Борьба за будущее

Голова болела так сильно, что, казалось, ее раздирали на тысячи маленьких кусочков. И слабость коконом окутала мое тело. Медленно я открыла глаза, что удалось мне с трудом. Веки были такими тяжелыми как будто свинцовые. Открыв глаза, я пару раз поморгала, пытаясь понять, где находилась, но я ничего не смогла увидеть: в комнате был полумрак. Из-за острой боли в голове я не могла сообразить, что случилось. Прикрыв глаза, попыталась вспомнить, что произошло. Последнее, что помнила, это как я пошла в парк и там кого-то встретила. Я резко вскочила, когда ужасные воспоминания всплыли у меня в голове, и глаза широко открылись от страха. Голова закружилась, но я оперлась о кровать сзади, чтобы не упасть обратно. Сердце громко билось в груди, гоняя адреналин по венам, а моя рука взметнулась вверх, пытаясь найти следы от укуса. Но под пальчиками была мягкая и целая кожа. Никаких ран и никакой боли от прикосновения. Все еще чувствуя острый страх, я огляделась. Прикроватная лампа слева от меня была единственным источником света, с её помощью я немного смогла осмотреть помещение. Я находилась в просторной комнате. Большая кровать, на которой я лежала, располагалась напротив двери возле дальней стены. Напротив кровати стоял небольшой стеклянный стол и три мягких кресла. Слева я увидела огромное французское окно и балкон. На улице было темно. Справа — две двери, между которыми находился туалетный столик с большим зеркалом, в котором едва отражался слабый огонёк лампы. Медленно я перевела взгляд на себя. На мне были надеты светло-серые бриджи, зеленая майка и белые носочки. Одежда была не моя. Чья она? И кто меня переодел? Где моя одежда? А самый главный вопрос — где я нахожусь? У меня было много вопросов, ответы на которые я хотела бы узнать. От пугающей мысли страх с новой силой потек по моим венам. Медленно, чтобы не издавать ни звука, я встала с кровати. Еще раз оглядевшись, чтобы удостовериться, что была одна, я подошла к двери и дернула за ручку. Дверь была закрыта. Я быстро подошла к двери балкона, и, к моему облегчению, она была не закрыта. Осторожно я вступила на балкон и, схватившись за перила, посмотрела вниз. Все мысли о побеге через балкон исчезли. Слишком было высоко. Разочарование и волнение захлестнули меня, а сердце, казалось, схватили в тиски, когда я поняла, что не могу выбраться отсюда. Руки дрожали, пока я отпускала перила и возвращалась на слабых ногах к кровати. Присев на нее, я пару раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и, подумав рационально, разложить все по полочкам. Во-первых, что произошло? Последнее, что помню, как мужчина напал на меня, когда я попыталась помочь ему. Я точно помню растерянность от его поступка и боль, когда что-то острое вонзилось в кожу, и мужчина укусил меня за шею. В тишине раздался смех: — Действительно, Лина, ты считаешь, что это был вампир? — проговорила я, все еще истерично посмеиваясь над собой. — Должно быть другое объяснение случившемуся. Смех резко оборвался, и я уставилась на лампу, задумавшись. Может меня накачали наркотиками и мне все это привиделось? Или я просто это выдумала? Ведь то, что я помню, не поддается никакому объяснению. На первый свой вопрос — что случилось — я не смогла найти ответа, не подвергнув сомнению свою вменяемость, поэтому перешла ко второму: где я и кто меня сюда привез? Первой мыслью было то, что тот мужчина, который напал на меня, привез меня сюда, но я отбросила эту мысль. Ему не нужно привозить меня сюда в целости и сохранности, если хотел меня убить. Ведь так? Если это не он, то кто? Его напарники? Или совсем другие люди? И отсюда вытекал следующий вопрос: что им нужно от меня? Они похитили меня для выкупа? Если это так, то они разочаруются. Я не была дочерью известных людей, и больших денег у моих родителей нет. Насколько я знаю, обычно для выкупа выбирались именно такие семьи, состоятельные. Да и по комнате