Борьба за будущее

Я была так напугана происходящим, что не заметила, как Маркос затолкал меня в машину и захлопнул дверцу. Вампир повел рукой, и все двери, подчиняясь безмолвному приказу, закрылись на замок. Словно смотря замедленное видео, я видела, как Маркос из–под своего пиджака достал черный пистолет с глушителем и направил его туда, откуда в нас стреляли несколько секунд назад. Звука выстрела я не услышала, когда Маркос нажал на курок. Вампир направил пистолет в другое место. Я посмотрела в лобовое стекло и ужаснулась. Около десяти вампиров стреляли в нашу сторону. Они стояли хаотично и быстро передвигались. Ещё шесть вампиров лежали неподвижно на асфальте. Возле машины, в которой сидела я, стояла наша охрана. Всего семь человек включая Маркоса. Охрана так же быстро передвигалась, становясь все ближе к одичавшим. Ведь это они напали на нас? Один охранник не успел увернуться от пули. Он замертво упал на асфальт. На его груди растекалось алая кровь. Я закричала и перевела взгляд на Маркоса, который стоял возле моей дверцы. – Что ты стоишь? Спрячься! – крикнула я ему. Он меня слышит, прекрасно слышит, но не сделал ничего, чтобы спрятаться! Маркос наоборот отошел на пару шагов в сторону от машины, становясь отличной мишенью. Я дернула дверцу, но она не открылась. Я со злостью ударила рукой по стеклу. И сразу же согнулась от боли. Паника накрыла меня, как цунами с головой. Мне стало тяжело дышать. В машине было ужасно душно или мне только так казалось. Я сделала глубокой вздох, чтобы успокоится, но лучше не стало. Мне надо на свежий воздух, мне надо на улицу! Мне надо к нему... Я дернула ещё раз дверь в попытке открыть её. Но, как и тогда, без результата. Я подняла взгляд на Маркоса. Он не подвижно стоял на том месте, куда отошел. Только его правая рука двигалась, а палец нажимал на курок. Неожиданно Маркос переместился в сторону, а в дерево, стоявшее сзади, попала пуля. Не выдержав, я закрыла глаза и нагнулась к коленям, делая глубокие вздохи. «Все будет хорошо. В Маркоса не попадут, он быстрый, ловкий и сильный вампир... А пуля... Пули серебряные?» – повторяла я сама себе, раскачиваясь вперед и назад. Когда открыла глаза, я увидела, что сзади к Маркосу подходит незнакомый вооружённый мужчина. – Маркос! – крикнула я в машине. Вампир повернулся ещё до того, как я крикнула, услышав шаги приближавшегося. Один ударом Маркос выбил оружие из рук мужчины и улыбнулся ему, уронив специально свой пистолет. Мужчина зарычал и набросился на Маркоса, но последний ловко отошел в сторону, из-за чего мужчина схватил воздух. Когда он понял, что Маркос отошел, повернулся к нему лицом и сжал кулаки. Очень быстрым движением он размахнулся и ударил Маркоса. Но вампир блокировал удар и со всей силы ударил мужчину в лицо. Я внутренне вздрогнула от такого мощного удара. Голова нападавшего запрокинулась назад, а с носа брызнула кровь. Мужчина сделал пару шагов назад и оскалился, показывая белые клыки. Маркос не остался в долгу, он улыбнулся кровожадной улыбкой, демонстрируя свои острые клыки. Мужчина сделал шаг вперед, а дальше я не видела, что происходило, потому что они двигались очень быстро. Я наблюдала за боем, больно сжав руки. Почему Маркос не убил его сразу? Мужчина сильный Вио? И он хорошо дерется? Если даже так, он не сможет победить Эна. Так почему Маркос не прекратит все это? Может ему... может ему нравится бить кого–то? Через несколько секунд они остановились. Мужчина был весь в крови и обессиленно стоял на коленях. Маркос возвышался над ним. У вампира кроме раны на груди, новых ран