Любовь со вкусом боли

- Эй… ну подожди меня, я же на каблуках, – простонала Кэролайн, выходя из клуба. Поток свежего воздуха хлынул в лицо, от избытка такой прелести мои легкие сдавило и начала кружиться голова. За спиной оставался один из самых популярных клубов Вашингтона под названием «Джек и его друзья». Не оригинально, но клуб заслуживал твердые четыре звезды. Хорошая выпивка, милые бармены и отличная музыка сделали этот вечер и ночь одной из лучших. Веселье лилось рекой, как и хороший «Мохито». На улице была слышна музыка, от которой уже побаливала голова, но превозмогая усталость и пульсацию в висках, мне все хотелось танцевать и заводить парней на танцполе. Люди выходили и входили, сменяя друг друга, чтобы покурить или просто «проветриться». Полуголые девицы ошивались вокруг парней, демонстрируя свои прелести, было не трудно догадаться, что за представительницы одной из древнейших профессии искали себе мужнину на ночь или на час. Мы с моей верной подругой и коллегой вышли из клуба, и пошли в направлении дома. Жили мы не вместе, но квартиры располагались довольно-таки близко. Нас разделяла пара лестничных пролётов, хотя это не сильно-то и замечалось: либо она у меня, либо я у нее. Практически всегда были вместе. - Боже мой, я сейчас просто упаду, – простонала Кэролайн, которая меня уже достигла и передвигалась благодаря мне, а точнее, моему верному, дружескому плечу. Она открыла прозрачную стеклянную бутылку минералки, что заботливо приобрела для себя любимой, перед началом веселья. «Если ты не позаботишься о себе, то кто тогда?» - Похоже, это было ее девизом по жизни. Кэролайн, шатенка с кроткими волосами, а в прошлом блондинка красивым лицом и небесно-голубыми глазами, которые, по её мнению, были отличительной чертой норвежцев. Это было примерно так же, как говорить, что солнце крутится вокруг Земли. Только она считала, что такой цвет глаз был только в чистых норвежских корнях, хотя мой был на много насыщение чем ее… - Интересно, что сейчас делают нормальные семнадцатилетние девчонки в четыре утра ночи? – спросила я, чувствуя некую не ловкость за сегодняшнюю ночь перед родителями. - М-м-м… Я думаю, уже давно спят в обнимку с плюшевыми мишками, которые им подарили их первые парни в десятом классе. - Я так не думаю. Ты хочешь сказать, мы слишком взрослые, чтобы заниматься тем, чем занимаются наши сверстники? - Спят с парнями из колледжа и курят травку? По сравнению с ними мы просто душки. - Не считаю, что это так! – резко выпалила я. – Не думаю, что мы душки. – Я услышала расстроенное мычание Кэр. - Думаю, что мы просто красотки, – сказала я, чтобы не расстраивать подругу. Мне всегда было трудно принять то, кем я являюсь. Иногда это было очевидно, а иногда я просто не понимала, почему и что я тут забыла. Мне хотелось простой жизни. Я часто подъезжала к школе и смотрела на выпускной класс, который собирался вместе на лужайке возле стадиона, что–то бурно обсуждал и пел песни под гитару. Я ходила в старшую школу всего пару недель, и это были лучшие недели в моей жизни. Столько эмоций я никогда не получала, как получила их от общения с бывшими одноклассниками. Но нам запретили ходить, и мы дальше стали получать образования в сером, тусклом кабинете с зеленой доской и шестью партами. - Не-е-ет… ты меня не поняла… - совершенно развязной речью и мозгами, пропитанными алкоголем, пыталась выстроить философскую цепочку девушка. – Мы свободны, мы в шоколаде, мы живем на полную катушку. А знаешь, почему? – Она попыталась тыкнуть меня пальцем, но промахнулась. Я хотела возразить про свободу! Но вовремя закрыла рот. Зная, что потом мне скажет подруга, я даже не хотела начинать все это. - Мы избраны! Считай, что мы чертовы «Мстители». Мы получаем в год около миллиона, у нас есть робота, самые лучшие машины и парни с обложек глянцевых журналов. Ты думаешь, у меня бы в Норвегии было все это? Нет, и я рада тому, чем мы занимаемся. «Ну вот началось…» Я никак не могла понять, как ей это все нравиться. Никогда. Для меня это было бремя. А для нее - шанс в жизни. Да, каждый по-разному воспринимает мир. Она открыла бутылку, которой трясла на протяжении всего своего философского диалога, вода забурлила и попыталась выбраться наружу, чтобы забрызгать нас и наши новые наряды. Кэр вовремя отодвинула руку и закрутила пробку, облегченно вздохнула, а после начала икать и раскатисто смеяться. «О Боже, мы еще и четверть пути не прошли…» Подруга толкуна меня в сторону, где был переулок под импровизированным мостом. Руководствуясь тем, что так короче, я не стала возражать и послушно пошла по указанному пути. Было темно, а перед глазами все плыло и двоилось, пятая текила была явно последней, потому как просилась наружу, а тело уже находилось дома и мысленно спало. Забыв о неприятном разговоре, мы шли и, смеясь, вспоминали моменты из клуба. Как итальянец подкатывал ко мне и говорил, что положит мир к моим ногам. Потом он тоже самое втирал Кэролайн. Как один мы вспомнили, что Дрейк сказал, приди завтра к десяти. Чертыхнувшись и еще раз рассмеявшись, мы дружненько решили, что у нас завтра выходной. Вдалеке послышались мужские голоса, стук бутылок и пьяный смех. Мы замолчали и ускорили шаг. Кем бы ни были незнакомцы, нам было страшно. Звуки приближающихся людей становились все громче и ближе. Я прищурилась: в свете фонаря было отчётливо видно пять фигур. - Да ладно ты не бойся, – зашептала подруга. – Сейчас пройдем тихо в тени и все. Она всунула мне в руки холодную стеклянную бутылку с водой и показала жестом, мол, ты выпей, легче станет. Я послушалось, и действительно стало легче, горло уже не так стягивало и желудок от порции воды благодарно отозвался в ответ. С каждым метром приближения мне становилось все страшнее. Зато Кэр ни сколько, она как шла, шатаясь и спотыкаясь о собственные ноги, так и продолжала это делать, и еще разбавляла все глупым смехом и рассказом об их интрижке с парнем в клубе, и о том, какие у него благородно серые глаза, и какой мужской взгляд и внешность. Больше чем уверена, что она уже представляет, какие у них будут дети красивые и умные. Парень был не дурак, да и Кэр могла взломать систему за две минуты, на которую у обычного хакера уйдет час или день. - Смотри, какие крошки, – присвистнул парень и ткнул в плечо другого. - Кэр, пошли быстрее, – прошептала я и ускорила шаг. Девушка прислушалась к совету и тоже начала быстрее передвигать ногами. - Эй, ну вы куда, нашей компании не хватает таких девушек, как вы. Мы вам заплатим. Мысленно я помолилась за упокой мужчины, который это сказал. Знала я Кэролайн очень хорошо, и ее вспыльчивый характер тоже. Вот и сейчас она не пропустила мимо ушей оскорбительное унижение, тем более в таком состоянии как у нее, злость настигла немедленно. Она ненавидела все, что связанно с проституцией, а особенно, когда кто–то говорил, или на что–то намекал про это в ее сторону. Она