не скажешь, что владелец всего этого нуждается в деньгах. Их цель не выкуп. Сутенёры? Я поёжилась от этой мысли и попыталась долго не думать на эту тему. Больше идей, почему здесь оказалась, я не смогла придумать. Какой бы не была их цель, я узнаю ее совсем скоро, когда увижу кого-нибудь из моих похитителей. Я беспомощно вздохнула, огорченная, что так и не смогла разобраться в сложившейся ситуации. Но я жива, и это главное. Тот, кто привез меня сюда, если хотел меня убить, убил бы уже. Так ведь? С такой мыслью я попыталась не поддаться панике и остаться в здравом уме. Я резко развернулась на шум сзади, который раздался чуть позже. Мое тело все напряглось, ожидая увидеть людей, которые вряд ли желали мне добра. Я не знала, чего ожидать, поэтому приготовилась защищаться, если понадобится. Дверь приоткрылась, и в комнату зашла девушка. Я сразу же встала, пристально наблюдая за действиями девушки, и при этом пыталась не показать свой страх. Девушка закрыла за собой дверь и посмотрела на меня. Лица я ее не видела, было темно для этого. Когда незнакомка не сделала ни одного движения в мою сторону, я осмелилась оглядеть ее. Она была намного ниже меня и худощавая. В руках у нее был поднос, на котором что-то лежало. На ней было одето черно-белое платье горничной, а волосах виднелся маленький белый головной убор. Девушка сделала шаг в мою сторону, и я сразу же напряглась. — Не бойтесь, мадам. Вы здесь в безопасности, — голос у нее был мягкий и успокаивающим, но я не повелась на это. Девушка медленно подошла к столику и поставила поднос. Я словно ястреб наблюдала за ее движениями, чтобы если что я смогла… Я не знаю, чтобы предприняла, если бы девушка решила навредить мне. Но она была меньше меня, у меня было преимущество: я выше и крупнее ее. Повернувшись ко мне, она склонила голову в поклоне: — Как вы себя чувствуете, мадам? Я не ответила ей, но была в растерянности от ее обращения ко мне. Разве обращаются так уважительно к заложникам? — Где я? — Вы в особняке Господина Маркоса, — спокойно ответила она, как будто от ее слов я должна была расслабиться. Я не знаю, кто такой Маркос! Я не знаю, что он от меня хочет или что он собирается со мной сделать! От этого мне стало еще страшней, когда я узнала имя своего похитителя. — Почему я здесь? — Я точно вам ответить не смогу, мадам. Господин Маркос и сер Ришард скоро навестят вас, чтобы все объяснить. А пока прошу вас, не бойтесь и поешьте, — девушка протянула руку к стене, и через секунду комнату залил яркий свет. Я прищурилась от режущей боли в глазах. После полумрака яркий свет доставлял только дискомфорт. Я слышала, как девушка передвигается по комнате, и от волнения, что я не могу видеть, что она делает, я пересилила боль и открыла глаза, сразу найдя девушку. Она все так же стояла возле стола, наливая из маленького чайничка что-то в чашку. — Это чай с ромашкой, он поможет вам успокоиться. Так же я принесла вам… — А когда они придут? — я перебила ее, незаинтересованная в чае. — Когда освободятся, — ответила она спокойно, не подавая вида, что как-то задета моей выходкой. — Чего они хотят от меня? Денег? — Что вы, мадам, — изумленно вздохнула девушка, приложив миниатюрную ладошку ко рту: — Какой бы причина вашего нахождения здесь не была, уверяю вас, что это не из-за денег. Господин Маркос приказал позаботиться о вас. Он не хочет вам навредить. Девушка хотела успокоить меня, не зная, что от ее слов у меня в горле образовался комок, и мне ужасно захотелось заплакать от опасения за свою жизнь. — Вам надо поесть, — девушка опять опустила голову в поклоне, развернулась и выскочила из комнаты. Не понимая её действий, а именно поклона головой, я подошла к столику. По комнате витали запахи чая и выпечки. Чай я любила, и в любой другой ситуации с удовольствием выпила бы его. Но сейчас я даже не притронулась к чашке, вдруг они что-то туда подсыпали? Еще один наркотик, чтобы я вырубилась, и