Борьба за будущее

"Много, – передразнила я мысленно. – И это все? А дальше?" – Не скажешь какие? – спросила я у Маркоса. – Зачем это тебе? – удивленно поинтересовался он. – Как зачем? Я хотела бы узнать. – Не скажу, – уперся в свое Маркос. – Ну и ладно, – решив, не настаивать на своем, посмотрела на Риша. – А ты – Вио? – Да. – Ты тоже не скажешь, какие у тебя способности? – без надежды спросила я. – Скажу, – улыбнулся Ришард. – Первая способность, которая у меня появилась, – это адаптивная память. То есть я могу воспроизвести любое действие, увиденное из телевизора или наложения рук. Но это временно. Через пару часов я не смогу это сделать. Вторая – взрывание. Я ускоряю движение молекул, что приводит к взрыву любого предмета. – Риш перевел взгляд на пустой стакан в моей руке. Через секунду он начал нагреваться, а в следующую секунду разлетелся на маленькие кусочки. – Ай! – я дернулась и инстинктивно закрыла лицо руками, но ни одно стеклышко не поцарапало меня. Я удивленно убрала руки и посмотрела на пол. Маленькие осколки стекла веером окружили мои ноги. – Ты с ума сошел? – обратилась я к Ришу возмущенно, подняв голову. – А если бы осколки порезали меня? – Ничего бы не случилось, – уверенно сказал он. – Третья – биолокация, – продолжил Ришард, не обращая внимания на мое возмущение. – Я могу определить местонахождения человека, где бы он ни был. Но для этого мне нужна кровь искомого. Хотя бы капля. – А если ее нет? – Тогда я не смогу его найди, – пожал плечами Ришард. – У вас есть названия на все способности? – перевела я взгляд на Маркоса. – Нет, – сухо ответил тот. – Названия есть только у тех способностей, которые часто повторяются. Эти названия используются и людьми. Например: эмпатия. Эмпат – это человек, чувствующий эмоции, чувства, страхи людей. Ты, наверняка, слышала это слово. – Да, слышала, – кивнув, я зевнула. Что это такое – опять спать хочу! А ведь проснулась совсем недавно. – Риш, а почему я постоянно спать хочу? – Это из-за моей крови. Она затянула твои раны и действует, как снотворное, чтобы ты набралась сил. Поэтому еще пару дней ты будешь хотеть спать, – я снова сладко зевнула. – Аделина, иди спать, – Маркос подошел к креслу, на котором я сидела, и протянул мне руку. – Я проведу тебя в комнату. Я посмотрела сначала на протянутую руку, размышляя принять ли помощь. Но через мгновение, встала сама, без помощи его руки. – Спасибо, но я сама могу дойти до спальни. Я направилась к двери, и через считанную секунду Маркос стоял передо мной, преграждая путь. Я посмотрела на него снизу вверх, подняв немного голову. Вампир спокойно смотрел на меня, а глаза его были ярко–синего цвета. Было такое чувство, что выключи свет, глаза будут светиться в темноте. Он смотрел на меня, а по рукам побежали мурашки. Но опять не от страха, а от непонятного чувства одолевавшего меня, когда мужчина был рядом. – Мне можно пройти? – спросила я осипшем голосом, когда до меня долетел приятный мужской запах. – Я разрешаю тебе звонить родным, – проговорил снисходительно Маркос. Мои глаза, наверно, стали размером с блюдца от его слов. Я сделала шаг к Маркосу, и обняла его за шею, что было очень трудно, так как я доставала ему до груди. Я улыбнулась. От нахлынувших эмоций, я не понимала, что делаю. – Спасибо, – я была рада, что, наконец–то, за эти дни, я смогу поговорить с родными. – Но ты не должна рассказывать, где ты, с кем ты и кто мы такие, – услышала я красивый голос над ухом. Мурашки еще быстрее побежали по телу. И тут я поняла, что только что сделала. Я не хотела размыкать руки – мне было очень приятно его обнимать, прикасаться к нему. Но мне стало стыдно и неловко за свой поступок. Я расцепила руки и отошла на шаг. – А то ты сильно пожалеешь, – закончил Маркос. – А кто мне поверит, если я скажу: "Помогите, я в доме вампиров! Они хотят меня убить!"