Годовщина

      Всё Генсокё ещё было укрыто пеленой снега, но солнце уже начинало пригревать почти по-весеннему. Белый снег сверкал под слабыми золотистыми лучами. В безоблачном голубом небе можно было заметить маленькое белое пятно. Когда оно опустилось ближе к земле, ёкаи в храме Мёрена без труда узнали Лили Уайт — неунывающую фею, чьё появление возвещало приход долгожданной весны.       Мамизо, сидящая у окна, удовлетворённо улыбнулась и отпила чаю из кружки. Что ни говори, а весну Футацуива любила. В этот сезон всегда оживлённо, и Мамизо наслаждалась бурно кипящей жизнью вокруг себя, как старики наслаждаются живостью своих резвых внуков. Разве что баке-дануки окружали не дети, а ёкаи. Например, мирно завтракающие в той же комнате Нуэ, Мураса, Назрин, Сё и Ичирин.       — А вы знаете, какой скоро день? — неожиданно спросила Мураса.       В тот же момент к ней обратились вопрошающие взгляды всех присутствующих. Видя их недоумение, Минамицу вздохнула и объяснила:       — Через неделю будет ровно год, как был построен наш храм.       — И ты предлагаешь это как-то отметить? — уточнила Ичирин и взяла палочками немного риса из тарелки.       — Как насчёт вечеринки? — Сё тут же загорелась этой идеей, предвкушая много выпивки.       — Не думаю, что это хорошая идея, — Назрин скептически покачала головой. — В конце концов, алкоголь в нашем храме под запретом.       На это замечание Сё лишь разочарованно вздохнула.       А остальные тем временем продолжили рассуждать, как же отметить знаменательную дату. В первую очередь, надо сделать так, чтобы Хидзири осталась довольна — ведь именно благодаря Бьякурен они могут сейчас сидеть вот так спокойно, безо всяких опасений.       Устроить праздничное застолье с тортом? Но пищей угодить Бьякурен трудно — ведь она вегетерианец, причём очень строгий.       Тогда можно украсить храм! Но этими действиями они лишь испортят всю атмосферу их святилища, прибежища мирных ёкаев. К тому же, никто из них никогда не занимался подробной деятельностью.       Провести особую службу? Но трудно хоть как-то превзойти в этом деле Хидзири, превращающую каждую проповедь в значимое событие. На её фоне попытки её подопечных ёкаев будут выглядеть тускло и бледно.       — Тогда, — неожиданно голос подала Нуэ, всю дискуссию просидевшая с отстранённым видом, — может, провести чайную церемонию?       А вот чайная церемония — прекрасный вариант. Если сделать всё правильно, то получится мероприятие, идеально подходящее такому строгому монаху, как Хидзири. В конце концов, появление чайных церемоний связано с буддийскими практиками медитации.       Итак, мероприятие было определено. Но вставал другой вопрос — кто же станет чайным мастером, хозяином вечера? Ведь нельзя же всем вместе обхаживать одну Хидзири!       Этот вопрос озадачил девушек ещё больше первого. Роль, несомненно, ответственная. Подготовку можно организовать всем вместе, но вот встречать гостей...       Будет ли хозяином вечера адепт Вайшраваны Торамару Сё? Или эта роль достанется главе мышей Назрин? А может, чайным мастером станет Минамицу Мураса или Кумой Ичирин?       — Почему бы не доверить эту работу Нуэ? — проговорила Мамизо, лукаво улыбаясь и прищуренными глазами глядя на Ходжу.       Её предложение обескуражило присутствующих. Девушки сомневались, что эта нелюдимая, озорная, даже в какой-то степени коварная девушка сумеет провести чайную церемонию как надо. Нуэ так же сомневалась в удачности плана подруги. Ведь Ходжу была хороша лишь в запугивании людей неизвестностью, такой мрачной и непонятной.       А вот Футацуива, кажется, была абсолютно уверена в нуэ, продолжая спокойно смотреть на подругу. Темноволосую не могла не настораживать хитрая улыбка Мамизо, так и кричащая Ходжу, что баке-дануки что-то задумала. Вот только Нуэ никак не могла понять, что же у её подруги на уме.