они смогли бы делать со мной все, что захотят? Нет, я хотела оставаться в своем уме. Пройдя мимо столика, я направилась к двери и дернула за ручку. К моему счастью, дверь на этот раз была открыта. Я осторожно выглянула за дверь. Моему взору предстал коридор в бардовых тонах, на стенах которого висели картины с изображением природы. Но я не задержала взгляд на них, вместо этого огляделась и, когда поняла, что никого нет, вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Коридор был очень широким и уходил влево и вправо от двери. Я не знала, куда мне идти. В нерешительности я простояла меньше пары секунд, пока не выбрала пойти влево. Под ногами лежал мягкий бежевый ковер, и с помощью него я бесшумно кралась на носочках, молясь, чтобы никого не встретить. Через несколько метров от комнаты, коридор заканчивался деревянной лестницей вниз. Не раздумывая, я начала спускаться, быстро перебирая ногами. По лестничным пролетам поняла, что комната, в которой я очнулась, была на четвертом этаже. Спустившись на первый этаж, я опять осмотрелась. Я оказалась в просторном бежевом холле и сразу отметила богатую обстановку: разные картины и древнегреческие скульптуры, кресла с изогнутыми ножками. Широкие окна и молочно-белые прозрачные тюли. Но я осматривалась не для того, чтобы поразиться красоте этого места, а чтобы понять есть ли кто-нибудь здесь. Как говориться: «Береженого Бог бережет.» Было тихо, и это меня насторожило и воодушевило одновременно. С одной стороны что-то все слишком просто получилось. Либо мой похититель думал, что я не буду сбегать, и расслабился, либо был уверен в охране дома. А с другой стороны это было лишь мне на руку. Все так же пытаясь не издать лишнего шума, я направилась к белой двери с разноцветным витражом на ней, которая, я надеялась, вела на улицу. Я уже было потянулась к ручке, когда кто-то положил руку на мое плечо, останавливая. Вскрикнув в испуге, я резко развернулась. Передо мной стоял мужчина, который был выше меня на полголовы. Он пристально смотрел на меня карими глазами. От осознания того, что меня поймали и скорее всего силой заставят находиться здесь, сердце застучало в груди. Я смотрела на него и не знала, ударит ли он меня за то, что я попыталась сбежать. Скорее всего, он так и сделает. Я напряглась и закрыла глаза, ожидая этого. Но ничего не произошло, и тогда я услышала его голос: — Не бойся меня, прошу, — рука мужчины отпустила мое плечо. — Извини, но я не могу позволить тебе уйти, Лина. От имени, сорвавшегося с его губ, я резко открыла глаза. — Откуда вы знаете мое имя? — я сделала от него шаг назад, потому что боялась, но спина ударилась о двери, не позволяя мне уйти на безопасное от него расстояние. Мужчина прищурился, наблюдая за моими жалкими попытками отстраниться от него. Пока он молчал, я сама разглядывала его. У него было худощавое телосложение, но под кофтой, которая облегала его широкие плечи, были четко видны мышцы рук и пресса. У него были коротко подстриженные темно-коричневые волосы. Лицо было европейское со светлой кожей. Широкий подбородок был гладко выбрит, и четко виднелась ямка на нем, когда мужчина напрягал свои тонкие губы, как делал прямо сейчас. Мужчина вздохнул, привлекая мое внимание к своим глазам. Они были темно-карие и пристально смотрели на меня, а над глазами насупившиеся широкие брови. — Не важно, откуда я знаю твое имя, — мужской голос ворвался в мои мысли. — Сейчас главное, чтобы ты вернулась в спальню. Мужчина потянул ко мне руку, но я с испугом отстранилась от нее. — Я не хочу никуда идти, — проговорила, смотря, как рука мужчины опускается, так и не дотронувшись до меня. — Не бойся меня, я больно тебе не сделаю. — Ага, так я вам и поверила! — сейчас вместо страха, я начала испытывать злость к нему. — Зачем вы меня похитили? — Мы не похищали тебя, Лина, — неизвестный мужчина опять назвал мое имя. Его голос был ни враждебный, ни злой, а, на