Здрасьте, я ваша музыка

Мир посерел, душу грызла тоска. Мне было отчаянно плохо: хотелось вывернуться наизнанку, разодрать грудную клетку и вырвать сердце, лишь бы не оставаться в этом мире, в этой реальности с проклятой болью где-то внутри. Не помогали никакие лекарства – проверенные, между прочим, временем! От любимой тёплой книги хотелось рыдать, вцепившись в волосы, захлёбываясь слезами. Я попробовала открыть другое произведение, но приключения рыжей ведьмы, когда-то пошедшие на «ура», сопровождаемое громким хохотом, не вызвали и тени улыбки. Можно было писать – верное средство: уносишься в иной мир и забываешь обо всех горестях и скачках настроения. Увы, не в этот раз. Герои, тонко чувствуя мою хандру, дружно страдали от жажды крови и хотели смерти – своей в том числе. Истязать несчастных из-за дурацкой тоски? Это было не по мне. Рука привычно потянулась к плейеру: может, чужие голоса помогут забыться? – когда распахнулась дверь. Нет, мне почудилось. Незваный гость возник из чёрного дыма, жутко расхохотался и вместо приветствия выдал тираду на латыни – кажется, смутно знакомую. Я во все глаза уставилась на странное существо в широком плаще, увешанное цепями. Как там было? Экзорциамус тэ, омнис иммундус... Впрочем, судя по кресту на шее и пентаграмме на чёрном одеянии, экзорцизм был бессилен. – Кто ты? – обречённо выдохнула я, ожидая услышать нечто вроде: «Демон, явился по твою душу из самых глубин ада. Ты мне задолжала, девочка». – Не узнаёшь? – будто даже обиделся незнакомец. Подошёл ко мне, оставляя на гладком полу кровавые следы. – Павэрвульф, конечно. Я склонила голову набок, присматриваясь. А он был похож – если можно, конечно, сравнивать музыку и человека. Да, да, именно так должны были выглядеть слитые воедино песни о крови, оборотнях и Сатане: нечто с гордо поднятой головой и хитрой ухмылкой. Нечто – ибо как же Павэрвульф мог быть человеком? Да ни за что не поверила бы! – Ты же не человек? – Мой тон подразумевал только согласие. Но он, вредничая, пожал плечами и показал мне язык. – Кто знает, кто знает. Точно не Сатана, за это ручаюсь. Может, werewolf of Armenia. Или wolf, что against the world. Или, чем чёрт не шутит, vampire, который doesn't die. Я глупо улыбнулась и обняла его, желая только одного: больше никогда не отпускать. У нас, конечно, случались размолвки, как же без этого? Но я непременно возвращалась, первой протягивала руку и шептала: «Давай мириться? Жить без тебя не могу». – Как же я счастлива, что встретила тебя в ту ноябрьскую ночь! – прошептала я, уткнувшись лицом в мягкую ткань его рубашки. Он потрепал меня по волосам и – я буквально кожей ощутила – полупечально улыбнулся. – Я должен идти, совсем ненадолго вырвался, чтобы... Чтобы сказать, что всегда рядом. Что готов поддержать в самые горькие моменты жизни и разделить радость в самые лучистые. Всё выслушаю и всё пойму, так что... Обращайся при необходимости. Я часто закивала и прижалась к нему – на прощание. Как же прекрасно, что существует такая музыка... и такое её воплощение! На этом, правда, ничего не закончилось. Мы исполнили дуэтом одну-единственную песню, которую я знала наизусть. И долго выли на луну, сидя на полу и держась за руки. Он исчез, как и явился, в чёрном дыму, прошептав на прощание: «Amen». А вместе с ним исчезла и кровь, размазанная по всему полу и по моим рукам. Я же уткнулась лицом в подушку, едва ли не впервые в жизни счастливая до дрожи в кончиках пальцев. Ave, Powerwolf, ave!