***

      Перед массивными деревянными воротам собралась толпа разношёрстных ёкаев, по случаю чаепития одетых в традиционную одежду. Вечерний воздух наполнился приглушённой болтовнёй подопечных Бьякурен. Сама монахиня стояла чуть поодаль, с нежностью наблюдая за послушницами своего храма, ласковая улыбка играла на её губах. Когда Хидзири думала о том, что смогла помочь хоть некоторым ёкаям Генсокё, на душе становилось тепло, несмотря на всё ещё холодную погоду. Бьякурен была приятно удивлена, получив в тот день приглашение на чайную церемонию по случаю годовщины основания храма. Мысль о том, что храм Мёрена кому-то нужен, что все усилия Бьякурен не прошли даром действительно согревала лучше всякой хорошей погоды или весеннего солнца.       Наконец, ворота перед ёкаями открылись, являя взору аккуратно оформленный сад, освещаемый последними лучами заходящего солнца. Сад представлял собой озеро, обрамлённое пастельных тонов цветами и кустарниками; по центру озера шла дорожка из выступающих из воды природных камней, ведущая в уютный чайный домик небольшого размера на дальнем конце озера. В этот момент болтовня прекратилась, уступив место тишине да нескольким приглушённым возгласам удивления, настолько тихим, что они тут же растворились в прозрачном воздухе. Это место выглядело умиротворённо красивым и спокойным, заставляя некоторых невольно гадать, как же соратники Хидзири сумели его найти.       Пройдя по каменистой дорожке, гости встретили хозяйку вечера, стоящую перед чайным домиком. Одетая в чёрное с узорами в виде красно-синих цветов кимоно Нуэ сдержанным поклоном поприветствовала своих гостей. На этот вечер она хозяйка бала, и ей нельзя оплошать перед гостями. Нуэ даже в непривычном для себя образе сделает всё на отлично. Ходжу с некоторым трепетом в сердце пригласила гостей к колодцу для обряда омовения.

***

      Чайная церемония прошла на ура. Несмотря на страхи и неуверенность, Нуэ удалось создать правильный настрой в чайном домике — спокойствие и умиротворение царили в помещении. Настало время расходиться. Проделав все необходимые формальности, Ходжу подождала, когда гости разойдутся, и вернулась в чайный домик. Присев на прежнее место, Нуэ стала мысленно прокручивать моменты того вечера. Ёкай, вечно скрывающий свою истинную форму, с удовольствием признала, что вечер прошёл на славу, а сама она получила ото всего этого огромное удовольствие. Усмехнувшись своим мыслям, Ходжу приступила к уборке.       Приведя чайный домик в порядок, Нуэ, наконец, вышла наружу. При глубоком вдохе холодный ночной воздух наполнил лёгкие, приятно охлаждая тело изнутри. Ходжу брела по водной дорожке и думала, как же всё-таки хорошо, что она присоединилась к жителям храма Мёрена...       У ворот нуэ встретила Хидзири. Темноволосая была удивлена тем, что монахиня ещё не ушла. На удивлённый взгляд ёкая Бьякурен мило хихикнула и мягким тоном произнесла:       — Спасибо большое за этот вечер.       — А, я... — Нуэ смутилась, не зная, что ответить на эту благодарность, такую честную и искреннюю, идущую от самого сердца. Бьякурен видела смятение девушки и задумчиво проговорила:       — Знаешь, обитатели храма считают тебя нелюдимой и мрачной, потому что ты почти всегда сидишь одна. Но сегодня им выпал шанс увидеть твою светлую сторону, девушка, скрывающая свою форму, — Хидзири ласково улыбнулась и, поклонившись на прощание, удалилась.       Нуэ некоторое время смотрела ей вслед. Затем она запрокинула голову и, глядя в звёздное небо, с усмешкой поинтересовалась:       — Ты этого добивалась... Мамизо?       Послышалось шуршание листьев, и, махнув на прощание, в кустах исчез длинный енотий хвост.