Наши сердца

- Головешка, ты просрал! - голос Грея донесся до меня, как из тумана. Я глянул на его довольную физиономию, которая буквально сияла победой и привкусом моего скорого унижения. Потом перевел взгляд на свои печальные карты и тяжко вздохнул. Гажил в предвкушении потирал рядом ручки, тоже дожидаясь оторваться на мне, и только Хеппи смотрел то ли с жалостью, то ли, наоборот, со злорадством за сегодняшний завтрак. Подумаешь, опять его рыбку зажарил. Она между прочим, жаренная вкуснее! А эта шаверма летающая заявляет, что сырая лучше. Ну, как может сырая рыба быть лучше? - Чтобы мне такое тебе придумать… - этот Король Трусилей задумчиво подпер рукой подбородок. В его черных глазах уже вовсю плясали чертята, сбегаясь и образовывая слово «ЖОПА». Да я и так уже понял, что ждет меня конкретная задница. Это мне даже говорить не надо. Уж этот точно придумает что-нибудь унизительное для меня. - Грей! Я знаю! - Гажил подскочил к брюнету и стал что-то усердно вталдычивать, то и дело смеясь. Фуллбастер сначала хмурил брови, но когда Редфоркс договорил, его лицо озарила пламенная улыбка, не предвещавшая для меня ничего хорошего. - Нацу, вот моё желание. Ты должен увидеть Люси голой! - сказав это, он явно ожидал увидеть на моем лице страх и ужас, но увидел только радость и безудержное облегчение. Не, ну а что? Вот, если бы этому недоумку в голову пришла идея посмотреть на голую Эльзу, то тут - да. Уж лучше сразу могилку выкопать и в церковь наведаться. Ну, а тут можно у Люськи по дружбе попросить показать своё тело. Думаю, она согласится. Радостный вылетаю из гильдии. Даже не замечая, как вытянулись рожи Гажила, Грея и Хеппи за компанию. Направляюсь к дому Заклинательницы Духов, ликуя, что легко отделался. Зарекусь для себя больше никогда с парнями не играть в карты, а то и вправду не далек тот час, когда они мне скажут на Титанию голую посмотреть. Там бы я уж точно покойничком был. Хорошо, что этой Железяке в голову пришла Люська, уж тут-то я хоть с головой на плечах останусь. Хотя, это тоже зависит от настроения Хатерфелии. Интересно, а у Люськи есть что пожрать? Есть-то как охота. Люську бы съел. Запрыгиваю на окно, которое, как всегда, открыто. Знаете, порой я думаю, что златовласая его специально для меня держит открытым. Её окошечко всегда открыто. Независимо, снег на улице или яркое солнце. Хоть и ворчит вечно на наши с Хеппи вечные капризы, а сама будто ненавязчиво приглашает войти. Всё как обычно. Сейчас я пройду на кухню, и снова буду поедать её припасы, а она, сначала отчитав меня за то, что я проник через окно, примется следом ругать за опустошение её холодильника. Это уже вошло у нас в привычку. Хотя, думаю, надо её попросить сначала об этом одолжении… - Люська! Люська! – я, спрыгнув с подоконника, стал оглядывать комнату. Свет был выключен. только тускло освещала помещение простая керосиновая лампа, а из ванны девушки доносился звук падающих капель. Всё это говорило о том, что Люси перед сном решила принять свою любимую ванну. Ну разве можно спать, когда на дворе ещё поздний вечер? Надо кушать! Кушать надо! Недовольно буркнув, хотел уже рванутся к холодильнику по привычке, но, вспомнив про желание извращенцев, направился прямиком в ванну Заклинательницы. Не, ну а что? Так гораздо проще. И Люське проблем с одеванием-раздеванием меньше. Распахиваю дверь и по-хозяйски прохожу в ванную комнату. Блондинка стоит перед зеркалом, в чем мать родила, и вытирает волосы полотенцем, напевая себе под нос неизвестный мне