мигом выходила из себя. На это было одна причина: ее мать торговала своим телом. Она уже шла в направлении парней, как другой выкрикнул: - Похоже, сегодня будет веселая ночка! - Да очень веселая. Молись, что бы проснулся после нее, – сказала Кэр, и через мгновение на асфальте уже лежал мужчина, а около него и его зубы. Протрезвела я очень быстро. Один парень сделал шаг в сторону Кэр, но другой дернул его обратно. - Пусть сам. - Следующий, – сказала девушка. Послышался смех со стороны мужчин, если их можно было так назвать. "Находить неприятности для нее было проще всего. Вот и сейчас она их нашла". Я подбежала к подруге и вовремя это сделала. Схватив ее за рукав куртки, быстро потащила обратно. - Что ты делаешь, дура! – прошипела я, толкая ее вперед. – Совсем мозги алкоголем залила. - Отпусти меня! – прокричала она и стала выдергивать свою руку из моей хватки. – Этот козел получит свое! - Скорее ты получишь! Хочешь в канаве лежать с прошибленной головой? Кучка уродов стояла и смеялась, наблюдая за нашей перепалкой. К тому времени один из них встал и направился в нашу сторону. - Что, допрыгалась? – съехидничал он, и свет фонаря отразился от стали ножа в его руке. Мое серде скорее всего тогда выбыло норму ударов, которую полагается отстучать за час. Было страшно: нас двое, их пять. И если у них у всех есть ножи, то была вероятность не вернуться домой. И это пугало. В секунду Кэр выбила нож, поймала его и вонзила в плечо этому козлу. Я никогда не сомневалась в ее профессиональности, но сейчас было время бежать, так как другие все ринулись на нас. Помню только, как я скинула туфли и быстро метнулась в сторону клуба. Стук каблуков Кэр я слышала до того момента, пока она не повернула и не побежала в сторону магазина. И почему я до этого не додумалась? Потом я слышала ее крик: «Беги Ана, со мной все будет хорошо!» Ну конечно, мне только и оставалась, как бежать и вспоминать молитвы с бабушкиной книги. Обернувшись, я насчитала три головы, а значит, четвертый побежал за Кэролайн. "И почему всегда я? Что на это раз я сделала? Пыталась спасти жопу подруги? Выпила лишней текилы? Заигрывала с барменом?" Я врезалась во что твердое и упала на пятую точку. Да, это точно мой конец. Вот так я, семнадцатилетняя девушка, паду в нечестном бою. - Ловите ее. - Вставай быстрей! - Чья-то рука резко меня подняла и толкнула к машине. Быстро запрыгнув в салон, я открыла водительскую дверь, чтобы мой спаситель скорее залез и увез меня. Дверь хлопнула, и машина с визгом рванула с места. Сердце мое готово было выпрыгнуть. Кажется, я постарела на год. Обнаружив бутылку с водой на приборной панели, я резко ее схватила и осушила за мгновенье. - Конечно, возьми, – послушался голос сбоку. Это был мужчина. - Прости, – еще заикаясь, еле слышно сказала я. - Что, веселая ночка? - Не то слово. Он хмыкнул и протянул мне мой клатч. - О Боже! Спасибо! Тебе надо поставить памятник за героизм и отвагу. - Думаю, сойдемся на том, что я отвезу тебя в полицию. «Он что шутит?» - Нет не надо! Вы можете остановить машину, и я уже дальше сама дойду. - Хм, смеешься? Тебе на вид около шестнадцати. Короткое платье, вызывающий макияж, время за полночь. Да и вдобавок мужики, бегущие за тобой. Думаю, твои родители будут рады увидеть свое чадо. - Я буду считать это за комплимент, но мне двадцать! - соврала я. - Останови машину, скажи, где ты живешь, я пошлю тебе корзинку с цветами в благодарность. - Скажешь это в участке. - Лучше б я дальше бежала от этих уродов. - Могу устроить. – Он остановил машину и начал разворачиваться. - Не-не! Лучше в участок. Давай в главный! – сказала я, доставая телефон из сумки. Поговорив с Кэр и узнав, что с ней все в порядке, я вздохнула свободно. Что ж, раз ты такой борец за справедливость, устроим шоу. Машина остановилась. Водитель вышел и направился к пассажирской двери. Я даже не пыталась выбежать, что его весьма удивило. Я в свою очередь тоже дивилась. Это был тот парень, с которым Кэр зависала в клубе. Ее загадочный брюнет! Он открыл дверь, а я залилась раскатистым смехом. - А ты не знаешь, сколько дают за совращение малолетних? – Он посмотрел на меня, и по виду тоже был ошарашен. - Ты? - Здорово, правда?! Ну так что, в участок? – Он схватил меня весьма грубо за руку и повел к входу. Мы зашли и он повел меня к посту. - Я хочу… Не успел он договорить, как сразу вмешалась я: - Трейси. – Голос мой был милым. - О-о-о, Ана! - Она обошла пост и кинулась ко мне в объятья. - Ты какими судьбами? Что снова, что–то учудила или по работе? - Привет, Стефан, – крикнула я и помахала рукой офицеру. Он улыбнулся. - Да нет, ничего серьёзного, – ответила я девушке. Выражение лица того парня... Да, вот чего я добивалась. «Ха-ха, ну что, страж порядка?» - Ты не могла бы принести мне обувь? Я буду весьма тебе признательна. – Я опустила взгляд на свои босые ноги. Она кивнула. - А что за парень? Новенький? – Она махнула в строну парня. - Нет, что ты! – Я уже обратилась к нему: – Ведь так? Или ты что-то хочешь сказать? Он, проглотив язык, молчал. - Вот! - сказала девушка и подала мне балетки. - Спасибо. Я верну. Думаю мне пора. Пока–пока. – Я помахала рукой и пошла к выходу. Незнакомец быстро меня нагнал и остановил уже на улице. - Могла бы сразу сказать! - Вот. – Я положила купюру ему в карман рубашки и похлопала по нему. – Еще раз спасибо! Серьёзно, если бы не ты, то я была бы уже, наверное, на том свете. Внешность бывает обманчива. Купишь себе корзинку с цветами сам. Я развернулась и пошла ловить такси, оставив моего спасителя в недоумении. *** - Быстро снимай себя все побрякушки. И сумку! – через секунду добавил он. - Быстро! – закричал сквозь зубы грубый прокуренный голос. Сталь оружия чувствовалась через тонкую куртку и платье. Тело немного начало потряхивать от страха, как примерно около пяти лет назад, после того случая в клубе. Мне было страшно и смешно одновременно. Страшно, что я не знаю какой это чокнутый псих и что у него на уме. А смешно, потому что этот чокнутый псих не знал, кто я. - Я долго буду ждать? – Следом за словами последовал сильный толчок в спину. Я медленно потянулась к кулону, который весел у меня на шее. Под пальцами почувствовался холодный кусочек серебра с острым концом в виде пера. «Ну нет, второй раз я тебе не потеряю!» Да и честно говоря, и не собиралась. Оказывается, обезоружить грабителя было проще всего, просто путь в колено каблуком и выбить пистолет ногой. После полились ручьем оскорбления в мой адрес, и угрозы. Я понимала его. Любой бы на его месте с выбитым коленом и как минимум треснутой коленной чашечкой грозился бы убить. Подобрав револьвер, я вытащила из него две пули и откинула их вместе с пистолетом как можно дальше. Сам горе–преступник представлял из себя хилое тело, которое, скукожившись в три погибели, лежало на каких-то разодранных коробках и молило избавить его от боли. А боль-то была