела! Я об-хватила её запястья и почувствовала, как в моё запястье привычно впилась голубая, почти белесая нить. Да, я тоже рада тебя видеть, я тебя не брошу… Устроив её на руках, я быст-ро зашагала к лодке и устроив её в теплые прихваченные одеяла, напоила водой и погреб-ла к берегу. Теперь все будет хорошо. Оставив лодку в уговоренном с её хозяином месте, я привязала лодку к дереву. Лошадь была привязана к дереву тут же, я забрала и её. Нужно будет выбираться – приказ от Кня-зя я не выполнила, Цветок жив и убивать я её не стану, но это мой выбор, а ребята пусть возвращаются. Потому, что там их ждут. А я нужна здесь. Эван и Тоя добрели к обеду. С них текла вода, они шатались, но было в них что-то безум-ное. Хозяин побоялся их трогать с просьбой и они так и поднялись в свою комнату, к ве-черу спустившись после сна им и была передана записка содержавшая всего несколько слов, которая оживила их: «Жива, здорова, не дождетесь. У меня новое задание, поэтому удачи. Миссия выполнена. Привет, Князю.» Эван хохотал и сжимал руками живот, они её всю ночь в мыслях хоронили, чуть не утопли, а ты паразитка уже сбежала… Тоя пробежал записку глазами и закрыв их на миг уговаривал себя не убивать эту негодяйку, записку она оставила, новое задание – я чуть с ума не сошел. Но я рад что ты жива и до скорой встречи…