? – проговорила я паническим голосом, как будто по–настоящему кому–то говорила про вампиров. – Не утрируй, никто в этом доме не хочет тебя убить. Мы, наоборот, защищаем. – Хорошо, – я не решилась спорить с этим заявлением. – Но, если меня спросят, когда я вернусь, что мне ответить? – Скажи, что пока не можешь. – А если они не поверят? – Мне все равно: поверят или нет. Если нет, придумай, почему тебя не было и не будет еще очень долго. Это не мои проблемы, – отмахнулся от меня Маркос, открыл мне дверь и сделал жест рукой. – Проходи. Я вышла из кабинета и, не оборачиваясь, направилась к себе. Как только зашла в комнату, направилась к туалетному столику и посмотрела в зеркало: глаза у меня блестели. "Чего это ты на него так реагируешь? А? Не спорю, он красивый мужчина, но он вампир и имеет двух любовниц. Хочешь быть третей? Нет? Значит, держи себя в руках и не кидайся его обнимать в следующий раз", – отругала я себя за недавний необдуманный поступок и опустила взгляд вниз. На столике лежал мобильный телефон. Схватив его, я набрала по памяти номер мамы. Трубку долго не брали, и я уже начала волноваться, но успокоилась, когда услышала мамин голос: – Да, я вас слушаю. – Мама! – обрадовалась я. – Дочка! Линочка, солнышко, как я рада тебя слышать! – из динамика раздавался родной голос. Я сразу же погрустнела. Я скучала по родителям. – Ты чего не звонила три дня? Я же волнуюсь. – Прости, мам. Не было свободного времени, – солгала я. Я присела в кресло, а мои руки дрожали от напряжения. Не привыкла я врать родителям. Неправильно это. Но надо, значит надо. Маркос сказал, что, если расскажу правду, то пожалею. А узнать, что он сделает, у меня желания нет. – Ты домой не собираешься? А то уже три дня живешь у Оли, а вещи с собой не взяла. Так вот что они придумали для моих родителей. Для них я почему–то жила у Оли. Мама наверняка звонила мне, но я не поднимала, значит, звонила и Оле. А Оле что они наплели, чтобы она меня прикрывала три дня от матери? – Нет, мама, пока не могу приехать назад. – Ну ладно – мама огорченно вздохнула в телефон. – Ты чего телефон не брала? – А я его потеряла, – быстро сориентировалась я. – Ох, Лина, как ты его потеряла? – Не знаю, мам. – Ничего, это не страшно. Новый купишь. Но ты хоть за вещами приди, – я знала маму, она хотела под любым предлогом заманить меня в квартиру. – Мама, не беспокойся. Я взяла немного вещей, мне хватит, – уверила я ее, машинально смотря в гардеробную. О, этих вещей мне хватит надолго. – Хорошо, – она ненадолго замолчала. – А как там Оля? – Ну, – я не знала, что ответить. – Хорошо. – Бедная Олечка, с парнем рассталась. Я ей один раз звонила насчет тебя, она была тогда очень расстроена. Но хорошо, что ты рядом, поддерживаешь ее. – Сейчас ей намного лучше. Как там папа? – Хорошо. Он так не волнуется за тебя, как я. Говорит: "Она у нас уже взрослая, Марин. Скоро замуж выйдет. А ты все боишься за нее. Нашей дочери доверять надо". А ты ничего не подумай, доверяю я тебе. Ты сейчас у Оли, а не по клубам бегаешь. "Ой, мама, лучше бы я по клубам бегала!" – Лина, тут кто–то в дверь позвонил, наверно, Ира. Я побегу открывать. Ты не пропадай, звони почаще. Днем и ночью. Пока. – Пока, мамуль, – я повесила трубку и положила его на прикроватную тумбочку. Надо бы и Оле позвонить, но я очень устала. Завтра, все завтра. Я распустила волосы и легла на кровать под одеяло. Заснула я быстро, спала без сновидений. Проснулась я резко. Проморгавшись, в темной комнате нащупала рукой лампу и включила ее. Сна не было ни в одном глазу, поэтому села за