адская. «Что слишком часто меня кто-то пытается ограбить». Послышался звук открывающейся металлической двери. И я побежала прочь. Элиот пришел около четырех утра. Довольный, как мартовский кот после недели загула. Ходил, припевая какую-то странную песню на ломаном французском… Ничего не скрывая, я рассказала ему о происшествии. Потом был крик, ор и нравоучение. О том, какая я безответственная, что это второй раз за неделю, и все потому, что мне не хотелось ехать на такси ни в первый раз, ни во второй. Я послушно сидела и наматывала на ус. Ведь в это раз я была виновата сама, да и в первый в какой-то степени тоже. Это продолжалось около двадцати минут. Рассказы о том, что кто-то каждый день погибает от рук грабителей, что Чикаго - криминальный город и бла–бла–бла… По крайней мере именно так в голове у меня транслировался односторонний диалог. До определённых слов. По всему, что он выказал мне с частью о моем прошлом, братец хлопнул дверью, а потом и дверью от моего мини-бара. Где-то внутри я начала осознавать, чем это могло закончиться, теперь я была солидарна с Элиотом. «Глупа Дура!» Да и глупей не найти. Голова гудела от всего, что произошло за этот день: новость о смерти Дрейка, известие о том, что я подружилась с сестрой бывшего начальника, встреча с Дженсеном, прогулка с братом и такой конец… Вот тебе и «начала новую жизнь». Я могла поспорить, что это было мое кредо: «Начала с чистого листа – получи по башке!» «Молодчинка Ана, давай продолжай в том же духе!» В голове сразу начали возникать картинки с событиями уходящей недели. Больница, издательство и все, что с ним связано… Боже, как же много произошло за это время. Вот так живешь–живешь, и тут на тебе - сумасшедшая неделя и гора проблем в придачу, и плюс маленькая тележка. И я действительно настолько безответственная. Сначала делаю, потом думаю об последствиях. Да, я согласна с Элиотом от первого до последнего слова, высказанного в мой адрес за четверть часа. Через пару минут брат вернулся с выражением лица, что его сейчас просто порвет на части. Вот видел бы он себя сейчас. - Ты взрослый ребенок, который играет в Супермена, – вдруг неожиданно начал он. - Знаешь что, дорогая, чтобы жить нормально, засунь свое геройство, стервозность и все, что с этим связанно себе в пятую точку. И живи как человек, а не как богиня, вокруг которой должны крутиться все и жалеть тебя за твое детство и потраченные подростковые годы. Что-то я не вижу, что тебе стало от этого хуже. Да, может морально, но все, что ты сейчас имеешь, это благодаря тем, кто забрал тебя в двенадцать лет, а точнее твоим родителям. Что ты имеешь? Да все! Щёлкни пальцем, и у тебя все будет, а мне, чтобы этого добиться, нужно пахать. Вот чего не ожидала, того не ожидала! Да уж, загнул, братик. Ненависть просто переполнила меня. - Ты хочешь сказать, что убивать людей было весело? Да, я получала от этого кайф. Почему бы и нет? Мне это нравилось, и мне за это платили. Идеальная жизнь – так забери ее! – выплюнула я. - Хотя бы день той жизни, которую я прожила с двенадцати лет до восемнадцати. Он замолчал. По его лицу было видно, что он не хотел этого, но все же слова эти вырвались. Неужели он мне завидует? Только чему - деньгам, простым бумажкам, которые делят людей на слои и становятся предметом обожания и целью их жизни? - Я тебя услышала, мой любимый братишка. Я не такая жестокая и черствая, какой ты меня видишь, и никогда не пожелаю моей жизни тебе. – Я встала и направилась к двери. - Ты меня не правильно поняла, я не хотел… - Я обернулась. - Это не то, о чем ты подумала. Боже Ана… Он устало провел ладошкой по лицу. - Тогда скажи, как мне правильно стоит понять тебя и твои слова. - В общем, я не это имел в виду. "Я не знаю, что это было. Словно всю мою жизнь я жила под белой простыней, и сейчас ее с меня сдернули, и стало очень плохо и омерзительно. Я же не такая, и никогда не была такой. Стервой, которая требует, чтобы все крутилось возле нее, и считающая себя лучше всех. Неужели это правда? Я всегда хотела нормальную жизнь, жить и не бояться за себя, не вздрагивать от своего имени. Не бояться, что на улице меня кто–то узнает. И не заполнять эти чертовы отчеты! Не видеть как в зале прощения идет отпевание, и люди плачут над деревянным ящиком, накрытым флагом страны. Не видеть испуганные лица людей". Сразу как некстати вспомнились слова Майкла: «Да ты стерва! Пока ты не изменишь свое отношения к миру, у тебя не будет ничего, кроме того, что купишь на свои деньги. Так купи себе все! Тебя никто не любит, даже твои родители, так как вырастили монстра. Твой брат тебя ненавидит и делает вид, что только тебя любит, и заботиться о тебе, но на самом деле всем плевать на тебя. Друзья из колледжа - они тебя не знают, так как твои родные и ту же ошибку совершил я». Тогда я думала, что это его пьяный бред, который он нес в последнее время очень даже часто. И я иногда не понимала его. Но со временем в голове непроизвольно сплывали его слова, но я на это не обращала внимания. Да. Обида осталось, но не так было их тогда больно слушать, как сейчас прокручивать их у себя в голове. Я отвела глаза от брата, который нервно теребил еще влажные волосы после душа и пытался что–то сказать, но только открывал рот и тотчас его закрывал. - Говори, пусть это будет вечер откровений. – Я присела обратно на диван. - Ана, выслушай меня. Мне надоело тебя утешать, когда ты совершаешь ошибки, вытаскивать тебя из дерьма… Ты взрослый человек, и моя жалость к тебе не безгранична. Сколько можно наступать на те же грабли, не вынося из этого урок? Ты требуешь жалости, чтобы все тебя жалели, но жалеть тебя не за что. Отчасти это твоя ошибка, что ты не ушла, когда тебе давали выбор. Отвечай за то, что выбрала и не ной из–за этого. Он присел напростив меня и взял мои ладошки в свои, на что я негативно отреагировала - не знаю почему - и выдернула их из его рук. - Ты очень умная, красивая, сильная… Но твои родители никогда тебе не говорил, что кроме них до тебя никому нет дела, а там, где ты была, тебя учили жестокости, но никак не жизни. И ты должна это понять, что все не решается, как ты хочешь, иногда надо и упасть, чтобы стать выше. А ты не хочешь падать, ты думаешь, все будет сразу. - Я так никогда не думала, – заявила я достаточно резко. - Это видно, и не стоит на это обижаться. Он хотел давно это сказать. Еще вчера я заметила, как он пытался подвести к этому разговору, но просто переводила на другую тему. Вчера я думала, что он хочет сказать, что–то важное про свою девушку, что он с ней снова помирился, или наоборот, в замену фотомодели нашел более спокойную и скромную девицу. А тут на тебе! Видно, накипело… - Я тебя поняла, и спасибо, что открыл мне глаза. Хоть так и больнее, но намного лучше, чем жить в разовых очках. Было тихо, только тиканье витражных часов на прикроватной тумбе нарушало тишину. Элиот уже спал мирно на диване в