удивление, мягкий и располагающий. Но я не повелась на его добродушие. — А как по-вашему это называется? — огрызнулась я, пряча за своими словами страх перед ним. — Успокойся, — мужчина поднял руки вверх ладонями ко мне в примирительном жесте. — Ты получишь все ответы на свои вопросы, но только в том случае, если пойдешь со мной, — мужчина замолчал, давая возможность мне все обдумать и принять решение. И я это делала: думала, как лучше поступить. У меня оказалось не так уж и много выбора. Либо я попытаюсь от него сбежать. И, если мне удастся от него ускользнуть, что вряд ли, ведь он выглядел намного сильнее меня, то я не знала, где находилась. У меня не было ни телефона, чтобы связаться с кем-нибудь, ни любой другой вещи, которая мне помогла бы в побеге. Либо мне нужно идти с ним на свой страх и риск, не зная, что он от меня хочет и что собирается сделать. — Хорошо, — неуверенно согласилась я с ним. — Я пойду с вами и ожидаю, что вы мне все объясните. — Хорошее решение, — удовлетворительно кивнул мужчина. — Я провожу тебя в комнату, идем, — мужчина повернулся к лестнице, с которой несколько минут назад я спускалась с надежной на побег. Я последовала за ним, держась сзади, и внимательно следила за его действиями. Мужчина спокойно поднимался по лестнице, не предпринимая попыток заговорить со мной. Он только один раз обернулся и подарил мне улыбку. Я даже остановилась от этого, так и не ступив левой ногой на следующую ступеньку. У него была красивая мальчишеская улыбка. Когда он улыбался, ямка на подбородке еще сильнее выделялась. Если бы я встретила его где-нибудь на улице, то непременно захотела бы с ним познакомиться. «Да что с тобой! Купилась на его улыбку?» — поругала я себя, качнув головой и продолжая подниматься по лестнице. Мы поднялись на четвертый этаж в молчании. Мужчина подошел к двери, из которой я недавно выскочила, и, зайдя в комнату, подвел меня к кровати. — Присаживайся, — кивнул он на кровать, а затем подошел к одному из кресел и сел на него. Я села на кровать, как он и сказал, при этом не сводила глаз с незнакомца. Он еще ни разу не предпринял попытки навредить мне, но все бывает в первый раз. Мужчина широко расставил ноги и оперся об них руками, медленно скользя глазами по мне. От его заинтересованного взгляда мне стало страшно, и я пересела чуть дальше от него. Хотя мои действия были не разумными, если бы он захотел что-то сделать мне, то сделал бы, не смотря на то, как далеко я от него отсела. — Мы кого–то ждем? — спросила я, когда заметила, как он кинул взгляд на дверь. — Да, Маркоса, — спокойно ответил тот, откидываясь на спинку кресла. — Вы знаете, когда придет ваш Маркос? — Давай на «ты». Меня зовут Ришард, — ушел он от ответа, как будто не слыша моего вопроса. Я не хотела с ним переходить на «ты», но не хотела его злить. — Ришард? — переспросила я, думая, что плохо расслышала. — Может Ричард? — Я поляк. И мое имя Ришард. Ричард — это английское имя, — в глазах Ришарда плескались смешинки. Мне стало не комфортно, быть причиной его веселья. — Ты не похож на поляка, — сказала я через некоторой время, когда молчание стало давить на меня. На мои слова Ришард только улыбнулся. — И почему же? — У вас нет акцента, — пожала я плечами, засмущавшись его взгляда. — Мы вроде перешли на «ты», — напомнил Ришард. — Русский для меня сейчас родной язык. — Когда Маркос придет? — задала я опять свой вопрос. — Скоро должен. Как только Ришард это сказал, дверь в комнату открылась. И в комнату зашел высокий, широкоплечий мужчина. Он закрыл за собой дверь, кивнул Ришарду и перевел взгляд на меня. Я сразу же узнала его. Это его я видела тогда в парке, перед тем как потеряла сознание! И это должно быть Маркос. Ришард встал с кресла и склонил голову, как это делала девушка передо мной. Маркос, мельком посмотрев в его сторону, подошел к креслу, с легкостью поднял его, что удивило меня, ведь оно выглядело тяжелым, и, поставив