не было. Что меня очень успокоило. Маркос взял слабого вампира за голову, последний протестующе поднял руки, но это его не спасло. Одним мощным рывком Маркос оторвал ему голову. Когда он отбросил уже не нужную часть тела и повернулся ко мне лицом, я увидела удовлетворение на его лице. Меня это немного испугало. Кто может наслаждаться убийством? Кто может улыбаться, смотря на человека проигравшего битву? Только психи! Разве Маркос псих? Нет... Мне, наверное, показалось удовлетворение на его лице. Маркос поднял свой пистолет и выстрелил. Я опять нагнулась к своим коленям. Казалось, это длилось бесконечность, но на самом деле пару минут. Когда я более-менее успокоилась, подняла голову и посмотрела, что происходит на улице. Стрельба прекратилась. Возле Маркоса стояли его охранники. Но не все. Не хватало того, в которого попала пуля и ещё двоих. Маркос что-то говорил им, направляя пистолет в сторону мертвых тел, которые были сейчас похожи на мумии, они просто высохли. Это все, что осталось от нападавших. Лицо Маркоса было непроницаемое. Я не могла понять, как он себя чувствует. Выстреляли в него серебряной пулей? Или обычной? Как близка она к сердцу? Я наблюдала за его лицом, когда заметила, что вампир периодически сильно сжимает губы. От боли? Я без надежды дернула дверцу, зная, что она не откроется. Когда она не открылась, я аккуратно стукнула в стекло. – Маркос, открой дверь! – вампир посмотрел на меня, говоря что-то охранникам. Посмотрел прямо мне в глаза. Но стекло было тонировано, он не мог меня видеть. Или мог? – Открой. Или я выбью стекло, – конечно, я не смогу его выбить. Маркос отвернулся, и через несколько секунд в машину сели четыре вампира. – Что вы делаете? – Мы отвезем вас в особняк, – ответил мне вампир, сидящий на водительском сиденье. – Я никуда с вами не поеду! – громко сказала я. – Маркос! – я посмотрела в окно. Вампир глядел на меня, держа в руке пистолет. Лицо словно маска, губы поджаты, глаза светятся синим. Пиджак расстегнут, когда–то белая рубашка сейчас окрашена в алый цвет. Маркос начал расплываться у меня в глазах от слез. Я быстро заморгала, прогоняя их. Машина тронулась. – Я с вами не поеду! – я повернулась, чтобы посмотреть в заднее стекло. Маркос не спускал с меня взгляда. – Я хочу знать, что с тобой все в порядке! – сказала я, смотря на него. Губы Маркоса начали шевелиться, когда он начал что-то произносить. Глаза его ещё сильней засветились. Я смотрела как привороженная, пока не почувствовала слабость во всем теле. Перед тем, как отключиться, я произнесла: – Зачем гипноз? *** В комнате было темно, но луна разбавляла темноту. Я лежала на боку в своей кровати. В комнате была пугающая тишина. Перевернувшись на спину, я медленно села. Комната сразу же поплыла передо мной, а в голове запульсировало. Я прикрыла глаза и, когда почувствовала себя лучше, спустила ноги с кровати. Мои теплые ступни соприкоснулись с ледяным полом, и я вздрогнула от сильного контраста. Что произошло? Я ничего не помню. Такое чувство, что что-то произошло... Очень важное, и я должна куда-то идти. Но что именно, я не могу вспомнить. Мои воспоминания как будто находятся за толстой непробиваемой стеной. Каждый раз, когда я пытаюсь вспомнить, боль в моей голове усиливается. После пары попыток, я сдалась. Потом все узнаю. В тишине раздался стук в дверь. Я хотела произнести: «войдите», как вспомнила, что комната звуконепроницаема. Вздохнув, я собралась подняться, но дверь сама открылась, и в комнату кто–то зашел, закрыв за собой дверь. В темноте я поняла, что это был мужчина, но