мотив. Я замер. Что-то внутри бушевало и требовало прикоснуться к обнаженному телу. Я сглотнул и сделал шаг вперед. Люси подскочила, услышав звук шагов, и обернувшись, уставилась на меня. Её шоколадные глаза расширились, она выронила полотенце и открыла уже было рот, чтобы закричать, явно что-то на счет моей озабоченной натуры, но я ей не дал. Резко хватаю Люси за запястье руки и притягиваю к свои губам. Зарываю свою руку в её красивых солнечных волосах и пытаюсь углубить поцелуй, но не получается. Хатерфелия крепко сжала губы, не позволяя мне зайти дальше. Меня такой расклад явно не устраивал. Я не понимал, что творю, а уж тем более, зачем я это делаю. Мне вдруг почему-то до дрожи захотелось прикоснуться к златовласой. Почувствовать мягкость ее кожи и сладость губ. И то, что Хартфилия творила сейчас, меня просто бесило и пробуждало хищника, который требовал, чтобы его жертва не брыкалась, а молча ждала своей участи. Зло кусаю Люси за губу, вырывая у той едва слышный вскрик, наблюдаю взглядом, как по её нижней губе катится алая струйка крови. Малость перестарался. В извиняющемся жесте слизываю её, глазами прося блондинку больше меня не провоцировать. Сладость её губ и крови подобно огню опалила мой язык, и я снова прильнул к уже припухшим губкам. Сопротивление со стороны Люси поубавилось. Она затуманенными глазами позволила мне приоткрыть её ротик, будто зовя зверя на свою собственную территорию. Меня несколько раз приглашать не нужно. Властно завладеваю её губами, проникая языком в её рот. Она неловко пытается отвечать, тем самым раззадоривая меня ещё сильнее. Не знаю что это за чувство. Оно будто сжигает меня изнутри, заставляя сердце колотиться, как бешеное. Мне почему-то охота подчинить это тело только себе и больше никому не позволять к нему прикасаться. Чтобы она была только моей. Что это за неудержимый инстинкт собственности? Когда я стал настолько жадным? А это очень сильная жадность, она граничит с безумием. Ведь я хочу запереть человека в четырех стенах и никуда её не отпускать. Хоть и понимаю, что она не игрушка, но ничего не могу поделать. Впервые я испытываю что-то подобное. Это пугает, но одновременно и захватывает. Языком провожу по её ровным зубкам, задеваю стенки и небо её ротика. Люси тяжело дышит, хватается за мои плечи, как за последнюю нить своей жизни. Когда воздух в наших легких кончился, мы оторвались друг от друга и с жадностью стали его поглощать. Во взгляде Хатерфелии уже нет ничего осмысленного, она прижалась ко мне ближе и приподняла голову повыше, закрывая глаза, явно прося ещё. Вот она и доигралась. Внутри что-то как будто с цепи сорвалось. Хватаю её на руки и тащу в спальню. Девушка успевает только вскрикнуть и распахнуть в ужасе глаза. Она поняла, к чему я клоню. Знаете, она сама виновата! Кидаю её на кровать и нависаю над беззащитной испуганной Люси. - Нацу, стой! Не на… - я снова припал к её губкам, заставляя замолчать. Она отвечает. Хоть и было видно, что она против того, что будет дальше. Люси била мелкая дрожь, она с испугом смотрела на меня и поджимала нижнюю губу. Плавно перехожу с её ротика на её шею, слегка покусывая и ставя свои метки. Моя и только. Никому не отдам. Люси вдруг выгнулась и застонала. Я в шоке застыл, а блондинка уже успела прикрыть то, что издало столь мелодичный звук, своими руками и покраснеть. Улыбаюсь и провожу в успокаивающем жесте по её мягким золотым волосам. Хочу ещё раз услышать это, Люси! Снова прикусываю кожу в том самом месте и снова слышу стон. Мне