его напротив меня, сел. От его близости все тело напряглось, но я не сдвинулась ни на сантиметр. Не позволю ему увидеть, что его близость нервирует меня. Мужчина поднял на меня глаза, и я резко вздохнула от странного покалывания по всему телу. Взгляд мужчины стал тяжелее, и от этого сердце пропустило удар. Но вот что странно, не от страха. Мужчина сплел вместе пальцы рук и наклонился вперед, облокачиваясь на колени. Его глаза не торопливо скользили по мне, изучая. Я не могла ничего поделать и делала то же самое. Как и минуту назад, я с некой долей восхищения оглядела его. Ему было около тридцати. Мужчина был одет во все черное: черные штаны, черная рубашка и черная обувь. Он был очень широкоплечим, черная рубашка плотно прилегала к его телу, подчеркивая широкую грудь и сильные руки. Я опустила взгляд ниже. Ладони у него были большими, ногти аккуратно подстрижены, на левом запястье были дорогие часы. Подняв взгляд на его лицо, встретилась с его глазами. От его пристального взгляда я стушевалась, но продолжила осматривать его, как делал это он со мной. У него были иссиня-черные волосы, которые были чуть короче по бокам. Черты его лица были резкими, что очень шло ему. На мощном подбородке была аккуратная щетина. Нос с маленькой горбинкой, наверно, он сломал его когда-то. У него обычные губы. Хотя нет, нижняя губа полнее, чем верхняя. Густые брови и длинные черные ресницы над необычно синими глазами. Кожа у него были смуглая. Взгляд его был тяжелым и, казалось, что его окружала аура силы и всемогущества, которая заставляла подниматься волоски на моих руках, а сердце пуститься в пляс. — Меня зовут Маркос Габриель Кастро, — мужчина заговорил, и его голос заставил еще сильнее чувствовать себя странно. Я не понимала свою реакцию на него, и это пугало меня. Наверно, даже сильнее, чем вся эта ситуация. — Его Ришард, — продолжил Маркос, кивнув головой в сторону Ришарда, — Как тебя зовут? — Лина, — голос был скрипучим, от резкой сухости во рту. Я быстро облизала губы и прокашлялась. — Полное имя, — проговорил резко Маркос. — Мое имя Лина, Маркос Габриель Кастро, — упрямо повторила я свои слова, пряча за них свои странные чувства, которые одолели меня, когда он вошел в комнату. Большие глаза Маркоса стали ярко-синими, хотя до моих слов были просто синие. Через секунду они стали как прежде — обычными. Я шокировано глядела на него, не веря в то, что только что увидела. Я покачала головой. Мне все это показалось. Да, точно, показалось. — Я не люблю, когда мне дерзят, — спокойно сказал Маркос. «Зато любишь приказывать», — хотела сказать я, но он продолжил: — Чтобы ты знала. — Маркос, не забывай, прошу. Будь терпеливее, — услышала я голос Ришарда. Маркос повернул голову к говорившему мужчине: — Я не забуду, Риш, ты мне про это уже двадцать лет говоришь, а то и больше, — резко проговорил Маркос, а затем вернул свое внимание ко мне. Я не знаю, как выглядит Маркос, когда злится, но что-то подсказывает мне, что сейчас он зол. Он сжал губы, и мне стало не комфортно от его взгляда. Я хотела отвернуться, но с огромной силой воли не сделала этого, пряча свой эмоции. Но вскоре я не выдержала и ответила: — Одинец Аделина Игоревна. — Приятно познакомиться, — медленно произнес мужчина, а затем усмехнулся, — Вот видишь, несложно было. — Зачем вы меня похитили? И что произошло в парке? — начала я задавать вопросы, на которые я так хотела узнать ответы. Мужчины хранили молчание. От этого я начала переживать. Неужели мои худшие предположения оказались правдой? Я залезла на кровать с ногами и посмотрела сначала на Маркоса, потом на Ришарда. Последний смотрел на меня странно. Но в чем состояла странность, я не смогла разобрать. — Сколько я здесь пробыла? — прошептала я, когда напряжение в комнате стало невыносимым, и глаза начало щипать от слез. — Зачем я вам? — На тебя напал вампир, — смотря прямо мне в глаза, четко сказал Маркос. — Ты здесь вторые