лица его я не видела. Мужчина был в дорогом костюме, он шел медленно, но уверенно, пока не встал напротив меня. Его лицо было в тени. Луна освящала только его руки, на которых были до боли знакомые часы. – Маркос что...? – Тс-с-с... – мужчина остановил меня, прислонив свой указательный палец к моим губам. – Просто смотри, – голос был мне незнаком. Я убрала свои губы от его пальца и медленно залезла на кровать, посмотрев при этом на дверь. Мужчина был мне незнаком, и он пугал меня. Неужели на меня решили опять напасть в этом доме? Как он сюда проник? Куда смотрела охрана? А Маркос? – Не надо, – произнес мужчина, и я подскочила от неожиданности. – Что не надо? – спросила, ещё немного отстраняясь. – Не бойся, – мужчина протянул ко мне руку ладонью вверх. – Не надо. Рука мужчины дрогнула, а на белой рубашке медленно стала растекаться алая кровь. Я вскрикнула и с невероятной скоростью встала с кровати по другую сторону от незнакомца. Мужчина упал на колени, и тогда я увидела его лицо. Бледное лицо скривилось от боли, красивые губы были сильно сжаты, синие глаза выражали ужасные мучения. Вампир упал на пол. – Маркос! Я подбежала к нему и положила его голову к себе на колени. – Что... – слезы душили меня, не давая закончить предложение. – Все будет хорошо. Я попыталась порвать его рубашку. И удивилась, когда мне это без проблем удалось. Затем, сняв с себя майку, приложила её к ране. Сейчас меня ни капельки не волновало, что я была в нижнем белье перед вампиром. – Тебя нужна кровь? – безумными глазами я посмотрела на него. Синие глаза были спокойны, а его губы растянулись в улыбке. – Не надо, – повторил он свои слова как робот и дотронулся до моей щеки своей рукой, на которой была его кровь. – Не бойся, – рука Маркоса соскользнула, оставляя кровавый след на моем лице, и синие глаза стали стеклянными. –Нет! Нет, нет, нет. Я, встав, рванула к двери, но открыть её не успела. – Лина! Надо мной склонилась Эрика, она выгладила встревоженной. – Маркос! – я села на кровати. Комната была залита солнечным светом. – Мне надо... Я встала и пошатнулась, Эрика схватила меня за локоть, чтобы я не упала. – Тебе полежать надо, – услышала я слова девушки, но не обратила на них внимания. Я вышла в коридор и направилась в комнату Маркоса. Мне нужно его увидеть и убедиться, что с ним все хорошо, что пуля не задела его сердце. И ещё этот сон... Я, не постучавшись, зашла в комнату. Маркос сидел на диване в дальней части комнаты. Вампир был без рубашки, она лежала на столике рядом, в руке он держал большой пинцет. Грудь Маркоса была в крови, кровь маленькими струйками стекала вниз по груди на живот и ниже. Мужчина был бледным и на вид очень слабым, но руки его не дрожали. На столике напротив дивана лежала его рубашка, железная миска с какой–то жидкостью и белые полотенца, некоторые из которых были в крови. Я закрыла дверь, Маркос поднял на меня взгляд. Не смотря на то, что лицо вампира было бледным, в глазах была сила. Я осторожно подошла к нему, Маркос не сводил с меня глаз. Мои руки начали дрожать, когда я присела рядом. – Ты... Почему кровь не останавливается? – спросила я, переведя взгляд с глаз Маркоса на его грудь и обратно. – Пуля серебряная. Она не дает ране затянуться, – Маркос взял полотенец и вытер свою грудь. – Если не хочешь видеть, как я вынимаю пулю, то прошу, уйди, потому что я как раз этим и собирался заняться. – Нет, я останусь.... Если ты не против. Маркос кивнул. Вампир взял пинцет поудобней и прислонил тот к своей груди. Я сжала пальцы, смотря на все это. Я видела, как пинцет начал