это безумно нравится. Пока мои губы развлекались с её эрогенной зоной, руки давно уже покручивали бусинки сосков. Люси выгибалась, будто кошка, и, сама того не замечая, пыталась прижаться ко мне, будто ища защиты. В ком, в ком, а во мне защитника она сейчас навряд ли найдет. Наигравшись с её шейкой, перехожу плавно на красивый изгиб плечика, проходясь по нему языком. Слышу сдавленный стон, а дальше чувствую чью-то ручку на своей ширинке штанов. - Сними! Мне неловко… - хрипло проговорила она, дергая ширинку вниз. Я только улыбаюсь и, оторвавшись от блондинки, снимаю с себя жилетку и штаны с трусами одним махом. Теперь мы равны, Люси. Девушка из под ресниц наблюдает за моими действиями, то и дело ещё пуще краснея. Снова склоняюсь над хрупким телом и сразу же кусаю мочку ее уха, от чего она вздрагивает. Рукой, как будто случайно, прохожусь по её влагалищу. Блондинка застонала и, приподнимаясь на локтях, прижалась к моим губам, закидывая одну ногу мне на бедро. Резко отталкиваю, она растерянно смотрит на меня. - Не сейчас… - прошептал ей на ушко и поцеловал в щечку. Блондинка зарделась вновь. Как же мне нравится её смущать, она сразу же становится до безобразия милой и очаровательной. Прикасаюсь губами к бусинкам сосков. Слышу тяжелое дыхание девушки, учащенное биение сердца и её всхлипы. Провожу по соску, прикусываю и тут же зализываю. Вкус её кожи просто сводил меня с ума, а её запах, сравнимый с медом, просто в конец добивал моё желание полакомиться Люси. Хатерфелия уже не соображала. По её возбужденному взгляду понятно, что она на пределе своих возможностей. Ухмыляюсь и спускаюсь ниже к влагалищу. Провожу своим языком и проталкиваю его чуть дальше в блондинку. Девушка выгибается и приподнимает бедра, прося ещё. Внутри неё жарко. Вынимаю язык и, проведя двумя пальцами по киске, проталкиваю один. Мое действие явно не понравилось златовласой, она вдруг вся сжалась и дернулась. - Люси, потерпи. Обещаю, я постараюсь сделать это, как можно безболезненно для тебя, - склоняюсь над ней и целую в губы, не давая ей ответить. Толкаю палец дальше, и её стон тонет в нашем поцелуе. Добавляю второй и отрываюсь от столь сладостных губ. До моих ушей доносится разочарованный всхлип. Потерпи, Люсь, скоро будет намного лучше. Поворачиваю пальцы внутри девушки, она стонет протяжно, громко, открыто, не скрывая его. Прижимается своей обнаженной грудью к моей, я успеваю укусить её за шею. Она обиженно посмотрела на меня, а я, пытаясь избежать такого взгляда, сгибаю пальцы. Снова стон, снова она красиво изгибается. А я играюсь с её киской, то резко толкаю пальцы внутрь, то медленно проталкиваю их, то раздвигаю, позволяя касаться мне стенок её влагалища, то резко снова их сдвигаю. И слышу вздох разочарования. Думаю, я бы ещё с ней поигрался, но ко мне вдруг резко прижались, хватая за плечи. - Нацу, пожалуйста, – слышу полу-стон, полу-плачь от блондинки. Остатки терпения окончательно улетели, когда Люси потерлась своей щечкой об мою и закинула обе ноги мне на бедра. Рывком одной руки роняю её снова на кровать. Вынимаю пальцы из девушки и подставляю им на замену своё член. Девушка закусила губу и зажмурила глаза, ожидая дальнейших действий. Провожу по входу, смазывая смазкой, и резко толкаюсь внутрь. Люси закричала, вцепилась мне в плечи ногтями, оставляя глубокие царапины, сжала ноги от чего мой орган чуть не выскочил. Внутри блондинки было очень тесно и жарко. Хотелось двигаться со всей скорости и биться в приятной истоме ощущений, но я не