сутки. Секунду я никак не реагировала, озадаченная его словами, а затем губы растянулись в кривую улыбку: — Ага, а вы ребята — эльфы, — понимающе кивнула я. — Вы издеваетесь надо мной? — уже серьезно спросила Маркоса. — Мы не издеваемся над тобой, — четко проговорил Маркос и нахмурился, из-за чего появились маленькие складочки на его лбу. Я хотела снова возразить, но вовремя придержала язык. Они больные на голову! Мне стало страшно от моей догадки. Я медленно оглядела их обоих, пытаясь понять, как раньше не поняла этого. И лучше их сейчас не злить, когда я их пленница. Надо им подыграть, чтобы они поверили мне, что я приняла их слова в серьез. — Я теперь стану вампиром? — Нет, — быстрей, чем Маркос, ответил Ришард. — Так вампиром не становится. Но… — он не договорил, замолчал. Я с опаской посмотрела на него. Почему он замолчал? — А вы охотники на вампиров? — заинтересованно спросила я, надеясь, что у меня хорошо это получилось, и они не услышали, как у меня дрожит голос. — Почему ты решила, что мы охотники? — поднял одну бровь Маркос. — Обычный человек даже не подозревает, что вампиры существуют. А вы знаете про них и убили одного из них. Вывод один: вы охотники на вампиров. — Мы не охотники, — Ришард пристально смотрел на мою реакцию, говоря это. — Мы — вампиры. — Что? — я отползла на кровати подальше, потому что поняла, что они действительно больны, если верят в это. — Вы больные на голову! — от ужаса вырвалось против моей воли. — Она нам не поверила, — разочарованно пробормотал Маркос и резко подался вперед, опираясь кулаками о кровать и оскаливая зубы. — Ой, — пискнула я, ошарашенно, на большее меня не хватило. Зубы у Маркоса были идеально белые, но ни это меня ошарашило. Клыки! Там, где у людей были маленькие клыки, у него были они длинные и острые! И не только это испугало меня. Его глаза сияли синим! Как будто в его глазах были маленькие неоновые лампочки, которые по желанию он мог включать. Но такого не может быть, поэтому… — Вы — вампиры? — прошептала я, застыв в одном положении, пока сердце бешено билось в груди. — Вот теперь она верит, — Маркос выровнялся и сел обратно в кресло. — Зачем ты ее напугал? Ведь все можно было сделать по-другому, — в голосе Ришарда явно слышалось горечь и переживание. — Зачем я вам? — прошептала я, чувствуя, как горячие слезы текут по щекам. Сейчас я поняла, что все, что они говорили, правда. Конечно, человек может сходить к специалисту и сделать себе «вампирские» клыки, но почему-то эту мысль я отбросила. — Не плачь, Лина, — я заметила, как Ришард встал и сделал пару шагов ко мне. Я с опаской посмотрела на него. Заметив мой испуганный взгляд, Ришард остановился. У него было странное выражение лица, как будто он действительно переживал за меня, как будто ему было не все равно: боюсь я или нет. — Так, успокойся, — спокойный голос Маркоса отвлек меня от Ришарда. И что странно, после его слов, я действительно успокоилась. Я остерегалась их, но уже не боялась, мне не хотелось бежать от них, куда глаза глядят. Я удивилась этой резкой перемене.  — На меня напал вампир, — проговорила я, и моя рука тут же метнулась к шее. Как и прежде там не было шрама. — Почему, — спросила я Маркоса, опуская руку. — Зачем вы его убили, если сами вампиры? Вы же любите убивать людей, так? Но вы спасли меня, человека. Ничего не понимаю. — Любим, — фыркнул Маркос. — Если мы убиваем людей, то потом заметаем следы. А тот вампир был одичавшим, а одичавшие не подчиняются нашим законам. Они убивают, насилуют, не убирая за собой. И это привлекает к нам, вампирам, ненужное внимание. Поэтому мы убиваем их, одичавших. Но не сразу. — Понятно… — я кашлянула. — Не подумайте не правильно, я благодарна, что вы спасли мою жизнь, но когда я смогу вернуться домой? Я здесь уже два дня, мне надо домой. Родители будут меня искать. — Ты не можешь отсюда уйти ближайшее время, — проговорил Маркос. Кровь заледенела от его