погружаться в тело вампира, всё глубже проникая в тело. Затем, мужчина немного покрутил пинцет и начал тянуть его обратно. Моё сердце сжалось, когда я услышала тихий стон боли. Лицо Маркоса было напряжено, глаза смотрели вперед, а рука тянула пинцет наружу. Когда пуля была извлечена, тело Маркоса расслабилось. – Ох, – я прислонила свои дрожащие руки к своим губам. Я боялась, что заплачу от всего этого. Вампир кинул пинцет и пулю в миску, вытер руки полотенцем. – Кровь сейчас остановится? – спросила я. – Пока я не выпью достаточно крови, рана не затянется, – Маркос вытер кровь, которая текла по его груди. Я резко встала и на слабых ногах подошла к окну, встав спиной к вампиру. Руки дрожали, и я сложила их на груди. Сместить пуля немного в сторону, она попала бы в самое сердце... Тогда бы Маркос... Нет, не хочу об этом думать. И как назло, перед глазами появился мой недавний сон. – Маркос!.. Все будет хорошо... Тебя нужна кровь? – Не надо, – его рука дотронулась до моей щеки. – Не бойся. Синие глаза стали стеклянными. Я вздрогнула от воспоминаний и закрыла глаза, как делала в детстве. Тогда мне казалось, что, закрыв глаза, все мои проблемы исчезнут. Но тогда это не срабатывало, как и сейчас. Мне должно быть все равно, если вампир умрет. Мне не должно быть больно, я не должна переживать и волноваться. Я не должна плакать... Но я плачу, я переживаю, мне больно и мне не все равно, если Маркос умрет. Не знаю как, не знаю когда, мне этот вампир стал очень дорог. Маркос тихо подошел ко мне, и нежно развернул к себе. Я тут же вытерла слезы. Не хочу, чтобы он их видел. – Почему ты плачешь? – вампир наклонился ко мне, чтобы заглянуть в мои глаза. – Я не плачу, – ответила я, моргнув пару раз глазами. – Почему плачешь? – Маркос как будто не слышал моего ответа. – Я, – всхлип, – тебя ранили, и, – я резко махнула руками перед вампиром, – тебя ранили, и пуля почти задела твое сердце. О боже, и ты еще спрашиваешь, почему я плачу? – я, насупившись, смотрела на вампира. Маркос молча разглядывал меня минуту, а я в это время пыталась успокоиться. – Значат ли твои слезы, что ты за меня переживаешь? – Маркос большим пальцем нежно вытер влагу с моих щек. Я ничего не ответила. – Ты же знаешь, молчание – знак согласия, – после этих слов Маркос засмеялся. Я удивленно посмотрела на вампира. Маркос, запрокинув голову, смеялся. Его грудь ходила ходуном от интенсивного смеха. Смех был ни злой, ни злорадный, ни насмешливый. Он был... счастливым? – Почему ты смеешься? – спросила я немного обиженно. Я ему тут, можно сказать, душу открываю, а он смеется надо мной! Но ответ мне было не суждено услышать, потому что Маркос прервал свой неожиданный смех и, поддавшись к моему лицу, поцеловал меня в губы. От удивления я чуть не отстранилась, но вампир притянул меня к себе, положив свои сильные руки мне на талию. Я прижалась к сильному телу без возражений. Маркос одной рукой провел вверх по спине и, остановившись на шее, захватил её сзади. Затем укусил меня за нижнюю губу и сразу же провел по ней языком, успокаивая. От его действий я чуть не задохнулась от резко нахлынувших чувств. Вампир ещё раз провел по моим губам, прося... нет, приказывая разжать свои губы. Я не смогла не повиноваться. Я разомкнула губы, аккуратно положив свои ладошки на плечи мужчины. Под ладонями я почувствовала нежную кожу, под которой перекатывались мышцы. Язык Маркоса сразу же ворвался в мой рот, по–хозяйски исследуя его, заставляя мои ноги подгибаться. Когда я робко ответила на поцелуй, Маркос сильней прижал меня к себе. Этот поцелуй отличался