гостиной, а мой сон сняло как рукой. Были мысли, предположения и все остальное, но только не сон. Все навалилось как снег посреди лета, а я даже и не думаю, что-то исправлять. Я крутила в руках телефон, который купила сегодня. Простой белый телефон и даже не сенсорный, что на меня не похоже – только лучшее. Нажав на зелёную кнопку, я проложила телефон к уху. - Ало, мама? - Ана, это ты? - На том конце были слышны какие-то звуки, смех и музыка. - Да. Это я. Мой новый номер. - Прости дорогая, мы с отцом на званом ужине, и мы заняты. А ты, что–то хотела? - Нет, мама, я просто позвонила сказать, что я люблю вас. - Дорогая, и мы с отцом тебя целуем. Пока–пока. Эхом раздались гудки, которые оповещали, что абонент на той стороне закончил разговор. Нет, я не буду рыдать, и желать себя. Зачем? Возвращаться к тому, в чем тебя сейчас растоптали. Надо просто встать, отряхнуться, вынести урок, пойти дальше и никогда не вспоминать. Воспоминания убивают все, что было с тобой хорошего. И я больше не буду такой, по крайне мере буду стараться ею не быть. Исправлять то, что я натворила и быть лучше. Быть кому-то нужной. И сейчас я поняла, что начала новую жизнь не три года назад и не вчера, а сейчас, когда осознала: Чтобы что-то начать новое, нужно поменять в себе что-то старое. И как бы мне ни было сейчас тяжело и как бы меня не разрывало из внутри, я никогда не стану прежней Аной. Теперь я Анастейша, чуточку гордая, сильная и начавшая новую жизнь! Свою новую жизнь, в которой я буду добиваться всего сама и навсегда забуду о своем прошлом. На то оно и прошлое, чтоб о нем забыть! Я лежала на кровати и смотрела в идеально белый потолок. Почему раньше я не замечала, что у меня очень красивая люстра? Но сейчас она почему-то стала предметом моего обожания и гордости, я не знаю, кто ее выбирал. Не мама и не я, но у того человека явно развито чувство вкуса. И почему мои стены стерильно-белые? Разве спальня не должна быть очень мягкой и успокаивающей? Создаётся ощущение, что я живу в каком-то госпитале. Сразу вспомнилась соседка Аглая. Очень милая девушка с прекрасными работами. Она прекрасно рисует, может ее попросить немного раскрасить стены моей стерильной спальни? Оказывается, если пораскинуть мозгами, то все мои проблемы до такой степени ничтожны, что решение их не займет у меня много времени. И почему я себя накручивала? Бывало и похуже. И я справлялась с этим. Я накинула халат и пошла на кухню, время было пять часов утра. Через час мне уже надо было вставать и собираться на работу, засыпать смысла я не видела, да и спать, честно говоря, не хотелось. Но мой организм требовал порцию кофе. Проходя мимо прихожей, я обратила внимание на чей-то писк. Такой писк, будто где-то кому-то что-то прищемили, и это был явно не человек. Я заглянула в гостиную: Элиот спал, на кухне тоже все было тихо, в ванной - ничего. Хотя мне на секунду показалось, что шум исходил из труб, но отогнав эту бредовую мысль, я вернулась к точке, где в первый раз его услышала. Я подошла к двери. Писк становился все громче и отчётливей. Аккуратно открыв дверь, чтобы не разбудить брата, я выглянула на лестничную площадку. Тоже ничего. Но любопытство брало вверх. Надев на себя какие-то балетки, которые стояли в углу возле двери, я потопала к лестничному пролету, откуда доносился странный звук. На меня смотрел маленький дрожащий комок шерсти с голубыми глазами и жалобно мяукал. *** - Нет Ана, ты не можешь завести себе котенка, – сказал отец, не отрываясь от газеты. - Но папа! Это же котенок! Он будет красивым, с белой гладкой шерсткой и голубыми глазами. Вот такими, - я показала пальцами на свои глаза. – Голубыми, как у меня и как у тебя. - Анастейша, мы уже говорили насчет этого. Ты не получишь кота. - Но почему? - Потому что ты слишком занята учебой и музыкой, у тебя не будет времени ходить и следить за ним. Ты бросаешь все на пол пути, а я не хочу, что бы ты поиграла и бросила животное через неделю – это не игрушка, а настоящие существо. Я залезла на спинку кресла, где сидел отец и обняла его за шею. - Но папочка, ну пожалуйста. Я очень–очень хочу себе котика. Я уже даже придумала ему имя – Голубчик. - Нет, и больше не поднимай эту тему, пока не станешь самостоятельной. *** Почему мне вспомнился этот случай из жизни, да потому что котенок, который дрожал в углу, был вылитым котенком, которого я хотела в детстве. Беленький, с голубыми глазами и черными кончиками на ушах и хвосте. Кот дрожал, и при каждом моем движении к нему он все больше поджимал уши и зажмуривал глаза. - Эй, ну ты чего? Ты, что потерялся? – Я протянула руку к коту и погладила его по грязной, мокрой шерсти. Он прогнулся под ладошкой и быстро перебежал в противоположный угол. Котенок был совсем маленьким, месяца два-три не больше. Такой худенький, что через шерсть я чувствовала его позвоночник. Кот был явно не рад моей компании. Он еще больше начал мяукать и дрожать. - Что же с тобой делать? Он лишь посмотрел на меня голубыми газами и, поджав хвост зажмурился, словно ожидая удара. Я взяла дрожащий комок на руки и через пару секунд поняла, что это была плохая идея. Всеми своими коготками, он вцепился мне в руку, и было больно. Я решила отнести его Моргану, наверняка он знает, чей это котенок. Но спускаясь на последний лестничный пролёт, котенок выпрыгнул, цапнув меня напоследок, и метнулся наверх. - О, мисс Трей, мне так жаль. – Морган был тут как тут. - Да ничего. Вы знаете, чей он? – сказала и передала пойманного котенка в руки Портье. - Этот кот с улицы, но уже несколько раз пытался забежать в здание, но я вовремя его вышвыривал, а тут, видимо, не углядел. Мне очень жаль, раны лучше обработать, чтобы не попало никакого заражения. Я взглянула на свои руки – да уж, жалкое зрелище. Котенок все также мяукал. Не церемонясь, Морган взял его шкирку и понес его к двери. - Стойте! - Да, мисс. - Я заберу его себе, думаю, не стоит его выкидывать на дорогу. - Но Мисс… Я подбежала к мужчине и резко даже для себя выдернула его из рук и прижала к себе. Лицо Моргана выражало то ли удивление, то ли отвращение. - Мисс но… Да делайте, что хотите, – сказал он и махнул рукой. Я благодарно улыбнулась. И как светящиеся елка в новогодние праздники, помчалась вверх по ступеням напрочь позабыв о лифте. Я решила его отмыть, пока ждала молоко, которое заказала в молочке напротив. Спасибо им, что они открывались в шесть, и у них была доставка. Иначе мне бы пришлось стоять в очереди вместе с мамочками, которым нужна была свежая молочка, чтобы побаловать своих чад. Мыть было гораздо хуже, чем я себе представляла. Были когти, зубы, сорванная занавеска, опрокинутая полка, крики мои и котенка. Кто бы мог подумать, что такой маленькой и на вид безобидный комок шерсти мог устроить такой погром. Управилась я к семи часам и чувствовала бодрость, какой долго за собой не наблюдала и, честно говоря, мне это нравилось. Но законы