мог не думать об чувствах златовласой, что сейчас кусала губы, вскрикивала и плакала, лежа подо мной. - Не плачь! - наклоняюсь и языком слизываю с её щечки слезинку и нежно целую в лобик. Она замерла и с болью посмотрела на меня, облизывая пересохшие и искусанные губы. Провожу ладонью по её лицу и прикасаюсь к её губам. Снова эта будоражащая мягкость и сладкий привкус. Отрываюсь от неё и глазами спрашиваю, можно ли дальше двигаться. Она отвечает едва видным кивком и зажмуриваясь, пытается расслабить бедра. Вновь толкаюсь в податливое тело, сначала медленно, наблюдая за реакцией Люси. Блондинка морщилась и сжимала в руках простынь, слегка меняю угол. Люси издает стон и изгибается. Понимаю, что дальше надо двигаться в этом направлении, и продолжаю движение уже резче и более жестче. Эти моменты были подобны тайфуну. Я держал её за бедра, она стонала подо мной и вскрикивала, иногда выдавая постыдное «Ещё!» и «Быстрее». Наш разум заполонила пелена похоти и желания. Данная Люси была столь беззащитна, что хотелось её защищать, оберегать и бесконечно любить. - Люси, - шепчу ей на ухо. Она вся подбирается и, вцепившись в мои плечи и облизнув мочку моего уха, глазами просит не делать паузы. Усмехнувшись, сильнее сжимаю округлые ягодицы девушки и начинаю вколачиваться просто в сумасшедшем темпе. Ни Люси, ни я уже не скрываем своего удовольствия. Комнату заполнили похотливые и непристойные стоны и крики. Казалось, мы оба растворились в новых для себя чувствах. Для нас уже не существовали наши я, теперь были только мы, наши ощущения и страсть. Только теперь я понял, что чувствовал столько лет. Это было больше чем дружба… Так вот она какая, любовь. Будоражащая кровь, чувства, эмоции и само сердце. Сейчас наши сердца стучали в унисон, отдаваясь глухими и сильными толчком в груди. Сейчас я не слышал своё сердце, я слышал только наши сердца. Улыбаюсь и едва ощутимо целую Люси в губы, и толкнувшись кончаю в неё. Слышу стон, и блондинка кончает следом. Я выхожу из неё и ложусь рядом. Оба тяжело дышим и смотрим друг на друга, не смея оторвать глаз. - Люси, я люблю тебя, - притягиваю ее к себе. Она, прижавшись ко мне со всей силы, тихонько всхлипнула. - Я тоже… Спустя месяц - Нацу, положи на место мою помаду! - по моим рукам грубо шлепнули и забрали вещицу. - Ну, Лю-ю-юси… Зачем ты этой ерундой мажешься? Она потом у меня на губах остается, а ещё она воня-я-яет! - зыныл я, вставая с дивана и подходя к своей любимой со спины. Сегодня всемирно известный праздник - Новый Год, и Хатерфелия наряжалась из-за него. Сейчас, когда она закончит, я наконец-то смогу взять её за руку, а она, облокотившись на моё плечо, будет идти рядом и ворчать про мою навязчивость. Вот девушка подносит к своим губам эту гадость, и я со всей силы сжимаю её в своих объятиях. - Нацу, отпусти! - говорит моя девушка на полном серьезе. - Убери, каку! - смеюсь ей в ухо и получаю красную отметину себе на щеку. - Фу! Фу! Фу! Лю-ю-юси-и-и… - слышу её звонкий смех и, рыкнув что-то злое, срываюсь и бегу в ванну. Мой нос буквально разрывало от этого запаха. Пытаюсь стереть отметину, но в воздухе все равно летает эта вонь. Срываюсь и выбегаю из ванны. В прихожей уже стоит блондинка и надевает на свои ножки обувь. Подбегаю к ней, обнимаю и с размаху впечатываюсь в её большую грудь. - Нацу, ты чего? – Люси вопросительно приподняла бровь и озадаченно уставилась в мои глаза. - Люси пахнет гораздо лучше! - пробурчал я, с жадностью вдыхая запах любимой. Она снова посмеялась, а потом