от того, когда я поцеловала Маркоса на берегу реки. Тот поцелуй был просто поцелуем в губы. Очень нежным и неуверенным с моей стороны. Но это поцелуй был безумным, страстным, бурным, жарким... Этот список можно продолжать бесконечно. Так же резко, как и начал, Маркос прервал поцелуй. Мои ноги дрожали, поэтому я посильней ухватилась за вампира. Мои губы горели, в голове стоял звон. Мы оба тяжело дышали. Я подняла взгляд. Глаза Маркоса светились, и вампир пылко смотрел на меня. Рука с моей шеи спустилась вниз по спине. Там, где касался Маркос, покалывало кожу. Вампир одной рукой поддерживал меня за талию, а второй еле заметно повел в воздухе, и я услышала, как приоткрылась дверь. – Можешь войти, – произнес Маркос, чуть–чуть отстраняясь от меня. В комнату вошла красивая девушка лет двадцати. Девушка была одета в бежевую юбку до середины бедра и майку на толстых лямках. Она шла босиком. Темные волосы ниспадали по плечам и спине. Лицо было круглое. Губы тонкие, прямой нос и карие глаза. Над губой милая родинка. Кто она? Девушка склонила голову и уверенно подошла к Маркосу. Маркос кинул быстрый взгляд на девушку, а затем, вернул все свое внимание на меня. – Больше не будешь плакать? – голос был ровным и спокойным. Я покачала головой, не решаясь что–нибудь сказать после поцелуя. Уверенна, я издала бы только непонятные звуки. Я посмотрела на девушку, стоявшую возле нас, которая с интересом разглядывала нас, а именно руку Маркоса, обвитую вокруг моей талии. – Мне нужна кровь, – проговорил Маркос. – Для этого Мила сюда и пришла, – объяснил мне вампир. Я посмотрела на вампира и слабо улыбнулась, кивнув головой: – Хорошо, – мой голос, как я и ожидала, был хриплым. – Ты можешь уйти, если не хочешь на это смотреть, – предложил он. Почему он опять предлагает мне уйти? – Нет, я хочу посмотреть. Маркос убрал руку с моей талии и повернулся к Миле. – Садись на диван. Девушка повиновалась. Маркос сел рядом с ней. Я же осталась стоять возле окна. При других случаях я бы убежала с воплем от ужаса к себе в комнату, главное, не видеть то, как вампир кусает человека. У меня всё ещё свежи воспоминания о том, как меня дважды кусали, и это было очень больно, ужасно, противно. Но сейчас у меня не было страха. Я хотела посмотреть, как делает это он. Если что я в любой момент могу уйти. Мила откинула в одну сторону свои темные волосы, оголяя шею. Вампир обхватил ладонью тоненькую шею девушки и, немного протянув к себе, наклонился к Миле. Маркос поднял взгляд, посмотрев на меня. В синих глазах был вызов. Вызов мне? И ещё был интерес. Ему интересно, убегу ли я? Не убегу. Я приподняла голову и сложила руки на груди. Кончики губ Маркоса вздрогнули в сдержанной улыбке от моих действий. Не отрывая глаз от меня, Маркос сократил расстояние между его ртом и шеей девушки. Через секунды клыки впились в кожу, и Маркос сделал первый глоток. По моему телу пробежался неприятный холодок. Мое тело было готово сорваться в любой момент из этой комнаты, но я заставила себя стоять и смотреть на все это. Ярко–красная струйка крови стекла вниз по шее Милы. Маркос тут же её слизал и опять продолжил свое дело. Девушка сильно зажмурила глаза, тело её напряглось, а руки сжались в кулаки. Ей было больно. Невольно я вспомнила, как меня кусали. Какой ужас я чувствовала тогда и какую боль. Я уже хотела остановить Маркоса или убежать к себе, когда по комнате раздался громкий стон... Мила немного запрокинула голову, и стон повторился. Стонала девушка? – Что? – вырвалось у меня. Что происходит? Я удивленно смотрела на парочку, сидящую