туалетный столик, подперев голову руками, закрыла глаза. Завтра надо позвонить Оле, узнать, что она думает о том, где я. Сложив руки, как учат в первом классе, уткнулась головой о них. – Привет, Лина. Это я – Эрика. Можно? – услышала я, как открывается дверь. – О, привет, Эрика. Проходи, – не поднимая головы, проговорила. Я услышала, как Эрика прикрыла дверь и тихие шаги, когда девушка стала подходить ко мне. – Я позвонила родителям, – сказала я ей. – Они думают, что я все эти дни была у подруги, – грустно усмехнулась. Подумав, что обращаться с опущенной головой к человеку, в данном случае к вампиру, плохо, я подняла голову и издала испуганный вопль. В зеркале я увидела силуэт Эрики, но не это меня испугало. У Эрики ярко–зелёным цветом горели глаза, как фонарики, а из–под губ торчали кончики клыков. Я вскочила, при этом стул опрокинулся, и сделала шаг к ванной, больно ударившись бедром об угол столика. Эрика сделала шаг назад и подняла руки ладонями ко мне. – Прости, Лина. Я не хотела тебя напугать. Я тебя не трону, обещаю. А клыки и цвет глаз я не могу сейчас убрать. – Почему? – я на всякий случай сделала еще шаг назад. – Есть на то причины, – уклончиво ответила девушка. – Меня хоть и обратили в вампира больше десяти лет назад, но я считаюсь молодым вампиром. Я не научилась полностью контролировать себя, – она показала на свое лицо. – Осталось научиться убирать при таких случаях клыки и скрывать цвет глаз. Я все та же Эрика, – она улыбнулась извиняющей улыбкой. Что это за случай, при котором Эрика не могла полностью себя контролировать, я не хотела знать. – Хорошо, – не совсем уверенно кивнула я, успокоившись немного, и, пройдя к креслам, села. – Садись. Эрика села. Ее медовые волосы были завязаны в маленький хвост. На ней были надеты джинсы и белая блузка. Девушка чем–то была озадачена. Она теребила полы рубашки и нервно кусала губу. – Я могу попросить тебя об одолжении? – спросила я ее. – Конечно, – Эрика улыбнулась одним уголком губ. – Расскажи о себе, пожалуйста, – мне было интересно узнать про ее жизнь здесь. – Ты очень любопытная, – она улыбнулась настоящей, красивой улыбкой. И на этот раз клыки меня не пугали. – Ты не единственная, кто так сказал за последние сутки, – ответила я на ее улыбку. – Что именно ты хочешь узнать? – Эрика удобней села в кресле. – Не знаю, что ты сама решишь мне рассказать. – Я расскажу тебе всю историю целиком, если хочешь. Мне было тринадцать, когда я поехала с родителями в Турцию. На отдыхе мы были чуть больше недели. Красивая страна, мы объездили ее вдоль и поперек. Я впервые увидела море, оно впечатлило меня. Мы ехали в аэропорт, чтобы улететь домой, когда попали в аварию. Я не знаю, что случилось, но я очнулась в больнице. Мне сказали, что родители в другой больнице и с ними все хорошо. Почему они оказались в другой больнице, я не знаю, – покачала Эрика головой. – Помню, что когда мне стало намного лучше, за мной пришел человек, который должен был привезти меня к родителям. У него были какие–то документы подтверждающие, что родители доверили ему привезти меня, мой паспорт. Я была в больнице одна, мне было страшно и от осознания, что я скоро встречусь с родителями, чуть не расплакалась. Только вместо больницы мы приехали в какой–то дом, где было много девушек разного возраста. Вскоре мне объяснили, что теперь я их собственность и что нахожусь в притоне, – Эрика приподняла голову и быстро заморгала, прогоняя слезы. – Если ты не хочешь об этом говорить, не нужно, – проговорила я, не желая расстраивать девушку из-за своего любопытства. – Честно, Лина, я хочу тебе рассказать, – девушка уверенно посмотрела на меня. – Никто почти не знает мои историю, и все эти годы я