моего тела не давали о себе забыть - через часа четыре я не смогу стоять на ногах. А рабочий день такой длинный. Стоя в ванной и обрабатывая руки, исцарапанные Голубчиком, я услышала крик, и крик не абы кого, я Элиота. - Боже мой, что это такое? – раздавались возгласы моего брата. Я залетела в гостиную с бутылкой обезображивающего в руках и ватными тампонами. - Что с тобой? - С мной? Это что? – спросил он, показывая на подушку, где лежал котенок. Мне стало смешно. Надо же, из всех весьма уютных мест в доме он выбрал подушку моего брата. - Это кошка! Разве не видно? - Спасибо! А я и не заметил, – с иронией в голосе произнес он. - Ну теперь будешь в курсе, – сказала я, спокойно разворачиваясь и собираясь обратно в ванну. - Стой! Может ты мне объяснишь, почему я спал, а вот это... – Он ткнул пальцем на кота. - Голубчик, – перебила я его. Брови брата взлетели до такой степени, что чуть не потерялись в его волосах. Он начал активно размахивать руками, подбирая подходящие слова. - А вот этот Голубчик пытался лечь на мою голову? - Наверно, ему понравилась подушка. А там лежала твоя голова. - Ты издеваешься надо мной? Сам виновник происходящего лежал на подушке и вылизывал лапу, иногда поглядывая на нас. - Нет, вставай у тебя самолет через три часа! - сказала я и спокойно удалилась. Как всегда получив в напутствие слова от Элиота противоположные тем, что я услышала вчера ночью, я запихнула его в такси, помахала ручкой и со спокойной и чистой душой отправилась на работу. День встречал меня весьма смешанной погодой. Дул слабый ветер и солнце то и дело скрывалось за облака. Типичный август. Немного дождя, ветра, солнца, депрессии и грусти. В издательстве стояла суматоха. Переполненные лифты, бегающие, сбивая всех с ног, редакторы и спокойная я! Да, потому что я сделала все шесть статей. Они лежали уже отредактированные и готовые к печати. - Ана! Ана! Стой. – Я обернулась и увидела мчащуюся на всех парах Элизабет со стопкой бумаг. - Привет, как вчерашнее свидание? - Привет, – запыхаясь, произнесла девушка. – Все отлично, потом расскажу. Тебе срочно к Джон, и да, захвати статьи. – Сказав это, она побежала дальше. Я постучала по матовой стеклянной двери и, не ожидая приглашения, нырнула в кабинет. - Вызывали? Джек расположился на диване, обтянутым белой тканью с голубоватыми разводами. На столе стояла бутылка белого вина, а рядом и бокал. Весь стол был завален бумагами, доска исписана цифрами, а на углу ее весел галстук. "Похоже, кто–то не ночевал дома". - Да. Выручай, Ана. Сегодня в Головном Офисе «УЭЙНИНТЕРАЙЗЕР» будет происходить очень важное слияние фирм, и тебе там надо быть ровно в одиннадцать, – не отрывая взгляда от лэптопа, произнес начальник. - А-а-а… - Тебе надо все записать, сделать пару фото и сдать мне статью завтра утром. - Но как же другие ребята в отделе? – Джек поднял голову и посмотрел на меня измученным взглядом. - Другие ребята все заняты, осталась ты одна. И да, статьи. – Он протянул руку, опустил свой взгляд и дальше, что–то начал читать на экране ноутбука. На часах уже было около десяти часов. Отрываясь от бумажек, которые вдобавок ко всему мне подкинул Джон, я набрала номер охранника и попросила, чтобы он вызвал мне такси. В отделе действительно никого не было, кроме нервного начальника и Элизабет, нарезающей круги, бегающей по отделу в поисках какого-то важного потерянного диска. - Эл, а что за паника такая? – остановила я девушку, ворошащую стопку бумаг у меня на столе. - Ну как же, сегодня последний день перед сдачей статей. Вот все и носиться, как угорелые. - А где ребята? - Они уехали куда-то, их всех вызвали и они уехали… - проговорила заторможено девушка, читая какую-то бумажку. - Джек! Я нашла! – закричала она и выбежала из кабинета Эл. Что нашла? Кого нашла? Для меня осталось секретом, так же как и то, куда разом делся весь отдел. Сложив вещи, которые заботливо мне выдал начальник для работы, а это: планшет, камера, диктофон и адрес, записанный на клочке обертки от шоколада, я оглядела себя в зеркало и мысленно дала себе подзатыльник. Ведь как чувствовала - надень платье, надень платье. Теперь пойдешь в джинсах, ну хоть верх был немного официальный. Спасибо, что остатки моего разума подсказали мне надеть белую рубашку. *** Когда-то я считала «Соорi» огромным зданием, пока не очутилась у входа в «УЭЙИНТЕРПРАЙЗЕС». Да… у большого человека - большие здания. Честно говоря, я не боялась встречи с сероглазым брюнетом. Не знаю, если «вчера он промолчал, значит все порядке» - утешала я себя этой мыслью. Может, его вообще не будет. Наверняка у него вагон заместителей, и вообще, может он уехал или не пошел на работу… Пора признать, что я боюсь. Холл здания был весь в тёмно-синих тонах, которые отдавали холодом и властью. Четыре лифта с серебряными дверьми. Люди в черно-белой одежде, много света и чуть ли не до блеска натёртый мраморный пол. Все это навевало мысли о деньгах, холоде и власти. Подстать хозяину. По сравнению с ним издательство смотрелось таким милым домиком, где бегали единороги и счастливые люди. Я подошла к парню к форме, который стоял возле проходной. Боже мой, ну и шкаф. Да, конечно, я немало повидала таких вот головорезов, но этот просто переплюнул всех. Шкаф шкафом. Хоть и я сама не дюймовочка, а при моем росте в 173 он просто был великаном. - Я с журнала «Сооpi» на слияние. - По лицу здоровяка можно было понять, что ему это ни о чем не говорит. Он просто смотрел на меня прямо, не шевелясь. Стало как-то страшно. - Эй, ты меня слышишь? – Я пощелкала пальцами возле лица здоровяка. – Ты что, сломался? - А-а-а… вы из издательства на слияние? – Ко мне подбежал резвый парнишка. - Да. Слава Богу. Я уж думала, мне придется так и стоять, махать руками. – Он провел карточкой по сканеру, и железная перегородка исчезла. Зал переговоров находился на двадцатом этаже, и мы поднимались где-то около десяти минут. Народ все входил и выходил очень долго, за это время можно было подняться и спуститься по лестнице около трех раз. - А-а-а… - Я дернула за рукав парня, который пришел мне на помощь. - Мэтт, – представился он спокойно. - Мэтт, мы не опоздаем? – Он посмотрел на часы, и отрицательно качнул головой. Девушки были все в черных юбках карандашах и белых рубашках. Парни в белых рубашках и черных костюмах. У них что, форма такая? Смотрится все так, будто ты попал в китайских квартал: все люди одинаковые. Зато я одна яркое джинсовое пятно, на которое осуждающе смотрели леди, работающие под руководством Мистера «Власть». - Заходите, скоро все начнется, – показал парень на открытую дверь, а сам встал возле ее. Зал был очень большим и на удивление светлым. Огромный стол из вишнёвого дерева стоял посередине и занимал половину зала. Вокруг него располагались стулья из черной кожи, а на стене висел экран. Окно во всю стену и стеклянные перегородки. Ну да, кто бы сомневался, что тут будет