на диване. А Маркос смотрел на меня, следил за реакцией. Когда раздался третий стон, Мила положила одну руку на бедро вампира. Маркос сразу же отстранился и перевел на девушку взгляд. – Убери. Девушка сразу же убрала руку. А Маркос наклонился к ней и укусил за другое место, чуть ниже. Мила блаженно закрыла глаза. Я смотрела, как Маркос неспешно пьет, а рана на его груди с каждым глотком затягивается. Это продолжалось ещё несколько секунд, когда Маркос сделал последний глоток и перестал пить кровь девушки. Мила издала протестующий вопль, поерзав на диване. – С тебя достаточно, – проговорил вампир, вытирая большим пальцем кровь с уголков губ. – Со мной все будет хорошо, если вы ещё раз... – Я сказал: достаточно, – перебил Маркос девушку. – Иди, ты знаешь, где взять кровь. – Да, сэр, – Мила неохотно поправила юбку, когда встала. Склонила голову, бросила взгляд на меня и, немного пошатываясь, вышла из комнаты. – Это что только что было? – спросила я озадаченно. Маркос посмотрел на меня, в его глазах я увидела веселье, хотя лицо было, как обычно, безразличное. – Почему она это... Издавала такие звуки? – я запнулась. – А какие, по–твоему, звуки она должна издавать, если не эти? – Маркос расслабленно откинулся на спинку дивана. – Не знаю, – я пожала плечами. – Но по её виду я не сказала бы, что она испытывала боль. Вот когда меня кусали, – Маркос не дал мне договорить, перебив. – Тебя кусали Триа. И делали это не правильно, поэтому ты чувствовала боль, – с глаз Маркоса пропало все веселье, а руки сжались в кулаки. – Если вампир будет кусать правильно, то есть, это будет добровольно со стороны человека, боли не будет... Человек будет чувствовать наслаждение от этого процесса. Мне стало неловко в присутствии Маркоса, когда я вспомнила томные стоны Милы и наш поцелуй. – Рана затянулась, – я подошла к дивану и села рядом. Маркос намочил полотенце и вытер запекшуюся кровь с груди. Когда он все вытер и отложил полотенце в сторону, я провела взглядом по его груди. Я впервые видела Маркоса без рубашки так близко. Сначала я не обратила на это внимание, потому что мне было некогда рассматривать его, когда он был весь в крови. Но сейчас. Сейчас всё моё внимание было обращено на тело Маркоса. У Маркоса было потрясающее тело. Мышцы, сухожилия, мощь. Но без чрезмерности. Не было сильно выпирающих вен и тому подобного, что бывает у бодибилдеров. Под гладкой кожей перекатывались мышцы, когда он двигался. Широкие плечи, сильные руки, мощная грудь, тонкая талия, кубики пресса... Маркос легко может быть моделью для модного журнала и одновременно быть мужчиной, который вызывает ужас у мужчин и трепет у женщин. На правом плече был довольно большой шрам. А на шраме выбита татуировка в виде креста, по которому каплями стекала кровь. – Ты во мне дырку хочешь просверлить? – насмешливый голос раздался в тишине комнаты. – Прости, – опять меня поймали за разглядыванием, закусила губу и отвернулась. Маркос, ничего не сказав, молча разглядывал меня. Я чувствовала его прожигающий взгляд на себе. Я не повернулась к нему, когда он позвал меня, вместо этого начала осматривать его комнату, в которой была впервые. Комната была огромной и в стиле хай-тек. Стены темно–серого цвета. На полу темный паркет и большой, пушистый белый ковер, по которому так и хотелось ходить босиком. Слева от меня два больших окна, завешенные белоснежным тюлем. Окна выходили во двор дома. Там же слева, на довольно большом возвышении стояла большая черная кровать. По бокам от нее стояли две прикроватные тумбочки, которые идеально подходили