слов, а сердце пропустило удар, от осознания, зачем я им. — Я заложница здесь для ваших утех? Маркос странно на меня посмотрел, как будто я сказала бред, и отрицательно покачал головой: — Нет. Ты здесь не для этого. — Зачем я тебе тогда нужна? — Ты мне не нужна, — сделал он удар на слове «мне». — Просто ты в опасности и мы хотим, чтобы ты была жива. Сейчас развелось много одиночек и одичавших. И они собираются в группы, чтобы подорвать мое правление кланом. Ришард моя правая рука и лучший друг, и они решили начать с него. Его слова не имели никакого смысла, что я и сказала. — Ты только сегодня узнала про вампиров, и уже хочешь все понимать? — одна из его бровей приподнялась, а в глазах была усмешка. — Эта комната — моя камера? — Нет, ты можешь свободно передвигаться по особняку и его территории, — проговорил он спокойно, — но тебе не позволено выезжать в город. Это для твоей безопасности. — Родители будут искать меня. И на работе тоже. Маркос подался вперед, пристально наблюдая за мной, наверно, он ждал того момента, когда я подорвусь, чтобы убежать: — За родителей не волнуйся. Мы уже все уладили. — Что вы с ними сделали? — страх за родителей как лиана обвил сердце, заставляя его сильнее биться. — Ничего страшного мы с ними не делали. Так внушили им кое–что. — Внушили? Вы покопались у них в голове? — Успокойся, с ними все хорошо. И опять не понятная перемена во мне. Я все еще переживала за родителей, но все же мне стало «легче» дышать. — А что с работой? — Не волнуйся об этом, — кратко ответил вампир, все еще не сводя глаз с меня. Я опустила взгляд, не выдержав давления, которое оказывали на меня синие глаза Маркоса. Я прикусила губу, размышляя, как мне выбраться отсюда. Понятно, что я ни за что тут не останусь. Вампиры же боятся солнца, вот утром, когда вампиры должны спать, я попробую сбежать. — И даже не пробуй сбегать, — услышала я рык Маркоса. Волоски на моих руках поднялись от этого звука. Как он понял, о чем я думаю? Неужели у меня все на лице написано? — Утром мы не спим, да и вечером тоже. А солнца мы не боимся. Ты тут ненадолго, — Маркос бесшумно встал с кресла. На секунду я удивилась, что такой большой мужчина, так тихо передвигается. Я это заметила еще, когда он только заходил в комнату. Ни звука шагов, ничего. Страх снова вернулся. Но в этот раз он был намного сильнее. Я одна в доме вампиров, которые пьют человеческую кровь, убивают людей. Зачем я им? На этот вопрос Маркос ответил, но я ничего не поняла. Сердце начало сильно биться. И я почувствовала, как потеют ладошки. Ришард встал с кресла и сделал шаг в мою сторону, но остановился, когда увидел, как я напряглась. — Не бойся, — тяжело вздохнул он и мягко улыбнулся: — Здесь тебя не обидят, я даю слово. Тут ты почетный гость, — он ушел за Маркосом, тихо закрыв дверь. — Боже, — прошептала, закрыв глаза. Я не могла поверить в происходящее. Я не хотела в это верить. Но в одно все же могла поверить — меня так просто не отпустят. Сколько я здесь пробуду, не знаю, но мне надо остаться в своем уме. Я встала с кровати и подошла к широкому окну, отодвинув занавеску, посмотрела на улицу. Снаружи было темно, и шел дождь. Уличные фонарики слабо освещали улицу, но мне хватило этого, чтобы понять, что кругом был лес. Что мне делать и куда направиться, если Ришард не сдержит свое слово? Что если они решат мне навредить или что еще похуже? Я идиотка, если надеюсь, что вампир сдержит обещание. А я хотела в это верить. Как быстро изменилась моя жизнь. Еще какие-то два дня назад я радовалась, что стану учителем, прекрасно представляла свое будущее, мечтала о детях, муже. А сейчас, после встречи с вампирами, я не знаю: останусь ли жива. И если останусь, я постоянно буду оборачиваться на улице, ища вампира в каждом человеке. Единственное, что я поняла: сейчас идет что-то похожее на войну между вампирами и какими-то там одиночками. Но при чем здесь я? Они что-то недоговаривают.