по-другому. - Ну, чего стоишь, присаживайся. – Я обернулась: на диване сидели парень и девушка. Через секунду я поняла кто это был. - Моника? – Я удивлённо вытаращилась на свою бывшую однокурсницу. - Ну а кто еще? Я была рада увидеть свою сокурсницу, хоть мы и не были близкими подругами, но и не враждовали. Отучившись, она тоже не пропала, а нашла работу в издательстве на полставки. Она всегда подавала большие надежды и была всеобщей любимицей. Легкая, ненавязчивая, веселая и искрения Моника - такой она осталась у меня в голове после выпускного была, такая она и сейчас. Второй парень был мне совершенно незнаком, но представлялся он как Говорд. Он постоянно грыз карандаш, нервно стучал ногой и протирал свои очки. Лицо у него было знакомое, и я могла предположить, что наверняка видела его на семинарах. Через минут десять в дверь зашла блондинка и коротко нам всем кивнула. Я достала диктофон, планшет и приготовилась работать, то же самое сделала и Моника, а парень аж подпрыгнул, когда увидел девушку, достал блокнот и уже что-то начал там быстро строчить. Через минуту зашло десять человек. Быстро заняв места, на которые блондинка им указала, они достали папки и начали что-то перечитывать. Еще через пару минут вошло пятеро мужчин, среди которых я увидела его. "Ну вот, теперь сиди тут под пристальным взглядом зверя, который проглотит тебя, не испытав даже затруднения". Пара мужчин из «священной пятерки» была просто эталоном красоты, а точнее, эта пара была близнецами. Голубоглазые блондины, Монику чуть не пришлось отдирать от пола, когда один из них ей подмигнул. Она, уже влюбленная, сидела и мечтала о том, какие у них будут дети и то, какое будет платье на ней в день их бракосочетания. Я же чувствовала прожигающий, гостеприимный взгляд серых глаз. Если те люди, которые зашли вперед, просто прошли и сели на свои места и опустили головы, то эти устроили шоу. Прошли со смехом, обсуждая вчерашний мачт. Мне чуть не пришлось отскребать челюсть от пола, где недавно покоилась Моника. Нет, серьёзно - матч! Чертов футбольный матч. На слиянии фирм они обсуждали матч. Нет, ну это уже слишком! И удивлена была не я, удивлены были все, кроме «священной пятерки». Как мне представлялось, акулы мирового бизнеса пройдут, сядут с серьезными воражениями лица, откроют папки, нальют себе стакан воды и начнут сделку, а не то, как рыжий парень будет показывать фокус, как гнётся карандаш у него в руках, которым он, быстро тряся, пытался впечатлить тридцатилетнею шатенку. - А мы что, уже начали? - спросил Рыжик, что был под взглядами людей, сидящий напротив. И сразу же замолчал и прекратил ребячество под пристальным взглядом Уэна. - Начинайте Алексис, – сказал Дженсен и достал папку с бумагами. Блондинка начала представлять компании их владельцев, а так же объявила цель слияния. Тоненьким, но звонким голоском она дошла и до нас. - Говорд Дей. – Она кивнула, всем видом показывая, чтобы молодой человек встал, но он как сидел, так и клевал носом в блокнот. - Встань, идиот, – прошипела Моника и толкнула его локтем. Парень от неожиданности подскочил, уронил все, что только было у него на коленях. Все содержимое сумки расплылась по мраморному полу. Послышался тихий смех. Мне почему-то было его жаль, я подскочила следом и решила ему помочь. - Положи! – крикнул парень, когда я коснулась до его тетради. Сердце мое чуть не выпрыгнуло наружу. Он вырвал тетрадь у меня из рук, а потом толкнул меня на диван так, что я упала на него и больно ударилась локтем о деревянное изголовье. Все наблюдали за этой картиной с открытыми ртами, я заметила, как Дженсен привстал. Его глаза потемнели, а губы сложись в одну прямую линию. Секунда - и нет той беззаботной улыбки на лице. - Боже мой, с тобой все в порядке? – прошептала Моника. - Да, все в порядке, – ответила я тихо, словно ничего и не произошло. Показывая всем своим видом, что все хорошо, я кивнула блондинке, чтобы она продолжала, и девушка начала дальше представлять журналистов. - Моника Питерс. – Она резко встала и уничтожающим взглядом посмотрела на хлюпика в очках, который сейчас сидел и что-то снова писал. Потом кивнула и села обратно. - Анастейша Трей. – Я встала, улыбнулась так же из уважения, кивнула и села. - Эти журналисты будут присутствовать на слиянии на протяжении всей официальной части. Блондинка спросила, требуется ли что-ибудь и закрыла дверь. Напряжение чувствовалось до конца слияния. Хоть, как и выяснилось позже, это никакое не слияние, а просто «Взлет» теперь стал еще одной дочерней компанией Уэйна. Компании «Взлет» принадлежали сети пятизвездочных гостиниц по всей Северной Америке. Даже мне, несмыслившей в этих делах блондинке, было ясно, что покупка крайне выгодна и дешева. Когда представители фирмы пожали руки, я и Моника запечатлели этот момент на камеру и, сделав еще пару удачливых снимков, на мой взгляд, мы с чувством выполненного долга пошли к выходу. Говород, не дождавшись официального заявления об окончании, быстро выбежал из зала, чуть не сбив Алексис. Видимо, боялся осуждения и мести. «Что с дурака-то взять?» Я попрощалась с Моникой, так как она была со стороны компании «Взлет». Девушка уехала на служебном лифте. А я осталась ждать, пока серебряные двери распахнуться, и я смогу уйти с этого мрачного здания. - Анастейша. - Рука Дженсена по-хозяйски легла на мое плечо, отчего я вздрогнула и подпрыгнула не месте. - Да? - Как вы? Я надеюсь, этот Говорд не сильно вас толкнул. «Хм… какая забота». - Ой, нет, что вы. - Я потерла саднящий локоть и улыбнулась. – Все хорошо. "Сейчас или никогда. Сейчас или никогда". - Дженсен, можно с вами поговорить наедине? - Да конечно. - Он легонько взял меня за локоть и повел в сторону зала заседания. "Что мне ему сказать? Боже мой! Ты волнуешься, как какая-то девчонка, которая первый раз собирается признаться в любви". Он закрыл двери и рукой кивнул в сторону дивана. Я отказалась и осталась так же стоять как вкопанная. - Дженсен, я очень сожалею о том глупом поступке у вас кабинете. Я не знаю, что на меня нашло. Простите. - Он стоял и пытался скрыть улыбку. Вот мне было не до смеха. - Все тогда крайне глупо вышло, – через пару секунд добавила я. - Нет, что ты, это моя вина. Я тогда себя повел как последний ублюдок. «Ого–го–го...» - Да, это точно, – не удержалась и тихо под нос добавила я. В его глазах моментом проскочила ярость, злость и... заинтересованность? А на моем лице читалась непроницаемая маска господина дома. Моя ошибка в том, что я могу испортить крайне хороший разговор своим языком без костей. Нет, я могла промолчать, но нет же! Только не в этот раз. - Ну ты тоже хороша, повела себя как конченая стерва. «Оу!» Чего он ждал? Ярости, негодования, понимания, может даже смеха. Да, может было бы это все, вот только одно но: я на самом деле такая. В голове всплыли события вчерашнего откровения от брата. Теперь и он сказал мне это. Скорее