держу это в себе. А я слышала, если поделиться с кем–то своим горем, становиться легче. Ты не против? – Нет, если тебе станет от этого легче, я только за. – Спасибо, – девушка опустила голову, и тихо продолжила. – Про родителей я ничего не знала. Не знала: живы они, или погибли. Как ты понимаешь, я стала проституткой. Это было ужасно. Боже, мне было тринадцать! Я была еще ребенком. Да я и о сексе тогда еще и не знала, но меня быстро просветили. Никакой романтики, о которой любая девушка мечтает в первый раз, не было. Да и в последующих тоже, – Эрика замолчала. – Однажды я попыталась сбежать, но меня поймали и избили до полусмерти. Но мое желание сбежать не пропало. Я ждала хорошего момента, чтобы опять попытаться совершить побег, но его не наступило, – Эрика замолчала, и рукой стерла скатившуюся слезу. – Я была беременной два раза. Я со свистом вздохнула и прикрыла рот рукой. Я не могла поверить, что то, что она рассказывает, действительно происходило. – Один раз мне сделали аборт, когда я им рассказала о своем положении. Второй раз я промолчала. К нам в комнату сутенеры заходили очень редко, а клиентам без разницы какие мы. Ходили мы в балахонах, поэтому узнали про мою беременность только на седьмой месяц. Уже было поздно что-то делать, чревато последствиями. Я могла умереть. Они не хотели терять меня. Я приносила хорошую прибыль, – я вытерла слезы, которые уже давно текли из глаз. – Я родила девочку, – Эрика улыбнулась. – Через неделю после родов ее забрали и отдали в приют. И все началось снова. Клиент за клиентом. Я трясущимися руками взяла графин с водой и налила в стакан. Пока я подносила стакан к губам, вода плескалась. Когда я пила, мои зубы стучали о стенки стакана. Я была вся напряжена, как и Эрика. Попив, я поставила стакан на стол. – Это продолжалось два года и семь месяцев, пока одним из моих клиентов не стал мужчина, с которым я поняла из-за чего такая шумиха вокруг секса. Секс с ним приносил мне удовольствие. Я влюбилась. Когда мне исполнилось шестнадцать, он признался мне в любви. Я была на седьмом небе от счастья. Он заплатил за меня деньги и забрал меня с моим паспортом из притона. Привез меня в красивый дом, поселил меня в прекрасную комнату. Приходил он ко мне каждую ночь. А я ждала его. В одну из таких ночей я рассказала, что у меня есть ребенок, и я бы хотела найти его. Он нашел ее, сказал, что девочку удочерили хорошие люди из Франции, и назвал адрес. Я хотела ее забрать к себе, очень хотела, Лина, – девушка с отчаяньем посмотрела на меня, сжимаю крепко руки. Я кивнула и мягко дотронулась до ее дрожавших рук. Я не решилась говорить, так как голос мог подвести меня. – Но я не решилась. Ведь у нее была своя жизнь. Она любила свою маму и своего папу. Я не хотела рушить это. Через пару месяцев мой возлюбленный признался, что он – вампир, и предложил мне обратиться. Я согласилась. Ты знаешь про Триа, Вио и Эна? – Да, знаю, – кивнула я. – Так вот он был Вио, а я стала Триа, – Эрика смотрела на свои руки. Потом подняла на меня глаза, которые еще сильней засветились: – Это было для него позором. Он не хотел видеть рядом с собой жалкого вампира, поэтому он выгнал меня из дома, дав деньги на первые дни. Он не научил меня ничему. Я не могла себя контролировать, я убивала беспорядочно, пытаясь утолиться свою жажду. Я убила многих, и мне очень стыдно за это, – девушка стыдливо перевела взгляд на стену. Я нервно сглотнула. Я знала, что она вампир. Но она всегда такая милая. И новость, что она многих убила из-за жажды крови, напрягло меня. Но я не боялась ее. – Вскоре меня поймали вампиры Нейта, Главы клана Европы. Меня привезли к нему. Он хотел меня убить за то, что я убивала людей, не убирая