вдруг замерла. - Люсь, что не так? – поднимаю на неё глаза и вижу в её взгляде нерешительность. Отпускаю её, отхожу и тут же притягиваю её за подбородок к своему лицу. Теперь она никуда не может деться, её глаза напротив моих. Читаю её, как книжку, и вижу лишь огромное волнение и страх. - Нацу, я беременна! - выдает она мне прямо в лицо. На минуту замираю, а потом, не веря своему счастью, впиваюсь в её губы сладким поцелуем. - Нацу… - Какой срок? – нежно обнимаю её, боясь, что она растворится. А когда я открою глаза, всё это окажется лишь прекрасным, но горьким сном. - Месяц, - сказала она, опаляя мою шею своим дыханием. Я с распахнутыми глазами продолжаю обнимать свою любимую. Вот это называется "поиграли в карты". Кто бы мог подумать, что когда-то загаданное по глупости двух придурков желание приведет к таким последствиям. Я бы, наверно, никогда не понял, что это любовь. Я бы так и не понял, какое оно это счастье. Так сильно любить кого-то и так сильно им дорожить, будто драгоценностью. Я бы никогда этого не понял без этих глупых карт. Теперь Люси намного больше для меня, чем просто друг, теперь она моя единственная. За этот месяц столько произошло. Столько ярких и пропитанных счастьем моментов, хотя, я совру, если скажу, что всегда было так. Оказалось, что моя жадность может быть ещё больше. Я бесился и заводился без повода, стоило только Люси заговорить с каким-нибудь мужчиной или даже женщиной. Я сразу начинал злиться и утаскивать блондинку из их поля зрения. Она, естественно, была каждый раз в ярости и читала мне нотации, ну а что я мог поделать с собой? Я не виноват, что настолько её люблю и боюсь потерять. Она мой лучик солнца, красивый и мягкий. И я буду любить её всегда. Может мне Грея с Гажилом поблагодарить за тот случай, как думаете? Спускаюсь к животику Люси и целую его, потом быстренько пробегаю пальцами по её бедру и, игриво стрельнув глазами, выдаю: - А, может, никуда не пойдем? - Нацу! - шутливо-возмущенный тон и легенький подзатыльник. - Вставай и пошли! И даже не думай! Малышу это может навредить! Испускаю тяжелый вздох. Люси открывает дверь и собирается уже выходить, но я ей не даю, хватаю за запястье, оборачивая её к себе лицом. - Люсь, я хочу, чтобы ты носила мою фамилию! Выходи за меня! - Нацу… - капельки слез на её великолепных карих глазах, улыбка, которая появилась моментально, стоило мне это произнести. - Я согласна! – она прижимается ко мне крепко-крепко, её длинные тонкие пальчики зарываются в моих волосах, а сама она встает на цыпочки за поцелуем. Облегчаю её задачу и наклоняю свою голову, соприкасаясь вновь с её губами. Шаловливо провожу язычком по её нижней губке и слегка прикусываю. - После родов, ты от меня никуда не денешься! - сказав это выпрыгиваю за дверь и слышу в следующую минуту Люсино возмущенное: - Ну, Нацу… Если вы спросите меня: "Верю ли я в судьбу?", то знаете, после такого, думаю, верю. Я снова и снова вспоминаю тот день, те минуты и наш первый раз. Люси совсем не изменилась с того момента, она по-прежнему осталась такой же ворчливой и вредной, но даже такой я её люблю больше всего в мире. Возможно, за это время я успел нехило повзрослеть, изменить свои взгляды и приоритеты. Если бы не Люси, ничего бы этого не было. А теперь моего счастья станет ещё больше. Теперь у меня будет два прекрасных чуда. Моя Люси и мой ребенок. А Люси, теперь ещё вдобавок будет навсегда, уж об этом я позабочусь, заклеймена фамилией Драгнил. Думаю, все-таки стоит сказать этим кретинам спасибо.