по стилю. Справа от меня находилась входная дверь и длинные металлические полки, заставленные книгами. Напротив меня на стене висел большой плазменный телевизор. Я сидела на диване стального цвета, кресла такого же стиля стояли напротив. Сзади были две двери, наверняка, одна вела в ванну, другая в гардероб. По всей комнате стояли торшеры, а в потолок были встроены светильники. Так же я заметила, что по всей комнате были развешаны фотографии девушек в дорогих рамках. Фотографии были в темных тонах в стиле ню. Лиц девушек было почти не видно, только части тел. На одной фотографии, которая висела напротив меня, девушка была сфотографирована почти во весь рост. Девушка была в черной маске, держа в руке бокал с... вином? Руку с бокалом она согнула в локте, второй рукой девушка обняла себя под грудью. Она была голой, но на фотографии грудь была в тени. Как будто фотограф хотел, что бы красотой девушки любовались, но самые интимные места они не могли увидеть. Я перевела взгляд на другую фотографию, которая висела возле входной двери. На фотографии было видно только освященный силуэт девушки. Модель была обнажена, как и девушка на другой фотографии. Она стояла босиком, сексуально подняв руки наверх, ноги скрестила возле лодыжек и, словно, кого–то соблазняя, изогнулась в талии. Все фотографии отличались друг от друга, но в тоже время они были одинаковыми. Они были очень откровенными и сексуальными. Мне стало интересно, это одна девушка на всех фотографиях или девушки разные? И кто фотограф? Какой же надо быть раскрепощенной и как сильно надо доверять фотографу, чтобы он сфотографировал тебя обнаженной. Я вряд ли смогла бы так довериться. – Лина, – голос Маркоса ворвался в мои рассуждения. – Да? – я повернулась к нему. – Извиняюсь за испорченную кофту, – Маркос указал на мою грудь. – Что? – я посмотрела на себя. Моя светлая кофта запачкалась кровью Маркоса в области груди, когда вампир прижимал меня к себе. – Оу, ничего страшного, – я махнула рукой и посмотрела на мужчину, который все ещё смотрел на красное пятно. Раздался стук в дверь. Маркос медленно перевел взгляд с моей кофты на дверь. Затем посмотрел обратно на меня. – Это Ник, – вампир встал, повел рукой. Дверь открылась, и в комнату зашел начальник СБ. Он склонил голову и удивленно посмотрел на меня, но быстро убрал все эмоции с лица. – Он уже в подвале, – произнес Ник, обращаясь к Маркосу. – В сознании? – Маркос подошел к одной двери, находящейся за диваном, открыл её и исчез в комнате, но быстро вернулся с рубашкой в руке. – Конечно. – Я сейчас спущусь, – Маркос надел рубашку. – Да, сэр, – Ник, ещё раз склонив голову, вышел из комнаты. Я наблюдала за Маркосом, который быстро застегивал пуговицы на рубашке. – Про кого вы говорили? – Один из нападавших остался в живых. Ник привез его сюда. – Хочешь его допросить? – Маркос кивнул. – А если он ничего говорить не будет? – Поверь мне, будет, – Маркос подошел к столику, схватил окровавленную рубашку, полотенца и выбросил все это в ведро. – Ты будешь его пытать? Маркос поднял голову и вскинул вопросительно бровь. – Тебе его жалко? – Не знаю, – я встала, – он человек? Хотя глупый вопрос. Понятно, что он вампир. Откуда они узнали, где мы будем? – Это я и буду выяснять. Мы подошли к двери и Маркос открыл её, пропуская меня вперед. Когда я зашла к себе в комнату, я сразу же набрала Олин номер. Когда она ответила, я невзначай спросила не вызывал ли кто–нибудь полицию к её дому. Оля ответила, что никто не вызывал, повода не было. Хорошо, значит, никто не стал свидетелем произошедшего.