всего, на самом деле я такая и есть. Вот уже и третий раз мне это сказали. Ну да, нормальные девушки не кидаюся на мужчин и не заламывают им руки, да и впридачу не унижают перед рабочим коллективом. Хотя его-то унизишь… Одним взглядом он может приврать в пепел. - Не буду отрицать. Думаю, мне пора. – Я наигранно посмотрела на запястье, где должны были быть часы, но вместо них у меня был браслет. - Надо же, дома забыла, – прошептала я себе под нос и попыталась уйти, как совсем быстро и ловко рука Дженсена развернула меня обратно. - Анастейша, давайте начнем все сначала? Я стояла и не могла понять, о чем он. "Сначала?" - Сначала, в том смысле, что мы забудем о том и этом инциденте, – словно прочитав мои мысли, сказал брюнет. Нет, ну а что, неплохая идея. Забыть все и сохранить отношения начальника и подчинённой. Что может быть лучше? - Тогда давайте еще тот ланч? - А что в нем было плохого? - Ну, я выпала из машины, и вы все обеденное время пялились на меня, было неприятно. «Сначала так сначала, что церемониться-то?» - Я пялился? – От удивления он выгнул бровь и открыл рот. - Ну не я же. Я прекрасно помню вырез на рубахе у меня в тот день, не стройте из себя невинного мальчишку, вам это не к лицу. Он засмеялся так по-ребячески, что волей не волей, а улыбаться будешь. - Ну знаете, увидеть девушку сначала в бесформенной кофте, после в каких-то лохмотьях, а потом как модель, сошедшую с обложки журнала, не каждый устоит. Теперь смеялась я. - Тогда давайте и это забудем? И начнем наше знакомство заново. - Это глупо. Такая грудь как у вас не забудется. - Скорее всего я вас разочарую, но это был «Пуш ап». – Мы оба залились раскатистым смехом. - Хорошо, – начал он, – я Дженсен. - Анастейша. – Я протянула руку, а он деловито мне ее пожал. - Анастейша, не желаете отведать чашечку кофе? - А разве вы сейчас не должны идти отмечать сделку с своими коллегами и теми двумя симпатичными блондинами? – не удержалась и съязвила я все-таки. Он закусил губу и кивнул: - Мы отметили ее еще вчера, когда были готовы последние документы. - То бишь вы были уверенны, что все пройдет как вы задумали? - Вы берете у меня интервью? - Вполне возможно. Мы сидели в кафе, которое располагалось в самой компании. Можно сказать, это было что–то типа столовой, где питались сотрудники. Попросила удивить, когда заходили в лифт и Дженесен спросил, где бы мне хотелось попить кофе. Он нажал на кнопку с цифрой десять, мы вышли в огромной холл, где стояли столики. Да удивил! Ничего не сказать. А мне почему-то было легко и светло на душе. Больше не испытывала ни неловкости, когда оставалась с ним наедине. Хоть таких моментов выпадало всего пару раз. Наверное, способствовал разговор о моей груди. И вспомнился ланч, когда мы тупо молчали и клевали носами в чашки - этот момент был похож на встречу старых добрых друзей. - Да серьёзно? Неужели вам девушка предложила остаться друзьями? – Он кивнул, а я залилась раскатистым смехом. - Тебе отказали? Не могу поверить, – еще со мехом в голосе говорила я, откидывая пластмассовый, коричневый стаканчик в кучку других таких из-под кофе. А тема зашла про дружбу между мужчиной и женщиной, если один из партнёров неровно дышит к другому. Не знаю, как нас занесло в такие темы, но было весело слушать историю из его студенческой жизни. - Тогда я не был таким, у меня не было денег, власти, красивой жизни. Что я мог предложить самой красивой девушке на потоке? Старенький «Камаро»? – с улыбкой сказал он. - У моего отца был «Камаро», отец брал меня собой в гараж и там мы сидели, перебирали ее внутренности. Тогда он и зародил во мне любовь к машинам. А в шестнадцать я купила свою машину – это тоже был «Камаро» Шевроле красного цвета, новый тип, – с улыбкой и гордостью произнесла я. Хотя в тех местах, откуда я родом, это было обычное явление. И там никого этим не удивишь. Вечный рев моторов по ночам сопровождался лучшими моментами моего детства. Так как мы жили возле трассы в небольшом двухэтажном домике, каждое воскресенье я забиралась на крышу и наблюдала, как нарезают круги оттюнингованные машины, борясь за первое место. Тогда запах жженых шин был лучше любой ванили или карамели. - А где сейчас она? Я тебя ни разу не видел на машине. - Я попала в аварию и восстанавливать было нечего, – совершенно без грусти произнесла я. Прошло достаточно много времени, чтобы я могла с легкостью говорить об аварии. Между нами повисла пауза. У меня в голове была картинка, как в меня влетел грузовик. Я поежилась от неприятных воспоминаний и от больничного холода, который прошелся по моей коже. - Знаешь, я все равно больше люблю мотоциклы. – Он был удивлен. Сильно удивлен. Запустив очередной раз в волосы руку, он провел по ним, тем самым еще больше взлохматив. А я хотела ударить по этой руке и крикнуть: «Ну вот что ты делаешь! Тебе же так лучше было! Пригладь их обратно назад!" - Любить одно, а управлять им другое, – сказал он через мгновенье. "А-а-а… Там мы думаем, что девушка не способна управлять железным конем?" В голове всплыла картинка гонок, которые проходят каждые полгода в Чикаго. Пять месяцев спустя. - Ну что пролетела в этом заезде как фанера над Парижем. Даже как-то жаль тебя. - Да иди ты! – Я медленно показала средний палец и, развернувшись, пошла к ребятам. - Какие мы дерзкие, может, это был не твой день? Ааа… или не твой месяц? А может, не твой год? – уже в вдогонку крикнул рыжий мудак. - Ты не знаешь, кого ты злишь? Или стал сильно дерзким, научился толкаться на поворотах? Так я быстро тебе весь кайф обломаю! – выплюнула я. - Так же, как обломала его и Гарри? Кто-то до сих пор ездит на черном «Ферари» маленькой блондинистой сучки и притом выигрывает на нем. - Лучше заткни свой рот, я не в настроении, или будет хуже! - Ну что ты можешь? – иронично смеясь, сказал парень. Я начала сокращать расстояние между нами, он все давил свою до омерзения поганую улыбку. Ничего, скоро нечем улыбаться-то будет! Послышались крики, что типа «оставь его» и тому подобное. Все взоры были обращены к нам, и кто–то побежал в мою сторону. Я просто ударила парня головой об его драндулет. И все. Но криков было, как на целое убийство. Сразу же меня оттащил Калеб, потом подлетела его кукла и начала биться в истерике и трясти его за плечи. - Ты убила его, сука! Пожалуйста, любимый очнись, – билась в истерике Барби с розовыми губами. - Следующий раз гонка за мотоцикл, проигравший теряет все, – сказала я, вырвалась из цепкой хватки друга и пошла прочь, так как на полуразбитом двухколесном транспорте мне ехать не хотелось. Все-таки был плюс второго места. Ты выбираешь, что тут будет через полгода. *** «Ха! А почему бы и нет!» - пронеслось у меня в голове. - Мне ли не знать. - Никогда не поверю. – Он наклонил голову набок и иронично улыбнулся. - Через месяц будет гонка. Если вы любитель, то вы должны знать о ней. - Не хочешь ли ты сказать, что… - Хочу, – твердо