следов. Но Нейт по просьбе отдал меня Маркосу. Господин научил меня контролировать чувство жажды, охотится, не убивая. Я была плохим учеником, но он не сдавался, пока у меня не получилось. В благодарность я попросилась к нему на службу. И вот уже я служу ему около десяти лет. – А что с дочкой? – Вивьен все так же живет во Франции, и она любит играть на виолончели. Она красавица, – Эрика счастливо улыбнулась. – Ей скоро тринадцать, – девушка замолчала на некоторое время, а потом тихо проговорила: – Я рада, что успела стать матерью. Я не знала, что на этот рассказ ответить, поэтому я просто сжала посильней ее руку. Девушка, благодарно мне, улыбнулась. – Это правда. Мне стало легче. – Я рада, что смогла помочь, – прошептала я, охрипшем от слез голосом. – Все, хватит сырость разводить. Иди, умойся, а то у тебя нос картошкой, – Эрика вытерла ладошкой свои слезы и подошла ко мне, поставила меня на ноги и подтолкнула к ванне. Умывшись, я вернулась в комнату и села возле Эрики. Мы разговаривали на разные темы, когда девушка стала спрашивать про мою жизнь. Я охотно поделилась с ней про себя, про родителей, которые обрадовались, когда узнали, что мама беременна. Как всю свою любовь они дарили мне. Про лучшую подругу. Про мою мечту стать учителем, которая почти исполнилась. За беседой мы обе отвлеклись и успокоились. Чуть позже, когда, казалось, мы проболтали ни один час, я встала, сладко потянувшись и разминая затекшие мышцы, затем подошла к зеркалу, сделала косичку, поправила одежду. – Лина, ты куда–то собираешься? – спросила тревожно Эрика. – Вниз, я устала сидеть здесь взаперти, хочу сходить, может быть, в библиотеку, – пожала я плечами, сама еще не решив, чем именно займусь. – Нет. Давай я тебе сюда принесу книгу? – Эрика встала, нервно смотря на меня. Я немного удивилась ее реакции, но все равно не намеревалась сидеть здесь. – Нет, спасибо. Лучше я сама. Я в этой комнате скоро на стены лезть буду, – я открыла дверь, которая через секунду закрылась перед моим носом. – Лина, прошу, не ходи вниз. – Эрика, а я прошу тебя отойти от двери. Должна быть причина, почему девушка не хотела, чтобы я выходила, и мне захотелось узнать об этом. Эрика опустила голову и отошла. Я открыла дверь и вышла в коридор. Спустившись на первый этаж, я услышала со стороны гостиной стоны и смех. Наверно, в особняк приехали гости, и они не хотят, чтобы я маячила рядом, но, не подумав, направилась на шум голосов. Двойная резная дверь была приоткрыта. Я слегка толкнула ее, шире открывая, и встала колом от увиденного в комнате. Комната была большой и шикарной в бордовый тонах. Перед большим французским окном стояли два больших дивана L–образной формы. Это все, что я успела заметить перед тем, как увидеть, кто сидит и что делает на этих диванах. В комнате было не меньше десяти вампиров. Но сколько точно – не знаю и знать не хочу. И, наверно, два десятка людей. Как я определила: кто люди, кто вампиры? Легко. У вампиров была кровь на губах. Они улыбались, разговаривали под тихую музыку, которую я не сразу заметила, не принужденно кусали людей. А люди, то лежали без сознания, то мило переговаривались с вампирами, то подставляли разные участки своего тела под острые клыки. Я перевела взгляд от ужасной картины, которая была в середине комнаты, и увидела Маркоса. Он спокойно сидел в кресле возле окна и смотрел на своих гостей. Возле него стояла девушка, на ее шее виднелись следы от укуса. Рядом с ним на соседнем кресле сидел Ришард. Возле него не было никого, но губы и подбородок у него были в крови, и вампир, достав платок из кармана, стал приводить себя в порядок. Я была в шоке и была ужасно напугана. Кровь в венах загустела и мне казалась, то я вот-вот упаду в обморок от увиденного. Никто из присутствующих не обратил на меня внимания, и я начала отступать, желая как можно скорее покинуть эту комнату, но в кого–то врезалась спиной. Я быстро развернулась. Передо мной стояла Маргарита. Она была в белом платье, на котором были красные маленькие пятна. Кровь. В руках она держала бокал с шампанским. Глаза ее были возбужденные и светились белым светом. Маргарита улыбнулась, и я увидела длинные клыки, которые были белоснежные. – Не хочешь присоединиться? – спросила она, указав мне за спину. – Я думаю, ты будешь очень вкусной. Я рванула от нее в холл. Мое сердце стучало как бешеное, и стук отдавался в ушах. Но я все же услышала смех Маргариты. Добежав до входной двери, я открыла ее. И, не закрыв ее, рванула, куда глаза глядят. Я была босиком, в легких шортиках и майке. На улице было прохладно, но мне было жарко от адреналина, который тек по венам. Я бежала вперед, не понимая, что впереди меня только ворота, которые были под охранной. Когда я все же поняла, что впереди нет выхода, резко затормозила и, поскользнувшись на траве, упала, подвернув ногу. От боли я прикусила кулак, чтобы заглушить крик. Кое–как встала и сделала один шаг, другой, пытаясь не наступать на больную ногу. – Аделина! – услышала я крик Маркоса, который разрезал тишину как нож масло. – Лина! – через секунду раздался голос Ришарда. Я не хотела оборачиваться назад, но я знала, что они были совсем близко, поэтому быстрее зашагала вперед, хотя больная нога не давала мне сделать это быстро, как я того хотела. – А–а–а! – закричала я от испуга и неожиданности, когда через секунду передо мной оказались Маркос и Ришард. Я остановилась, выставив руки вперед, пока сердце бешено билось в груди. – Не подходите, чудовища! – Успокойся, Аделина, – сказал Маркос спокойным голосом и сделал шаг вперед: – Мы тебя не обидим. – Ага, я видела, как вы людей не обижаете! – я сделала шаг назад, и встала на больную ногу: – Ай! – от боли нога подогнулась, и я упала назад. Вампиры начали медленно подходить ко мне. – Нет, – прокричала я и попыталась отползти от них, но почувствовала, как кто–то взял меня на руки. – Нет. Отпусти! – я ударила в грудь кулаками, и мою руку пронзила боль, когда она стукнулась, казалось, об стену. – Не буянь, – услышала я красивый, но строгий голос. Я подняла голову и посмотрела в глаза Маркоса, и весь мой страх, весь мой ужас притупился. Но он все еще был. – Пожалуйста, отпустите меня домой. Я никому не скажу про вас, – попросила, хотя нет, умоляла я. – Успокойся, – Ришард шел рядом. Вид у него был не лучше, наверно, чем мой. Он посмотрел на меня. У него был испуганный взгляд. Чего это он боится? Что я могла убежать и рассказать про них, вампиров? Да меня в психическую больницу сразу посадят, как только я про вампиров начну говорить! Я посмотрела на его подбородок, который был еще в крови. Риш заметил мой взгляд. – Черт! – он начал вытираться, но поздно, панический страх вернулся. Я стала вырываться с еще большей силой: – Отпустите! Я хочу жить! "Я не хочу умирать. Не хочу. Хочу жить", – была мысль у меня в голове. Я повернула голову к плечу Маркоса и укусила со всей силы. Но Маркос только сильней прижал меня к себе. – Это я умею кусаться, а не ты, – проговорил Маркос мне на ухо. Мы подходили к дому, и я повернула голову в том направлении. На крыльце стояли те вампиры, которые были в гостиной, и они с интересом наблюдали за бесплатным представлением. Я кожей чувствовала, как их заинтересованные взгляды осматривали меня, и от этого мне захотелось расплакаться. – Нет, я не хочу туда – прошептала я. – Пожалуйста. – Спи, Аделина, – услышала я над ухом перед тем, как потерять сознание.