заявила я, не дав ему договорить. - Один на один, – через секунду добавила я. - Это слишком опасно. - Не мне вам говорить об адреналине, когда поворачиваешь ключ в замке зажигания. – тихо, почти шёпотом медленно проговорила я. Он смотрел мне прямо в глаза, то ли ища подвох, то ли еще, что-то. Взгляд отдавал игривым оттенком, словно в нем плясали чертики, попивая текилу. Один этот взгляд вызывал во мне бюро эмоций, вот уже который раз я смотрю в них и не могу понять, о чем он думает. - Мне надо в дамскую комнату, – отодвигая стул, сказала я. "Кажется, суббота следующего месяца обещает быть жаркой". - О, а я не знал, что вы еще и фотограф, – держа в руках камеру, произнес мужчина. - Ага, а еще по пятницам я неваляшка и игрушка для толкашек, – присаживаясь за стол произнесла я. - И еще по вторникам вы устраиваете бои без правил в кабинете у начальника, – подметил он, кладя камеру на место. - Да а по субботам, я пою в караоке и танцую в барах стриптиз, – с иронией в голосе сказала я. - Тоже неплохо. Я засмеялась. Да, он определенно знает, как завоевать внимание девушки. – А бы осуждаете футбол, это такой прием, как завоевать расположение или вы на самом деле такие? - Какие - такие? – Он наклонил голову набок и немного прищурил глаза. - Ааа… Эм… ну такие, как бы сказать то… Дженсен, вы не могли бы смотреть на меня так? – Он поперхнулся, а я все-таки ляпнула то, что так давно крутилось у меня на языке. - Мне кажется, сейчас я смотрю вам в глаза или мои глаза настолько ужасны, что вы не хотите, чтобы я смотрел на вас? – с нотками жестокости в голосе проговорил мужчина. "Черт! Черт! Черт! У него красивые глаза, но я не хочу, чтобы он смотрел на меня". Мой мозг стал как плавленый сыр либо из-за долгого общения с ним либо из-за ужасного кофе. Его взгляд, его взгляд… От него хочется, хочется сесть на стол… Боже мой! Мне практически двадцать один год, что я вообще несу. - Не-ее-ет… «И все? Ничего не могла поубедительней сказать?» "Красивые серые глаза, от его взгляда теряешь контроль и самообладание, смотришь загипнотизированная и не можешь дышать". - Прекрасные серые глаза, от вашего взгляда теряешь контроль и не можешь совладать не только с головой, но и стелом, смориш,ь как загипнотизированная не можешь оторваться от глаз и еще перехватывает дыхание. - И только сейчас я поняла, что сказала. Наш разговор прервала трель мобильно телефона Дженсена. Показав на пальцах, чтобы я подождала одну минуту, он ответил на звонок. - Боже мой, блондинка, – пропищала я под нос и закрыла рукой пунцовое лицо. Мне что, пятнадцать? - Да, сейчас буду. – сказал он и положил телефон в карман. - Думаю, мне пора, у меня есть еще незаконченные дела, – пробубнила я, вставая из-за неудобного столика. - Да, мне тоже. Пойдемте, мне на третий, – серьезным голосом сообщил он, показывая рукой на лифт. «Только молчи! Только молчи!» Мы зашли в лифт, который был заполнен «пингвинчиками» - именно так я прозвала "черно–белых" сотрудников. Хотя сам Босс не был наряжен в черный фрак, а был в темно-синем костюме от «Armani» - это было легко заметить по фирменному логотипу на рукаве пиджака. Я на его фоне смотрелась первокурсницей или даже школьницей, хотя всегда считала, что выгляжу старше своего возраста, а оказалось, наоборот. Двери лифта были зеркальными, что очень раздражало. Было чувство, что все смотрели на меня, поэтому я опустила взгляд на свои туфельки и ждала пока откроются двери лифта и я снова окажусь в холодном холле. На табло высветилась цифра «три». Я почувствовала, как ко мне все ближе наклоняется мужчина. - До встречи мисс Трей, – прошептал он в миллиметре от уха, а я вздрогнула от неожиданности. - Вам очень идут эти джинсы, - через мгновенье добавил он. Я подняла голову, наши взгляды встретились в зеркальной панели лифта. Он одернул пиджак и вышел из лифта. Двери снова закрылись, и я увидела свое лицо, которое приобрело румянец. Я вышла из здания, злая на все на свете и в первую очередь на себя. Да что он вообще о себе возомнил! Тоже мне «Мистер Красивые Глазки». И как я только так могла облажатся? И почему я всегда при нем виду себя как какой-то подросток? Лучше б я молчала и вообще ничего не говорила! Все-таки я решила поехать в автосалон и приобрести себе автомобиль, так как пешком мне надоело ходить, а еще больше ездить на такси, в котором практически каждый водитель курил и выражался матами, когда разговаривал по телефону за рулем. Когда я зашла в салон, то сразу мой взгляд упал на машину. «Вот она, рыба моей мечты», - подумала про себя я. И направилась к черному «Porsche» купе. Сразу же я забыла про то, что еще вчера хотела «Ford Mustang», да и зачем мне он, если есть такая красотка, которая стоит на крутящихся подмостках. «Да, - ответила я на вопрос двухлетней давности, который задал мне отец. - Я помешанная на красивых и дорогих машинах». На оформление документов ушло около трех часов. Запрашивали все справки, которые только есть. В этот время мне разрешили сесть за руль и проехать вокруг автосалона. Машина была легка в управлении, значит, не обманул парень, который был ко мне приставлен «по всем вопросам…» Обналичив практически всю карточку, я поставила последнюю подпись на документе, отдала свои права на вождение автомобиля и пошла счастливая домой, ждать, когда мне пригонят машину уже с номерами. Это было очень обходительно со стороны салона, поставить машину на учет в течение суток, чтобы этим не занимался покупатель. Так сказать, «бонус за то, что вы оставили у нас два миллиона». Зайдя в квартиру, я скинула туфли, сбросила куртку, сумку и, предвкушая, как я сейчас наемся до отвала, побежала на кухню. Заглянув в холодильник, я обнаружила молоко, пару шоколадок, французский засохший багет и апельсин. «Не густо…» Зато мой новый гость, был просто «в шоколаде», точнее, в молоке. Сидел себе, причмокивал молоко, мурлыкав. Мой живот недовольно отозвался. Да, что я за хозяйка-то такая? А когда у меня будет семья, я что, буду их кормить пиццей и обедом для микроволновки? «А теперь пойдемте в Макдональдс ужинать, - скажу я семье, передвигая пухлыми ногами и животом, полным фастфуда». - Мда… - растягивая каждый звук, пробубнила я, и пошла к двери. Никогда не думала, что походы по магазинам так утомляют. Напомнив себе о состоянии своей «цитадели уюта», я решила разом прикупить все, начиная от чистящих средств, заканчивая игрушками для кота. Пять пакетов! Кажется, мои руки отвисли до колен. Я сделала все, что даже не хотела. Приготовила ужин. Да–да, я приготовила пирог, и на мой вкус он был даже ничего и практически не пригорел. Даже Голубчик умял за милую душу кусочек. Прогенералила, приготовила платья на завтрашний день, перебрала вещи, отправила статью Джону и даже сделала маникюр. К одиннадцати вечера я валилась с ног. Ровно в двеннадцать мне позвонила мама по скайпу. Взорвала хлопушку и спела «Нappy Birthday» вместе с отцом.